Вика после работы заехала в торговый центр. У главного бухгалтера через несколько дней юбилей. Их отдел поручил Вике выбрать подарок. Она кое-что присмотрела, сняла на телефон. Завтра покажет коллегам, что выберут, то и купит. Она стала спускаться по эскалатору на первый этаж. Хотелось скорее выйти на улицу от суеты и людей.
— Вика?! – вдруг окликнул её женский голос.
Она повернула голову налево и стала вглядываться в лица людей, ехавших наверх. Но лица были незнакомые, чужие.
— Вика! – снова окликнули её.
Вика оглянулась назад и увидела девушку с огненно-рыжими волосами. Она пытается спуститься по бегущим вверх ступеням.
— Подожди меня внизу, не уходи! – крикнула девушка.
Вика сошла с лестницы и стала ждать. Ядовито-рыжие волосы на мгновение исчезли на самом верху эскалатора, а потом стали быстро приближаться. Девушка бежала по движущимся ступеням вниз, задевая людей. Рыжие волосы отвлекали внимание от лица.
— Маша! – воскликнула Вика, узнав в рыжеволосой девушке свою сводную сестру.
— Я. Не ожидала? А я ходила по городу и всё высматривала тебя. Так и знала, что когда-нибудь мы встретимся. На первом этаже есть кафешки, давай посидим.
— Ты давно приехала?
— Две недели уже. Я так рада, что встретила тебя, — искренне сказала Маша.
Они выбрали кафе и сели за столик. Вика разглядывала сводную сестру. Ярко-рыжие волосы, ресницы склеены тушью и торчат вверх, будто сосновые иглы. На тонких губах красная помада в тон цвету волос. Красивое лицо с мелкими чертами казалось кукольным, каким-то мультяшным.
Маша младше Вики всего на четыре года, ей должно быть около двадцати, а выглядела подростком из-за худобы и одежды. На ней была короткая юбка в складку, на телесного цвета колготки надеты чёрные гольфы, на ногах белые кроссовки с толстой подошвой. Джинсовая курточка до пояса расстёгнута, под ней виден короткий розовый топ. Одежда подростка, но никак не двадцатилетней девушки.
Вика заметила, что на них оборачиваются.
— Ты отлично выглядишь, — сказала Маша.
В этот момент подошла официантка и положила на стол меню. Маша тут же впилась в него глазами. Она заказала пиццу и пирожное с кофе. Вика ограничилась только кофе.
— Так есть хочется, что голова кружится. Счастливая, тебе можно есть всё, что хочешь, всё рано не поправишься. А мне приходится вечно на жёстких диетах сидеть, — вздохнула Маша.
— Неужели? – Вика недоверчиво приподняла бровь.
Сколько помнила, Маша всегда была худышкой.
— Ты не видела моей маман. Центнер весила, не меньше. Поэтому отец от неё и сбежал. А у тебя наследственность хорошая. Интересно, у них пиво есть?
— Спроси, но я не буду, я за рулём, — сказала Вика.
— У тебя машина есть? Ну ты даёшь! Слушай, а у вас на работе требуются сотрудники? Я приехала, а работу ещё и не нашла.
— А на что же ты живёшь здесь две недели?
— Папашу ограбила, — хихикнула Маша. – Он всё равно пропьёт. Как ты сбежала, так он пить начал, с работы его попёрли. Перебивался какими-то заработками временными. Потом привёл домой какую-то повариху, она из столовой еду таскала. Тут уж он оторвался по полной.
Вика слушала и не верила своим ушам. Хотя, чего удивляться. Машкин отец ей никогда не нравился. Но мама, когда привела его домой, сказала, что Вика просто ревнует. Вместе с ним к ним пришла и его дочка Маша. Вика перешла в одиннадцатый класс, собиралась поступать в институт.
С Машкой они не поладили с самого начала. Сводная сестра без спроса брала вещи и одежду Вики, пачкала. Мама заступалась за Машку.
— У тебя много всего, не жадничай, а Маша росла без матери.
Вика понимала, что мама просто не хотела ссор, но всё равно обижалась на неё. А зимой маме поставили страшный диагноз. Через четыре месяца она умерла.
Так называемый отчим надеялся, что Вика после школы пойдёт работать, но девушка сбежала в областной центр. Она ещё при жизни мамы начала откладывать деньги из выданных на продукты или кино. Поступила в институт, жила в общежитии и работала по вечерам в кафе быстрого питания Чикен Хаус.
После окончания института устроилась на работу менеджером, стала нормально зарабатывать. Во всём себе отказывала и через год купила в ипотеку квартиру. С Данилой они стали встречаться сразу, как Вика утроилась на работу. Полгода назад он помог Вике купить подержанную иномарку.
— А у тебя какое образование? – спросила Вика, вернувшись в реальность.
— Вик, ты что? Где я, и где образование. Я школу еле закончила, работала в ларьке. В последнее время у отца крыша на почве пьянства реально поехала. С работы его попёрли. Думаешь, чего я припёрлась сюда? Нашёл себе такую же пьянчужку, теперь пьют вместе. Не могла я больше там оставаться. Да и никаких перспектив там.
Вика улыбнулась. Да уж. У продавщицы ларька действительно нет никаких перспектив.
— И на какую же должность ты претендуешь? – спросила Вика.
— Из меня получилась бы хорошая секретарша. А директор у вас молодой?
— Не очень и женатый, и секретарша у него уже есть.
— Жалко. Только уборщицей не пойду, сразу говорю, — сказала Маша, встречая жадными глазами принесённую официанткой пиццу.
— Если деньги нужны, разве важно, раскладываешь ты бумажки или моешь полы? Но я узнаю, — пообещала Вика.
Она не собиралась помогать Маше устраиваться в их офис. Пусти козла в огород, что называется.
— А на личном фронте как? – спросила Маша. – Ты не замужем? Кольца нет.
— Нет. Но у меня есть парень. Мы вместе уже два года и планируем пожениться.
Вика соврала. Да, они встречались два года, но не жили вместе. Данила часто оставался у неё ночевать. У него была больная мама, он не мог её оставить надолго. Поэтому и не спешил делать предложение. Не хотел взваливать на Вику уход за мамой.
Маша поморщилась.
— Мне казалось, что ты умная девушка. Если парень в течение первого года не сделал тебе предложения, то вряд ли сделает его вообще. Или сразу или никогда, — учительским тоном сказала Маша.
— Откуда такое глубокое познание жизни? – скептически заметила Вика и машинально посмотрела на колечко на пальце.
Маша перехватила её взгляд
— Его колечко? Скромненькое.
Вике стало обидно. Маша любила всё броское и крупное. А Вике колечко очень нравилось – тонкое, с маленьким бриллиантом. В комплект к нему Данила подарил серьги-гвоздики, тоже с бриллиантами. Данила ездил в командировку в Голландию и там купил их. Чистой воды камни с множеством граней отбрасывали искры, когда на них попадали солнечные лучи или отражался свет люстр. На работе она часто слышала комплементы от коллег. Разве это не доказательство любви Данилы? Но говорить этого Вика не стала.
— Это бриллиант, — сказала она.
— Значит, он у тебя богатый? – Маша даже прекратила жевать пиццу.
— Совсем нет, просто любит меня.
Маша странно как-то посмотрела на Вику и тут же опустила в стол взгляд.
— А ты? Парень есть? – в свою очередь поинтересовалась Вика.
— Я в поиске. Жила с одним… — она вздохнула. — Мне абы кого не надо. Хочу богатого, с квартирой и машиной.
«Вот, значит, зачем Машка сюда приехала. Мужа богатого искать. Но в таком виде вряд ли у неё получится», — подумала Вика. Кофе она выпила, разговаривать стало не о чем. Вике хотелось скорее оказаться дома, но она понимала, что от Машки просто так не отделаться.
— Мне пора, — сказала Вика и подозвала официантку.
Маша не стала возражать, чтобы расплатилась Вика, хотя та кроме кофе ничего не ела.
— Так ты узнаешь про работу? – повторила Маша свою просьбу.
— Да, — ответила Вика, вставая из-за стола.
Они вместе вышли из кафе и направились к выходу из торгового центра.
Вика с мамой жили вдвоём. Отец ушёл от них давно. Потом мама познакомилась с отцом Маши и вскоре они стали жить вместе. Вике не нравились ни Машка, ни её отец. Она всегда чувствовала, что он не такой, каким пытался казаться.
Когда мама заболела и умерла, Вика винила во всём Машку и её отца. Если бы не они, мама была бы жива. Но врачи сказали, что у неё была онкология, причём запущенная.
Машкин отец ещё при Вике начал пить. Удивительно, как Машка не добралась до спрятанных Викой денег, а то не на что было бы уехать. Воспоминания пролетели перед ней, как прокрученные на скорости кадры фильма, пока они шли к машине.
Вика решила, что пора прощаться.
— Вик, ты не съемной квартире живёшь?
— Нет, я купила в ипотеку.
— Ух ты. А можно я поживу у тебя немного? Пока не найду работу.
— А где ты до этого жила? – спросила Вика.
Так и знала, что от Машки так просто не отделаться.
— Да у бывшего одноклассника. – Маша отвела взгляд в сторону. – Я давно хотела от него уйти, надоел.
Вика задумалась. Впускать в свою жизнь Машу не хотелось. Теперь они не смогут видеться с Данилой. Машка наблюдала за Викой, сделав страдальческое лицо и грустные глаза, напомнив снова подростка. Вике стало её жалко, не чужая всё-таки.
— Садись, — сказала она.
Маша радостно улыбнулась, обежала машину и юркнула на пассажирское сиденье.
— Квартира у меня однокомнатная, на кухне есть раскладной диван. Устроит?
— Конечно, — сказала Машка.
Пока Вика была на работе, сводная сестра спала или сидела в телефоне, а вечером уходила «на поиски работы». Возвращалась поздно, от неё пахло сигаретным дымом и алкоголем. «В клубах проводит время в поисках парней», — догадывалась Вика. Подходила к концу вторая неделя, а работу Маша так и не нашла.
— Как с работой? – однажды спросила Вика.
— Это я хотела у тебя спросить, — парировала Маша.
— У нас есть только вакансия уборщицы, но тебе это не подходит. Я бы сказала, если бы было что-то подходящее.
— Я надоела тебе? Гонишь?
— Нет, но я привыкла жить одна. На клубы денег хватает, может, и на съёмную квартиру найдутся?
— За меня парни платят, — отмахнулась Маша.
— Кто бы сомневался.
Данила тоже спрашивал, когда сестра уедет. Вика иногда приходила к нему, но заниматься любовью, когда в соседней комнате лежит мама, неудобно. Она жаловалась Даниле, что Машка сидит на её шее. Тут сунулась в шкаф, на любимом платье увидела пятно. Машка клялась, что не надевала его. Врала. Она с детства Викину одежду носила.
— Могла бы устроиться в Чикен-Хауз, как когда-то я. Но Машку устраивает жить за мой счёт.
— Давай я сам с ней поговорю, — предложил Данила.
Вика готовила ужин, когда в дверь позвонили. Маша пошла открывать, опередив Вику. Дома она ходила в коротеньких шортах и в обтягивающем топике, демонстрируя все свои прелести.
— Ого! – сказал Данила, увидев Машку.
Та сразу начала строить ему глазки. За ужином постоянно просила что-то подать, старалась прижаться к нему локтем или плечом. Вика ревновала, а потом ушла в комнату. Через некоторое время услышала Машкин крик. Вика бросилась на кухню.
— Прекрати. На меня твои прелести не действуют. Не надоело пользоваться добротой Вики? Работы полно. Но тебе на самом деле не хочется работать. А мужика, который польстился бы на твои прелести, так и не нашла. Решила меня соблазнить?
— Пусти, больно же, — шипела Машка.
Данила крепко держал её за запястья.
— Что здесь… — Вика застыла в дверях.
— Он набросился на меня, не отпускает, — плаксивым голосом сказала Машка.
— Заткнись. Ты набросилась на меня, воспользовавшись тем, что Вика вышла. Думала, я польщусь на твои прелести? Тебе пора съехать от Вики. Помочь? – Данила сильнее сжал её руки.
— Больно же, пусти! Вика скажи ему…
— Чтобы завтра тебя здесь не было, поняла? Или сам выброшу твои вещи на улицу, будешь собирать своё бельё по клумбам. — Данила разжал ладони, и Машка тут же начала растирать покрасневшие запястья.
Вика молчала, и Маша выбежала из кухни.
— Не ходи за ней, — сказал Данила, когда Вика хотела пойти к Маше.
Они слышали, как открывались дверцы шкафов.
— Чужого не прихвати, — крикнул Данила.- Извини, Вик, по-другому она не понимает, — сказал Данила.
Вика не ответила. Данила уйдёт, и Машка начнёт ныть, что ей некуда идти…
Маша вышла в прихожую. Она приехала к Вике с одной сумкой, а уезжала с двумя.
— Ключи оставь, — сказал Данила.
Машка не ответила, хлопнула дверью.
— Куда она пойдёт? – начала Вика.
— Жалеешь? Пусть живёт сама, хватит на твоей шее сидеть. Посмотрела бы, не прихватила она чего твоего? Я сейчас в магазин, куплю новый замок и поменяю. А то однажды она обчистит тебя.
Постепенно жизнь вошла в свою привычную колею. Данила приходил по ночам к Вике, Маша не звонила. Потом Вика обнаружила, что не хватает пары платьев, брюк, белья. Пропали и деньги, которые Вика откладывала на отпуск. В полицию заявлять не стала. Искать её всё равно не будут. Да и где?
Данила, наконец, сделал Вике предложение. Свадьбу решили отложить до осени. Однажды они зашли в кафе и увидели Машку. На ней было Викино платье. Волосы она тоже перекрасила в тёмный цвет, как у Вики. Косметики на лице тоже было гораздо меньше. Издалека её можно было принять за Вику. С ней за столиком сидел пожилой мужчина.
— Давай уйдём, — сказала Вика и, не дожидаясь ответа Данилы, пошла на выход.
— Она под тебя косит, заметила? Надо было её прижать, потребовать денег, — обижено сказал Данила.
— Не надо.
А через две недели к Вике пришли из полиции.
— Мария Сергеевна Никитина? Вы обвиняетесь…
— Нет, меня зовут Виктория Германовна Зимина. Мария – это моя сводная сестра. Я сейчас покажу документы.
Полицейские ещё долго сомневались и подозревали Вику в обмане. Оказалось, что Машка действительно пыталась копировать её, подставляя Вику. Она ограбила богатого любителя молоденьких девушек и теперь скрывалась. Вика сказала адрес её отца, возможно, она вернулась в родной город.
— Надо было её в кафе прижучить, не отвертелась бы. Зря послушался тебя, — сказал Данила.
Нашли Машку или нет, Вика не знала. Она была уверена, что больше не увидит сводную сестру. Тогда ей пришлось бы вернуть деньги, которые она украла. Да и Данилу побаивалась. Зла на Машку Вика не держала, но и не жалела.
Между родными сёстрами часто бывают ссоры, что говорить о сводных. Они всегда были чужими друг другу. Как свела их жизнь, так и развела…
«Не возноситесь друг перед другом, братья и сестры, и не обижайте друг друга ни словом, ни помышлением, но должен меньший брат повиноваться старшему, а старший о младшем должен постоянно заботиться»
Аввакум Петров«Скажу честно, лучше бы я вместо сестрёнки попросил морскую свинку. Прелесть! Посюсюкал и в коробку посадил. А то, как оказалось, из младших сестрёнок вырастают большие змеюки»
Валерия Тишакова, Ольга Пашнина «Академия смертей. Учёба до гроба»
