— Опять поздно пришла! — голос Ивана раздался из спальни, как только Анна вошла в квартиру и сняла пальто.
— А тебе-то что? — бросила она, глядя на брата, который, раскинувшись в кресле, сидел с телефоном. — Могу себе позволить. У меня хотя бы работа есть.
Иван фыркнул, подняв глаза.
— Работа, говоришь? И где она, эта работа? Тут, дома? На диване?
Анна остановилась на пороге комнаты. Простыня на кровати была мятая, рядом на столике валялась коробка с пиццей, а вещи, которые она аккуратно сложила на кровать утром, теперь были свалены в угол.
— Ты… ты серьёзно? Ты выкинул мои вещи из спальни? — она шагнула вперёд, указывая на эту гору.
Иван только пожал плечами.
— Так уж вышло. Мамке нужно было место для моего инструмента, а здесь просторнее. Да и я тут сижу чаще, чем ты.
— Иван, это моя комната! — Анна повысила голос. — Тебе же хватало твоей до этого!
Иван поднялся, уставившись на сестру сверху вниз.
— Моя?! Анна, у тебя уже давно ничего своего нет. Ты вернулась сюда после развода, а я тут все эти годы жил и маму на ноги ставил!
— Так это даёт тебе право делать, что вздумается? — она перешла на крик.
Дверь на кухню приоткрылась, и в коридоре появилась Мария Сергеевна. Усталость читалась в её взгляде, как будто она знала, что этот день придёт.
— Хватит, дети. — Её голос звучал спокойно, но твёрдо. — Сядьте за стол, поговорим нормально.
— Мам, да тут и говорить не о чем, — отмахнулся Иван, — эта комната мне нужнее.
— А я, значит, вообще не человек? — вспыхнула Анна. — Почему он всё время решает, кому что принадлежит?
Мария Сергеевна тяжело вздохнула. Она жестом показала на кухню:
— На кухню, сказала. Оба.
Анна бросила на брата сердитый взгляд, но подчинилась. Иван, закатив глаза, последовал за ней.
— Ну и что теперь? — начал он, едва усевшись на табурет. — Опять мы будем слушать про то, как нужно жить дружно?
— А ты попробуй разок! — парировала Анна.
— Замолчите оба! — повысила голос мать, и кухня замерла.
Мария Сергеевна долго смотрела то на одного, то на другого. Затем, скрестив руки на груди, заговорила:
— Я уже не молода, дети. И не могу терпеть эти споры вечно. Вы оба взрослые люди, а ведёте себя, как дети.
— Мам, ну ты сама подумай, — начал было Иван, но мать подняла руку.
— Нет, Ваня, теперь меня слушают. Спальня одна. Вы оба её хотите. Значит, будем решать это по справедливости.
— А что тут решать? — воскликнула Анна. — У меня нет своего угла! Ты видела, где он живёт? Его комнату только для вещей и шкафов оставь!
— Ага, конечно, — огрызнулся Иван. — Ты хочешь комфорта за мой счёт? Может, ещё и деньги мои потратить предложишь?
— Тихо! — Мария Сергеевна снова повысила голос.
Повисло напряжённое молчание.
— Завтра утром решим, что с этим делать, — сказала мать. — А сейчас чтобы тишина была.
Анна вылетела из кухни, хлопнув дверью своей маленькой комнаты. Иван остался сидеть, не смотря на мать.
— Иван, — позвала Мария Сергеевна тихо, — ты ведь понимаешь, что так нельзя?
— Мам, я тут всё для вас. У меня нет другого места. Я не виноват, что она не справилась со своей жизнью.
Мария только качнула головой и ушла спать, оставив сына наедине с его мыслями.
Наутро атмосфера в доме была всё ещё напряжённой. Анна, стараясь не пересечься с братом, сидела на кухне с чашкой кофе, уткнувшись в телефон. Иван, скрипя полами, прохаживался по коридору, намеренно громко зевая, словно заявляя о своём присутствии.
Мария Сергеевна тяжело вздохнула, посмотрев на эту сцену. Конфликты между детьми начались задолго до этого дня. С тех пор как Анна вернулась домой после развода, брат и сестра всё чаще спорили из-за мелочей: кто уберёт на кухне, кто поставит машину в выходной день. Но спор из-за спальни оказался самым крупным.
Для Ивана квартира была его единственным оплотом. После развода он вложил силы и деньги в ремонт, считал себя хозяином. Анна же воспринимала возвращение домой как временную необходимость, но всё равно хотела немного уюта и уединения. Её жизнь и так рушилась по кусочкам, а теперь и эта спальня казалась последним убежищем.
— Давайте так, — неожиданно произнесла Мария, войдя в кухню. — Сегодня вечером мы сядем и решим, как поступить. Но я хочу, чтобы вы оба подумали.
— Подумать? — буркнул Иван. — Я уже всё решил.
— Я тоже! — вставила Анна.
Мария Сергеевна прикрыла глаза, чтобы скрыть усталость. Её дети вели себя, как подростки, а не взрослые люди.
— Я всё сказала. Разговор будет вечером. И прошу вас вести себя по-человечески, — строго произнесла она.
Оба уткнулись в свои дела, но мысленно уже готовились к очередному столкновению.
Вечером на кухне снова собрались все трое. Мария Сергеевна разложила на столе старую тетрадь, куда записывала семейный бюджет и дела по дому.
— Так, начнём с главного, — спокойно начала она. — Спальня одна. У каждого из вас есть свои причины, но я хочу, чтобы мы решили этот вопрос без скандалов.
— Мам, какие тут ещё причины? — Иван не выдержал первым. — Я живу тут дольше. Я вкладываюсь в ремонт, оплачиваю коммуналку, помогаю тебе. А Анька что? Только и делает, что занимает место.
— Занимаю место? — Анна выпрямилась, обжигая его взглядом. — Это что, твоя квартира? На неё папа столько лет пахал! Я тоже твоя сестра, или ты совсем забыл?
— Да вспомнил я, вспомнил! — язвительно ответил Иван. — Только, знаешь, я тут реально тяну всё. А ты просто сбежала сюда, когда твоя личная жизнь провалилась. Теперь хочешь, чтобы ещё и вокруг тебя всё крутилось?
— Не тебе меня судить! — вскрикнула Анна, срываясь. — У меня были свои причины, ты ничего не знаешь!
— Дети, хватит! — Мария Сергеевна грохнула ладонью по столу. — Вы оба так и не поняли, что я вас сюда позвала, чтобы мы вместе нашли решение, а не чтобы вы обливали друг друга грязью!
Повисла тяжёлая тишина. Анна сжала губы, стараясь не разрыдаться, а Иван мрачно смотрел в сторону, отводя взгляд от матери.
— Хорошо, если вы не можете договориться, я сама приму решение, — продолжила Мария. — Но тогда не обижайтесь.
— Что за решение? — хмуро спросил Иван.
— Пока вы спорили, я поговорила с Ниной Степановной. Она предложила вариант.
— С кем? С соседкой? — фыркнул он.
— Да, с ней. И вот что: мы переделаем большую комнату на две. Перегородка, шторы или шкаф — как угодно. У каждого будет свой угол, — спокойно объяснила мать.
— Это вообще шутка такая? — Иван нахмурился. — И где тогда мы будем собираться всей семьёй? Где гости?
— А у нас много гостей, да? — язвительно вставила Анна. — Всё равно телевизор круглые сутки только ты смотришь.
— Ты хоть представляешь, сколько это денег? — Иван проигнорировал сестру и снова обратился к матери.
— У вас хватит, если сложите усилия, — сказала Мария, твёрдо глядя на обоих.
— Это бред! — отрезал Иван. — И вообще, почему я должен снова что-то переделывать?
— А ты что предлагаешь, Ваня? Выставить сестру на улицу? — холодно спросила мать.
Анна улыбнулась уголками губ, но тут же добавила:
— Я согласна. Если уж по-другому никак, давайте делить. Только я тоже не намерена всё это тянуть одна.
Иван злился, но видел, что спорить бесполезно. Мария Сергеевна сидела с выпрямленной спиной, её взгляд не допускал возражений.
— Ладно, — выдавил он сквозь зубы. — Но тогда сестра сама себе платит за свою часть.
— А ты платишь за свою, — тут же огрызнулась Анна.
— Договорились, — твёрдо подвела итог Мария. — Завтра идёте за материалами и вместе работаете. И никаких скандалов. Всё ясно?
Утром Иван с Анной отправились в строительный магазин. Разговор не клеился — каждый шёл с угрюмым лицом, избегая взгляда другого. У полок с гипсокартоном Иван наконец не выдержал.
— Ну и как ты себе это представляешь? — спросил он, покачивая головой. — Думаешь, поставим перегородку, и всё будет идеально?
— Уж точно лучше, чем смотреть, как ты валяешься на моей кровати, — огрызнулась Анна, проверяя ценник на обои.
— Твоя кровать? — Иван нахмурился. — Ты вообще слышишь, как это звучит? Ты здесь — как гостья, временная. А ведёшь себя, будто всё тебе принадлежит.
— А ты ведёшь себя, будто ты хозяин жизни! — Анна резко обернулась к нему. — У тебя всё всегда правильно, да? Всё под контролем?
— Потому что я привык думать о семье, а не только о себе, — ответил он холодно.
— Думаешь, я не думаю? Просто мне нужно хоть что-то своё, Ваня. Всё, что у меня было, я потеряла. И муж, и дом… всё.
Иван замолчал. Он не ожидал таких слов от сестры. Её голос задрожал, и она отвернулась, чтобы скрыть слёзы.
— Послушай, — начал он после паузы, — я понимаю, что тебе тяжело. Но мы все в одной лодке. Ты не одна такая. У меня, может, тоже не сахар.
Анна обернулась, вытирая глаза.
— Правда? Ты хоть раз думал обо мне? Или только о том, как я тебе мешаю?
— Ладно, хватит, — Иван махнул рукой, будто отгоняя напряжение. — Давай просто купим всё, что нужно, и начнём.
— Ага, лучше делом займёмся, чем этими пустыми спорами, — буркнула Анна, бросая рулон обоев в тележку.
Вернувшись домой, они сразу принялись за работу. Первым делом вынесли старую мебель из большой комнаты. Иван показал сестре, как правильно замерять стены для перегородки.
— Ну, теперь держи рулетку ровно. Вот так. Поняла? — с ноткой терпения объяснил он.
— Я не дура, — Анна скривилась, но всё сделала правильно.
— Быстро учишься, — усмехнулся Иван, и в его голосе прозвучала искренняя нотка.
Анна посмотрела на брата и неожиданно улыбнулась:
— Удивительно, ты можешь быть нормальным.
— А ты — не занудой, — ответил он, подмигнув.
Постепенно совместная работа начала их сближать. Сначала это были короткие замечания по делу, потом шутки и даже редкие моменты, когда они смеялись вместе.
— Эй, держи это крепче, а то обрушится всё на голову, — смеялся Иван, когда Анна пыталась удержать кусок гипсокартона.
— Если обрушится, я тебя первой жертвой сделаю, — хохотала она в ответ.
К вечеру основная часть работы была сделана: перегородка стояла, в новой «комнате» уже висели шторы. Осталась только покраска.
На кухне их ждала Мария Сергеевна с чаем и пирогом. Увидев, как брат и сестра сидят за столом, перемазанные краской, но улыбающиеся, она вздохнула с облегчением.
— Ну что, начали работать вместе? — с улыбкой спросила она, ставя чайник на стол.
— Ага, и не поругались даже, — усмехнулся Иван. — Почти.
— Мама, а знаешь, он даже полезный! — добавила Анна, толкнув брата локтем.
— Не привыкла ещё, что я могу быть полезным? — он ухмыльнулся.
— Перестаньте, а то снова начнётся, — с улыбкой остановила их Мария.
Иван посмотрел на сестру и неожиданно сказал:
— Знаешь, Анна, я подумал. Если тебе нужна большая часть комнаты, можешь взять её. Мне и моей части хватит.
— Серьёзно? — удивилась Анна.
— Да. Просто не хочу больше всех этих ссор, — он пожал плечами. — Нам жить в одном доме, лучше жить нормально.
Анна задумалась, а потом тихо сказала:
— Спасибо.
***
На следующее утро в доме было необычно тихо. Анна проснулась раньше обычного и первым делом направилась в большую комнату, чтобы оценить результаты вчерашней работы. Новая перегородка стояла ровно, шторы разделяли пространство на две части, и хотя интерьер был ещё сыроват, комната уже выглядела уютной.
В углу на полу спал Иван, укрывшись старым пледом. Анна остановилась, посмотрев на брата. Его лицо выглядело спокойным и уставшим. Вчерашний день явно вымотал его больше, чем он хотел это показать.
Анна вернулась на кухню, где её ждала Мария Сергеевна. Мать уже готовила завтрак и встречала дочь спокойным взглядом.
— Ну что, как тебе теперь? — спросила она, едва Анна села за стол.
— Вроде хорошо, — кивнула Анна. — Я, честно говоря, не думала, что мы вообще сможем это сделать.
Мария тихо усмехнулась.
— Вы всегда умели находить общий язык, просто забыли об этом.
— Забыли? Мы вообще всегда только ссорились, — пожала плечами Анна, грея руки о чашку чая.
— Ссоры — это не навсегда, — вздохнула мать. — Вы же семья. Просто иногда нужно напомнить об этом.
В этот момент в комнату вошёл Иван, взъерошенный и всё ещё немного сонный. Он посмотрел на сестру, затем на мать.
— Завтракать будете? — спросила Мария Сергеевна, разливая кашу по тарелкам.
— Конечно, — кивнул Иван и сел напротив Анны.
Несколько минут они ели молча, но Анна вдруг нарушила тишину:
— Слушай, Ваня… спасибо тебе. За вчера. Я знаю, ты не обязан был соглашаться.
Иван посмотрел на неё, немного удивлённо.
— Да ладно, Ань. Мы же всё равно тут вместе. Смысла нет спорить вечно.
— Но ты пошёл на уступки, — продолжила она. — Это важно. Я… просто хочу, чтобы ты знал, что я это ценю.
Он задумался, а потом ответил, усмехнувшись:
— Ну, ты меня удивляешь. Обычно от тебя не дождёшься таких слов.
— Да брось, — хмыкнула она. — Просто я поняла, что ты не такой уж плохой. Иногда.
Мария Сергеевна села за стол, наблюдая за ними с тёплой улыбкой.
— Знаете, дети, — сказала она, отставив чашку с чаем. — Когда ваш отец был жив, он всегда говорил: «Важнее всего — держаться вместе. Как бы трудно ни было». Я рада, что вы это вспомнили.
— Маша! Ты посмотри, что натворили твои арендаторы! – вопила свекровь, – грядку с морковью потоптали, в корыте с удобрениями – пустые бутылки!
