—Я знала! Я всегда знала, что ты та еще штучка! Не зря беспокоилась! Чувствовало мое сердце, что именно ты, змея, меня ужалишь! А ведь сколько раз тебе говорила?
Сколько просила, уговаривала, рассказывала о том, как мне плохо и одиноко. Ты же первая меня и жалела! Оказывается, вот чего твоя жалость стоила! Вон пошла и чтобы больше я тебя не видела! Змея ты, а не дочь!
Анжела кричала так, что любой сосед мог услышать подробности разговора, не прилагая особых усилий.
Хотя, тема ссоры давно не была ни для кого тайной, однажды женщина сама поделилась подробностями с подругой, жившей этажом ниже. А та разнесла сплетню всем знакомым и незнакомым.
Дочь Анжелы, Милана, которая был главным фигурантом всех рассказов матери, спокойно сидела на кухне и пила чай с тортом, который сама купила полчаса назад. Она ждала, когда мать прекратит истерику, чтобы сообщить ей новость, от которой женщина точно потеряла бы дар речи.
Возможно, все могло сложиться иначе, не начни мама изводить Милану беспочвенной ревностью. Но все сложилось так, как сложилось, поэтому девушка не испытывала ни малейших угрызений совести.
—На этом все? Я могу вставить слово? – Милана отрезала еще кусок торта и встала, чтобы подлить себе чаю.
—Ты можешь вставить сорок слов. Мое мнение не изменится! Собирай вещи и катись на все четыре стороны! – Мать готова была разорвать дочь за ее спокойствие.
—Правда? А почему это, собственно, на все четыре стороны должна покатиться я? Если помнишь, моя доля в этом доме гораздо больше твоей. Так что, дорогая мамочка, угостись тортиком и начинай собирать вещички. Так уж и быть, даю тебе на это пару часов.
Последняя фраза дочери стала для Анжелы ударом ниже пояса.
Милана чувствовала, что вот-вот может не выдержать, сорвется и начнет рыдать. Руки уже начали предательски дрожать, а по телу побежали неприятные мурашки. Но позволить себе эту позорную слабость она не могла, поэтому впилась ногтями в ладонь и продолжила играть роль.
Надо же! Кто бы мог подумать, еще полгода назад она будет разговаривать вот так, уверенно и смело, не оправдываясь, не боясь осуждения или порицания.
На протяжении нескольких месяцев ее жизнь в этом доме напоминала ад, а сейчас все рисковало разрешиться самым выгодным для нее образом. Глубоко в душе Милане было жаль маму, но та сама виновата во всем, что с ней произошло.
Милана родилась в дружной и счастливой семье. Мама и папа познакомились еще в школе. Долго встречались, а потом, не вставая со школьной скамьи, вынуждены были пожениться, так как у Анжелы должна была родиться Милана. Ребята стали родителями буквально на пороге своего совершеннолетия.
Юные мама и папа с удовольствием возились с малышкой, учили по очереди уроки, гуляли с дочкой всей веселой толпой. Молодые бабушки и дедушки оказывали помощь, поэтому родители Миланы успешно поступили в университет после получения аттестата.
Почти пятнадцать лет семья прожила счастливо. Милана не помнила, чтобы в семье были ссоры или склоки из-за мелочей. Каждый конфликт гасился на корню, все проблемы проговаривались и решались без споров и криков.
Долгие годы Милана вообще считала, что семейные ссоры, о которых она так много слышала и читала, были не более, чем фантазией авторов.
Но, не даром говорят, что в тихом омуте черти водятся. Отец Миланы начал задерживаться на работе, у него появились внезапные командировки. Анжела спрашивала мужа, не случилось ли в их отношениях чего-то ужасного, не начинать ли ей волноваться.
—Родная, ты себя просто накручиваешь! Мои командировки – это всего лишь часть рабочего процесса, а задержки на работе – это новый начальник-самодур, которому все время хочется заставлять нас переделывать уже выполненное.
После пояснений мужа Анжела ненадолго успокаивалась, но вскоре сомнения одолевали с новой силой. Однажды она не выдержала и решила проследить за мужем. Как оказалось, не зря.
Во-первых, она узнала, что новый начальник был вполне привлекательной молодой девушкой, чей папаша ушел на пенсию и устроил на свою должность дочку.
Во-вторых, если девушка и была требовательной, это не распространялось на мужа Анжелы. После работы он вместе с руководительницей под руку направился к своей машине. Через минуту он позвонил и сообщил, что задержится.
—Солнце, не жди меня. Ложись спать, я буду очень поздно! – Вещал он наигранно-грустным голосом.
Предчувствие не обмануло, муж действительно завел себе служебный роман, который обещал неплохие карьерные перспективы.
Возможно, такую цель муж и преследовал, когда закрутил шашни с этой бестолковой куклой? Анжела пыталась оправдать мужа, но боль предательства перекрывала все попытки.
Едва муж вернулся домой, молодая женщина устроила ему первую и единственную в их семейной жизни ссору.
Она кричала, швыряла в него вещами, заставляла признаться в измене и попросить прощения. Милана была так напугана происходящим, что не рисковала показать нос из своей комнаты.
Удивительно, но изменник свою вину не отрицал. Под крики жены он молча собрал свои вещи и ушел, пообещав подать на развод самостоятельно.
—Я оставлю тебе все. Квартиру покупали твои родители, обставляли — мои. Так уж и быть, не стану ни на что претендовать. В новой семье все новое нужно, не так ли? – последняя фраза прочно въелась в мозг Анжелы.
После развода молодая женщина погрузилась в странное состояние. Она то лежала по несколько часов без движения, то начинала биться в истерических рыданиях.
Дочь пыталась разговаривать с матерью, приносила ей чай, просила успокоиться. Мать не реагировала на ее слова. Казалось, она и дочь перестала замечать. Понимая, что одна не справится с недугом матери, Милана решила вызывать на помощь бабушку и дедушку.
Пока дед отвозил дочь к врачу, бабушка пыталась привести в чувства Милану. Казалось, предательство ее отца потрясло всех. Никто не мог даже предположить подобного. В сердцах бабушка позвонила родителям зятя и высказала им все, что думала про их сына.
Родители отца примчались через час. Вторая бабушка сокрушенно просила прощения за сына, дед лишь сжимал кулаки, обещая наказать бестолкового гуляку.
Их поведение изменилось много позже, когда они поняли, что в новом браке сын чувствует себя прекрасно и возвращаться в семью не собирается. Постепенно они свели общение с Миланой к редким звонкам на праздники, полностью сосредоточившись на новых внуках, которых подарила вторая невестка…
Целых пять лет потребовались Анжеле для того, чтобы она смогла без слез вспоминать свой брак, предательство мужа и боль от разрушения семьи. Больше Милане не хотелось секретничать с подружками. Ведь теперь все знали, что ее родители развелись, и начали настоящую травлю.
—Ну что, ты говорила, что твои родители никогда не ссорятся? Заметно! Моя мама сказала, что твою мамашу даже в психушку положили после того, как твой папаша вас бросил.
—Точно! Наши родители ссорятся, но живут вместе! А ты теперь почти сирота! На тебя будут платить алименты! Это позор вообще!
Милана под гнетом такого количества насмешек вынуждена была попросить маму перевести ее в другую школу. На новом месте девушка не общалась почти ни с кем, чтобы ненароком не разболтать страшную тайну своей семьи.
В семнадцать она окончила школу, и уехала поступать в университет.
Только после своего двадцатого дня рождения, внезапно приехав к матери в гости посреди недели, Милана почувствовала, что в маме что-то изменилось. Она стала какой-то более мягкой, спокойной, счастливой, мечтательной и открытой.
Однако эта легкость моментально исчезла, когда Милана сообщила, что возвращается домой и будет теперь снова жить в родительском доме, искать работу, пытаться строить личную жизнь.
—Дочь, а зачем тебе в наш город возвращаться? Живи там, где раньше жила. Там и город больше, и возможности, и с работой получше. Что ты тут у нас найдешь? Батрачить на три копейки? Не жалко молодости и здоровья? К тому же, тебе пора о себе подумать.
У меня в твоем возрасте уже была ты! Более того, мы с твоим отцом себя уже полностью сами содержали. И я бы хотела, чтоб ты, работая в большом городе, начала помогать мне деньгами! Наш коллектив начинают сокращать, мне надо создать финансовую подушку. – Анжела так легко и просто рассуждала о том, что не хочет принимать у себя дочь, что Милане стало страшно.
Что еще могло случиться с матерью, что она вот так себя ведет? До деменции далеко, да и серьезных потрясений в жизни не было.
—Мам, что случилось? Почему ты против моего переезда?
И мама сообщила нечто такое, что привело Милану в ступор:
—Милан, у меня после ухода твоего отца не складывались отношения с мужчинами. Я не верила им, сомневалась, не хотела, чтобы меня снова обидели. Поэтому никого к себе не подпускала.
Психолог поручил мне сходить на двадцать свиданий прежде, чем понять, готова ли я двигаться дальше. Так вот…
—На этих свиданиях ты себе кого-то нашла? – Догадалась девушка по сияющему взгляду матери.
—Да! Он замечательный! Сильный, добрый, воспитанный, работает врачом, неплохо зарабатывает. А главное, всего на год старше меня. У нас с ним удивительно много общего.
—Мам, это прекрасно и я за тебя рада, но какое отношение к этому имею я?
—Самое непосредственное! Ты хочешь жить дома, но ведь я уже живу с Сергеем. Он переехал ко мне, так как его квартира расположена очень неудобно.
Мне просто не на чем добираться оттуда на работу. Мы приняли решение попробовать построить новую жизнь…
—Я все равно не понимаю, при чем тут я? – Снова повторила Милана и мать посмотрела на нее, как на бестолковую назойливую муху.
—Ты прикидываешься? Мой муж может тобой увлечься. Это же естественно, что мужчинам нравятся те, кто помоложе, посвежее. А значит, он может тоже бросить меня. Как твой папаша!
Этот плодовитый боров в новом браке успел уже троих сообразить! – Обида на бывшего мужа сидела так глубоко, что полностью избавиться от нее не помогала даже многолетняя терапия.
—Мам, у него двойняшки родились. Они не планировали так много детей. Ты подумай лучше о себе. Я не представляю для тебя угрозы в этом плане. Поверь, мне б такое даже в голову не пришло!
– Милана с трудом убедила мать разрешить ей вернуться в родной дом.
Вскоре после переезда Миланы начались серьезные проблемы, которые получили настолько неожиданную развязку, что Анжела снова угодила в психиатрическую клинику.
—Миланка! Сегодня переночуешь у подруги. У меня ночная смена, я не хочу, чтобы ты с Сергеем ночевала в квартире. – заявила женщина.
—Мам, я тебе торжественно обещаю, что не съем твоего мужа. – Милана пыталась шутить, но мать грубо осаживала ее и безапелляционно требовала освободить квартиру.
Сергей, видимо уже знающий про патологическую ревность, решил подыгрывать и жене, и ее дочери. Он говорил, что Миланы нет дома, когда с работы звонила Анжела. При этом, девушка спокойно спала в своей комнате.
Такое поведение обижало и унижало. Милана даже подумала, что мать снова нуждается в лечении.
Ведь с первых дней между Сергеем и Миланой наладились спокойные размеренные отношения без малейшего намека на что-то большее. Мужчине было почти сорок.
Совсем молодой, но Милане он казался очень взрослым, даже старым. Настолько, что она совершенно не обращала на него внимание.
Вскоре после переезда Милана нашла работу. Домой приходила поздно, сил едва хватало на то, чтобы принять душ, перекусить и лечь спать.
Но Анжела, смотря на все эти действия, видела в них какой-то скрытый смысл. Ей казалось, что после душа дочь излишне откровенно одевается, а за ужином делает Сергею какие-то знаки глазами.
Дошло до того, что она стояла рядом с ванной и контролировала, в каком виде появится Милана. Просторная бесформенная пижама или мешковатый спортивный костюм стали ее привычной домашней одеждой.
Никаких шорт или халатиков, которые казались Анжеле слишком откровенными, говорящими о распущенности и доступности своей хозяйки.
Но даже при том, что Сергей и Милана почти не общались, а при разговоре едва смотрели друг другу в глаза, Анжела все сильнее накручивала себя и заставляла поверить, что сожитель и дочь обманывают ее.
Стоило мужчине встать ночью в туалет, Анжела вскакивала следом, бежала в комнату дочери, чтобы убедиться, что Сергей не перепутал в темноте двери. После того, как он выходил, она лично провожала его до собственной кровати.
Милане было обидно. Она почти каждый день пыталась достучаться до матери, опасаясь, что женщина снова повредится рассудком и попадет в клинику. Девушка звонила бабушке и дедушке, чтобы попросить совета, но те лишь разводили руками. Анжела и их тоже не слушала, настаивая, что Милане просто надо съехать.
—Она уже взрослая! Пусть выметается и не мешает мне строить личную жизнь.
—Анжелка, ты в своем уме? Дался Миланке твой хахаль переспелый? Она молоденькая совсем, зачем он ей! У нее молодых, поди, целая армия. – ругала ее мама.
—Знаешь, зазноба, к которой мой бывший муж ускакал, словно олень во время гона, тоже была молода, а ему хорошо за тридцать было. Тем не менее, они живут и все у них прекрасно. Вон, троих уже настрогали.
Плодятся, как кролики! А я не смогла второго ребенка ему родить. И сейчас не получается. Я нервная вся стала! Уверена, если Миланка Сергея пальцем поманит, он к ней от меня уйдет. Ну не могу я успокоиться, когда у меня в доме взрослая девка живет, а под боком молодой муж лежит.
—Вот именно! Он лежит под твоим боком! Перестань их обоих изводить! Не ровен час, наслушаются они тебя, да и сойдутся. Ну а что? Раз ты им эту идею подала!
Тогда слова матери расстроили Анжелу, но она не знала, что они окажутся пророческими.
Спустя два месяца совместного проживания Сергей сделал Анжеле предложение. Пара тихо расписалась, отметив свадьбу в кругу самых близких. Казалось, после регистрации Анжела немного успокоилась. Но позже выяснилось, что это не так.
Однажды Милана сильно простудилась и на несколько дней вынуждена была взять больничный. Разболелась так, что с трудом могла выйти из комнаты. Мать практически не заходила, а когда обнаружила мужа с чашкой бульона и мешком таблеток в спальне дочери, закатила жуткий скандал.
Сергей утащил жену в их комнату и что-то долго говорил полушепотом. Милана не слышала и не слушала, так как чувствовала себя очень плохо. Через пару дней Сергей, не видя улучшений в состоянии падчерицы, вызвал скорую и передал ее коллегам.
Простая на первый взгляд простуда оказалась пневмонией, которая на целый месяц прибила девушку к больничной палате. Навещать несчастную больную приходили друзья, бабушка с дедушкой и Сергей.
Он втайне от жены покупал фрукты, варил куриный суп и старался навестить Милану, пока жена была на работе. Эта забота так умилила Милану, что она впервые посмотрела на отчима, как мужчину.
—Повезло матери! Такой хороший человек рядом, а она ему мозг выносит. Бросит он ее! И правильно сделает! –разговаривая сама с собой, Милана улыбалась в пустоту.
Чем быстрее девушка шла на поправку, тем больше думала об отчиме. И все чаще ловила себя на мысли, что хотела бы иметь такого мужа, как он…
После возвращения домой Милана узнала, что мать прописала Сергея в квартире и даже выделила ему половину своей доли. Собственно, на жизни Миланы этот факт не должен был никак отразиться, но мать начала настойчиво намекать, чтобы дочь подарила ей свою половину и съехала.
—Хватит сидеть на шее у матери! Сколько можно! Самостоятельность никто не отменял! Давай, переводи на меня свою долю, мы будем продавать эту квартиру и покупать новую.
—Ага, вы новую, а мне куда? На вокзал? Нет уж! Я никуда не уеду и долю свою тебе не отдам.
Милана слушала и злилась. Почему она должна освободить квартиру? Если матери так хотелось уединения, могли бы с мужем поискать себе отдельное жилье. Они оба работают, неплохо зарабатывают, могут позволить себе оплачивать ипотеку.
Милана же со своей скромной зарплатой, едва потянула бы аренду, поэтому никуда переезжать не собиралась. К тому же, длительная болезнь оставила ее совсем без заработка. Если бы не помощь бабушки и дедушки, Милане не на что было бы жить.
В последнее время Анжела решила, что Милана должна питаться отдельно. Мать выделила ей полку в холодильнике и строго запретила брать продукты ее семьи.
—Ты взрослая, учись содержать и обеспечивать себя. Пусть это будет своеобразной школой жизни. Не смей брать то, что не ты купила.
Казалось, в этой ситуации было неловко всем, кроме самой Анжелы. Милане было стыдно за мать, а Сергею поведение жены по отношению к дочери казалось полной дикостью.
Он постоянно покупал продукты и подбрасывал их на полку падчерицы, чтобы побаловать ее вкусненьким после болезни.
Такие поступки заставляли Милану еще больше проникаться к мужчине теплыми чувствами.
Она все чаще засматривалась на него, отмечая, что он не так уж и стар и даже очень красив. Немного седины в волосах придавали ему мужественности, а крошечные морщинки у глаз говорили о веселом характере.
Однажды, после очередного скандала с матерью, Милана затаила месть для нее, чтоб в следующий раз неповадно было.
—С чем боролась, мамочка, на то и напоролась! – Язвительно думала девушка, выбрасывая в мусор все свои мешковаты пижамы и костюмы. Теперь из душа девушка выходила исключительно в коротком халатике, слушая крики матери с наивной робостью в глазах.
Заходя в кухню, где мать и отчим пили чай, она тянулась за чашкой на самую верхнюю полку, позволяя подолу халатика подняться едва ли не до нижнего белья. Мать моментально закипала, превращаясь в разъяренную фурию.
Сергей заставлял себя не смотреть, но Милана стала замечать его случайные взгляды. Видимо, что-то между ними все же начало происходить.
Чем распущеннее вела себя Милана, тем сильнее впадала в неадекватное состояние Анжела. Наконец, она не выдержала и снова загремела в психиатрическое отделение.
Выздоровлению совсем не способствовал тот факт, что муж и дочь остались дома наедине, без присмотра и контроля.
После выписки Анжелу ждали сразу несколько неприятных новостей. Сергей подал на развод и стал открыто жить с Миланой, передарив ей долю в квартире, которую ему ранее подарила Анжела. Теперь выставить дочь из дома мать не смогла бы при всем желании.
Из хозяйки ситуации Анжела превратилась в пассивного свидетеля краха своей семейной жизни. Несколько дней она рыдала, просила мужа вернуться, срывалась на дочь, едва снова не угодив в лечебницу.
Анжела решила вытравить дочь мелкими пакостями. Портила ее вещи, пересаливала продукты, оставляла ключ в замке, зная, что дочь поздно вернется и не сможет открыть дверь.
