В мире глянца и соцсетей, где каждая вторая знаменитость выкладывает завтрак своих детей на всеобщее обозрение, тишина становится роскошью. А уж когда речь заходит о семье одного из самых влиятельных медиамагнатов страны, Константина Эрнста, эта тишина и вовсе превращается в неприступную крепость.
Пробить её не могут даже самые настойчивые папарацци. Именно поэтому каждый редкий кадр из-за её высоких стен становится сенсацией.
Недавно супруга гендиректора Первого канала, Софья Эрнст, поделилась таким кадром. Не постановочным портретом у фотографа, а живым, почти бытовым моментом из жизни.
В Русском музее Санкт-Петербурга она с тремя детьми рассматривает знаменитую «Купчиху за чаем» Кустодиева. Снимок дышит спокойствием и тихим, семейным счастьем.
Девятилетняя Эрика, восьмилетняя Кира и их пятилетний брат Лев, чьи лица обычно скрыты от посторонних глаз, на мгновение стали чуть ближе к публике. Этот жест был не громким заявлением, а скорее тихим, осознанным жестом доверия.
Не Золушка из сказки, а целеустремлённая бунтарка
Историю Софьи и Константина Эрнста часто пытаются втиснуть в привычные рамки: молодая красавица и состоявшийся мужчина с положением. Готовый сценарий для мелодрамы. Но реальность, как это часто бывает, куда сложнее и интереснее. Софья Заика — отнюдь не Золушка из провинции.
Она выросла в интеллигентной и обеспеченной питерской семье, где царил культ образования и хорошего вкуса. Её отец — успешный банкир, мать — психолог.
Казалось бы, будущее предопределено: престижный экономический факультет СПбГУ, карьера в банковской сфере, как у отца. Но однажды, придя на собеседование в один из банковских небоскрёбов, Софья испытала настоящее оцепенение. Увидев ряды людей, прикованных к мониторам, она буквально сбежала.
Позже она признавалась, что мысленно твердила: «Они даже не успели понять, как им повезло». Но это была ирония. Ей не хотелось такого «везения». Ей хотелось живого дела, творчества, эмоций.
Вместо банковского кода она выбрала мир моды, поработав моделью и стилистом. Именно в шоуруме Ульяны Сергеенко и произошла та самая судьбоносная «случайная» встреча.
Софья была не нарядной, не готовилась к светскому выходу. На вопрос незнакомца о том, чем она занимается, последовал простой и лишённый всякого пафоса ответ: «Одеваю богатых женщин». Эта искренность и отсутствие заискивания подкупили Константина Эрнста, человека, видавшего на своём веку немало искусственных улыбок и напускной важности.
Борьба за «космонавта» и телефон с Википедией под столом
Разница в возрасте в 27 лет — это не просто цифра. Это разный жизненный опыт, разные культурные коды, разные пласты знаний. Для молодой девушки влюбиться в такого человека — это одно. А вот удержать его внимание, стать ему не просто украшением на руке, а интересным собеседником — задача архисложная.
Сама Софья с юмором и теплотой вспоминает то время. Свидания превратились в своеобразные экзамены. Сидя в знаковом ресторане «Пушкин», она буквально боролась за своего избранника.
Под столом в руках зажат телефон с открытой Википедией. Услышав новое имя или событие, она быстро подсматривала ключевые темы, чтобы поддержать беседу. А вечером дома добросовестно штудировала статьи целиком, боясь, что на следующем свидании её «разоблачат».
Этот трогательный и самоотверженный труд не остался незамеченным. Однажды Эрнст застал её в букинистическом магазине с целой стопкой книг по теме их вчерашнего разговора. Прозрение было неминуемо. Но вместо насмешки или разочарования он увидел невероятное рвение, желание быть рядом и соответствовать.
Это не могло не тронуть. Как признавалась сама Софья, она сознательно боролась за этого мужчину, понимая, что он — тот самый человек, о котором можно только мечтать.
Брак вопреки и тайная свадьба за пять минут до закрытия
Константин Эрнст — человек с репутацией, не жалующей публичности. Его предыдущие серьёзные отношения с театральным критиком Анной Силюнас и экс-директором телекомпании «ВИD» Ларисой Синельщиковой так и остались в поле слухов и домыслов.
Никто доподлинно не знал, были ли они официальными браками или гражданскими союзами. Многие считали, что и с Софьей история повторится.
Но она смогла изменить сценарий. В 2017 году она сменила фамилию в соцсетях, что стало главной новостью для всех таблоидов. Официальное подтверждение пришло позже. Их свадьба стала полной противоположностью голливудской помпезности. Ни платьев, уходящих в небо, ни толп гостей, ни шикарного банкета.
Они просто пришли в Грибоедовский ЗАГС почти перед самым закрытием. Послушали торжественную речь, поставили подписи в документах и ушли. Всё. Софья позже объяснила это просто: они оба очень закрытые люди, а её муж и вовсе «чемпион по закрытости».
Целоваться при огромном количестве людей — не для них. Это была не демонстрация, а сугубо личное, важное только для них двоих событие. Даже обручальные кольца, по легенде, потом куда-то потерялись. Но это не стало плохой приметой.
Материнство, МХАТ и сломанные стереотипы
К моменту официальной росписи у пары уже подрастала дочь Эрика, а вскоре родилась и вторая девочка, Кира. Но Софья не собиралась ограничивать свою жизнь ролью жены и матери.
Вопреки распространённому мнению, что карьера актрисы — это каприз жены влиятельного медиаменеджера, путь к сцене был для неё тернист и полон препятствий. И главным скептиком был… её собственный муж.
Эрнст, как вспоминает Софья, откровенно надеялся, что у неё ничего не выйдет. Сначала — что не поступит в Школу-студию МХАТ. Потом — что не выдержит бешеного ритма учёбы на первых курсах. Затем — что материнство заставит её оставить это занятие.
Но она оказалась упорной. Она ходила на репетиции, будучи глубоко беременной, рожала детей и практически не брала академических отпусков, считая, что материнство не ограничивает, а расширяет возможности женщины.
Её дебют в кино тоже был непростым. Приглашение сняться у Ренаты Литвиновой в картине «Петербург. Только по любви» совпало с рождением дочери. Съёмки были назначены всего через две недели после родов. Софья, боясь отказа, подошла к вопросу с дипломатической хитростью.
Она сказала мужу, что не хочет никаких подарков в честь рождения ребёнка. Единственным подарком она попросила разрешение поехать на эти съёмки. Просьба была удовлетворена.
Счастье за высоким забором…
Сегодня в их семье трое детей. Рождение сына Льва в 2020 году стало особым событием — это первый мальчик у Константина Львовича. Софья стала чуть более открытой, периодически делясь тёплыми, но дозированными подробностями их жизни. Она рассказывает об океане нежности, который принёс с собой сын, о том, как по-разному ощущается воспитание девочек и мальчика.
Но даже в этих рассказах сквозит лёгкая, едва уловимая грусть. Грусть по тому самому вниманию и времени, которого вечно занятому мужу вечно не хватает. Она с улыбкой признаётся, что мечтала бы когда-нибудь напиться с мужем и пошалить, устроить что-то безумное.
Но это невозможно — он человек другой закалки, сдержанный, выпивающий максимум бокал вина. Его мир — это десятки проблем, идей и задач каждый день. Он — «космонавт», как она его называет, человек огромной силы и невероятной занятости.
