«Если дети узнают про наследство, отнимут деньги», — подумала Зинаида Сергеевна.
Она присела на край дивана и расправила на коленях шелковый платок. Его подарила сестра Галина с напутствием:
— Пусть хоть одна хорошая вещь у тебя будет в жизни, а то все детям отдаешь. Не успеешь опомниться, как жизнь останется позади, а тебе и вспомнить будет нечего.
Тогда Зинаида Сергеевна фыркнула, мол, не тебе меня учить. У сестры-то детей не получилось, так и жила в свое удовольствие.
А вот сейчас Зинаида Сергеевна задумалась, вдруг Галина была права? Полгода назад сестры не стало, и это напомнило, как скоротечна жизнь. Зато у Галины она прошла ярко и насыщенно, а что смогла бы вспомнить она сама в конце пути? Да ничего! Всю жизнь растила двоих детей, отец которых бросил их без алиментов. Пахала на трех работах, чтобы те ни в чем не нуждались.
И вот ей шестьдесят, детям под сорок, а они все так же регулярно появляются и клянчат: «Мам, дай, мам, подкинь». Хотя сами работают.
«Наверняка скоро явятся за деньгами опять, раз я вступила в права наследства», — мрачно подумала Зинаида Сергеевна. И не ошиблась.
Первым позвонил сын.
— Мам, привет! — голос сына звучал непривычно бодро. — Ты как там?
— Нормально, — Зинаида Сергеевна улыбнулась.
Сын редко интересовался ее самочувствием.
— Слушай, мам… — Антон помолчал. — Я тут подумал… У тебя же теперь это… Ну, квартира теть Гали. Ты же продавать собираешься?
Зинаида Сергеевна замерла с тряпочкой в руке.
— Мам, у нас в салоне эксклюзивное предложение! — Антон говорил быстро, воодушевленно. — «Фольксваген», представляешь? По такой скидке, это же элементарно выгодно! Я как узнал, сразу о тебе подумал…
— О деньгах ты подумал, — пробормотала Зинаида Сергеевна, но сын не услышал.
— Только надо быстро решать. В понедельник денег подкинешь?
Зинаида Сергеевна осторожно ответила:
— Антон, надо подумать, решить…
— Мам, ну ты даешь! Что тут решать? Я уже и первый взнос просчитал.
— Мне же еще квартиру продать надо, — напомнила Зинаида Сергеевна.
— А, ну да, — угас Антон. — Ладно, потом позвоню.
Не успела Зинаида Сергеевна положить трубку, как позвонили уже в дверь. На пороге стояла дочь Инна, яркая, как всегда безупречно одетая, с модной сумкой через плечо.
— Мамочка! — она порывисто обняла мать, обдав ее волной сладких духов. — Я так соскучилась!
Дочь ворвалась в квартиру, осыпала ее ворохом сплетен. А потом все же перешла к делу.
— Мамочка, представляешь?! — Инна нервно теребила прядь волос, присев на краешек дивана. — Я записалась к доктору Майерсону, он просто финальный эксперт в сфере ринопластики! Ты… Ну, ты же понимаешь?
Зинаида Сергеевна удивилась:
— Что именно я должна понимать, Инна?
— М-а-а-ам, — протянула дочь, закатывая глаза, — мой нос! Я всегда говорила, что с ним что-то не так. Это буквально конец света, если я не исправлю его сейчас!
Она вскочила и начала показывать лицо под разными углами.
— Смотри, какой некрасивый профиль!
Зинаида Сергеевна пристально посмотрела на красивое лицо дочери с абсолютно нормальным носом.
— У тебя прекрасный нос, Инна. Как у бабушки.
— Ой, перестань, — отмахнулась Инна. — Это так устарело, принимать себя такой, какая есть. Надо меняться!
Она протянула матери смартфон с открытым сайтом клиники.
— Вот, здесь скидка для VIP-клиентов. Сейчас скидка аж пятнадцать процентов! Мам, это же твой шанс сделать меня счастливой. А я потом верну, конечно… Когда-нибудь.
Зинаида Сергеевна аккуратно положила телефон на стол.
— Я подумаю, — сказала она тихо.
— Да что тут думать…
— Квартиру сначала продать надо, — использовала Зинаида Сергеевна проверенный на сыне аргумент.
На дочери он тоже сработал, Инна сникла:
— Да, точно… Ну ладно, потом созвонимся.
И дочь упорхнула, даже не спросив, как у матери дела.
Зинаида Сергеевна тяжело вздохнула. Насколько она знала своих детей, они не отступятся.
На следующий день пришла СМС от Антона: «Смотри, какая красотка». Следом шло фото сверкающего автомобиля и длинный список характеристик. Зинаида Сергеевна сидела на кухне, перечитывая сообщение. Ни слова о том, как она, не спросил о здоровье. Только сумма и срок «горящего предложения».
А вечером раздался звонок от Инны.
— Мам, ты подумала насчет денег? Доктор может взять меня в следующем месяце. Мне нужно внести предоплату.
— Еще покупателя не нашла, — отговорилась Зинаида Сергеевна.
Но дело было в другом. После сестры осталась хорошая квартира в центре, которая стоила хороших денег. И вдруг Зинаида Сергеевна подумала, что она могла бы сделать на эти деньги? Например, купить то пальто, которое ей приглянулось. Или съездить на юг, где была в последний раз еще студенткой. Или…
От перспектив кружилась голова. А еще промелькнула мысль: «Я всю жизнь отдала своим детям, старалась ради них. А ради себя я когда поживу?». Поэтому, когда на следующий день Антон спросил, что с деньгами, Зинаида Сергеевна, осторожно подбирая слова, спросила:
— Сынок, а ты не думал, что я могу иметь другие планы на эти деньги?
Повисла пауза, потом сын рассмеялся.
— Какие планы, мам? — в его голосе звучало снисхождение. — Тебе же вроде хватает? Ну и… Это же элементарно! Мы не на шубу просим. Инка со своим носом — это глупости, но машина — это вещь, понимаешь? Инвестиция!
— Да, я понимаю, — спокойно ответила Зинаида Сергеевна.
— Отлично! — обрадовался Антон. — Значит, до понедельника решишь, обещаешь?
— Я не обещаю, — тихо сказала Зинаида Сергеевна.
— В смысле?! Мам, ну ты что?
Зинаида Сергеевна вспомнила пальто своей мечты, представила мягкую южную зелень и теплое море и решительно ответила:
— Я придержу деньги, пока не решу, что с ними делать.
Еще полчаса сын убеждал ее в необходимости срочно продать квартиру и «пустить деньги» на полезное дело. Потом, видимо, сообщил о планах матери сестре, потому что Инна настрочила кучу сообщений:
«Мам, что там с деньгами?»
«Какие у тебя планы?»
«Только не глупи!»
Последним пришло сообщение, которое заставило Зинаиду Сергеевну оцепенеть:
«Старая, конечно, прижала. Как всегда. Ничего, мы ее уломаем».
Зинаида Сергеевна долго смотрела на этот текст, чувствуя, как что-то окончательно ломается внутри. Она сразу поняла, что случилось, Инна писала сообщение Антону, но отправила не туда.
«Почти сорок лет я о них заботилась, и вот меня списали со счетов, считают помехой на пути к деньгам», — горько подумала она.
***
В следующие дни Зинаида Сергеевна не брала трубку, когда звонили дети, и не отвечала на их сообщения. Она занималась продажей квартиры. Покупатель нашелся быстро, и скоро у нее на руках оказалась внушительная сумма денег.
Пару недель спустя она сидела в банке напротив менеджера, крепко сжимая в руках паспорт.
— Итак, вы хотите открыть инвестиционный счет? — девушка в строгом костюме улыбалась дежурной улыбкой.
— Да, и еще снять часть наличными, — Зинаида Сергеевна расправила платок. — Мне нужно… Мне нужно кое-что купить.
Выйдя из банка, она на секунду остановилась, словно не веря собственной решительности. Внутри билось странное, почти забытое чувство свободы.
В который раз зазвонил телефон. На этот раз Зинаида Сергеевна взяла трубку.
— Мам, ты где пропадаешь? — голос Антона звучал раздраженно. — Мы с Инкой уж думали, что-то случилось!
— Я делами занималась.
— Какими еще делами? — занервничал Антон. — Слушай, тут такое дело… Мне сказали, что машину придержат максимум до завтра. Ты деньги-то получила наконец, продала квартиру?
Зинаида Сергеевна остановилась перед витриной магазина одежды. Там был выставлен элегантный кашемировый кардиган цвета темной вишни.
— Антон, — она вдруг почувствовала спокойствие, — я не буду давать тебе деньги на машину.
— Что?! — его голос сорвался. — Ты шутишь? Мы же договорились!
— Нет, — твердо сказала Зинаида Сергеевна. — Мы не договаривались. Ты решил за меня.
— Мам, ты… — он задыхался от возмущения. — Ты не понимаешь, я уже все распланировал! Обещал Ленке, что мы поедем на море на новой машине!
— Я не могу решать твои проблемы, сынок. Мне жаль.
Она положила трубку, пока Антон продолжал что-то кричать, и вошла в магазин.
***
Вечером к матери заявилась Инна.
— Мама, — сказала она решительно, — давай поговорим. А то Антон какие-то непонятные вещи говорит, типа ты не в себе.
Зинаида Сергеевна молча отступила, пропуская дочь в квартиру. Инна плюхнулась в кресло и вдруг заметила новый телефон на столе.
— Ты… Купила айфон? — она недоверчиво уставилась на мать. — Серьезно? Тебе же старый телефон нормально служил!
— У него экран был разбит, — просто ответила Зинаида Сергеевна.
— Господи, там можно было заклеить! — вспыхнула Инна. — Это же куча денег на ветер!
Зинаида Сергеевна спокойно села напротив.
— Инна, это мои деньги и мой телефон. Я хотела новый и купила.
— Нет, так быть не должно! — Инна вскочила. — Ты швыряешься деньгами на всякие…
Она замолчала, увидев чек от стиральной машины на столе.
— И это тоже? Ты… Ты сошла с ума? У тебя же была стиральная машина!
— Двадцатилетняя, — кивнула Зинаида Сергеевна. — Она грохотала, как трактор, и постоянно ломалась.
Инна схватилась за голову.
— Нет, ты точно с катушек слетела! И что дальше? Будешь тратить деньги на… На что?
— На себя, — просто ответила Зинаида Сергеевна. — Например, на путевку в санаторий в Кисловодск. Я всегда хотела туда поехать.
Инна обессиленно опустилась на стул.
— Мам, — сказала она тихо, — ты же… Ты же всегда нам помогала. Всегда. Что изменилось?
Зинаида Сергеевна посмотрела на дочь долгим взглядом.
— Я изменилась, — сказала она наконец. — И это было нелегко.
— Мам, ну ты вообще… — Инна явно не могла найти слов. — Нельзя же так бездумно сорить деньгами! Вот что, давайте встретимся втроем и обсудим все как семья. Хорошо? Ну мамочка…
Зинаиде Сергеевне было неприятно видеть взрослую женщину, которая ластилась, как маленькая девочка. А еще она вдруг подумала: «Дети не оставят меня в покое. Нет, надо поставить точку».
— Хорошо, давайте встретимся. Но не тут, в кафе, — сдалась она.
— Ты угощаешь, — быстро добавила Инна.
— Конечно, — вздохнула мать.
***
В субботу ровно в три Зинаида Сергеевна сидела за столиком в кафе. На ней был новый вишневый кардиган и синий платок со звездами. Инна пробежалась взглядом по матери, явно отметила новую одежду и слегка поджала губы.
— Привет, — бросила она.
Не успела Зинаида Сергеевна ответить, как появился Антон, деловитый, с новыми часами на запястье.
— Добрый день, дамы, — он пожал плечами, будто извиняясь за свой приход. — Ну, я здесь. Что празднуем? Новую машину, надеюсь?
Зинаида Сергеевна заметила, как сын оглядывает кафе, оценивая, достаточно ли оно престижное.
— Заказывайте что хотите, — Зинаида Сергеевна улыбнулась. — Я угощаю.
Дети переглянулись. В их взглядах читалось: «Может, она одумалась?»
— Мам, ты выглядишь… Хорошо, — неуверенно произнесла Инна, украдкой разглядывая мать. — Что-то изменила в имидже?
— Спасибо, — кивнула Зинаида Сергеевна. — Да, немного обновила гардероб.
— А я смотрю, ты даже… — Антон кивнул на ее руку с новыми часами. — Да ты прям шопоголик!
В его голосе звучала плохо скрываемая обида. Зинаида Сергеевна спокойно выдержала его взгляд.
Когда официант принял заказ и отошел, Антон не выдержал:
— Ну так что, мам? Зачем собрались? У тебя новости какие-то?
— Да, — просто ответила Зинаида Сергеевна. — Как вы знаете, я продала квартиру тети Гали.
— И ты поэтому нас пригласила? — Антон слегка подался вперед. — Решила… Ну, обсудить что-то?
Зинаида Сергеевна отпила глоток чая и посмотрела на своих взрослых детей.
— Я решила, — сказала она спокойно, — что не буду делить эти деньги между вами.
Повисла пауза. Инна замерла с чашкой на полпути ко рту.
— В смысле? — переспросила она. — Ты хочешь отдать все Антону? Или… Подожди, мне?
— Ни тебе, ни ему, — покачала головой Зинаида Сергеевна. — Это мои деньги, и я оставлю их себе.
Антон поперхнулся кофе.
— Мам, ты шутишь, да? — он нервно усмехнулся. — Это какой-то тест такой?
— Нет, Антон, — твердо сказала Зинаида Сергеевна. — Это не тест. Я просто впервые за тридцать лет решила потратить деньги на себя, а не на ваши «срочные нужды».
— Но… Мам! — Инна расширила глаза. — Мы же твои дети! Ты обязана заботиться о нас!
— Нет, я обязана была только поставить вас на ноги, — Зинаида Сергеевна покачала головой. —Я это сделала. Вам обоим уже под сорок. Вы взрослые люди.
— Ты нам вообще ничего не дашь?! — ахнула Инна. — Ты хочешь, чтобы мы от тебя отвернулись?
Зинаида Сергеевна улыбнулась.
— Я вообще ничего от вас не хочу. Даже вашего внимания, если оно покупается моими деньгами. Я просто хочу пожить для себя, не считая чужие хотелки своим долгом.
Лицо Инны пошло пятнами.
— Это… Это просто… — она задыхалась от возмущения. — Ты эгоистка! Чудовищная эгоистка!
— А знаешь, — вдруг сказал Антон, неожиданно успокаиваясь и внимательно глядя на мать, — я тебя не узнаю. Ты всегда была… Ну, мягкой, что ли. Всегда шла навстречу. Что случилось-то?
Зинаида Сергеевна медленно помешала чай, собираясь с мыслями.
— Случилось то, что я прочитала сообщение Инны, которое не предназначалось для моих глаз, — она повернулась к дочери. — Старая, конечно, прижала. Как всегда. Ничего, мы ее уломаем.
Инна побледнела и опустила глаза.
— Мам, я не это имела в виду…
— Да брось, мам, — Антон попытался отшутиться. — Ну не драматизируй. Конечно, мы тебя любим…
— Я вам верю, — кивнула Зинаида Сергеевна. — Но это какая-то странная любовь, без уважения и без внимания. И я больше не хочу так.
Она достала из сумочки две небольшие коробочки и положила перед детьми.
— Что это? — настороженно спросила Инна.
— Открой и узнаешь, — улыбнулась Зинаида Сергеевна.
Дети почти одновременно открыли коробочки. Внутри лежали ключи.
— Ключи от квартиры? — ахнула Инна, а ее глаза загорелись жадным блеском. — Ты передумала?!
Зинаида Сергеевна рассмеялась.
— Нет, милая. Это ключи от депозитной ячейки. Для каждого из вас я положила туда по сто тысяч рублей. Это все, что вы получите из тех денег. Остальное я потрачу на себя.
— Сто тысяч? — первой опомнилась Инна. — Это… Это просто какое-то оскорбление!
Она нервно теребила прядь волос.
— Это даже не смешно, мам!
— Да что с ними сделаешь-то? — взорвался Антон. — На машину не хватит даже на первый взнос, а Инке на ее нос…
Он осекся, поймав взгляд матери.
— Вот видишь, ты сам понимаешь, — кивнула Зинаида Сергеевна. — Я не обязана покупать тебе машину, а Инне оплачивать операцию.
Антон резко отодвинул чашку, расплескав кофе на скатерть.
— А на что тогда потратишь остальное? — в его голосе звучала едва сдерживаемая ярость. — Что, благотворительностью займешься? Собачкам бездомным пожертвуешь?
Зинаида Сергеевна поправила платок, глядя прямо в глаза сыну.
— Я купила стиральную машину-автомат. Новую. Не подержанную, как всегда, — она загибала пальцы. — Новый телефон. Путевку в санаторий. Абонемент в бассейн.
— В бассейн? — Инна недоверчиво уставилась на мать. — Ты же плавать не умеешь!
— Научусь, — просто ответила Зинаида Сергеевна. — Мне всегда хотелось.
— Это какое-то сумасшествие, — пробормотал Антон, качая головой. — Ты всю жизнь экономила на себе, а теперь…
— Вот именно, — резко перебила его Зинаида Сергеевна, и дети вздрогнули от непривычной твердости в ее голосе. — Я всю жизнь экономила на себе. Отказывалась от поездок, от одежды, от встреч с подругами, потому что всегда находились ваши срочные нужды. Всегда!
Она остановилась, чтобы перевести дыхание. Руки слегка дрожали.
— Когда ты, Антон, разбил машину десять лет назад, кто заплатил за ремонт? Когда ты, Инна, захотела в свой Лондон на языковые курсы, кто тебя отправил и полгода питался одними макаронами? — она посмотрела на растерянные лица детей. — А теперь вы говорите мне об обязанностях?
— Но… Это же естественно, — растерянно пробормотал Антон. — Ты мать…
— Естественно любить, — кивнула Зинаида Сергеевна. — Но не естественно жертвовать собой ради прихотей взрослых детей.
Антон резко встал.
— Знаешь что, мам? — он сжал челюсти так, что на скулах заходили желваки. — Ты очень пожалеешь об этом решении. Очень. Кто о тебе позаботится в старости? Кто будет рядом, когда ты заболеешь?
— Да, — с готовностью подхватила Инна, вытирая слезы. — Ты об этом подумала? Мы же твоя поддержка, твоя опора!
Зинаида Сергеевна грустно улыбнулась.
— Моя опора — это я сама. Всегда была. А что касается старости… — она помолчала, подбирая слова. — Неужели вы думаете, что я настолько наивна? Часть денег я отложила именно на свою старость, чтобы не быть обузой для вас.
— Ты сошла с ума, — покачал головой Антон. — Просто сошла с ума!
Он резко схватил коробочку с ключом.
— Ладно, я возьму твои крохи. Но не думай, что это…
— Что? — Зинаида Сергеевна вопросительно подняла бровь. — Что это изменит наши отношения? Но они уже изменились, Антон. И не сегодня. Они изменились, когда вы перестали видеть во мне человека с собственными желаниями, а увидели просто кошелек.
— Пойдем, Инка, — Антон потянул сестру за рукав. — Бесполезно. Мать все решила.
Он бросил презрительный взгляд на Зинаиду Сергеевну.
— Наслаждайся своей новой жизнью. И не звони нам, когда станет одиноко.
Зинаида Сергеевна осталась одна. Она долго смотрела в окно, наблюдая, как ее дети о чем-то яростно спорят на парковке, потом садятся в разные машины и уезжают. Внутри было немного больно, но к этой боли примешивалось облегчение.
— Можно еще чаю? — попросила она проходящую мимо официантку.
Сложно дело было позади, теперь она намеревалась наслаждаться жизнью.
***
— Расслабьтесь, вы справитесь, — улыбнулся инструктор по плаванию, поддерживая Зинаиду Сергеевну.
Она все же пошла в бассейн, как и собиралась. Жизнь вообще наполнилась сбывшимися желаниями. Каждое утро начиналось с новых ритуалов: кофе, новости, бассейн, потом звонок подруге, чтение книг или прогулка с соседкой.
Телефон редко звонил. Дети писали сухие сообщения по праздникам. Иногда Зинаида Сергеевна сомневалась, что поступила верно. Но потом вспоминала, что возможностей для счастья в ее жизни осталось не так много, и она не собиралась их упускать. Что бы ни случилось дальше, она справится.
Зинаида Сергеевна оттолкнулась от бортика и поплыла. Сама.
