Настя лежала на диване, листая новости в телефоне, когда входная дверь хлопнула. Григорий, румяный от мороза, быстро разделся и прошел в комнату.
— Холодина такая, что зубы сводит, — муж потер замерзшие руки и присел рядом. — Слушай, у меня новость. Мама решилась на переезд.
Настя отложила телефон:
— В смысле?
— Продала свою квартиру и купила двушку в соседнем доме, представляешь? — Григорий улыбался, явно радуясь такой перспективе. — Теперь будем чаще видеться.
Молодая женщина приподнялась на локте, внимательно глядя на мужа. За три года брака Настя виделась со свекровью всего несколько раз – Анжела Викторовна жила в маленьком городке за триста километров отсюда. И каждая встреча оставляла после себя странное послевкусие.
— А когда она успела все провернуть? — Настя старалась говорить спокойно.
— Да вот буквально на днях сделку оформила. Риелтор ей хороший попался, быстро все устроил.
— Погоди, — Настя нахмурилась, прикидывая что-то в уме. — У нее там была однушка, верно? А тут цены выше раза в два. Откуда у нее деньги на двухкомнатную?
— Ну, накопления были. Еще от папы остались, — Григорий пожал плечами. — Какая разница? Главное – мама теперь рядом будет.
Настя промолчала. Переезд свекрови пока не внушал доверия.
— Нам нужно взять отпуск, помочь с переездом, — Григорий уже что-то печатал в телефоне. — Я договорюсь на работе, возьму неделю. И ты тоже, хорошо?
— Две, — вздохнула Настя. — Возьми две недели. Переезд – дело хлопотное.
На следующий день супруги поехали смотреть новую квартиру свекрови. Анжела Викторовна встретила их у подъезда, раскинув руки для объятий:
— Гришенька! Настенька! Как я рада, что вы пришли!
Настя обняла свекровь, отмечая резкий запах приторных духов. Пока поднимались на четвертый этаж, Анжела Викторовна щебетала без умолку:
— Такая удача мне выпала! Прямо чувствую – жизнь теперь по-новому пойдет. И сын рядом, и невестка поможет по хозяйству…
Внутри квартиры Настя замерла. Обшарпанные стены, местами отстающие обои, темные разводы на потолке. В углу комнаты виднелась черная плесень.
— Мам, тут ремонт нужен, — Григорий тоже заметил плачевное состояние жилья.
— Ерунда! — отмахнулась Анжела Викторовна. — Потихоньку все сделаем. Настенька поможет обои подобрать, да и вообще…
Следующие две недели превратились для Насти в бесконечную круговерть. С утра до вечера она драила полы, отскребала стены, развешивала шторы и расставляла мебель. Григорий помогал с тяжестями, но основная работа легла на плечи невестки.
— Вот тут поставь повыше, — командовала Анжела Викторовна, когда Настя расставляла посуду в кухонных шкафчиках. — И протри получше, что-то пыльное все…
К вечеру у Насти ныла спина и гудели ноги. Но стоило ей заикнуться об усталости, как свекровь начинала причитать:
— Ох, и не говори! Я вот тоже еле живая. Возраст уже не тот, чтобы с переездами возиться. Хорошо хоть ты молодая, сильная…
В последний день отпуска Настя собрала остатки мусора, вымыла полы и с чувством выполненного долга стала собираться домой. На работу завтра к девяти, нужно еще подготовиться.
— Ты куда собралась так рано? — Анжела Викторовна выглянула из кухни.
Настя была уже на лестничной клетке.
— Домой, конечно. Завтра на работу…
— А мне кто будет помогать? Я тут одна со всем не справлюсь! — в голосе свекрови зазвучали жалобные нотки.
— Так вроде все уже сделано, — Настя оглядела чистую квартиру.
— Как это все? А продукты купить? А приготовить на неделю? Я же не умею столько всего, сколько ты. Решено, придешь ко мне на выходных!
Настя не успела ответить – Анжела Викторовна резко захлопнула дверь прямо перед ее лицом. Женщина медленно спустилась по лестнице, прокручивая в голове последние слова свекрови.
Дорога домой показалась бесконечной. Настя шла, глядя под ноги, и в голове крутились мысли: «Что значит – придешь на выходных? А если у меня другие планы? Почему я должна готовить взрослому человеку еду на неделю вперед?»
В квартире Григорий сидел за ноутбуком, что-то сосредоточенно печатая. Настя скинула куртку и решительно прошла в комнату:
— Все, с меня хватит! Я не собираюсь быть домработницей у твоей матери.
Григорий оторвался от экрана:
— Что случилось?
— Случилось то, что твоя мама считает меня своей личной прислугой. Две недели я убирала ее квартиру, расставляла вещи, драила все углы. А теперь она хочет, чтобы я еще и готовила ей! — Настя нервно ходила по комнате. — У меня своя жизнь есть, работа, планы. Если Анжела Викторовна не умеет готовить – пусть учится!
— Настя, ну ты чего? — Григорий встал и попытался обнять жену. — Мама только переехала, ей сложно привыкнуть к новому месту. Конечно, она просит помощи – она же одна совсем.
— Одна? — Настя отстранилась. — А до переезда она как справлялась? Готовила же как-то, убиралась.
— Ну это другое. Тут все новое, незнакомое. Давай хотя бы первое время поможем ей освоиться? Чтобы она не расстраивалась.
Настя закусила губу. Проще было согласиться, чем объяснять мужу, почему его мать – манипулятор. Но внутри все кипело от возмущения.
Следующие два месяца превратились в кошмар. Анжела Викторовна звонила по любому поводу:
— Настенька, у меня мука закончилась, забеги в магазин.
— Доченька, я тут решила постирать, а с новой машинкой не разобралась, приходи, поможешь.
— Настя, мне так одиноко, давай попьем чаю вместе.
Невестка приходила, помогала, слушала бесконечные истории про соседей и про то, как тяжело жить одной. А дома ждали свои дела – стирка, уборка, готовка. Григорий не замечал, что жена все больше устает и раздражается.
В один из вечеров Анжела Викторовна завела новую песню:
— Квартирка-то моя совсем убитая. На стенах опять чернота вышла. А это вредно. Ремонт нужен, да хороший. И технику бы поменять – холодильник старый, плита еле работает.
Настя промолчала, протирая посуду.
— Я тут прикинула – полмиллиона нужно, не меньше, — вздохнула свекровь. — А у меня все деньги на переезд ушли, ничего не осталось.
Молодая женщина сделала вид, что не слышит просьбы в голосе Анжелы Викторовны. Но с каждым днем намеки становились все прозрачнее:
— Вот у тебя, Настенька, работа хорошая. И накопления небось есть…
— Знаешь, как говорят – невестка должна заботиться о свекрови. Вон у Марии Степановны дочка мужа все для свекрови делает.
— Может, возьмешь кредит? Ты молодая, тебе дадут…
Давление со стороны свекрови выжимало все соки.
В тот день Настя решила уйти с работы пораньше – накопилась усталость, хотелось просто полежать дома в тишине. Но Анастасия решила сначала зайти к свекрови, чтобы сразу разобраться с ее просьбами.
Поднимаясь по лестнице, она услышала голоса из квартиры – дверь была приоткрыта. Анжела Викторовна разговаривала с Григорием:
— Скажи жене, чтобы перевела мне сразу всю сумму. Невестка должна помогать свекрови.
— Конечно, мам, я поговорю с ней, — голос Григория звучал уверенно. — Настя поймет, что тебе нужна помощь. У нее неплохие накопления, справимся.
— Так и должно быть, сынок, — довольно произнесла Анжела Викторовна. — Я ведь не просто так ее выбрала. Знала, что девочка с приданным будет, с квартирой. Да и зарабатывает хорошо…
Настя толкнула дверь и вошла в комнату. Григорий дернулся, а свекровь мгновенно сменила тон:
— Настенька, милая! А мы тут как раз о тебе говорили. Понимаешь, мне так неудобно просить… Но ремонт нужен срочно, а у меня совсем денег не осталось. Я бы постепенно все вернула, честное слово!
Настя обвела взглядом комнату. Все те же стены, которые она две недели отдраивала. Тот же потолок. Ничего не изменилось, кроме одного – теперь Настя точно знала, что делать.
— Нет, — спокойно сказала молодая женщина.
— Что? — Анжела Викторовна растерянно моргнула.
— Я сказала – нет. Я не дам вам денег. Ни сейчас, ни потом. Никогда.
— Настя, как ты можешь? — возмутился Григорий. — Это же моя мама!
— Вот именно – твоя. Не моя. И я больше не собираюсь потакать ее капризам, — Настя повернулась к мужу. — Ты всегда на ее стороне. Для тебя я просто кошелек на ножках. Знаешь что? Забирай свои вещи из моей квартиры и уходи. К маме. Раз уж вы так спелись.
— Настя, ты что такое говоришь? — Григорий попытался взять жену за руку, но та отстранилась.
— Я все сказала.
Анастасия резко развернулась и почти выбежала из квартиры свекрови. Дорогу до дома она помнила смутно.
Не разуваясь, Настя прошла в спальню и достала из шкафа большую дорожную сумку. Методично начала складывать вещи мужа – рубашки, брюки, свитера.
Через полчаса позади послышались крики свекрови и мужа. Анжела Викторовна не переставала причитать:
— Доченька, ну зачем ты так? Мы же семья! Я ведь как лучше хотела…
— Не называйте меня больше доченькой, — отрезала Настя, продолжая складывать вещи. — Я вам не дочь. И никогда ею не была.
Следом за первой сумкой наполнилась вторая. Затем чемодан. Настя собирала все тщательно, не пропуская ни единой вещи. Григорий метался между женой и матерью, не зная, что предпринять:
— Настя, давай поговорим! Ну хочешь, я маме объясню, что сейчас не время для ремонта?
— Нет, Гриша. Время для разговоров прошло.
Настя выкатила чемодан в прихожую, вынесла сумки. Открыла входную дверь:
— Уходите. Оба.
— Это возмутительно! — взвизгнула Анжела Викторовна. — Как ты смеешь выгонять моего сына?
— Это моя квартира. И я здесь решаю, кто останется, а кто уйдет.
Когда за Григорием и свекровью закрылась дверь, Настя первым делом достала телефон. Зашла в мобильный банк и перевела все свои накопления на счет своей матери – от греха подальше. Потом позвонила:
— Алло, мам? Привет. Знаешь, я тут решила развестись…
На следующий день Настя подала заявление на развод. Делить им с Григорием было особо нечего – только небольшой общий счет, куда они складывали деньги на крупные покупки. Но и он сейчас не казался важным.
Григорий жил у матери. Теперь Настя часто встречала их – то в магазине, то на улице. Бывший муж каждый раз пытался заговорить:
— Настя, ну прости меня! Я все понял, я был неправ…
А свекровь, завидев бывшую невестку, начинала громко рассказывать кому-нибудь по телефону:
— Представляешь, какая неблагодарная! Мы ей все душу отдавали, а она…
Настя проходила мимо, не обращая внимания. Она понимала, что вовремя избавилась от нахлебников, которые видели в ней только источник денег. И пусть некоторые соседки шептались за спиной, осуждая молодую женщину за то, что выгнала мужа, Настя была уверена – она поступила правильно.
