—Говори, что хочешь, но от него я не откажусь, —гордо заявила Вика и вышла, оставив Антонину в печальных раздумьях.
Это была не первая размолвка между матерью и дочерью. В последнее время число разногласий только увеличивалось, так как обе считали себя безусловно правыми, не могущими совершать те или иные ошибки. В том, что Вика никогда не просила прощения, Антонина винила себя: имела такой же неуступчивый характер, терпеть не могла компромиссы. Ее девиз, что есть только два мнения – одно ее, а другое – неправильное, в свое время создал и ей немало проблем.
Может, по этой причине ей не удалось устроить личную жизнь. Олег, за которого она вышла замуж только потому, что так положено -не быть старой девой после двадцати пяти лет, с первых дней чувствовал себя под жестким давлением жены. Тоня никогда не принимала и не терпела критики в свой адрес. Каждый, кто говорил, что она была в чем-то не права, тут же заносился в черный список, чтобы потом перестать существовать для Антонины. Ее свекровь, однажды столкнувшись с таким характером невестки, пришла в ужас. Сославшись на какой-то пустяк, настояла на том, чтобы сын приехал к ней.
По внешнему виду Олега любящая мать сразу поняла, что его что-то постоянно тревожит. Кто мог так заставить опечалиться молодожена, как не жена? Олег недолго ходил вокруг да около. То, что он рассказал матери, заставило женщину схватиться за сердце:
—Да как ты с такой стервой живешь? Уходи от нее, пока она тебя не сожрала.
—Поздно уже, —мрачно усмехнулся Олег. —Тоня беременна, недавно сказала.
Когда он ушел, мать не могла заснуть всю ночь. Представляла себе, как эта жуткая женщина, которую все считали нормальной невесткой из приличной семьи, изводит ее любимого сына своими придирками. В том, что у Тони характер и повадки сержанта на плацу, женщина убедилась после небольшой стычки с ней на кухне. Тогда Антонина буквально выгнала свекровь из кухни, заявив, что двум хозяйкам нечего делать возле одного обеденного стола. Увидев свекровь возле открытого холодильника, Тоня скомандовала:
—В моем доме порядки устанавливаю я. Если вы против, можете идти к себе домой.
—Ну и стерва досталась моему сыну, —жаловалась потом свекровь всем знакомым. —Думала, хоть постесняется при нас с Олежкой права качать, да только куда там? Отчитала меня, как маленькую, и выставила из кухни. Ноги моей больше там не будет, попомните мои слова.
После года совместной жизни Олег понял, что на большее его не хватит. Гордая Тоня не сказала мужу, что на момент судебного заседания о расторжении брака она была беременна. После официального развода мужчина уехал в другой регион, чтобы больше никогда назад не возвращаться. Тоня в одиночку вырастила дочь, дала ей высшее образование. И научила быть такой же нетерпимой к чужому мнению, из-за чего Вика не могла обзавестись подругами и близкими друзьями.
Самым ярким воспоминанием о неудачной попытке подружиться с сокурсниками был день рождения Вики на третьем курсе учебы в университете. Девушка пригласила весь курс к себе домой, где был накрыт богатый стол. Тоня не поскупилась на угощение для друзей единственной дочери. Тем более, что студенты всегда ходили голодные. Пришло около пятнадцати человек, которые с удобствами расположились в просторной гостиной. Тосты, смех, шутки – все выглядело праздничным и одновременно – по-домашнему уютным.
Вика с серьезным лицом слушала всех, кто что-то рассказывал, и вставляла свои комментарии. Затем девушка заметила, что несколько человек сидят на полу возле старенького стационарного телефона, которым иногда пользовалась Антонина. Вика увидела, что рядом с аппаратом сидят Юля и Костя, которые неплохо разбирались в электронике. Оба рассматривали начинку телефона, негромко переговариваясь.
—Видишь, из-за этого звонок не работает, —проговорил Костя.
—Ты у себя дома будешь ковыряться, в чем хочешь, а у меня не смей этого делать! —раздался громкий крик Вики. Девушка подошла к замершим одногруппникам и вырвала телефон из рук Кости, который даже опешил от такого неожиданного маневра.
—Извини, мы не хотели…—пролепетала Юля в полной растерянности. —Просто давно не видела настолько старый аппарат, а у него, оказывается, микрофон отошел в сторону, и контакты от звонка. Поэтому почти ничего не слышно.
—Это не вашего ума дело, и без вас есть, кому разобраться, —загремела Вика. —Я же сказала, что не надо здесь ничего трогать. Ну, чего расселись? Давайте за стол вместе с остальными, я сейчас торт принесу.
Костя поднялся со своего места, криво усмехнулся:
—Извини, Вика, мне пора. Спасибо за радушный прием.
Вика с удивлением смотрела, как остальные одногруппники тоже начинают обуваться, выходя в прихожую. Подарок в большой праздничной коробке сиротливо стоял у стены, на него никто не обращал внимания.
—Вы куда? —требовательно обратилась Вика к уходящим гостям. —У нас еще торт остался, мы игры разные не доиграли.
—Спасибо, Вика, и за торт, и за игры. Еще раз с днем рождения и пока, нам надо к сессии готовиться. Увидимся в универе.
Девушка в полной растерянности следила за тем, как однокурсники уходят прочь, почти не разговаривая. Это было очень непривычно, так как группа славилась смешливостью и шумным поведением. В этот раз все вели себя так, словно их окатили ледяной водой из шланга.
Вика, когда ребята были уже на первом этаже, услышала, как Юля проговорила:
—Ничего себе…Чего она так разоралась? Я даже испугалась, подумала, что мы там с Костиком дико накосячили…
—Да ничего вы не накосячили, это просто Вика с головой не дружит. Она даже не смотрела в вашу сторону, когда вы спросили про телефон, работает или нет. Костя же спросил, можно ли его посмотреть, и она ответила, что да.
—Мне кажется, она не слышала, о чем мы ее спросили, —протянула Юля. —Не ожидала, что будет такой ор. Как-то неудобно получилось.
Продолжая обсуждать странное поведение виновницы торжества, студенты дружно вышли из подъезда и разошлись группами кто куда. Тот же Костя в компании Юли и двух других девушек направились к городскому парку, чтобы погулять. Вика смотрела им вслед полными слез глазами и не понимала, что она такого сделала. В конце концов, она же хозяйка, ей решать, кому и как себя вести. Кто им позволил лезть в этот злосчастный телефон? Сами виноваты, а выставили ее настоящим чудовищем. В том, что курс не прощает подобного отношения, девушка убедилась очень быстро.
Когда на следующий день Вика пришла в университет, все сделали вид, что страшно заняты, и молча расселись по своим местам. Девушка обычно сидела неподалеку от Кости, но при виде ее парень сделал каменное лицо и пересел в дальний конец аудитории. За всю пару он ни разу не глянул в сторону Вики, так же себя повели и другие. Под конец занятий девушка не выдержала и потребовала объяснений от присутствующих:
—Слушайте, вы что творите? Я вас пригласила к себе на днюху, причем всей толпой, чтобы мы весело провели время, а вы что? Развернулись и ушли, даже спасибо сказать не удосужились. Вы знаете, во сколько мне обошлось угощение? Зачем вы так? И сегодня что за спектакль? Все научились играть в молчанку? Ну же, не стесняйтесь, говорите.
—Уверена, что хочешь это услышать? —нахмурилась Юля. Ее взгляд явственно говорил, что сейчас Вика точно не обрадуется ее словам.
—Мы перед тем, как открыть телефонный аппарат, спросили, можно ли его посмотреть. Ты сама нам ответила согласием, а потом начала орать, чтобы не трогали. Это как понимать? Ты же могла сказать это более тихим, спокойным тоном. А то сразу врубила уличную хабалку, я чуть заикой не стала от твоих криков.
—Я не кричала, —возмущенно ответила Вика, незаметно для себя переходя на крик. Юля сделала шаг назад, усмехнувшись:
—Не кричала? Ты и сейчас орешь, но даже не замечаешь этого.
—Ничего я не кричу, —голос Вики было хорошо слышно в пустом коридоре. Где-то хлопнула дверь, послышались быстрые шаги, и на пороге появилась куратор младшего курса:
—Молодые люди, вы понимаете, что сейчас идут занятия? Зачем кричать на весь корпус?
Вика тяжело дышала, сжимала и разжимала кулаки. Откуда взялась эта непонятная мымра в очках? Сидела бы себе в своем закутке, а то приперлась и тоже начала говорить про крики. С чего они вообще взяли, что она, Вика, кричит? Просто она хочет, чтобы ее услышали все, кто здесь находится.
—Если у вас нет занятий, прошу покинуть аудиторию, —требовательным тоном произнесла женщина. —Третий курс, на выход.
Студенты извинились и начали выходить. Одна Вика стояла, сложив руки на груди, и всем своим видом показывала, что не согласна с таким предложением. Преподаватель обратила внимание на строптивицу:
—Девушка, вам тоже пора уходить.
—И не подумаю, —дерзко ответила Вика. —Вы не имеете права указывать нам, куда и когда уходить. Идите к себе, не надо привлекать столько внимания.
Лицо куратора пошло пятнами. Давненько она не сталкивалась с подобной наглостью, но у женщины хватило ума не срываться на крик. Бросив на Вику быстрый взгляд, куратор холодно обронила:
—Я вас услышала, девушка. Видимо, мы с вами не сойдемся во мнении. Назовите, пожалуйста, фамилию.
—Зачем вам моя фамилия? —нахально спросила Вика. Она была уверена, что эта невзрачная тетка ей ничего не сможет сделать.
Вместо ответа женщина развернулась и вышла. Часть студентов оставалась в аудитории, потрясенно глядя на Вику:
—Тебе жить надоело?
—Да кто она такая? —усмехнулась девушка. —И что вы все задрожали? Она ничего и никому не сделает.
Не успела Вика договорить, как послышался знакомый низкий голос. Через мгновение появился декан факультета и куратор, которая без колебаний показала на Вику.
—Вот та самая молодая особа, не знакомая с понятием субординации. Извините, я пойду.
Декан тяжелым взглядом обвел присутствующих и скомандовал зычным голосом:
—Завтра в девять утра жду всех у себя. С родителями, так как будет решаться вопрос о вашем дальнейшем обучении здесь. Свободны.
После собрания в деканате Вика злилась на весь мир. Мало того, что одногруппники отказались ее поддерживать, так еще и вынесли строгое предупреждение.
—Еще раз будете замечены в подобной истории – вылетите, —жестко заявил декан. Вика поняла, что гонор придется поумерить, ведь ей не хотелось уходить без диплома. Все-таки она столько готовилась, чтобы поступить на бюджет, и вылетать из-за какой-то ерунды ей не хотелось. Антонина дома хотела было сделать внушение дочери, но та не была настроена слушать ее.
—Отстань, мама, —зло проговорила девушка и закрылась в своей комнате.
После этого Вика поняла, что значит стать изгоем. Если раньше на нее не слишком часто обращали внимание, то сейчас давали понять, что еле терпят ее присутствие. Иногда отпускали в ее адрес такие жестокие шутки, что Вика несколько раз возвращалась домой в слезах.
—Не могу я с ними больше учиться. Они меня все ненавидят, —рыдала девушка, когда мать заходила узнать, что с ней произошло.
Тоне нечего было сказать. Она сама воспитала дочь такой и получила то, что получилось. Грубая, жесткая, нетерпимая к чужому мнению, считающая себя лучше и умнее остальных.
***
Получив, наконец, диплом о высшем образовании и устроившись в плановый отдел городской ТЭЦ, девушка выдохнула:
—Ну все, больше не буду видеть этих дураков. Зато на новом месте много интересных мужчин, буду строить личную жизнь.
Вика, считая себя самой умной, в личных отношениях была подобна наивному неопытному ребенку. В лучшем случае, девочке-подростку, который строит воздушные замки и влюбляется в идеальные образы, а не в конкретных людей с их достоинствами и недостатками. Антонина имела все основания опасаться, что дочь с ее прямолинейностью и грубостью быстро найдет неприятности, если не сумеет вовремя остановиться. А с этим была проблема, причем серьезная…
Первые конфликты у Вики начались с коллегами, когда ей начальница сделала замечание по поводу неправильно заполненной формы отчета. Девушка покраснела от гнева и начала наседать на собеседницу, не обращая внимания на круглые от удивления глаза коллег:
—Вам никто не давал права разговаривать со мной, как с какой-то несмышленой школьницей. Где у меня ошибка? Где? Докажите!
Сотрудникам стоило больших трудов успокоить разбушевавшуюся новенькую и начальницу, которой после такого общения потребовалось успокоительное. Когда Вика ушла домой, остальные не спешили поступать так же. Каждый зашел к начальнице и выразил ей сочувствие. Та сидела с мрачным видом:
—Я испугалась, что она на меня набросится. Вы бы видели, с каким перекошенным лицом эта девица сидела напротив меня… просто слов нет.
—Не тратьте на нее нервы и время, увольте ее, пусть неповадно будет так хамить, —посоветовали другие подчиненные. Но женщина заколебалась:
—Она вроде бы неплохая, но с самоконтролем проблемы. Опыта еще нет, пусть поработает. Может, поймет.
—Не поймет, —уверенно ответила ее заместитель. —Слишком уж зациклена на том, что она лучше других все знает.
Заместитель как в воду глядела. Не прошло и двух месяцев, как разгорелся новый скандал. Вика, у которой в тот день не сработал будильник, опоздала на работу и в ответ на замечание вахтера накричала на старика так, что тому стало плохо с сердцем. Начальница не стала идти против коллектива и посоветовала девушке написать заявление по собственному желанию. С тех пор так и повелось…
***
Вика не могла сработаться с каждым коллективом, в который устраивалась. Вскоре за ней закрепилась репутация скандальной особы, из-за чего никто ее не хотел принимать на работу. Вика, которой перевалило за тридцать, ревела по ночам в подушку, чтобы не услышала мать, и проклинала весь мир:
—Ненавижу всех!
После очередного увольнения Вика решила, что не будет искать удаленную работу, чтобы пришлось меньше общаться с людьми. Вскоре ей повезло: ее пригласили две компании, которым требовался грамотный удаленный бухгалтер. Вика начала работать, но в голову все чаще и чаще лезли мысли о том, что ее личная жизнь совершенно не удалась. Нельзя сказать, чтобы мужчины не проявляли к ней интереса, но всех отпугивало ее желание указывать людям, что правильно и что — нет. Большинство кандидатов на роль спутника жизни отсеивалось еще на этапе первого свидания, и девушка поняла, что должна что-то делать.
Но совет знакомого психолога о том, что надо меньше гнаться за контролем и нравоучениями, Вике категорически не понравился:
—Эта дура сама не понимает, что сказала. Как можно общаться с человеком, если не можешь контролировать его поведение? А если он глупость какую сморозит?
Отчаявшись, Вика зарегистрировалась на сайте знакомств, разместила свою фотографию, где ей еще не было тридцати, и начала ждать, когда хоть кто-нибудь ей напишет. Первыми в атаку на новенькую пользовательницу пошли иностранцы, которые как один заверяли в том, что никогда прежде не видели такой красивой девушки. После пары писем начиналось странное – Вику просили выслать деньги на билет, чтобы увезти ее с собой в райские места. Но она прекрасно понимала, что это означает, и только фыркала, читая послание очередного «воздыхателя»:
—Нашли идиотку. Кто бы мне деньги послал, и не на билет, а на нормальную жизнь в собственной квартире?
Когда мама пыталась поговорить с дочерью на тему личных отношений, та лишь отмахивалась:
—Ой, кто бы говорил. Сама сидишь одна, чего меня учишь? Занимайся своей жизнью, а я сама как-нибудь разберусь.
Так продолжалось до тех пор, пока ей однажды не написал некий Герман. Жил он в небольшом городке, владел интернет-клубом и залом для пейнтбола. Написал, что всегда мечтал встретить не легкомысленную малолетку, готовую разменять свою красоту и молодость за деньги с любым мужчиной, а настоящую, сильную, умную женщину. Которая знает себе цену и не побежит за первым встречным. Вика сама не поняла, что ее так зацепило в сообщении нового знакомого, но начала отвечать ему. Причем писала очень подробно, на что Герман восхищался и говорил, что всегда уважал дам, умеющих красиво и грамотно излагать свои мысли на бумаге.
—Для меня развитая письменная речь – это как показатель ума и достоинства человека, —строчил Герман. —Не представляю, о чем можно беседовать с женщиной, которая и двух слов правильно связать не может.
Вика начинала улыбаться, читая его послания. Очень скромно и ненавязчиво Герман рассказывал о своей личной жизни, и Вика впервые подумала, что ей так повезло познакомиться с таким близким по духу человеком. Герман писал, что очень прямолинейный, не умеет красиво говорить и врать о том, чего нет. Мол, если видишь в человеке недостатки, скажи ему прямо. Если поймет правильно, то постарается измениться. Если туп настолько, что не понял, чего от него хотят, пусть так и ходит в гордом одиночестве. Вика ответила, что ей тоже постоянно приходится сталкиваться с непониманием из-за ее прямолинейности. На нее все обижаются, хотя она говорит правду в глаза.
—Может, им бы больше нравилось, если бы я, как и все, врала, глядя им в глаза, и говорила, какие они все замечательные. А я так не могу, говорю, как есть.
—Никогда не думал, что встречу такую девушку, —отозвался Герман. —Может, нам стоит увидеться вживую? Я никогда себе не прощу, если упущу такой шанс создать семью с девушкой своей мечты…
После его слов Вика неделю порхала, как на крыльях. Они договорились, что встретятся на вокзале, после чего поймают такси и поедут сначала в театр, затем на ночную выставку.
—У меня только одна ночь перед вылетом за границу, и я хочу все до последней минуты потратить на тебя, несравненная Виктория.
Вика сбилась с ног, пытаясь найти соответствующий наряд. Когда она появилась в темно-синем бархатном платье, Тоня лишь покачала головой:
—Ты хоть знаешь, как выглядит этот Герман?
—У него будет в руках букет из кремовых роз, я по ним его быстро узнаю, —ответила уверенно Вика. Девушка потратилась на макияж и укладку, сделала безупречный маникюр. Промучилась два дня с новыми туфлями на каблуках, разнашивая их и приучая ноги к новой обуви. Однако в день свидания никто не приехал…
Ближе к полуночи раздался звонок с незнакомого номера. Это был Герман:
—Вика, прости, не смог раньше дозвониться. Я попал в аварию, когда ехал сюда. Со мной был друг с женой, мне пришлось отвозить их в больницу.
—Как ты сам? Не пострадал? —забеспокоилась девушка.
—Нет, не слишком. Трещина в правой руке, писать пока не могу, кисть болит, —ответил Герман. —Прости, что так неожиданно, на ночь глядя. Земля тесная, как говорится. Нашел твои контакты через своих знакомых, не скажу откуда. Я тебе еще позвоню…
***
Вика извелась в ожидании его звонка. Герман объявился спустя неделю, когда девушка уже отчаялась услышать от него новости.
—Прости, жена друга в тяжелом состоянии. Вместе искали деньги на операцию, осталось собрать еще пару миллионов. Ее уже начали готовить к операции. Обезумев от мысли, что она еще долго не увидится с Германом, Вика выпалила:
—Могу взять кредит, у меня хороший доход и есть свои сбережения. Куда тебе перевести?
—Дорогая моя Виктория, я не могу принять такое. Мы с вами почти не знакомы, зачем вы это делаете? —Герман был смущен. Но Вику нельзя было переубедить:
—Не пытайтесь меня отговорить. Я найду деньги, чтобы эту женщину спасли как можно скорее.
Герман обещал перезвонить и дал отбой. Антонина слышала разговор дочери с незнакомым ей человеком и высказалась:
—Мутный он какой-то. Затем тебе связываться с типом, которого ты в глаза не видела? Мне лично такой не внушает доверия.
—Говори, что хочешь, но от него я не откажусь, —гордо заявила Вика и вышла, оставив Антонину в печальных раздумьях.
Но уже через неделю, когда деньги были переведены на указанный счет, Германа и след простыл. Он перестал появляться в чате сайта знакомств, не отвечал на звонки, оставив Вику в состоянии сильнейшего беспокойства. А ей было, от чего начать беспокоиться: кредит в два миллиона, которые ей придется оплачивать ой как долго…
