Виктор пришел домой в тот июльский день с лицом побитой собаки. Елена сразу поняла — что-то случилось. Обычно муж врывался в квартиру с шутками, рассказывал про коллег, жаловался на начальство. А тут молча прошел на кухню, плюхнулся на стул и уставился в пол.
— Что стряслось? — Елена отложила документы, которые проверяла для завтрашнего рабочего дня в налоговой.
— Сокращают, — буркнул Виктор, не поднимая головы. — Весь отдел закрывают. Говорят, кризис в строительной отрасли, заказов нет.
Елена подошла, положила руку на плечо мужа. За семь лет брака Виктор ни разу не оставался без работы. Надежный, толковый инженер-проектировщик, таких на рынке ценили.
— Ну что ты, Витя. Найдешь что-то лучше. Может, это даже к лучшему — давно говорил, что хочется сменить сферу.
— Да уж, — Виктор криво усмехнулся. — Только сейчас везде плохо. Экономика трещит, компании массово увольняют людей. Придется подождать, пока ситуация нормализуется.
Елена кивнула. Понимала, что потеря работы — это стресс. Нужно дать мужу время прийти в себя, а потом спокойно искать новые варианты. У них были небольшие накопления, ипотека еще не критичная, протянут месяц-другой без особых проблем.
Первые недели прошли относительно спокойно. Виктор каждое утро садился за компьютер, просматривал вакансии, отправлял резюме. Рассказывал за ужином, куда откликнулся, какие компании рассматривает. Елена поддерживала, предлагала свою помощь в поиске.
— Может, попросишь Андрея? У него же своя фирма, мало ли, нужен кто-то, — предложила Елена, имея в виду одноклассника мужа.
— Андрей занимается ремонтами квартир, это не мой профиль, — отмахнулся Виктор. — Мне нужно что-то серьезное, соответствующее квалификации.
Постепенно рассказы о поиске работы становились все более размытыми. Виктор по-прежнему проводил время за компьютером, но Елена начала замечать, что на экране чаще мелькают игры, чем сайты с вакансиями. На вопросы о том, как дела с поиском, муж отвечал общими фразами:
— Пока ничего подходящего нет. Рынок сейчас совсем мертвый.
— Может, расширить географию поиска? Или рассмотреть смежные специальности? — осторожно предлагала Елена.
— Зачем мне ехать в другой город ради копеечной зарплаты? Лучше подождать, пока здесь появится что-то достойное.
К концу второго месяца финансовая ситуация стала напряженной. Елена в одиночку тянула ипотеку, коммунальные платежи, покупала продукты. Зарплата маркетолога в налоговой была неплохой, но на двоих взрослых людей и квартиру ее едва хватало. Накопления таяли.
— Витя, может, стоит пересмотреть подход к поиску? — Елена присела рядом с мужем на диван. — Даже временная работа поможет нам продержаться.
Виктор оторвался от телевизора, где показывали вечерние новости.
— Временная работа? Я что, грузчиком пойду работать? У меня высшее образование, опыт работы двенадцать лет.
— Я не про грузчика. Просто… может, не только инженерные вакансии смотреть?
— Лена, я понимаю, что тебе сейчас тяжело одной все тянуть. Но у меня есть достоинство. Не буду я работать за тридцать тысяч, когда знаю себе цену.
Елена прикусила язык. Хотелось сказать, что тридцать тысяч лучше, чем ноль. Но решила не давить. Мужчине и так непросто переживать безработицу.
Третий месяц принес новые трудности. Пришлось отказаться от отпуска, который планировали на море. Елена начала экономить на всем — покупала самые дешевые продукты, отказалась от посещения салона красоты, перестала ездить на работу на такси.
Виктор, похоже, не замечал этих жертв. Продолжал покупать дорогой кофе, заказывать пиццу на дом, когда Елена задерживалась на работе. На замечания реагировал раздраженно:
— Что ты считаешь каждую копейку? Немного расслабься, все наладится.
— Витя, но нам действительно нужно экономить, — настаивала Елена. — Может, хотя бы на время отказаться от лишних трат?
— Лишних трат? — Виктор вскочил с дивана. — Я что, жить нормально не имею права? Ты думаешь, мне легко сидеть дома без работы? Хоть какие-то радости должны остаться.
Ссоры становились все чаще. Елена приходила домой уставшая после напряженного рабочего дня, а дома ее ждали немытая посуда, разбросанные вещи и муж, который требовал понимания и поддержки. На просьбы помочь по хозяйству Виктор отвечал, что у него сейчас сложный период, а домашние дела — это мелочи по сравнению с поиском работы.
— Ты хоть понимаешь, каково мне сейчас? — взорвался Виктор после очередного разговора о деньгах. — Я каждый день ищу работу, отправляю резюме, а ты только и знаешь, что упрекать.
— Я не упрекаю, — Елена сжала кулаки. — Я просто устала. Устала работать на двоих, платить за квартиру, готовить, убирать. А ты делаешь вид, что никаких проблем нет.
— Значит, ты не веришь в меня? Считаешь меня неудачником?
— Я считаю тебя человеком, который избегает ответственности.
После этих слов Виктор замолчал и ушел в спальню, хлопнув дверью. Следующие несколько дней между супругами висело напряженное молчание.
К четвертому месяцу Елена поняла, что подходит к пределу своих возможностей. Работала сверхурочно, чтобы заработать премию. Брала дополнительные проекты. Но денег все равно катастрофически не хватало. Пришлось занимать у коллег, чтобы внести очередной платеж по ипотеке.
А Виктор продолжал жить в своем мире, где проблемы временные, а он просто не может найти работу по специальности из-за сложной экономической ситуации. Разговоры о поиске работы стали табу — стоило Елене заикнуться об этом, как муж сразу обижался и уходил от разговора.
— Витя, мне нужно с тобой серьезно поговорить, — сказала Елена в один из августовских вечеров.
— Если опять про работу, то не хочу слушать, — Виктор даже не поднял глаз от телефона.
— Нам нужно что-то менять. Я больше не могу одна тянуть все расходы.
— И что ты предлагаешь? Продать квартиру?
— Предлагаю тебе наконец найти любую работу. Любую, Витя. Хотя бы временно.
— Мы уже это обсуждали. Я не собираюсь унижать себя, работая за копейки.
Елена почувствовала, как что-то окончательно сломалось внутри. Четыре месяца терпения, поддержки, экономии — и никаких сдвигов. Более того, муж даже не пытался понять, как ей тяжело.
— Унижать себя? — голос Елены стал тише, что было плохим знаком. — А меня унижать — это нормально? Заставлять работать за двоих, экономить на всем, занимать деньги?
— Я тебя ни к чему не принуждаю, — холодно ответил Виктор.
В этот момент в дверь позвонили. Елена пошла открывать, благодарная за любую возможность прервать этот разговор. На пороге стояла Римма Павловна, свекровь. Высокая, статная женщина семидесяти лет, всегда безупречно одетая и причесанная. Бывший директор школы, привыкшая командовать и учить жизни.
— Леночка, здравствуй, — Римма Павловна прошла в прихожую, оглядывая квартиру оценивающим взглядом. — Витя дома?
— Да, проходите, — Елена постаралась изобразить радушие, хотя появление свекрови в этот момент было последним, чего хотелось.
Римма Павловна села в гостиной, приняв величественную позу. Виктор вышел поздороваться с матерью, заметно повеселев.
— Как дела, сынок? — спросила Римма Павловна, тепло глядя на сына.
— Да так, ищу работу потихоньку, — Виктор пожал плечами.
— Потихоньку? — Римма Павловна перевела взгляд на Елену. — А почему потихоньку? Что-то мешает активному поиску?
Елена напряглась. По тону свекрови было понятно, что разговор пойдет не в ту сторону.
— Сейчас просто сложная ситуация на рынке труда, — объяснил Виктор. — Много специалистов, мало вакансий.
— Понятно, — кивнула Римма Павловна. — А как вы справляетесь финансово? Лена, надеюсь, ты поддерживаешь мужа в это трудное время?
— Конечно поддерживаю, — сдержанно ответила Елена.
— Только вот что я не понимаю, — продолжила свекровь, — почему Витя до сих пор без работы? Он же образованный, опытный специалист. Может, дело в том, что дома создается неправильная атмосфера?
Елена почувствовала, как лицо начинает гореть от возмущения. Римма Павловна смотрела на невестку с видом учительницы, поймавшей нерадивого ученика.
— Какая атмосфера? — медленно произнесла Елена.
— Ну, знаешь, если дома постоянно давят, упрекают, не дают мужчине спокойно сосредоточиться на поиске работы… Это же стресс дополнительный создает.
— Так это ваша проблема, Римма Павловна, что сыночка не тянете. Зачем мне ваш дармоед? — слова вырвались у Елены прежде, чем та успела их остановить.
Воцарилась мертвая тишина. Виктор открыл рот, словно собираясь что-то сказать, но так и застыл. Римма Павловна побледнела, а затем медленно покраснела.
— Что ты сказала? — голос свекрови звучал угрожающе тихо.
— То, что думаю уже четыре месяца, — Елена выпрямилась, понимая, что отступать некуда. — Ваш сын превратился в тунеядца, который даже не пытается найти работу. А вы его в этом поддерживаете.
— Как ты смеешь так говорить о моем сыне! — взорвалась Римма Павловна. — Витя просто ищет достойную работу, а не хватается за первое попавшееся место.
— Четыре месяца ищет? — Елена горько рассмеялась. — Римма Павловна, ваш сын последние два месяца даже резюме не отправляет. Только в игры играет и телевизор смотрит.
— Ты врешь!
— Спросите у него самого, — Елена повернулась к мужу. — Витя, когда ты последний раз откликался на вакансию?
Виктор молчал, глядя в пол. Это молчание было красноречивее любых слов.
— Даже если так, — Римма Павловна попыталась взять себя в руки, — настоящая жена должна поддерживать мужа в трудные времена. А не устраивать скандалы и давить.
— Поддерживать? — Елена почувствовала, как внутри растет холодная ярость. — Я четыре месяца работаю за двоих, плачу за квартиру, покупаю еду, занимаю деньги. Это и есть поддержка. А что делает ваш драгоценный сын? Лежит на диване и ждет, когда ему на блюдечке принесут идеальную работу.
— Витя особенный, — заявила Римма Павловна. — У него талант, образование. Он не должен унижаться.
— Особенный? — Елена чуть не задохнулась от возмущения. — Особенно наглый, вы хотели сказать? Особенно избалованный?
— Не позволю так говорить о моем ребенке!
— Вашему ребенку тридцать два года! Пора бы уже самому о себе заботиться, а не прятаться за мамину юбку.
Виктор наконец подал голос:
— Лена, ты переходишь границы.
— Я? — Елена обернулась к мужу. — Это я перехожу границы? А ты что делаешь? Четыре месяца живешь за мой счет и еще смеешь мне возражать?
— Мне просто нужно время найти подходящую работу, — пробормотал Виктор.
— Время? У тебя было времени больше, чем нужно. А теперь послушай внимательно, — Елена подошла ближе к мужу. — Или ты завтра же начинаешь искать любую работу — подчеркиваю, любую — или я подаю на развод.
— Леночка, — Римма Павловна попыталась примирительный тон, — давай не будем так резко. Семья — это терпение, компромиссы…
— Компромиссы? — Елена повернулась к свекрови. — А где ваши компромиссы? Где готовность вашего сына идти навстречу семье?
— Витя переживает сложный период. Ему нужна поддержка, а не давление.
— Знаете что, Римма Павловна? — Елена села напротив свекрови, глядя ей прямо в глаза. — Раз вы так переживаете за сыночка, может, заберете его к себе? Будете содержать, кормить, оправдывать его безделье?
— Что ты предлагаешь?
— Я предлагаю вам самой ощутить радость содержания взрослого здорового мужчины, который принципиально не хочет работать. Я не подписывалась быть спонсором бездельника.
Римма Павловна встала, дрожа от негодования:
— Я не позволю тебе так говорить о моем сыне! Ты неблагодарная, эгоистичная…
— А вы знаете, что я эгоистичная? — перебила Елена. — Эгоистично хочу, чтобы мой муж работал и содержал семью наравне со мной. Эгоистично не желаю быть дойной коровой для взрослого мужика.
— Витя, — Римма Павловна повернулась к сыну, — ты будешь это слушать?
Виктор неопределенно пожал плечами. Даже сейчас, когда жена выдавала ему ультиматум, а мать требовала защиты, муж предпочитал отмолчаться.
— Прекрасно, — сказала Елена. — Раз ваш сын не способен дать внятный ответ, отвечу за него я. Римма Павловна, если вы считаете, что я плохая жена, а ваш сын достоин лучшего — забирайте его. Но из моей квартиры, за которую я плачу своими деньгами.
— Как ты смеешь выгонять моего сына из его дома!
— Из его дома? — Елена встала. — Римма Павловна, ипотека оформлена на меня. Все платежи последние месяцы делаю я. Так что это мой дом, и я имею право решать, кто в нем живет.
Свекровь открыла рот, но слов не нашлось. Видимо, до неё только сейчас дошло, что невестка говорит серьезно.
— Витя, — Елена повернулась к мужу, — у тебя есть неделя. Либо находишь работу — любую — либо собираешь вещи и переезжаешь к маме. Пусть Римма Павловна объяснит тебе, какой ты особенный и талантливый.
— Лена, ты не можешь так поступить, — впервые за весь вечер в голосе Виктора прозвучали настоящие эмоции.
— Могу и поступлю. Я устала быть единственным взрослым в этой семье.
Римма Павловна схватила сумочку и направилась к выходу:
— Витя, пойдем домой. Здесь тебя не ценят.
Виктор растерянно посмотрел на мать, потом на жену:
— Лена, давай обсудим это спокойно.
— Обсуждать нечего, — твердо ответила Елена. — Решение принято. Хочешь остаться мужем — начинай вести себя как мужчина.
После ухода свекрови квартира наполнилась тягостной тишиной. Виктор так и стоял посреди гостиной, словно не мог поверить в происходящее. Елена прошла на кухню, включила чайник. Руки дрожали, но внутри поселилось странное спокойствие. Впервые за четыре месяца жена сказала то, что думала. Границы были обозначены четко и ясно.
— Лена, — Виктор появился на пороге кухни, — ты же не серьезно? Про развод и выселение?
Елена повернулась к мужу. В его глазах впервые за долгое время читалась не обида, а растерянность и что-то похожее на страх.
— Абсолютно серьезно, Витя. Я больше не намерена тянуть на себе взрослого мужчину, который считает работу чем-то унизительным.
— Но я же ищу…
— Ты ничего не ищешь. И мы оба это знаем.
Виктор замолчал. Возможно, впервые за месяцы безделья до него начало доходить, что игра окончена. Что жена больше не будет терпеть и оправдывать его бездействие. Что реальная жизнь не похожа на заботливые объятия матери, готовой простить любые недостатки своего «особенного» сына.
Елена разлила чай по чашкам, но пить не стала. Завтра предстоял обычный рабочий день, обычные заботы. Но что-то изменилось безвозвратно. Граница была проведена, и теперь оставалось только ждать, по какую сторону от неё окажется её семья.
