— Яночка, ты не представляешь, как тяжело жить на одну пенсию, — вздохнула Галина Петровна, поглаживая край чашки. — Коммуналка растет с каждым месяцем. За свет последний раз пришлось отдать почти четверть пенсии.
Яна терпеливо слушала свекровь, перебирая в уме список дел на завтра. Такие разговоры стали уже привычным ритуалом их встреч.
— И не говорите, Галина Петровна, — кивнула она. — Цены на все поднимаются.
— Вот я и думаю… может, вы с Димой… — свекровь многозначительно замолчала, устремив на Яну выжидающий взгляд.
— Галина Петровна, — Яна выпрямила спину, — мы с Димой сами живем в съемной квартире. Аренда забирает хорошую часть зарплаты. К тому же, хозяйка обещала поднять цену со следующего месяца.
Свекровь поджала губы. Эти разговоры превратились в негласное противостояние — Галина Петровна намекала, а Яна вежливо уклонялась. Два года замужества научили ее выстраивать границы.
— Вот Димочка раньше никогда не отказывал матери, — не сдавалась свекровь. — Всегда помогал.
— А сейчас у него отдельное жилье и своя семья, — парировала Яна. — Каждая копейка на счету.
Каждый раз, когда разговор заходил о деньгах, Яна вспоминала свой печальный опыт первых месяцев замужества. Тогда она еще верила в общий бюджет. Дима получил премию — немаленькую, на которую они планировали купить новый холодильник взамен старого дребезжащего монстра. Но деньги как-то незаметно утекли к матери и сестре Димы. На «срочные нужды», которые никто толком не объяснил.
Через месяц ситуация повторилась. Яна тогда собиралась на медицинское обследование, отложила часть денег. Но Дима «одолжил» эту сумму сестре Марине на новый телефон. Безвозвратно, как выяснилось позже.
После третьего подобного случая Яна твердо поставила вопрос о раздельном бюджете. Дима поначалу сопротивлялся.
— Это же семья! — возмущался он. — У нас с тобой не должно быть моего и твоего!
— У нас и не будет, — спокойно отвечала Яна. — Только наше. Ты платишь свою долю за квартиру и коммуналку, я — свою. По очереди покупаем продукты.
На том и порешили. В целом система работала хорошо. Яна даже начала потихоньку приближаться к мечте о собственной квартире.
— Галина Петровна, давайте я сделаю еще чаю, — предложила Яна, вставая из-за стола. Разговор нужно было перевести в другое русло.
Система с раздельным бюджетом работала. Яна даже стала замечать, что Дима начал серьезнее относиться к деньгам, реже транжирить.
В тот вечер Яна вернулась с работы поздно. Ноги гудели после двенадцатичасовой смены. В голове туман усталости. Она с трудом повернула ключ в замке.
Сумка выскользнула из ослабевших пальцев и с глухим стуком приземлилась прямо на пол прихожей. Яна даже не нашла в себе сил ее поднять. Из кухни доносились оживленные голоса. Сестра Димы Марина что-то эмоционально рассказывала.
— А потом она говорит мне… Ой, Дим, передай печенье… Так вот, она мне и говорит…
Яна медленно стянула плащ и вошла на кухню. За столом сидели Дима, его мать и сестра. На столе красовался ее — Яны — фирменный пирог, который она испекла на выходных.
— Привет всем, — Яна попыталась улыбнуться, но вышла лишь кривая усмешка.
— А, явилась! — оживилась Галина Петровна. — А мы тут решили к вам заглянуть. Димочка такой молодец, чаем напоил, пирогом твоим угостил.
— Да, Яночка, пирог просто восхитительный! — подхватила Марина, отправляя в рот очередной кусок. — Ты настоящая мастерица!
Дима лишь неловко улыбнулся, потирая шею.
— Я не знал, что ты сегодня задержишься, — пробормотал он. — Мама звонила, говорит, мимо проезжали…
Яна хотела ответить, но в этот момент из прихожей раздалась мелодия телефонного звонка. Марина вскочила так резко, что едва не опрокинула чашку.
— Это мой! В куртке забыла! — она метнулась в коридор.
Марина скрылась в коридоре. На кухне повисло неловкое молчание. Яна устало присела за стол, машинально подвинув к себе чашку.
— Ты совсем бледная, Яночка, — заметила Галина Петровна. — Заработалась?
— День был тяжелый, — коротко ответила Яна.
— Димочке тоже нелегко, — тут же подхватила свекровь. — Он сегодня рассказывал, как начальник заставил переделывать отчет три раза.
Дима пожал плечами и потянулся за очередным куском пирога.
— Да ничего страшного. Обычные рабочие моменты.
Яна уже открыла рот, чтобы ответить, когда из прихожей донесся пронзительный возглас Марины:
— Так у тебя три миллиона на счету? А чего ты молчала?
Кровь отхлынула от лица Яны. В голове молнией пронеслась мысль: «Выписка! Я же не спрятала выписку из банка!»
Утром она проверяла состояние счета. Зашла в банк, чтобы узнать подробности по процентам и другие мелочи. Бумагу бросила в сумку, намереваясь выкинуть позже. И совсем забыла про нее.
Секунда — и Марина влетела на кухню, размахивая листком бумаги. Глаза сверкали, щеки раскраснелись.
— Вы представляете! — воскликнула она, потрясая выпиской. — У нашей Яночки целое состояние на счету! Три миллиона двести тысяч!
Галина Петровна моментально выпрямилась и вцепилась взглядом в бумагу. Дима замер с поднесенной ко рту чашкой.
— Дай-ка посмотреть, — свекровь протянула руку.
— Марина, это частная информация, — Яна поднялась со стула. — Что ты искала в моей сумке?
— Я просто искала салфетку, — разыграла возмущение Марина. — У меня рука в начинке пирога оказалась! Я и заляпала телефон. Решила, что у тебя в сумке точно будет салфетка. А там — такое!
— И откуда у тебя такие деньги? — в голосе Димы звучало неприкрытое изумление. — Ты никогда не говорила…
— А должна была? — Яна скрестила руки на груди.
— Ну мы же семья! — воскликнул Дима. — У нас не должно быть секретов друг от друга!
Галина Петровна внимательно изучала выписку.
— Так ты копила их еще до свадьбы? — она подняла взгляд на невестку. — И после продолжила? А нам все время рассказывала, что денег нет?
— Я никогда не говорила, что денег нет, — твердо возразила Яна. — Я говорила, что лишних нет. Это деньги на квартиру.
— Квартиру? — Дима вскочил со стула. — Судя по всему, копила ты себе на отдельное жилье! А мне даже не сказала!
— Я предлагала тебе вместе создать накопительный счет, — напомнила Яна. — Но ты сказал, что это слишком сложно, и у тебя «деньги не держатся».
На кухне воцарилась звенящая тишина. Марина первой нарушила ее, хлопнув в ладоши:
— Ну вот и чудесно! Теперь мы можем купить Димочке поддержанную машину. Он будет нас везде возить!
— И моя мама сможет наконец сделать ремонт в своей квартире, — подхватил Дима, неожиданно оживившись. — Там же крыша течет уже второй год.
— И мне на курсы стилистов хватит, — мечтательно протянула Марина. — А то сижу без работы…
Галина Петровна кивала, перебирая в уме список необходимых трат:
— Да, и на новую мебель останется. Моя старая совсем разваливается. А еще лечение, курортное…
Яна слушала их планы, и внутри нарастало возмущение. Они даже не спросили ее мнения. Просто решили, что могут распоряжаться ее деньгами — теми, что она копила несколько лет, отказывая себе во многом.
— Стоп! — Яна подняла руку, останавливая этот поток. — Никто не будет тратить мои деньги.
Три пары глаз уставились на нее с недоумением.
— Что значит — твои? — Дима нахмурился. — Мы же семья. Значит, общие.
— Нет, Дима, — Яна покачала головой. — У нас с тобой раздельный бюджет, помнишь? Мы договорились еще в начале. Эти деньги я копила сама, отказывая себе во многом. И потрачу их так, как планировала — на первоначальный взнос за собственную квартиру.
— Как это? — Галина Петровна побагровела. — А семья?
— А мои курсы? — почти хором с ней воскликнула Марина.
Дима сжал кулаки:
— Яна, ты серьезно? Столько денег, а ты… ты что, считаешь нас чужими?
— Я считаю, что каждый должен сам решать, как распоряжаться своими деньгами, — твердо ответила Яна. — Когда ты получал премии, ты тратил их на маму и сестру, не спрашивая меня. И это были твои деньги — ты имел право. Но и я имею право на свои сбережения.
— Да как ты можешь! — взорвалась Галина Петровна. — Такая жадная, бессердечная! Муж должен решать, что делать со всеми доходами!
— А я не имела права распоряжаться его деньгами? — парировала Яна. — Теми премиями, которые он получал и отдавал вам?
— Дима, неужели ты позволишь ей так с нами разговаривать? — Галина Петровна повернулась к сыну. — Это же предательство! Она обманывала тебя все это время!
Дима выглядел разъяренным:
— Яна, либо ты пересматриваешь свое отношение к семье, либо… либо я не знаю, что дальше делать!
Яна обвела взглядом всю троицу. Продолжать разговор было бессмысленно.
— Пересматривать ничего не буду. Мне нужно подумать.
В спальне Яна методично собрала самое необходимое. Паспорт, документы, немного одежды. Семейство на кухне продолжало возмущенно обсуждать ее «жадность» и «подлость».
Проходя мимо кухни с сумкой в руках, Яна остановилась:
— Я уезжаю к подруге. Когда будешь готов к нормальному разговору — позвони.
Дима даже не поднял взгляда.
— Иди куда хочешь! С такой женой… Я думал, мы семья!
Развод прошел быстро. Дима до последнего не верил, что Яна серьезно настроена расстаться, и надеялся, что она «образумится». Но она была непреклонна.
Через год Яна стояла в просторной светлой квартире — своей собственной. Окна выходили в тихий двор с детской площадкой. Ремонт был почти закончен.
Подруга Катя восхищенно оглядывала комнаты:
— Ну вот, мечта сбылась! Своя крепость.
Яна улыбнулась, глядя в окно:
— Да, все именно так, как я и планировала.
— Жалеешь? — осторожно спросила Катя.
— О чем? О разводе? — Яна покачала головой. — Нет. Жалею только, что не разглядела сразу, насколько мы разные. У нас с Димой были совершенно разные представления о семье. И о деньгах.
Она прошлась по комнате, любуясь новыми обоями:
— Знаешь, иногда нужно потерять что-то, чтобы обрести себя.
