Ольга открыла дверь и увидела Сергея с двумя большими сумками в руках. Волнение сразу охватило ее. Наконец-то он переезжает к ней.
— Проходи скорее! — радостно воскликнула Ольга, отступая в сторону. — Давай помогу тебе с вещами.
— Спасибо, дорогая, — улыбнулся Сергей, ставя сумки в прихожей. — Вот я и дома теперь.
Они прошли в гостиную, где солнечные лучи играли на акварельных пейзажах Ольги. Сергей остановился перед картиной с лесным озером, восхищенно качая головой.
— Невероятная красота, — проговорил Сергей тихо. — Каждый раз смотрю и удивляюсь твоему таланту.
Ольга порозовела от удовольствия.
На подоконниках ее любимые фиалки в керамических горшочках тянулись к свету.
— А вот эти малышки создают особую атмосферу, — заметил Сергей, подходя к окну. — Настоящее гнездышко получилось у тебя.
Радость переполняла Ольгу. Наконец она встретила мужчину, который понимает ее увлечения.
Через полгода они стояли в ЗАГСе. Небольшая церемония, близкие друзья, букет белых роз в руках Ольги. Нина Петровна, мать Сергея, сидела в первом ряду с каменным лицом. Ольга поймала ее оценивающий взгляд на своем простом белом платье.
В банкетном зале накрыли всего три стола. Атмосфера была теплой, гости смеялись и поздравляли молодых. Но Нина Петровна сидела с кислым выражением лица.
— Раньше невесты были скромнее, — громко заявила свекровь, обращаясь к соседке по столу. — Не так вызывающе наряжались.
У Ольги внутри все сжалось. Платье было самым обычным, без декольте и разрезов. Сергей увлеченно разговаривал с друзьями и не слышал колкости матери.
Первые месяцы совместной жизни пролетели незаметно. По утрам Ольга готовила кофе, а Сергей накрывал стол на кухне. Вечерами в спальне муж внимательно рассматривал ее этюды.
— Расскажи про этот пейзаж, — просил Сергей, указывая на картину с березовой рощей. — Где ты его писала?
— На даче у подруги прошлым летом, — охотно отвечала Ольга. — Видишь, как свет играет на листьях?
Они переставили мебель в гостиной, освободив больше места для мольберта. Сергей предложил повесить зеркало напротив окна.
— Комната станет светлее, — объяснил муж, обнимая Ольгу за плечи. — А твои картины будут лучше видны.
На диване они строили планы ремонта, листая журналы с интерьерами.
Спустя три месяца раздался звонок в дверь. Нина Петровна стояла на пороге с тортом и букетом хризантем.
— Решила навестить молодых, — объявила свекровь, входя в прихожую без приглашения. — Попьем чаек. Поболтаем.
В гостиной Нина Петровна сразу направилась к подоконнику.
— Эти фиалки сплошные пылесборники, — критически заметила свекровь, трогая листочки. — В доме должно быть чисто.
Ольга растерянно молчала. Свекровь повернулась к стене с картинами.
— Милая детская мазня, конечно, — протянула Нина Петровна пренебрежительно. — Только интерьер портит. Настоящие художники по-другому пишут.
— Я изучала технику акварели в студии, — попыталась объяснить Ольга дрожащим голосом. — Преподаватель говорил…
— Ну что там может говорить преподаватель, — перебила свекровь, усаживаясь в кресло. — Вот у нас соседка Клавдия Семеновна, она настоящие шедевры создавала.
Визит растянулся на четыре мучительных часа. Когда дверь наконец закрылась за свекровью, Ольга прошла в кухню и села за стол. Слезы текли по щекам сами собой.
— Сережа, — тихо позвала Ольга, когда муж появился в дверном проеме. — Мне больно, когда твоя мать так говорит о моих картинах.
— Да брось ты, — устало махнул рукой Сергей, открывая холодильник. — Мама просто такая, ко всем придирается.
— Но она обесценивает то, что для меня важно, — настойчиво продолжила Ольга, вытирая глаза. — Хоть иногда защищай меня.
Сергей повернулся к жене с недовольным выражением лица.
— Она не со зла это делает, привыкла все контролировать, — пояснил муж, доставая из холодильника кефир. — Не принимай так близко к сердцу.
Горечь разливалась по груди Ольги. Предательство мужа задевало сильнее, чем колкости свекрови.
Визиты Нины Петровны стали регулярными. Каждые выходные свекровь появлялась с утра и оставалась до позднего вечера. В гостиной она осматривала каждый угол критическим взглядом.
— Борщ нужно варить на косточке, а не на мясе, — поучала свекровь, стоя рядом с плитой. — И свеклу отдельно тушить, чтобы цвет был правильный.
Ольга молча кивала, помешивая суп. Внутри все кипело от обиды, но возражать не хватало смелости.
— А полы руками мыть надо, — продолжала наставления Нина Петровна. — Настоящие хозяйки никогда шваброй не пользуются.
В гостиной свекровь заставляла переставлять мебель.
— Диван к стене поверни, а кресло в угол, — командовала Нина Петровна. — И картинки эти уберите в шкаф, портят весь вид.
Ольга с болью в сердце снимала свои пейзажи. После каждого визита она запиралась в ванной и рыдала в полотенце, чтобы Сергей не слышал.
Ситуация продолжала ухудшаться. Однажды Нина Петровна задержалась допоздна.
— Я останусь на ночь, — объявила свекровь, устраиваясь на диване. — Поздно уже домой ехать.
Сергей тут же согласился:
— Конечно, мама, оставайся.
Эта ночевка стала лишь первой в целой веренице. Жить в квартире стало невозможно. После девяти вечера полагалось соблюдать тишину. Готовить можно было только определенные блюда.
— Рыбу в доме жарить нельзя, — заявила Нина Петровна утром. — Запах въедается в мебель.
Ольга и Сергей ходили по своей квартире на цыпочках. Любая мелочь вызывала недовольство свекрови.
— Почему чайник на плите оставили? — возмущалась Нина Петровна. — А крошки на столе кто рассыпал?
Между женщинами постоянно вспыхивали ссоры. Ольга пыталась отстаивать свои права, но Сергей неизменно вставал на сторону матери.
— Ты слишком нервная, — упрекал муж жену. — Мама пожилой человек, ей нужно уступать.
Терпение Ольги подходило к концу.
Однажды утром Нина Петровна появилась с двумя большими чемоданами. Ольга открыла дверь и замерла от неожиданности.
— Я переезжаю к вам, — спокойно сообщила свекровь, втаскивая багаж в прихожую. — Свою квартиру сдала студентам на длительный срок.
— Как это переезжаете? — растерянно переспросила Ольга.
— А так, — отрезала Нина Петровна, проходя в спальню с чемоданами. — Спать буду здесь. В моем возрасте нужен комфорт, а не диванные подушки.
Свекровь выбросила из шкафа Ольги все платья и рубашки. Принялась развешивать свою одежду. Ольга молча наблюдала, как рушится ее брак.
— А мы с Сережей где спать будем? — тихо спросила Ольга.
— На диване устроитесь, — равнодушно ответила Нина Петровна. — Молодые, приспособитесь.
Неделя превратилась в настоящий кошмар. Спальня стала крепостью свекрови, куда запрещался любой доступ. Ольга и Сергей ютились на узком диване, постоянно мешая друг другу. Каждое утро Ольга вставала разбитая, с болью в спине.
— После восьми полная тишина! — командовала Нина Петровна из своих покоев. — Я привыкла к режиму.
На работе коллеги замечали, как Ольга осунулась. Аппетит пропал, нервы сдавали. В собственной квартире женщина превратилась в гостью. Хуже того — в прислугу.
Однажды утром Ольга обнаружила свои любимые фиалки в мусорном ведре.
— У меня аллергия обострилась, — небрежно пояснила свекровь. — Эти пылесборники вредят здоровью.
Горло Ольги сжалось от рыданий. Фиалки росли у нее три года, каждая имела свою историю.
Последняя капля пролилась, когда Ольге понадобились документы из прикроватной тумбочки. Женщина тихо вошла в бывшую спальню.
— Как смеешь входить без разрешения! — взвизгнула Нина Петровна, вскакивая с кровати. — Это теперь моя комната!
— Извините, мне нужны документы из тумбочки, — растерянно объяснила Ольга.
— Должна была постучаться! — кипятилась свекровь. — Завтра же установим замок!
В этот момент домой пришел Сергей. Мать тут же набросилась на него с жалобами.
— Твоя жена врывается ко мне в спальню без спроса! — возмущалась Нина Петровна. — Никакого уважения к старшим!
— Мама права, — кивнул Сергей, даже не выслушав Ольгу. — Замок действительно нужен.
Внутри Ольги что-то оборвалось. Окончательно. Безвозвратно. Муж поддержал идею запереть ее в собственном доме.
— Хватит! — закричала Ольга, разворачиваясь к ним лицом. — Устала быть пустым местом в собственной квартире!
— Как ты разговариваешь со старшими! — ахнула свекровь.
— Возьми себя в руки немедленно! — строго велел Сергей.
Ярость захлестнула Ольгу с головой. Годы унижений и молчания прорвались наружу.
— Съезжайте оба! — прокричала женщина, распахивая шкаф. — В моей квартире вам места нет!
Ольга выхватила чемоданы и начала швырять туда вещи свекрови. Руки дрожали от накопившейся злости, но каждое движение было решительным. Платья, туфли, косметика летели в чемоданы без разбора. Внутри все кипело от долго сдерживаемого гнева. Годы унижений прорвались наружу мощным потоком.
— Ты сошла с ума! — растерянно бормотал Сергей, не веря происходящему.
Ольга не остановилась ни на секунду. Каждая вещь, отправленная в чемодан, словно освобождала от цепей покорности.
— Я наконец прозрела! — отрезала женщина, доставая рубашки мужа. Голос звучал твердо, без прежней мягкости. — Живи у мамочки, раз она главнее жены!
Слезы ярости катились по щекам, но Ольга их не замечала. Освобождение опьяняло сильнее любого торжества.
— Как ты можешь выгонять мою мать! — возмущался муж, хватая жену за запястье.
Ольга рывком освободилась, глаза полыхали решимостью. В них не осталось и следа прежней покорности.
— Легко, — холодно ответила женщина, с силой застегивая молнии чемоданов. Руки больше не дрожали. — Дверь вон там.
Нина Петровна и Сергей покинули квартиру в полном смятении. Впервые свекровь молчала, сжимая платок бледными пальцами.
Месяц спустя Ольга сидела за мольбертом и писала морской пейзаж с маяком. На стенах снова висели ее картины. На подоконниках цвели новые фиалки разных сортов. Развод оформили быстро — квартира принадлежала ей до брака.
Сергей пытался вернуться, обещал поговорить с матерью. Но Ольга поняла главное: мужчина, предавший в критический момент, никогда не изменится. На столе лежало приглашение на выставку местных художников. Жизнь наладилась.
