Кристина поставила сумку с продуктами на кухонный стол и включила чайник. Вторник выдался особенно тяжёлым — на работе завал, в магазине очереди, а дома ждала недомытая с утра посуда. Муж опять не убрал за собой тарелки после завтрака.
Дмитрий появился на кухне, когда Кристина уже разбирала покупки.
— Ого, ты всё это одна дотащила? — Дмитрий приобнял жену за плечи, заглядывая в пакеты. — Мог бы помочь, если бы знал.
— Могу я спокойно купить продукты без твоей помощи? — Кристина устало отстранилась. — Да и тебе, вижу, некогда было — посуда так и осталась.
Дмитрий виновато опустил глаза, но тут же вскинул голову:
— Я целый день на конференции с телефоном наготове. Мог позвонить клиент, не до посуды было.
Кристина молча открыла холодильник, демонстративно убирая молоко и сыр. Мысленно отметила — очередная отговорка. Вчера был сложный проект, позавчера — срочные документы, неделю назад — важная встреча. А посуда всё так же оставалась на Кристине, как и готовка, уборка, покупка продуктов.
— Может, закажем пиццу? — примирительно предложил Дмитрий. — Я угощаю. Тебе не придётся готовить.
— Дим, мы вчера ели пиццу. И ели бы сегодня, если бы я не купила продуктов, — Кристина начала нарезать овощи для салата.
— Ты прямо как моя мама, — усмехнулся Дмитрий. — «Дима, нельзя постоянно есть фастфуд!»
Кристина замерла, сжимая нож. Сравнение с Любовью Андреевной, свекровью, задело за живое. Хотя после двух лет брака пора бы привыкнуть.
— Я не твоя мама. И не хочу ею быть, — отрезала Кристина.
— Ладно-ладно, дорогая, не злись, — Дмитрий поднял руки в шутливом жесте капитуляции. — Давай я помогу с ужином?
— Спасибо, я справлюсь, — Кристина продолжила нарезать овощи. — Лучше сходи помой посуду.
Вечер прошёл в натянутом молчании. Кристина готовила, Дмитрий бренчал посудой в раковине, а потом уткнулся в ноутбук, якобы доделывая рабочие дела. После ужина он вызвался мыть тарелки, но Кристина только махнула рукой — проще самой, чем потом переделывать. С чувством выполненного долга Дмитрий удалился в комнату смотреть футбол.
Позже, забираясь в кровать, Кристина мысленно подвела итог дня. Ещё одна мелкая ссора из-за бытовухи, ещё один вечер без нормального общения. Всё чаще ей казалось, что Дмитрий относится к ней как к приложению к квартире — готовит, убирает, стирает, а в остальное время не особо интересна.
Дмитрий уже спал, повернувшись к стене и тихо посапывая. Его телефон на тумбочке мигнул — пришло сообщение. Кристина машинально скосила глаза на экран и замерла. Сообщение от Любови Андреевны: «Что, опять поругались из-за посуды? Сколько можно!»
Откуда свекровь знает? Дмитрий что, рассказывает маме о каждой ссоре?
Утром Кристина решила не придавать значения увиденному сообщению. Мало ли, может, Дмитрий вскользь упомянул что-то в разговоре с матерью. Любовь Андреевна звонит сыну каждый день, это нормально. Хотя неприятный осадок остался.
Через два дня, в четверг, Любовь Андреевна нагрянула в гости без предупреждения. Просто позвонила в дверь около шести вечера, когда Кристина только вернулась с работы и размышляла, что приготовить на ужин.
— Кристиночка, солнышко! — Любовь Андреевна расцеловала невестку в обе щеки. — Я тут мимо проезжала, думаю, загляну к детям. Как вы тут?
— Всё хорошо, Любовь Андреевна, — Кристина натянуто улыбнулась, пропуская свекровь в прихожую. — Дмитрий ещё не вернулся с работы.
— Ничего, я подожду, — Любовь Андреевна прошла на кухню, будто к себе домой. — А ты что, только пришла? Поздно сегодня.
— Да, были срочные дела, — Кристина открыла холодильник. — Хотите чаю?
— Не откажусь, — Любовь Андреевна села за стол, внимательно наблюдая за невесткой. — А я думала, ты уже ужин готовишь. Дима говорил, что ты всегда рано приходишь, чтобы успеть приготовить.
Кристина напряглась. Откуда Любовь Андреевна знает её график? И почему Дмитрий обсуждает с матерью такие детали?
— Обычно да, но сегодня задержалась, — Кристина поставила чайник.
— Ну, ничего, — Любовь Андреевна улыбнулась. — Дима не умрёт с голоду. А то он жаловался, что ты в последнее время частенько задерживаешься.
Кристина застыла с чашками в руках. Жаловался? Она опоздала с ужином всего два раза за весь месяц, и то предупреждала мужа заранее.
— Вы с Димой часто обсуждаете мой график? — как можно нейтральнее спросила Кристина, расставляя чашки.
— Ну что ты, — Любовь Андреевна отмахнулась. — Просто иногда беседуем. Сын делится, я слушаю. Всё как у нормальных людей.
Кристина хотела спросить, что ещё «нормального» рассказывает Дмитрий маме, но в этот момент хлопнула входная дверь. Дмитрий вернулся с работы.
— Мама! — радостно воскликнул Дмитрий, увидев Любовь Андреевну. — Какими судьбами?
— Да вот, решила проведать вас, — Любовь Андреевна встала, чтобы обнять сына. — А заодно привезла твою любимую запеканку. В холодильнике уже.
Кристина удивлённо посмотрела на холодильник — действительно, на верхней полке стояла форма с запеканкой. Когда свекровь успела её положить? И главное, почему такое ощущение, что Любовь Андреевна прекрасно ориентируется на кухне, словно здесь живёт?
Ужинали втроём. Дмитрий расхваливал запеканку, Любовь Андреевна скромно улыбалась, а Кристина молча жевала, чувствуя себя лишней за собственным столом.
— Кстати, Дима, — Любовь Андреевна промокнула губы салфеткой, — ты починил кран в ванной? А то в прошлый раз Кристина жаловалась, что капает.
Кристина чуть не поперхнулась. В прошлый раз? Любовь Андреевна не была у них уже две недели. А про подтекающий кран Кристина говорила мужу всего три дня назад, и только ему.
— Ещё нет, мам, — виновато ответил Дмитрий. — Всё руки не доходят.
— Эх, Димочка, — Любовь Андреевна покачала головой. — Ты бы лучше маме меньше жаловался, а жене больше помогал. Правда, Кристиночка?
В этих словах, сказанных с улыбкой, Кристине почудилась издёвка. Будто Любовь Андреевна наслаждалась ситуацией — она знает о проблемах молодой семьи больше, чем следовало бы.
После ужина Дмитрий вызвался проводить маму до метро. Кристина осталась одна, убирая посуду и размышляя о странностях сегодняшнего вечера. Вроде ничего особенного, но какое-то нехорошее предчувствие не покидало.
Через неделю случилась крупная ссора. Кристина обнаружила, что Дмитрий забыл оплатить интернет, из-за чего его отключили в самый неподходящий момент — когда она работала удалённо над срочным проектом. Пришлось ехать в офис, тратя время и деньги на такси.
— Дим, ты не мог просто заплатить вовремя? Я же просила! — Кристина бросила сумку на диван. — Из-за тебя я чуть не сорвала дедлайн!
— Извини, забыл, — Дмитрий даже не оторвался от компьютера. — У меня тоже работа, знаешь ли.
— У меня месячный отчёт, от которого зависит премия! А у тебя что? Очередная игрушка?
Дмитрий захлопнул ноутбук и встал, возвышаясь над Кристиной.
— Не смей указывать, чем мне заниматься в свободное время! Я весь день вкалывал, имею право отдохнуть.
— А я, значит, не имею? — Кристина скрестила руки на груди. — Впрочем, о чём речь. Ты же даже банальную квитанцию не можешь оплатить вовремя.
— Опять ты за своё! — Дмитрий поморщился. — Одна ошибка, и сразу трагедия.
— Одна? — Кристина горько рассмеялась. — А квитанция за свет в прошлом месяце? А страховка на машину, из-за которой нам пришлось платить штраф?
Спор продолжался минут двадцать. В какой-то момент Дмитрий просто схватил куртку и ушёл, хлопнув дверью. Кристина осталась на кухне, кипя от злости. Через час, немного успокоившись, она решила заварить чай. Взяла телефон, чтобы включить музыку, и обнаружила три пропущенных звонка. От Любови Андреевны.
Кристина нахмурилась. Зачем свекровь звонила ей? Обычно Любовь Андреевна общалась только с сыном. Не успела Кристина решить, перезванивать или нет, как телефон снова зазвонил.
— Алло, — устало ответила Кристина.
— Кристиночка, здравствуй, — голос Любови Андреевны звучал слишком бодро для десяти вечера. — Как ты там? Всё хорошо?
— Да, спасибо, — Кристина опустилась на стул. — Что-то случилось?
— Нет-нет, просто звоню узнать, как у вас дела, — Любовь Андреевна сделала паузу. — Дима у тебя?
— Нет, он ушёл, — Кристина сжала переносицу. — А что?
— Да так, ничего, — голос Любови Андреевны стал прохладнее. — Просто он обычно в это время дома. Вы, наверное, поссорились?
Кристина почувствовала раздражение. Почему свекровь уверена, что знает, где и когда обычно находится Дмитрий? И почему так уверенно заявляет о ссоре?
— Любовь Андреевна, — Кристина старалась говорить спокойно, — у нас всё в порядке. Дмитрий просто вышел.
— Конечно-конечно, — в голосе свекрови явно слышалось сомнение. — Только знаешь, Кристиночка, Дима очень ответственный на работе. Может, не стоит его так пилить за какие-то мелочи вроде забытых платежей? Он ведь не специально.
Кристина замерла с чашкой в руке. Как Любовь Андреевна узнала, из-за чего они поссорились? Неужели Дмитрий уже успел пожаловаться матери? Но ведь прошло всего час с его ухода…
— Любовь Андреевна, простите, но мне нужно идти, — Кристина не стала дожидаться ответа и сбросила вызов.
На следующий день Дмитрий вернулся, как ни в чём не бывало. Извинился, обнял, даже купил цветы. Кристина решила не развивать тему и не спрашивать, обсуждал ли он их ссору с матерью. Всё-таки каждый имеет право на доверительные отношения с родителями.
Но странности продолжались. Любовь Андреевна стала звонить чаще, иногда заезжала без предупреждения, и всегда, абсолютно всегда, знала о том, что происходило в их семье. Если Кристина просила Дмитрия пропылесосить — на следующий день Любовь Андреевна интересовалась, не слишком ли невестка нагружает сына домашними делами.
Если Кристина отказывалась от похода в гости к свекрови из-за усталости — Любовь Андреевна сочувственно качала головой при встрече: «Дима говорит, ты совсем замоталась на работе».
Постепенно Кристина начала чувствовать себя под постоянным наблюдением. Будто каждый её шаг, каждое слово, каждая просьба или жалоба фиксировались и передавались свекрови. А та, в свою очередь, давала оценку, советы, рекомендации — не Кристине напрямую, а через Дмитрия. И всё чаще эти советы были не в пользу невестки.
Однажды Кристина попала в пробку и опоздала на праздничный ужин к родителям Дмитрия. Любовь Андреевна встретила её холодным взглядом:
— Что же ты так поздно, Кристиночка? Мы уже час ждём.
— Извините, пробки, — Кристина повесила куртку. — Я писала Диме, предупреждала.
— Да, конечно, — Любовь Андреевна поджала губы. — Только почему-то в офисе ты не опаздываешь, даже если пробки. А к нам вечно не можешь вовремя приехать.
Кристина растерянно посмотрела на Дмитрия. Тот опустил глаза, но промолчал.
— Откуда вы знаете, опаздываю я на работу или нет? — прямо спросила Кристина.
— Дима рассказывал, — с улыбкой победителя ответила Любовь Андреевна. — Говорит, ты всегда переживаешь, если задерживаешься даже на пять минут. А к нам не торопишься.
Вечер был испорчен. Кристина едва дождалась его окончания и всю обратную дорогу молчала. Дмитрий тоже не начинал разговор, видимо, чувствуя неладное.
Дома Кристина не выдержала:
— Дим, почему твоя мама знает обо мне больше, чем следует? Ты что, обсуждаешь с ней каждый наш шаг?
— Да ладно тебе, — Дмитрий попытался отшутиться. — Мама просто наблюдательная. И переживает за нас.
— Нет, Дим, — Кристина покачала головой. — Она знает детали, которые нельзя «просто наблюдать». Она знает, о чём мы спорим, когда её даже рядом нет.
Дмитрий пожал плечами:
— Ну я иногда рассказываю. Она же мать, ей интересно.
— Интересно знать, что я тебя прошу пропылесосить? Или что мы поругались из-за неоплаченного интернета? — Кристина почувствовала, как внутри нарастает тревога. — Зачем ты ей всё это рассказываешь?
— Не всё, — буркнул Дмитрий. — Только когда совета нужно спросить.
— Дим, — Кристина глубоко вздохнула, — мне неприятно, что наша личная жизнь обсуждается с твоей мамой. Можешь, пожалуйста, не делать этого?
— А что такого? — Дмитрий нахмурился. — Все нормальные мужики советуются с мамами.
— О том, что жена просит помыть посуду? — Кристина скептически подняла бровь.
— Да не об этом речь! — Дмитрий махнул рукой. — Просто иногда нужен взгляд со стороны. Мама многое понимает в отношениях.
— Она на третьем браке, Дим.
— И что? Зато опыт есть, — Дмитрий ушёл в другую комнату, показывая, что разговор окончен.
Кристина осталась на кухне, пытаясь уложить в голове их диалог. Похоже, муж действительно считает нормальным обсуждать с матерью все детали их жизни. Это неприятно, но пока не катастрофа. Нужно просто ещё раз поговорить, объяснить, что некоторые вещи должны оставаться между ними.
Через неделю Кристина вернулась домой раньше обычного — совещание отменили, и она решила сделать Дмитрию сюрприз, приготовив его любимый ужин. Дмитрия не оказалось дома, но на кухонном столе лежал его телефон. Видимо, муж вышел недалеко и забыл мобильный.
Кристина поставила сумку и занялась приготовлением. Телефон Дмитрия пискнул — пришло сообщение. Кристина случайно глянула на экран и замерла. На экране блокировки отобразилось начало сообщения от Любови Андреевны: «Сынок, ты прав, Кристина слишком много требует. Я всегда…»
Остальное скрывалось за границей уведомления. Кристина почувствовала, как сердце забилось быстрее. Значит, Дмитрий не просто рассказывает маме о каких-то событиях — он жалуется на жену, причём представляет ситуацию так, будто Кристина что-то требует.
Телефон пискнул снова — ещё одно сообщение от Любови Андреевны. Кристина знала пароль Дмитрия — когда-то он сам показал, чтобы жена могла при необходимости воспользоваться его телефоном. Дрожащими пальцами Кристина разблокировала экран.
«Сынок, ты прав, Кристина слишком много требует. Я всегда говорила, что современные девушки избалованы. В наше время жёны ценили мужей, а не пилили за каждую мелочь.»
«Пришли мне запись вашего вчерашнего разговора, как обещал. Хочу послушать, что она там наговорила.»
Кристина недоуменно нахмурилась. Запись? Какая запись? Она открыла диалог с Любовью Андреевной и пролистала вверх. То, что она увидела, заставило её похолодеть.
Дмитрий регулярно отправлял матери аудиосообщения — записи их разговоров с Кристиной. Иногда это были голосовые заметки, которые он надиктовывал после ссор, пересказывая события. А иногда — настоящие записи, сделанные тайком, когда Кристина ни о чём не подозревала.
В одном из таких аудио Кристина жаловалась на усталость и просила Дмитрия больше помогать по дому. В другом — они обсуждали планы на отпуск, и Кристина говорила, что не хочет ехать к морю с родителями Дмитрия. В третьем — это был разговор про детей, очень личный разговор о том, что Кристина пока не готова становиться матерью.
Всё это Дмитрий отправлял Любови Андреевне. Вместе с собственными комментариями: «Видишь, мам, какая она эгоистка» или «Слышишь, как пилит».
Дальше было ещё хуже. Кристина нашла в галерее телефона целую папку со скриншотами их переписки. Дмитрий фотографировал и отправлял матери личные сообщения жены, снимки комнат после ссор, чеки из магазинов с комментариями «опять накупила ерунды».
Был даже снимок страницы из личного дневника Кристины, который она иногда вела в заметках на планшете. Каким-то образом Дмитрий получил доступ и к этому.
Кристина медленно опустилась на стул, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Всё то, что она считала личным, интимным, только их с мужем — всё это на самом деле было достоянием третьего человека. Человека, который никогда не скрывал своего пренебрежительного отношения к невестке.
Любовь Андреевна знала о Кристине всё. Каждую её слабость, каждую уязвимость, каждое желание и страх. И использовала эту информацию, чтобы манипулировать сыном, настраивать его против жены, укреплять своё влияние на их семью.
А Дмитрий? Дмитрий был соучастником. Он сознательно нарушал границы, предавал доверие, выставлял жену в невыгодном свете перед матерью. Ради чего? Ради одобрения? Ради подтверждения, что он «хороший сын»?
Входная дверь хлопнула, вернулся Дмитрий. Кристина сидела неподвижно, всё ещё держа в руках его телефон.
— Привет, ты что, уже дома? — Дмитрий заглянул на кухню и осёкся, увидев своё разблокированное устройство в руках жены.
— Да, я дома, — тихо ответила Кристина. — И я нашла кое-что интересное.
Дмитрий застыл в дверном проёме, его лицо мгновенно изменилось. Сначала удивление, потом лёгкая тревога, и наконец — плохо скрываемый страх.
— Ты копалась в моём телефоне? — Дмитрий шагнул к кухонному столу, протягивая руку. — Отдай, пожалуйста.
Кристина не двинулась с места, крепче сжимая телефон.
— Скажи, зачем ты записываешь наши разговоры? И почему отправляешь их своей маме?
Дмитрий опустил руку, лицо приобрело виноватое выражение, но быстро сменилось раздражением.
— Слушай, я просто советуюсь с близким человеком. Ничего такого.
— Ничего такого? — Кристина покачала головой. — Ты записываешь без моего ведома личные разговоры. Отправляешь скриншоты наших переписок. Фотографируешь чеки из магазинов, которые я оплачиваю. Даже мой дневник не пощадил.
Дмитрий нервно потёр лоб.
— Кристина, ты преувеличиваешь. Это просто семейные разговоры. Мама переживает, хочет помочь.
— Помочь? — Кристина усмехнулась. — Она комментирует каждый мой шаг, каждое решение. И всегда против меня. А ты поддакиваешь.
— Неправда! — Дмитрий повысил голос. — Мама просто опытнее. Она видит то, чего ты не замечаешь.
— Например?
— Ну… — Дмитрий замялся. — Что ты слишком много требуешь. Что не ценишь то, что имеешь. Что эгоистично относишься к моим желаниям.
Кристина слушала эти слова с ледяным спокойствием. Всё встало на свои места. Эти фразы она уже слышала — от Любови Андреевны, на семейных ужинах, в якобы шутливых замечаниях. Теперь ясно, откуда они взялись. Дмитрий и его мать все эти годы обсуждали, оценивали и судили её. А Кристина даже не подозревала, что живёт под постоянным надзором.
— Знаешь, — Кристина положила телефон на стол, — я не буду кричать. Не буду устраивать сцен. Я просто хочу, чтобы ты понял: ты предал моё доверие. Ты нарушил мои границы. И дело не в том, что ты разговариваешь с мамой — а в том, как ты это делаешь.
— Ты преувеличиваешь, — Дмитрий забрал телефон и сунул в карман. — Подумаешь, несколько скриншотов.
— Восемьдесят четыре, — уточнила Кристина. — Я считала. И тридцать семь аудиозаписей. Это не «несколько», Дим. Это система.
— И что ты предлагаешь? — Дмитрий скрестил руки на груди, занимая оборонительную позицию.
— Я предлагаю тебе выбрать, — Кристина встала, собираясь уйти из кухни. — Либо ты перестаёшь это делать и уважаешь моё право на личное пространство. Либо… нам придётся подумать о будущем наших отношений.
— Ты мне угрожаешь? — Дмитрий усмехнулся. — Из-за пары разговоров с мамой?
— Нет, Дим. Я просто достойна уважения, — Кристина вышла из кухни, оставив мужа переваривать услышанное.
Ночь прошла в тяжёлом молчании. Дмитрий пытался начать разговор несколько раз, но всё сводилось к одному: «Ты преувеличиваешь», «Все так делают», «Мама просто хочет помочь». Кристина не спорила. Она лежала, глядя в потолок, и думала о том, как долго была под микроскопом, даже не подозревая об этом.
Утром Дмитрий ушёл на работу, не попрощавшись. Кристина долго сидела на кухне, размышляя. Что делать дальше? Можно ли восстановить доверие? Хочет ли она этого? За два года брака Кристина привыкла уступать, находить компромиссы, закрывать глаза на многое. Но это… это было слишком.
В 10:45 Кристина набрала номер замочной мастерской. Женский голос на том конце провода звучал профессионально и спокойно.
— Компания «Надёжный замок», чем могу помочь?
— Добрый день, — Кристина сделала глубокий вдох. — Мне нужно сменить замки. Сегодня, если возможно.
— Какой тип замка у вас сейчас?
Кристина подошла к входной двери и внимательно осмотрела механизм.
— Цилиндровый, обычный.
— Сколько комплектов ключей вам понадобится?
— Один, — твёрдо ответила Кристина. — Только для меня.
— Мастер сможет приехать около двух часов дня. Вас устроит?
— Да, вполне.
Положив трубку, Кристина почувствовала странное облегчение. Будто сделала первый шаг к освобождению от невидимой клетки, в которой жила всё это время.
Следующие несколько часов пролетели в деловой суете. Кристина достала все свои документы на квартиру — договор купли-продажи, свидетельство о собственности. Квартира была её собственностью, купленной ещё до замужества. Дмитрий никогда не вносил деньги ни за коммунальные услуги, ни за ремонт — он лишь жил здесь, считая пространство общим.
Ровно в два часа прибыл мастер — пожилой мужчина с инструментальным чемоданчиком. Он быстро и профессионально поменял замок, выдал Кристине три ключа от нового механизма и ушёл, оставив квитанцию об оплате.
Кристина стояла у двери, держа новые ключи в руке. Они были холодными и тяжёлыми, с острыми краями, которые слегка впивались в ладонь. Символ её новой жизни — жизни, где её дом снова станет её крепостью.
После смены замков Кристина села за компьютер. Надо было завершить цифровой разрыв. Сначала она изменила пароль от домашнего Wi-Fi — простое действие, но значимое.
Затем вошла во все сервисы, где был зарегистрирован Дмитрий как член семьи — онлайн-кинотеатры, музыкальные приложения, доставка еды — и удалила его доступ. Наконец, зашла в панель управления умным домом и исключила его учётную запись.
С каждым щелчком мыши, с каждым подтверждением удаления Кристина чувствовала, как возвращается контроль над её жизнью. Эти маленькие цифровые разрывы были актами освобождения — Дмитрий больше не сможет войти, проследить, узнать.
Закончив с цифровой чисткой, Кристина взяла телефон и набрала короткое сообщение:
«Передай маме, что теперь она твой жилец. А я — больше нет.»
Она отправила сообщение и выключила звук уведомлений. Не хотелось слышать поток оправданий, который, несомненно, последует.
Остаток дня Кристина провела в странном состоянии — между облегчением и тревогой. Она готовила ужин только для себя, впервые за долгое время. Смотрела фильм, который выбрала сама, а не шла на компромисс с предпочтениями Дмитрия. В доме было тихо — никаких футбольных матчей, никаких бесконечных разговоров по телефону с Любовью Андреевной.
Телефон Кристины начал вибрировать около восьми вечера — предполагаемое время возвращения Дмитрия с работы. Сначала пришли сообщения: «Что за шутки?» «Кристина, открой дверь!» «Ты сменила замок??? Серьёзно???»
Потом телефон разразился звонками. Кристина не отвечала. Она сидела в гостиной, прислушиваясь к звукам снаружи. Дверной звонок звенел, прерываясь лишь для новых попыток. Кристина слышала, как Дмитрий стучал, как кричал её имя. Но не двинулась с места.
Через час шум стих. Последнее сообщение от Дмитрия гласило: «Я у мамы. Когда закончишь эти детские игры — дай знать.»
Кристина усмехнулась. Конечно, он у мамы. Где же ещё ему быть?
На следующее утро пришло сообщение от Любови Андреевны. Длинное, полное упрёков и обвинений. «Как ты могла так поступить с моим сыном?» «Он всегда заботился о тебе!» «Это ненормальное поведение, тебе нужна помощь специалиста!»
Кристина заблокировала номер свекрови без колебаний. Потом открыла контакт Дмитрия и написала единственное, что хотела сказать:
«Я подаю на развод. Свои вещи можешь забрать в выходные, я сложу всё в коробки и оставлю у консьержа. Ключи от новых замков у тебя не будет.»
Вечером того же дня пришло последнее сообщение от Дмитрия:
«Ты же понимаешь, что без меня ты пропадёшь? Кто будет тебя защищать? Кто будет о тебе заботиться?»
Кристина прочитала и удалила. Защищать? От кого? От него самого и его матери?
Две недели спустя Кристина сидела в своей обновлённой квартире. Она перестановила мебель, сменила шторы, даже переклеила обои в спальне. Дом стал другим — светлее, просторнее, свободнее. Как и её жизнь.
Иногда Кристина вспоминала эпизоды из прошлого — как менялось выражение лица Любови Андреевны после семейных ссор, как Дмитрий странно себя вёл, получая сообщения от матери во время их разговоров. Теперь всё это приобрело смысл. Они играли в свою игру, а Кристина была пешкой, которую двигали по доске, не спрашивая её согласия.
Но больше нет. Теперь она сама определяла правила своей жизни. Без наблюдателей, без комментаторов, без судей.
Телефон просигналил о входящем сообщении. Незнакомый номер:
«Дочка, это Любовь Андреевна. Возьми трубку, нам нужно поговорить. Дима совсем плох без тебя.»
Кристина улыбнулась и заблокировала ещё один номер. Затем набрала номер подруги:
— Алёна? Привет! Слушай, не хочешь зайти вечером? Я тут переделала квартиру, хочу показать… Да, одна. Теперь официально мамин мальчик без доступа в мою квартиру.
