Степан смотрел на стопку счетов на кухонном столе, пытаясь сдержать желание смять их и выбросить в окно. Он осторожно переместил загипсованную ногу, устроив её поудобнее на стуле. Боль притупилась, но не исчезла совсем. Как и эти бумажки с цифрами, напоминающими о том, что жизнь – штука дорогая.
– Эй, ты чего притих? – Вера вошла на кухню с маленькой Алисой на руках. Трёхмесячная дочка посапывала, уткнувшись носом в мамину шею.
– Да вот, бухгалтерией занимаюсь, – Степан натянуто улыбнулся. – Прикидываю, сколько ещё протянем на наших запасах.
Вера осторожно уложила дочь в переносную колыбельку и присела рядом с мужем. В её глазах отражалась усталость, но она старалась держаться бодро.
– И что там в итоге?
– А ничего хорошего, – Степан потёр переносицу. – Ещё месяц максимум, и всё. Арендная плата, коммуналка, памперсы, еда… Я пытаюсь работать удалённо, но с этой ногой сложно сосредоточиться. Да и заказов мало – кризис у всех.
– Слушай, – Вера взяла его за руку, – я нашла подработку. Буду корректором на удалёнке. Немного, но хоть что-то.
– Ты с ума сошла? А Алиса? Ей три месяца.
– Пока она спит, я буду работать. Ночью, если надо. Справлюсь.
Степан покачал головой:
– Нет, это не выход. Ты уже на ногах не стоишь от усталости. Знаешь… я думал… может, к маме переедем на время?
Вера посмотрела на мужа внимательно, словно пытаясь понять, насколько серьёзно его предложение.
– А она согласится?
– Почему нет? Мы с ней всегда нормально ладили. Да, она любит поворчать, но… Помнишь, как она говорила, когда мы решили пожениться? «Сначала квартиру купите, потом женитесь.» – Степан улыбнулся, вспоминая. – Я ей тогда сказал: «Мама, ты видела цены на квартиры? Пока накопим, состаримся.»
– И что она ответила? – Вера улыбнулась, хотя прекрасно знала ответ.
– «Жениться не напасть, как бы после не пропасть.» Классика жанра, – Степан рассмеялся. – Но ведь помогала же нам. И на свадьбу дала, а потом я помогать начал… Да и после того, как отца не стало, я был рядом, помогал как мог. Думаю, она не откажет.
– Хорошо, – кивнула Вера. – Позвони ей.
Екатерина Павловна стояла у окна, наблюдая, как ветер гоняет жёлтые листья по двору. Осень в этом году выдалась ранняя, холодная. За спиной раздался звонок телефона, и она нехотя отвернулась от окна.
– Алло, – сказала она, глядя на номер сына на экране.
– Мама, привет! Как ты?
– Нормально, – она помедлила. – Ты что-то хотел?
Степан на другом конце провода замялся.
– Да, хотел… У нас тут ситуация такая… В общем, ты ж знаешь, как я ногу сломал. Сильно. На работу пока не могу ходить. Денег мало осталось, а у нас теперь Алиса… Вера работать начала, но этого недостаточно. А у меня то ты знаешь, профессия какая.
– И? – Екатерина Павловна почувствовала, как напрягаются плечи.
– Мы думали… может, к тебе переедем ненадолго? Месяца на три-четыре, пока на ноги не встанем. В прямом и переносном смысле, – он попытался пошутить, но мать молчала. – Мам?
– Степа, – наконец произнесла она, и голос её звучал непривычно холодно, – семью создать ума хватило? Вот сами думайте, где жить, ко мне не проситесь.
В трубке повисла тишина.
– Мам, ты серьёзно? – голос Степана дрогнул.
– Абсолютно. У меня своя жизнь, я не могу сейчас… В общем, нет.
– Но… почему? Что случилось? Я же всегда помогал тебе, когда папа умер… Я не понимаю.
– Ничего не случилось, – отрезала Екатерина Павловна. – Просто у каждого своя жизнь. Я предупреждала: сначала жильё, потом семья. Не послушали — теперь выкручивайтесь сами.
Она нажала на кнопку завершения звонка и положила телефон на тумбочку. Из ванной послышался шум воды. Екатерина Павловна бросила встревоженный взгляд в ту сторону и прикусила губу.
– Не берёт трубку, – Степан в третий раз набирал номер матери. – Не могу поверить. Просто не могу.
Вера молча гладила его по плечу. Алиса в кроватке начала хныкать, и она поднялась, чтобы взять дочь на руки.
– Может, она просто в плохом настроении была? – предположила Вера, покачивая ребёнка. – Позвони завтра.
– Нет, ты не знаешь мою мать. Если она что-то решила, то всё. Но почему? – Степан ударил кулаком по столу, и Алиса вздрогнула от неожиданного звука. – Извини, малыш, папа не хотел тебя напугать.
Он поднял глаза на жену.
– И что теперь делать?
Вера на мгновение замерла, а потом сказала:
– Слушай, а может… к моим родителям? Временно?
Степан нахмурился:
– К твоим? Я что, примак какой-то? К родителям жены идти на содержание?
– Степа, какой примак? – Вера посмотрела на него с недоумением. – Ты о чём вообще? Это просто взаимопомощь в семье, это нормально. Они уже предлагали, когда узнали о твоей ноге.
– И ты мне не сказала?
– Я знала, что ты откажешься из гордости. Но сейчас не время для гордости. У нас Алиса, нам нужна помощь.
Степан опустил голову. В этот момент он казался себе маленьким и беспомощным, как его дочь.
– Примак, не примак… Какая разница? – тихо проговорил он. – Моя родная мать отказала, а твои родители, чужие по сути люди, готовы помочь.
– Они тебе не чужие, Стёпа, – мягко сказала Вера. – Ты им как сын. Они тебя любят.
Переезд к родителям Веры прошёл на удивление гладко. Михаил Петрович, её отец, сам приехал на машине, помог упаковать вещи и перевезти их. Людмила Андреевна, тёща Степана, встретила их с таким теплом, словно они вернулись из долгого путешествия.
– Ой, дайте мне эту крошку! – воскликнула она, протягивая руки к Алисе. – Иди к бабушке, золотце!
– Мама, она только уснула, – предупредила Вера.
– Ничего, я тихонько. Могу часами просто смотреть, как она спит.
Михаил Петрович тем временем помогал Степану устроиться в комнате, которую они подготовили для молодой семьи.
– Ты уж извини, что тесновато, – говорил он, расставляя вещи. – Зато зимой тепло будет, батареи у нас отличные.
– Спасибо вам, Михаил Петрович, – Степан чувствовал неловкость. – Мы постараемся долго не задерживаться.
– Да ты что, сынок? – тесть положил руку ему на плечо. – Живите, сколько нужно. Семья для того и существует, чтобы в трудную минуту поддержать друг друга.
Вечером, когда Алиса спала, а родители Веры ушли в свою комнату, молодые супруги лежали в постели и тихо разговаривали.
– Как нога? – спросила Вера, осторожно касаясь края гипса.
– Болит. Но жить можно, – Степан смотрел в потолок. – Знаешь, я всё думаю о маме. Не понимаю, что произошло. Это на неё не похоже.
– Может, стоит узнать у неё напрямую? – предложила Вера.
– Как? Она трубку не берёт.
– Я могла бы съездить к ней, – сказала Вера после паузы. – Завтра, пока ты будешь с Алисой.
– Думаешь, это хорошая идея?
– А что нам терять? – пожала плечами Вера. – Хуже уже не будет.
Звонок в дверь застал Екатерину Павловну врасплох. Она выглянула в глазок и увидела Веру с маленькой Алисой на руках.
– Вера? – удивилась она, открывая дверь. – Что-то случилось?
– Здравствуйте, Екатерина Павловна, – Вера выглядела решительной. – Нам нужно поговорить. Можно войти?
Мать Степана помедлила, но отступила, пропуская невестку с ребёнком в квартиру.
– У меня мало времени, – сказала она, нервно поправляя волосы. – Я собиралась уходить.
– Я ненадолго, – Вера осторожно сняла курточку с дочери. – Степан не знает, что я здесь. Он бы не одобрил – слишком гордый. Но я должна понять, что происходит.
Вера прошла в гостиную, осторожно укачивая начавшую хныкать Алису. Здесь всё было знакомо по рассказам Степана – каждая фотография на стене, каждая ваза, каждая книга на полке. И в то же время что-то неуловимо изменилось. Она не сразу поняла, что именно, но потом заметила: на журнальном столике лежали очки, которые явно не принадлежали свекрови. Мужские очки в тонкой оправе.
– У вас гости? – спросила она, кивая на очки.
Екатерина Павловна изменилась в лице.
– Нет, с чего ты взяла?
В этот момент из ванной комнаты донёсся звук льющейся воды, а затем мужской голос:
– Катя, ты не видела мои очки?
Мать Степана побледнела. В комнату вошёл мужчина лет шестидесяти, высокий, подтянутый, с аккуратной седой бородкой. Увидев Веру с ребёнком, он остановился.
– О, прошу прощения, не знал, что у нас гости.
– Это не гости, – быстро сказала Екатерина Павловна. – Это Вера, жена моего сына. И моя внучка.
– А, та самая Вера! – мужчина улыбнулся и слегка поклонился. – Очень приятно. Я Виктор Андреевич.
Вера кивнула в ответ, пытаясь осмыслить происходящее.
– Вы живёте вместе? – спросила она прямо, переводя взгляд с Екатерины Павловны на Виктора Андреевича и обратно.
– Да, – после паузы ответила мать Степана. – Уже полгода.
– И Степан об этом не знает?
– Нет, – Екатерина Павловна опустила глаза. – Я не говорила ему.
– Поэтому вы отказали нам? Потому что у вас… личная жизнь?
Виктор Андреевич смущённо кашлянул:
– Кажется, мне лучше оставить вас наедине.
– Нет, оставайтесь, – решительно сказала Вера, укачивая Алису. – Раз уж вы часть семьи, то и семейные проблемы вас касаются.
– Вера! – возмутилась Екатерина Павловна.
– Что «Вера»? – она почувствовала, как накопившаяся обида за мужа прорывается наружу. – Степан после того как отца был рядом с вами. Помогал, поддерживал. А сейчас, когда ему нужна помощь – у вас личная жизнь? Вы знаете, как он себя чувствовал после вашего отказа? Как будто его предали.
– Никто его не предавал, – Екатерина Павловна скрестила руки на груди. – Просто у каждого своя жизнь. Я имею право на счастье.
– Конечно, имеете! – воскликнула Вера. – Но почему нельзя было просто сказать правду? «Степа, я живу с мужчиной, нам нужно личное пространство.» Он бы понял! Но вместо этого вы просто захлопнули дверь перед носом, как будто он чужой.
В комнате повисла тяжёлая тишина. Виктор Андреевич неловко переминался с ноги на ногу, явно желая оказаться где угодно, только не здесь. Алиса, почувствовав напряжение, начала хныкать громче.
– Я боялась, – наконец тихо произнесла Екатерина Павловна. – Боялась, что он не поймёт. Что осудит.
– Осудит? За что? За то, что вы встретили человека? – Вера покачала головой. – Екатерина Павловна, Степану не пятнадцать лет. Он был бы рад за вас.
– Я знаю, что он консервативен в этих вопросах, – продолжала мать. – Помнишь, как он рассказывал, как злился, когда тётя Нина после смерти дяди Коли стала встречаться с тем инженером?
– Ему было семнадцать! Конечно, он был глупым! – Вера вздохнула. – Но сейчас он взрослый человек, у него своя семья. Он просто хотел, чтобы вы были честны с ним. Как он всегда был честен с вами.
Екатерина Павловна опустила голову.
– Ты права. Прости.
Виктор Андреевич осторожно кашлянул:
– Если позволите вмешаться… Екатерина, я ведь говорил, что нужно рассказать сыну. А что касается вашей ситуации, – он повернулся к Вере, – в этой квартире вполне хватит места для всех. Включая вас, вашего мужа и ребёнка.
– Нет, спасибо, – твёрдо сказала Вера. – Мы уже устроились у моих родителей. Они приняли нас безоговорочно, без всяких условий и секретов.
Екатерина Павловна вздрогнула, словно от пощёчины.
– Ты обижена, я понимаю, – сказала она. – Но не нужно говорить так, будто я плохая мать.
– Я этого не говорила, – Вера поправила шапочку на голове Алисы. – Но я разочарована. Не тем, что у вас появился мужчина, а тем, как вы поступили со Степаном. С нами.
Она поднялась, собираясь уходить.
– Я пойду. Мне ещё на автобус надо успеть.
– Я могу отвезти вас, – предложил Виктор Андреевич. – У меня машина.
Вера хотела отказаться, но, взглянув на притихшую Алису, поняла, что это разумное предложение.
– Хорошо, спасибо.
Когда они выходили из квартиры, Екатерина Павловна окликнула невестку:
– Вер! А Степа… он теперь совсем перестанет со мной общаться?
Вера обернулась:
– Нет, Екатерина Павловна. Он не такой. Но ему нужно время, чтобы понять и простить.
Когда Вера вернулась домой, Степан сидел за ноутбуком, работая над каким-то проектом. Несмотря на боль в ноге, он старался не терять времени даром и брался за любую удалённую работу, какую только мог найти.
– Где вы были? – спросил он, поднимая глаза от экрана. – Я беспокоился.
– Гуляли, – ответила Вера, снимая с Алисы комбинезон. – Заходили к твоей маме.
Степан замер:
– К маме? Зачем?
– Хотела понять, почему она нам отказала, – Вера присела рядом с мужем. – И поняла.
Она рассказала ему всё: о Викторе Андреевиче, о том, как мать боялась его реакции, о разговоре, который состоялся между ними.
– Не злись на меня, что пошла без тебя, – добавила она в конце. – Я просто хотела помочь.
Степан долго молчал, обдумывая услышанное.
– Значит, она живёт с этим Виктором… – наконец произнёс он. – И поэтому не захотела нас принимать.
– Она боялась, что ты осудишь её, – мягко сказала Вера. – Глупо, конечно. Но люди часто совершают глупые поступки из страха.
– И что ты ей сказала?
– Что ты взрослый человек и понял бы её. Что ты не перестанешь с ней общаться, но тебе нужно время.
Степан взял жену за руку:
– Спасибо. Ты… ты молодец. Я бы, наверное, наговорил лишнего, если бы сам пошёл.
Вера улыбнулась:
– Именно поэтому я и не сказала тебе заранее.
– Но как же так? – Степан снова нахмурился. – Значит, мама полгода живёт с каким-то мужиком, которого я даже не знаю?
– Он кажется приличным человеком, – заметила Вера. – И судя по всему, это он настаивал, чтобы твоя мама была с тобой честна.
– Надо с ней поговорить, – решительно сказал Степан. – Но не сейчас. Пусть немного времени пройдёт. Я должен собраться с мыслями…
Прошло три месяца. Степан полностью выздоровел – гипс сняли, и он начал активно искать постоянную работу. Удалённые подработки приносили какой-то доход, но этого было недостаточно.
– Меня пригласили на собеседование в «Технопрогресс», – сообщил он Вере однажды вечером. – Это хорошая компания, с перспективами роста.
– Правда? – Вера просияла. – Ты же давно хотел туда попасть!
– Да, но шансов мало, – Степан попытался умерить её энтузиазм. – У них высокие требования, и конкуренция огромная.
– Ты справишься, – уверенно сказала Вера. – Ты самый умный и талантливый программист из всех, кого я знаю.
– Ты так говоришь, потому что я твой муж, – усмехнулся Степан.
– Нет, ты мой муж, потому что ты самый умный и талантливый, – парировала Вера.
К удивлению Степана, собеседование прошло отлично. Его приняли на должность ведущего разработчика с хорошей зарплатой – значительно выше, чем он мог рассчитывать.
– Я не понимаю, как это произошло, – говорил он, вернувшись домой с подписанным контрактом. – Там были ребята с гораздо более впечатляющим опытом.
– Значит, они увидели в тебе потенциал, – Вера обняла его. – Я же говорила!
Жизнь постепенно налаживалась. Степан работал в офисе, а по вечерам продолжал брать дополнительные заказы. Вера тоже не бросала свою подработку корректором – теперь, когда Алиса подросла, стало чуть легче выкраивать время для работы…
Степан смотрел на тестя и чувствовал, как к горлу подкатывает комок. Эти люди, формально чужие, стали для него настоящей семьёй. Без условий, без ожиданий – просто потому, что любили его, Веру и Алису.
В один из вечеров в дверь позвонили.
– Кто там может быть? – удивилась Людмила Андреевна. – Мы никого не ждём.
Степан пошёл открывать и замер на пороге. Перед ним стояла мать. В руках у неё была большая коробка, перевязанная лентой.
– Привет, – сказала она неуверенно. – Можно войти?
Степан молча отступил, пропуская её в квартиру.
– Добрый вечер, – Екатерина Павловна поздоровалась со всеми. – Извините за вторжение. Я ненадолго.
– Что вы, какое вторжение! – Людмила Андреевна поднялась из-за стола. – Проходите, мы как раз ужинаем. Присоединитесь?
– Нет-нет, спасибо, – Екатерина Павловна протянула коробку Степану. – Это Алисе. От нас с Виктором. Там развивающие игрушки.
– Спасибо, – Степан взял подарок. – Ты хотела поговорить?
– Да, если можно.
Они вышли на балкон. Вечерело, и город внизу постепенно загорался огнями.
– Я многое передумала за эти месяцы, – начала Екатерина Павловна. – И поняла, что была неправа. Эгоистична. Виктор тоже так считает.
– И как он вообще? – спросил Степан.
– Хорошо. Он… он хороший человек, Стёпа. Добрый, заботливый. Мне с ним спокойно.
– Я рад за тебя, – искренне сказал Степан. – Правда рад.
– Спасибо, – она помолчала. – Я хотела сказать… Мы с Виктором решили пожениться. И переехать в его квартиру – она больше. А свою я хочу оставить вам.
Степан удивлённо посмотрел на мать:
– Что?
– Квартиру. Я хочу переоформить её на тебя. Это не искупит моей вины, я знаю. Но это правильно.
– Мама, ты не обязана…
– Обязана, – твёрдо сказала она. – Это наследство от твоего отца, в первую очередь. И потом, мне больно думать, что из-за моего эгоизма вы вынуждены жить у чужих людей.
– Они не чужие, мама, – мягко возразил Степан. – Они замечательные. Настоящая семья.
– Тем не менее, у вас должно быть своё жильё. И я хочу его вам дать, – она взяла сына за руку. – Не отказывайся, прошу. Мне важно знать, что у вас всё хорошо. Что у Алисы есть свой дом.
Степан молчал, глядя на город внизу. Потом повернулся к матери:
– Я подумаю, мам…
Они по-прежнему жили у родителей Веры, которые, казалось, были только рады этому. Михаил Петрович возился с Алисой, читал ей книжки и утверждал, что внучка уже понимает сложные сюжеты. Людмила Андреевна научила Степана готовить несколько фирменных блюд и гордилась его кулинарными успехами.
– Ну что, молодёжь, когда съезжать думаете? – спросил как-то Михаил Петрович за ужином, и Степан напрягся. – А то мы тут с Людой думаем ремонт затеять, так, может, и вашу комнату заодно обновим? Раз уж вы у нас надолго.
– Папа! – воскликнула Вера. – Мы не хотим злоупотреблять вашим гостеприимством.
– Какое злоупотребление? – удивился Михаил Петрович. – Мы с матерью счастливы, что вы с нами. Дом живой, внучка растёт на глазах. Что ещё нужно для счастья?
Степан отложил вилку и выпрямился:
– Михаил Петрович… папа, я давно хотел с вами поговорить. Мы безмерно благодарны за всё, что вы для нас сделали. Но я считаю, что мы должны жить отдельно. Своей семьёй.
– И куда вы денетесь? – спросил тесть. – Снова квартиру снимать будете?
– Нет, – Степан сделал глубокий вдох. – Я хочу взять ипотеку.
– Ипотеку? – Михаил Петрович удивлённо приподнял брови. – Сейчас такие проценты…
– Я знаю, – кивнул Степан. – Но я всё рассчитал. У меня хорошая зарплата, плюс подработки. Первоначальный взнос уже накопили. Будет непросто, но мы справимся.
– А мать твоя? – спросил Михаил Петрович. – Она же предлагала вам квартиру, нет?
Степан покачал головой:
– Нет. Мы с ней ещё не помирились толком. И даже если бы предложила – я бы отказался. Это должно быть наше собственное жильё. Заработанное нами.
Людмила Андреевна внимательно посмотрела на зятя:
– Степа, ты уверен? Это же такая ответственность – ипотека на двадцать лет…
– Уверен, – твёрдо сказал он. – Я должен обеспечить свою семью. Сам. Без чьей-либо помощи.
Михаил Петрович откинулся на спинку стула, изучая зятя взглядом:
– Знаешь, Степан, я когда Вере разрешил за тебя выйти, я ещё не был до конца уверен, что ты тот самый человек, который ей нужен. Но сейчас я вижу – я не ошибся. Ты настоящий мужик.
– Спасибо, папа, – тихо сказал Степан, и это «папа» прозвучало совершенно естественно.
Степан сидел в банке, подписывая документы на ипотеку. Квартиру они с Верой выбрали небольшую, в новостройке на окраине города – это было всё, что они могли себе позволить. Но это была их квартира – их собственный дом.
– Вот и всё, – сказала менеджер, забирая последний подписанный документ. – Поздравляю вас с приобретением!
– Спасибо, – Степан ощущал странную смесь радости и тревоги. Двадцать лет выплат – это не шутка. Но он был уверен, что справится.
Выйдя из банка, он глубоко вдохнул. Двадцать лет выплат – серьёзная нагрузка, но и вызов, который он готов был принять. Степан достал телефон и набрал номер.
– Мама? Это я. Слушай, хотел сказать – мы с Верой квартиру взяли. В ипотеку. Нет, помощь не нужна, справимся… Да, конечно приезжай на новоселье. Виктора тоже приводи, познакомимся наконец.
Он завершил разговор и направился к машине. Месяц назад он купил подержанную «Тойоту» – ничего особенного, но своя. Как и новая квартира – небольшая, но их собственная.
Степан не жалел об отказе матери тогда, в трудную минуту. Именно это заставило его мобилизовать все силы, найти лучшую работу, начать откладывать деньги. Сделать всё самому.
По дороге домой он заехал в супермаркет, купил бутылку хорошего коньяка для тестя. Нужно было отпраздновать начало их новой, по-настоящему самостоятельной жизни.
Михаил Петрович встретил новость о подписании ипотечного договора одобрительным кивком:
– Молодец. Своим горбом, своими руками. Уважаю.
– Спасибо, что поддержали нас в трудную минуту, – Степан пожал руку тестю. – Я этого не забуду.
– Да брось, – отмахнулся Михаил Петрович. – Семья для того и нужна.
Степан усмехнулся. Теперь он точно знал, что такое настоящая семья и кто в его жизни заслуживает этого звания.
