С тех пор как светловолосая Катя из «Курьера» появилась на экране, пролетело больше тридцати лет. Тогда в ней было что-то цепляющее — без наигранности, без глянца, но с характером. А потом она исчезла. Тихо, без шума, будто выключила свет и ушла в другую комнату.
О ней говорят редко, спрашивают ещё реже. А ведь у неё — тёплый дом, муж с двумя паспортами, три взрослые дочери и жизнь, в которую редко пускают чужих. Без премий, без камер, без «глянца». И в этом всём — какая-то особая тишина, от которой хочется прислушаться.
*
Тётя у неё — настоящая звезда, народная любимица. А она? Могла бы пойти тем же маршрутом, но свернула в сторону. Зачем? Что стало с актрисой, которую когда-то знала вся страна?
Рядом с камерой — с самого детства
Родилась будущая актриса в Москве в июне 1969 года. У Насти с рождения всё было пропитано творчеством. Не «когда-нибудь попробую», а «иначе просто не бывает».
Папа — Николай Немоляев, не просто оператор, а человек с Государственными премиями. Знал, как картинку сделать живой. Тётя — Светлана Немоляева, актриса, которую знают даже те, кто кино не смотрит. Та самая из «Служебного романа», с голосом, который не спутаешь.
А ещё дед — режиссёр, бабушка — звукооператор. Работали на «Мосфильме». Кино у них дома было как хлеб и соль — ежедневное и родное. У Насти другого пути и не было.
Сначала за кулисами, потом на съёмочной площадке. В одиннадцать лет — первая роль. Фильм «Старый Новый год». Девочка в кадре, актёры вокруг — Евстигнеев, Калягин, Мирошниченко. Не каждый взрослый так стартует.
А дальше — больше. Одна картина, вторая, третья. Потом «Интердевочка»,
потом «Жена для метрдотеля», потом ещё с десяток лент. Учёба в ГИТИСе на курсе Марка Захарова, роли — одна за другой. Жизнь кипела.
Но потом всё вдруг стихло
В середине девяностых — пауза. Кто-то ломается в такие моменты, кто-то бьётся за роли, а Немоляева просто вышла из кадра. Без драмы. Без крика. Просто перестало быть важным.
Вместо сценариев — кисточки, краски и старинные вещи. Она стала расписывать мебель, находить старые комоды, шкатулки, зеркала, и делать из них сказку. И так пошло, что вскоре у неё появилась мастерская. Настоящая, семейная.
Сначала по чуть-чуть. Потом — серьёзнее. Теперь там работают она, муж и команда. Делают уникальные вещи: расписные столики, стеклянные плафоны, подсвечники, коробки для чая — всё вручную, с душой. Такие штуки в ИКЕА не купишь.
Любовь пришла… с Японии
На съёмках фильма «Сны России» в 1992 году она встретила его. Сначала — просто взгляд. Потом разговор. А потом — уже не разошлись.
Вениамин Скальник, по-японски — Цутому Исидзима. Да-да, у него два паспорта, две культуры в одном человеке. По профессии он режиссёр. Училcя во ВГИКе, много лет переводил фильмы, а потом встал за камеру. Спокойный, сдержанный, глубокий. Настя сразу поняла — свой.
Они не тянули. Через пару месяцев после знакомства — свадьба. Не ради статуса. Просто почувствовали, что надо быть вместе. И с тех пор — ни шагу врозь.
Живут скромно, но красиво. Дом у них в Подмосковье — не дворец, но место с характером. Там и мастерская, и сад, и маленькая терраса, где летом заваривают чай с мятой. Всё по-настоящему. Без пафоса, но с атмосферой.
А теперь главное богатство — три дочки
У них трое детей. Все — девчонки. Все — разные.
Софья, старшая, пошла в дизайн. Придумывает интерьеры, рисует, делает проекты — серьёзные, не какие-то там «шторы подобрать». Она уже на ноги встала, живёт отдельно, но к родителям наведывается постоянно. Привозит булочки, болтает с мамой на кухне о тканях, о лампах, о чём-то творческом.
Евдокия, средняя, совсем другая. Учёная. Биолог. Училась в МГУ, сейчас занимается исследованиями, копается в клетках и формулировках. Спокойная, немногословная, но когда начинает рассказывать — заслушаешься. В семье её зовут «наш профессор».
Ефросинья, младшая, пока ещё школьница. Умная, рассудительная. Немного на своей волне, но по-хорошему. Не собирается в актрисы, и Немоляева этому только рада.
«У нас нет правил, кем быть. Главное — быть настоящим. А уж путь каждый выберет сам», — говорит актриса.
Муж — и в быту, и в театре
Вениамин не только глава семьи, но и крепкий творец. Он помогает с мастерской, но не бросил и режиссуру. Его спектакль «Гарпагониада» идёт в театре-студии Всеволода Шиловского. Пьесу ставил неспешно, с душой. Всё как любит.
Он не публичный человек. Не даёт интервью, не мелькает. Но если вдруг попадаешь с ним за стол — слушаешь и забываешь обо всём. Говорит просто, но ёмко.
Деньги — не на первом месте
У Немоляевой нет кучи недвижимости, нет яхт, и вилл на Бали. Но есть мастерская, есть свой дом, и есть то, что не купишь — уют. Деньги зарабатывают трудом. Картины, росписи, мастер-классы. Иногда продают работы за границу. Франция, Япония, Германия — везде находят ценителей.
Съёмки в кино — как редкий праздник. Иногда зовут, если роль по сердцу. Тогда берётся. Но не ради гонорара.
«Для меня кино теперь — это гость. Редкий, но дорогой», — говорит она.
В её недавней фильмографии — «Перегон», «Майор Гром», «Охотники за бриллиантами».
Но она не гонится. Не звенит, не бегает по продюсерам. Просто живёт.
Чем ещё живёт
Любит каллиграфию, рисует акварелью. Дома есть целая стопка её миниатюр, которые никто не видел. Говорит: «Это для души». Не выставляется, не пиарит. Просто рисует.
Собиратель — ещё та. По блошиным рынкам может ходить часами. Находит старую шкатулку, привозит домой, и через пару недель это уже произведение искусства.
Соцсетями почти не пользуется. Только иногда постит фотографии готовых работ. Больше — никак. Не любит лишнего внимания. Всё важное — здесь, дома, за чашкой чая.
У неё нет машины. И не потому что не может — просто не хочет. Предпочитает пешие прогулки. Или едет с мужем. Говорит, что в дороге лучше думается.
И никакого глянца
Всё, что делает Немоляева, она делает по любви. Ни рекламы, ни брендов, ни понтов. Только тепло, краски, ручной труд и семейные вечера с пирогами.
В доме пахнет деревом, свежим хлебом и чем-то ещё — неуловимо тёплым. Может, это и есть счастье?
Она не кричит о себе. Не бегает за признанием. Но те, кто рядом, знают: рядом с ней — хорошо. Спокойно. По-настоящему.
Вот такая она — Анастасия Немоляева. Девочка из «Курьера», которая выросла и построила свой тихий мир. Мир, в который хочется заглянуть. И остаться хотя бы на чай.
