Лена толкнула дверь квартиры плечом, придерживая тяжелые пакеты с продуктами. Время показывало половину девятого вечера, а усталость накопилась за целый день так, что даже подниматься на четвертый этаж казалось подвигом. В последние недели проекты сыпались один за другим, заказчики требовали все быстрее и качественнее, а дедлайны поджимали так, что иногда Лена забывала даже пообедать.
— Наконец-то пришла, — донеслось из гостиной. Голос свекрови звучал с привычными нотками недовольства.
Лена сбросила туфли у порога и прошла на кухню, не отвечая. Сил на разговоры просто не было. Пакеты с готовой едой из супермаркета шуршали, когда Лена расставляла контейнеры на столе. Салат оливье, жареные котлеты, суп в пластиковой упаковке — все то, что месяц назад вызвало бы у свекрови шок. Тогда Валентина Степановна еще только переехала к ним, объясняя это временными неудобствами из-за ремонта в собственной квартире.
— Лена, ты опять эту магазинную отраву принесла? — свекровь появилась на пороге кухни, скрестив руки на груди. — Как вообще можно кормить семью этой химией?
— Валентина Степановна, мне некогда готовить. Работаю до позднего вечера, — Лена даже не повернулась, продолжая раскладывать еду.
— Некогда, некогда… А раньше как-то же успевала? Или работа важнее семьи стала?
Лена почувствовала, как напрягаются мышцы шеи. Этот разговор повторялся изо дня в день, как заезженная пластинка. Свекровь словно забыла, что раньше их было двое, а теперь стало трое, и кормить нужно на одного человека больше.
— Где Игорь? — Лена переменила тему, не желая снова слушать лекции о правильном питании.
— Телевизор смотрит. Устал сегодня, целый день собеседования проходил.
Лена мысленно усмехнулась. Собеседования у Игоря проходили исключительно по телефону, и длились они минут по десять. За месяц безработицы муж освоил искусство превращения любого звонка потенциального работодателя в грандиозное событие, требующее последующего отдыха на диване.
— Лена, а почему у тебя на подоконнике такая пыль? — свекровь провела пальцем по оконной раме и продемонстрировала результат. — Я понимаю, работаешь много, но ведь дом тоже требует внимания.
— Вытру завтра, — коротко ответила Лена, открывая контейнер с салатом.
— Завтра, завтра… А гости если придут? Стыдно же будет.
— Какие гости, Валентина Степановна? Кто к нам ходить-то будет?
— Ну, соседи, например. Или мои подруги. Им же неудобно в таком… беспорядке чай пить.
Лена резко обернулась. Беспорядок? В квартире было чисто, может, не идеально, но вполне прилично. Посуда вымыта, полы подметены, вещи на местах. Просто свекровь привыкла к другим стандартам, когда у каждой вилки было свое место, а пыль вытиралась дважды в день.
— Я стараюсь поддерживать чистоту, — сдержанно сказала Лена.
— Стараешься… — свекровь вздохнула, как будто речь шла о неизлечимой болезни. — А вот кружки ты неправильно поставила. В буфете они должны стоять ручками в одну сторону, а не как попало.
Лена посмотрела на буфет, где действительно стояли кружки. Ручки смотрели в разные стороны, и это выглядело… совершенно нормально. Во всяком случае, функции свои кружки выполняли исправно.
— Переставлю, — буркнула Лена, чувствуя, как раздражение подкатывает к горлу.
— И еще вот что, дорогая, — свекровь не унималась, — у тебя швабра в углу стоит мокрая. Ее надо просушивать, иначе плесень заведется.
— Хорошо.
— И тряпки для пыли нужно стирать сразу после уборки, а не оставлять грязными.
— Поняла.
— А то смотрю, у тебя тряпка неделю лежит немытая.
Лена медленно повернулась к свекрови. Губы свело от желания сказать что-то резкое, но Лена сдержалась. Месяц назад, когда Валентина Степановна только переехала, Лена думала, что это временные трудности. Женщина потеряла привычную обстановку, нервничает, вот и придирается. Но время шло, а замечания не только не прекращались, но и множились.
— Валентина Степановна, может, поужинаем сначала? А уборку я завтра сделаю как следует.
— Ужинать этой готовой едой? — свекровь покачала головой. — Знаешь, в мое время жены умели и работать, и дом содержать. Твоя мама, например, всегда успевала и борщ сварить, и белье постирать.
— Мама работала на полставки, — напомнила Лена.
— А ты что, на полторы работаешь? — свекровь прищурилась.
— Почти, — честно ответила Лена. — Проектов много, все срочные.
— Ну так бросай что-нибудь. Семья важнее денег.
Лена прикусила язык. Семья, семья… А кто семью содержит? Пособие по безработице у Игоря смехотворное, да и то кончится скоро. Лена одна тянет всех троих, а свекровь рассуждает о приоритетах.
Из гостиной донеслись звуки телевизора — какое-то ток-шоу с громкими голосами. Игорь, видимо, решил не появляться на кухне, пока там происходит очередное выяснение отношений между женой и матерью.
— Лена, а почему у тебя пылесос в коридоре стоит? — свекровь заглянула в прихожую. — Его же нужно в кладовку убирать.
— Завтра пылесосить собираюсь, поэтому и оставила.
— Каждый день завтра… А сегодня когда? Дом должен быть в порядке всегда, а не от случая к случаю.
Лена почувствовала, как кровь приливает к лицу. Месяц молчания и терпения подходил к концу. Каждый день одно и то же: замечания, советы, упреки. И все это при том, что сама Валентина Степановна за весь месяц ни разу не предложила помочь, ни разу не приготовила обед, ни разу не вымыла посуду.
— Валентина Степановна, — Лена постаралась говорить спокойно, — может, вы поможете с уборкой? Раз видите, что у меня не получается поддерживать ваши стандарты.
Свекровь выпрямилась, как будто Лена предложила что-то неприличное.
— Помочь? Дорогая, я гость в этом доме. И потом, у меня спина болит, врач запретил нагибаться. А уборка — это женское дело. Хозяйка должна следить за порядком.
— Хозяйка работает по двенадцать часов в день, — не выдержала Лена.
— Работает, работает… А муж твой что, не мужчина? Пусть помогает.
— Игорь… — Лена осеклась. Что сказать про Игоря? Что последний раз пылесос в его руках был год назад? Что посуду муж моет только свою, и то не всегда? Что за месяц безработицы Игорь не только не стал помогать по дому больше, а наоборот, расслабился окончательно?
— Игорь устает от поисков работы, — дипломатично ответила Лена.
— Устает… — свекровь фыркнула. — В мое время мужчины не уставали от поисков работы. Они просто работали.
Лена отвернулась к плите, делая вид, что разогревает суп. На самом деле просто хотела спрятать выражение лица. Свекровь продолжала стоять рядом, явно готовая продолжить воспитательную беседу.
— И вообще, Лена, я хотела с тобой поговорить, — голос Валентины Степановны стал вкрадчивым. — Ты же понимаешь, что ремонт у меня затягивается. Рабочие обещали к середине лета закончить, а сейчас уже конец июля.
— Да, конечно понимаю, — Лена почувствовала подвох.
— Так вот, может, мне еще месяц-другой у вас пожить? Только пока ремонт не закончится окончательно.
Лена замерла с ложкой в руке. Еще месяц? Или даже два? При том, что изначально речь шла о двух неделях максимум?
— Не знаю, Валентина Степановна. Нужно с Игорем посоветоваться.
— С Игорем? — свекровь удивилась. — Это же мой сын. Разве может сын отказать матери в помощи?
— Нет, конечно, просто…
— Просто что? — в голосе свекрови появились металлические нотки. — Я что, мешаю вам?
Лена открыла рот, чтобы соврать, что не мешает, но не успела. Из гостиной раздался грохот — видимо, Игорь что-то уронил. Потом послышалось недовольное ворчание.
— Игорь, что там у тебя? — крикнула свекровь.
— Да пульт упал, — ответил муж. — Мам, а есть что-нибудь?
— Лена ужин принесла, — свекровь повысила голос. — Правда, опять магазинный.
— Ну хоть что-то, — донеслось из гостиной.
Лена почувствовала, как что-то внутри готово взорваться. «Хоть что-то»? Это про еду, которую она покупает на заработанные деньги, после двенадцатичасового рабочего дня?
— Игорь, иди сюда, — позвала Лена.
— Сейчас, передача интересная.
— Игорь! — Лена повысила голос.
Наконец в кухне появился муж. Футболка помята, волосы растрепаны, вид у Игоря был такой, как будто только проснулся. Хотя Лена прекрасно знала, что вставал Игорь в одиннадцать утра.
— Что такое? — спросил Игорь, зевая.
— Твоя мама хочет остаться еще на месяц или два, — сказала Лена.
— Ну и что? — Игорь пожал плечами. — Мама, конечно, оставайся. Мы же семья.
Вот оно, подумала Лена. «Мы же семья». Магическая фраза, которая должна объяснить и оправдать все. И неважно, что в этой семье работает только Лена. И неважно, что квартира становится тесной. И неважно, что Лена уже месяц выслушивает упреки и советы по поводу каждой пылинки.
— Игорь, — Лена постаралась говорить ровно, — может, твоя мама помогала бы по хозяйству? Раз живет с нами.
Игорь удивленно посмотрел на жену, потом на мать.
— Мама больная, у нее спина болит. Какая помощь?
— Да что ты, Игорь, — вмешалась свекровь. — Я готова помочь, конечно. Только у меня действительно здоровье не то. И потом, ваша техника такая современная, я не разбираюсь.
— Техника? — переспросила Лена.
— Ну да, посудомоечная машина у вас какая-то сложная. И стиральная тоже. У меня такой нет, я привыкла к старой.
Лена посмотрела на свекровь, потом на мужа. Посудомоечной машины у них вообще не было. А стиральная машина самая обычная, с двумя кнопками и понятными значками.
— Валентина Степановна, — тихо сказала Лена, — у нас нет посудомоечной машины.
— Нет? — свекровь растерялась на секунду. — Ну… значит, руками мыть надо. А у меня руки болят, артрит.
— Тогда может, готовить будете иногда? — не сдавалась Лена.
— Готовить… Дорогая, я же не знаю ваших вкусов. Игорь привык к определенной еде, а ты постоянно что-то новое покупаешь.
Лена почувствовала, как терпение окончательно заканчивается. Месяц она молчала, месяц старалась быть терпеливой и понимающей. Но хватит.
— Слушайте, — Лена повернулась к свекрови, — может, тогда хотя бы критику поумерьте? Раз помочь не можете, так и замечания не делайте?
Валентина Степановна вскинула брови, как будто Лена сказала что-то совершенно неслыханное.
— Критику? Какую критику? Я просто обращаю внимание на порядок в доме.
— На каждую пылинку обращаете внимание!
— Лена, — Игорь нахмурился, — не повышай голос на маму.
И тут что-то в Лене окончательно лопнуло.
— Не повышать голос? — Лена медленно обернулась к мужу. — А кто тут месяц повышает голос каждый день? Кто указывает мне, как мыть посуду, где ставить кружки, какую покупать еду?
— Мама просто хочет помочь, — Игорь отступил на шаг, видимо почувствовав, что перегнул палку.
— Помочь? — Лена рассмеялась, но смех получился какой-то колючий. — Твоя мама за месяц ни разу не помыла даже чашку, из которой пила чай. Зато замечания делает каждый день.
— Лена, я же объяснил, у мамы спина болит, — Игорь попытался встать между женой и матерью.
— Спина болит, руки болят, техника сложная, — Лена перечисляла на пальцах. — А указывать, как мне жить в собственной квартире, — не болит ничего.
— Это не только твоя квартира! — неожиданно встряла свекровь. — Игорь тоже прописан здесь, это его дом тоже!
— Его дом, — Лена кивнула. — А кто за этот дом платит? Кто коммунальные оплачивает, продукты покупает, ипотеку закрывает?
— При чем тут деньги? — Валентина Степановна махнула рукой. — Семья важнее денег!
— Семья, семья, — Лена почувствовала, как голос начинает дрожать от злости. — А где семья была, когда я одна вкалывала по двенадцать часов, чтобы всех содержать? Где семья, когда я еле на ногах держусь от усталости?
— Ну хватит уже устраивать сцены! — Игорь повысил голос. — Мама пожилой человек, ей нужна помощь!
— Помощь? — Лена посмотрела на мужа так, будто видит впервые. — А мне помощь не нужна? Я что, не человек?
— Ты молодая, здоровая, — начал Игорь.
— Молодая, здоровая, — повторила Лена. — И поэтому должна работать на всех, терпеть упреки и замечания, покупать еду на заработанные деньги и слушать, что я плохая хозяйка?
— Лена, успокойся, — Игорь протянул руку к жене, но та отшатнулась.
— Не трогай меня! Месяц я молчала, месяц терпела! А ты даже не заметил, что творится в собственном доме!
— Что творится? — Игорь недоуменно развел руками. — Мама живет у нас временно, что тут такого?
— Временно? — Лена вскинула брови. — Твоя мама час назад попросила остаться еще на месяц или два! И ты сразу согласился, даже не спросив моего мнения!
— Ну а что тут спрашивать? — Игорь пожал плечами. — Это моя мать!
— А я кто? — тихо спросила Лена.
— Ты… ты жена.
— Жена, — Лена медленно кивнула. — Значит, мать важнее жены. Понятно.
— Лена, ты все неправильно понимаешь, — Игорь попытался оправдаться.
— Нет, — Лена покачала головой. — Я все правильно понимаю. Я здесь прислуга, которая должна работать, содержать всех, молчать и благодарить за то, что мне разрешают жить в собственной квартире.
Настала очередная пауза. На дворе стоял жаркий июльский вечер, солнце еще светило, хотя время уже перевалило за девять. В квартире душно, окна открыты, но ветерка нет. И эта духота словно добавляла напряжения в и без того натянутую атмосферу.
На следующий день после работы Лена зашла в супермаркет, как обычно. Прошлась по отделам, набрала привычную готовую еду — салаты в контейнерах, котлеты, суп. За кассой стояла очередь, и Лена машинально просматривала товары в корзине. Вот он, предмет постоянных споров последнего месяца. Готовая еда, которая так раздражает свекровь.
Дома обстановка была привычно напряженной. Валентина Степановна встретила Лену в коридоре с очередным замечанием.
— Лена, а почему у тебя на балконе белье висит неровно? Соседи ведь видят, что подумают?
Лена поставила пакеты на пол и медленно посмотрела на свекровь.
— Валентина Степановна, а что подумают соседи, когда узнают, что взрослая женщина месяц живет у сына и критикует невестку за каждый шаг?
Свекровь вздернула подбородок.
— Я не критикую, я делаю замечания. Хочу, чтобы в доме был порядок.
— В моем доме порядок такой, какой я считаю нужным, — спокойно сказала Лена, поднимая пакеты.
— В твоем доме? — свекровь вскинула брови. — Как это в твоем? Игорь здесь тоже прописан!
— Игорь прописан, — согласилась Лена. — Но квартиру покупала я, ипотеку плачу я, коммунальные плачу я. Это мой дом.
— Да как ты смеешь! — возмутилась Валентина Степановна. — Что за наглость такая!
— Наглость? — Лена остановилась посреди коридора. — Наглость — это жить в чужой квартире и учить хозяйку, как ей жить.
— Чужой? — голос свекрови взлетел на октаву выше. — Да это дом моего сына!
— Дом вашего безработного сына, который я содержу уже месяц, — холодно ответила Лена.
Из гостиной послышались шаги. Игорь наконец оторвался от телевизора, привлеченный повышенными голосами.
— Что у вас тут происходит? — спросил муж, появляясь в коридоре.
— Твоя жена выгоняет меня из дома! — театрально воскликнула Валентина Степановна.
— Я не выгоняю, — устало сказала Лена. — Я просто объясняю, что в моем доме правила устанавливаю я.
— В своем доме? — Игорь нахмурился. — Лена, это наш дом.
— Наш, — кивнула Лена. — Но не твоей мамы.
— Мама временно живет с нами, — Игорь встал рядом с матерью.
— Временно — это неделя, максимум две, — сказала Лена. — А не месяц с перспективой еще на два месяца.
— Ну и что? Она же мать, не чужая тетка какая-то!
— Мать, которая за месяц ни разу не помогла, зато каждый день учит меня жизни.
— Мама больная, — Игорь защищался автоматически.
— Больная, — повторила Лена. — Но достаточно здоровая, чтобы каждый день находить недостатки в моем ведении хозяйства.
Пошла на кухню, поставила пакеты на стол и начала раскладывать еду. Игорь и Валентина Степановна проследовали за ней.
— Опять эта отрава, — проворчала свекровь, увидев готовые салаты.
— Валентина Степановна, — Лена обернулась, — если вам не нравится еда, которую я покупаю на заработанные мной деньги, можете не есть.
— Что? — свекровь опешила от такой дерзости.
— Именно то, что услышали. Не нравится — не ешьте.
— Лена! — возмутился Игорь. — Как ты разговариваешь с мамой?
— Точно так же, как ваша мама разговаривает со мной, — невозмутимо ответила Лена. — Только честнее.
— Нормальная женщина так кормить семью не должна! — выпалила Валентина Степановна.
— Нормальная женщина? — Лена медленно повернулась к свекрови. — А что делает нормальная женщина, когда живет в чужом доме? Помогает или критикует?
— Я же объяснила, у меня здоровье не то!
— Здоровье не то, чтобы помочь, но достаточно хорошее, чтобы учить жизни, — заметила Лена.
— Хватит! — вдруг рявкнул Игорь. — Ты совсем обнаглела! Ведешь себя, как последняя…
— Как что? — тихо спросила Лена.
Игорь осекся, видимо понимая, что зашел слишком далеко.
— Продолжайте, — Лена скрестила руки на груди. — Как последняя что?
— Ну… невоспитанная, — пробормотал Игорь.
— Невоспитанная, — повторила Лена. — Понятно. Значит, я невоспитанная, потому что устала терпеть хамство в собственном доме.
— Какое хамство? — возмутилась свекровь. — Я же не хамлю, я делаю замечания!
— Каждый день, — уточнила Лена. — По каждому поводу. За каждую пылинку, каждую неправильно поставленную кружку, каждый купленный салат.
— Ну так наведи порядок, и замечаний не будет! — не унималась Валентина Степановна.
— Слышь, существо! — вдруг гаркнул Игорь, и голос мужа прозвучал так резко и грубо, что Лена вздрогнула. — Не смей повышать голос на мою мамочку!
Лена замерла. Существо? Мамочка? От мужа, которого последний месяц содержала, выслушивала оправдания про поиски работы и молчаливо сносила присутствие его матери?
Несколько секунд в кухне стояла тишина. Игорь, видимо, сам испугался того, что сказал, потому что лицо у мужа вдруг стало виноватым. Валентина Степановна торжествующе смотрела на невестку, ожидая капитуляции.
Но в голосе Лены, когда женщина заговорила, звенела сталь.
— Понятно, — сказала Лена очень тихо, но каждое слово прозвучало четко. — Раз для вас главное — поддерживать друг друга, то пусть делаете это за пределами моей квартиры.
— Что? — не понял Игорь.
Лена не ответила. Прошла мимо ошеломленных родственников мужа в спальню, открыла шкаф и достала большой чемодан Игоря. Поставила на кровать и начала складывать вещи мужа.
— Лена, ты что делаешь? — Игорь ворвался в спальню следом.
— То, что должна была сделать месяц назад, — спокойно ответила Лена, укладывая рубашки.
— Лена, остановись! Я погорячился!
— Погорячились, — согласилась Лена, добавляя в чемодан носки и белье. — Очень показательно погорячились.
— Я не хотел тебя обижать!
— Существо, — напомнила Лена. — Мамочка. Очень красноречиво.
Игорь попытался взять жену за руку, но Лена отстранилась.
— Не трогайте меня, — сказала Лена, и в голосе не было злости, только усталость. — Собирайтесь.
Валентина Степановна появилась в дверях спальни.
— Лена, что за театр? — возмущенно спросила свекровь.
— Никакого театра, — Лена захлопнула чемодан Игоря и потащила его в коридор. — Просто уборка.
Поставила чемодан у входной двери, вернулась в комнату, где жила свекровь, и начала складывать вещи Валентины Степановны в большой пакет.
— Ты не имеешь права! — кричала свекровь. — Это дом моего сына!
— Дом вашего сына, — согласилась Лена, завязывая пакет. — Который он не оплачивает.
Выставила пакет с вещами свекрови рядом с чемоданом мужа, открыла входную дверь.
— Лена, опомнись! — Игорь схватил жену за плечи. — Куда мы пойдем?
— Не знаю, — честно ответила Лена. — Но это уже не моя проблема.
— У мамы ремонт!
— Значит, поможете рабочим, — предложила Лена, высвобождаясь из рук мужа.
— Лена, я найду работу! Все исправлю! — Игорь говорил торопливо, видя, что жена настроена серьезно.
— Исправите, — кивнула Лена. — Только не здесь.
Протянула руку к Игорю.
— Ключи.
— Какие ключи?
— От моей квартиры.
— Лена, да ты с ума сошла! — вмешалась свекровь. — Нельзя же так!
— Можно, — возразила Лена. — Ключи, Игорь.
Муж растерянно посмотрел на жену, потом на мать, потом снова на жену.
— Лена, давай поговорим спокойно…
— Мы уже говорили месяц, — напомнила Лена. — Ключи. Последний раз спрашиваю.
Игорь медленно полез в карман и достал связку ключей. Лена взяла их, не глядя в глаза мужу.
— Можете забирать вещи, — сказала Лена, кивая на чемодан и пакет.
— Лена, подумай! — Валентина Степановна попыталась войти обратно в квартиру, но Лена преградила путь.
— Я думала месяц, — ответила Лена. — Передумала.
Игорь неуверенно взял чемодан, свекровь — пакет с вещами. Оба стояли на лестничной площадке, не веря, что это происходит на самом деле.
— Лена, — попробовал еще раз Игорь, — мы же муж и жена…
— Были, — поправила Лена. — До того момента, как я стала для вас существом.
— Я же извинился!
— Знаете, — Лена прислонилась к дверному косяку, — месяц я слушала, как ваша мама учит меня жить. Каждый день, каждый час. А вы молчали. И только когда я ответила, вы вдруг заговорили. Очень показательно.
— Лена, мы все обсудим, разберемся! — Валентина Степановна делала последнюю попытку.
— Нет, — покачала головой Лена. — Мне нечего с вами обсуждать.
Дверь закрылась. Лена прислонилась к ней спиной и глубоко вздохнула. В квартире наконец-то стало тихо. Не слышно телевизора из гостиной, не слышно ворчания про пыль и неправильно поставленные кружки.
Лена прошла на кухню, посмотрела на готовую еду, которую принесла сегодня. Открыла контейнер с салатом, взяла вилку и села за стол. Впервые за месяц ужинала в полной тишине, без замечаний и советов.
За окном постепенно темнело. Июльский вечер был теплым, где-то во дворе играли дети, слышались голоса соседей. Обычная жизнь обычного дома. А в квартире царила тишина, которая показалась Лене лучшим ужином за последние месяцы.
Телефон молчал. Видимо, Игорь с матерью пока не решили, что делать дальше. Но это уже была не Ленина проблема. Женщина доела салат, убрала со стола и пошла принимать душ. Завтра снова работа, проекты, дедлайны. Но теперь не нужно будет думать о том, какие замечания ждут дома, и кого кормить готовой едой из магазина.
В спальне на полу валялась забытая футболка Игоря. Лена подняла ее и бросила в корзину для белья. Завтра выбросит. Вместе с остальными напоминаниями о том времени, когда в ее собственном доме она чувствовала себя прислугой.
Ложась спать, Лена подумала, что, возможно, завтра будет звонить Игорь, просить прощения, обещать все изменить. Или свекровь попытается надавить на жалость. Но это уже не имело значения. Некоторые слова нельзя взять обратно, некоторые границы нельзя переступать дважды.
Существо. За месяц терпения, работы на троих и молчания в ответ на ежедневные упреки она заслужила называться существом. В собственном доме, от собственного мужа.
Нет, решила Лена, засыпая в тишине и покое. Хватит.
