Всё началось с телефонного звонка в половине одиннадцатого вечера. Лена уже лежала в постели с книгой, когда услышала голос мужа из гостиной — тревожный, виноватый, слишком мягкий. Она знала этот тон. Это был тон, которым Игорь разговаривал с Ольгой.
— Ну что там опять? — спросила она, когда он появился в дверях спальни.
Игорь потёр лицо ладонями. Сорок два года, инженер-проектировщик, человек, который всегда знал, как решить любую техническую задачу. Но перед сестрой он превращался в беспомощного мальчишку.
— Лен, у Ольги проблемы с квартирой. Хозяева выгоняют, а новую она пока не нашла. Ей некуда идти.
— Игорь, — Лена отложила книгу, — у твоей сестры каждый месяц какие-то проблемы. То работу потеряла, то деньги в долг, то машину отремонтировать нужно. Когда это кончится?
— Она моя сестра.
— И что? Ей тридцать восемь лет! Пора самой отвечать за свою жизнь.
— Всего на пару недель. Пока не найдёт что-то подходящее.
Лена посмотрела на мужа долгим взглядом. За двенадцать лет брака она выучила его наизусть — каждую интонацию, каждый жест. Сейчас он стоял, сгорбив плечи, и она уже знала, что проиграла. Потому что для Игоря семья была святым понятием, а Ольга оставалась младшей сестрёнкой, которую надо защищать, даже если ей под сорок.
— Хорошо, — выдохнула Лена. — Но только на две недели. Максимум три.
Ольга въехала с тремя огромными чемоданами, коробками с обувью и пакетом, из которого торчал угол кошачьей переноски.
— А кота ты зачем притащила? — поразилась Лена. — У меня аллергия!
— Лёгкая, — отмахнулась Ольга, целуя брата в щёку. — Игорюша, ты спаситель. Я бы без тебя пропала. Буквально на улице оказалась бы.
Она была похожа на Игоря — те же серые глаза, те же острые скулы. Но если в его лице читалась ответственность и усталость, то Ольга излучала какую-то вечную беззаботность, будто жизнь была для неё игрой, в которой всегда найдётся кто-то, кто расплатится за её ошибки.
— Проходи, — сухо сказала Лена. — Гостиная вон там.
— Ой, какая маленькая, — протянула Ольга, заглядывая внутрь. — У вас что, больше нет?
Первую неделю Лена держалась. Она уходила на работу в восемь утра, возвращалась в семь вечера и застывала в недоумении на пороге собственной квартиры. На кухне громоздились горы немытой посуды. В гостиной на диване валялись вещи Ольги. Кот оставлял шерсть на всех поверхностях, и Лена просыпалась по ночам от приступов чихания.
— Оля, мы договаривались, что ты будешь за собой убирать, — осторожно начинала она.
— Да-да, конечно, — бросала та, не отрываясь от телефона. — Сейчас займусь.
Но «сейчас» не наступало никогда.
— Игорь, поговори с ней, — взмолилась Лена на второй неделе.
— Что случилось?
— Что случилось?! Она живёт тут, как в отеле! Ничего не делает, жрёт мою еду, весь холодильник опустошила, а когда я попросила скинуться на продукты, сказала, что у неё сейчас трудный период!
— Лен, не кричи. У неё действительно сложная ситуация. Она ищет работу.
— Ищет?! Она весь день валяется на диване и смотрит сериалы!
— Ты преувеличиваешь.
Лена сжала кулаки. Вот это она ненавидела больше всего — когда он говорил, что она преувеличивает. Будто её чувства, её раздражение, её усталость были какой-то выдумкой.
К концу третьей недели квартира превратилась в поле боя.
— Ольга, это моя чашка! — кричала Лена, вырывая любимую керамическую кружку из рук золовки.
— Подумаешь, чашка! У тебя их десять таких!
— Не десять, а три, и это подарок моей матери!
— Какая мелочность, честное слово.
— Мелочность?! Ты сожрала мой йогурт, который я специально на завтрак купила! Взяла моё платье без спроса! Включаешь телевизор на полную громкость в два часа ночи!
— Да расслабься ты! Игорь, скажи ей, что она психует.
Игорь стоял посередине кухни, и его лицо выражало такую растерянность, будто он оказался между двух танков на минном поле.
— Девочки, ну давайте спокойно…
— Не девочки мы тебе! — огрызнулась Лена.
— Лена, пожалуйста, — устало попросил он. — Это моя сестра.
— А я кто? Соседка по квартире?!
Но хуже всего была история с коммунальными платежами. Когда пришла квитанция за свет — почти в два раза больше обычного, — Лена сразу поняла, в чём дело. Ольга сидела весь день дома с включённым компьютером, обогревателем, телевизором.
— Оля, нам нужно поделить платёж, — сказала Лена, протягивая квитанцию.
— У меня нет денег.
— Как нет?
— А вот так. Игорь, ты же поможешь, правда?
И Игорь молча кивнул.
Это повторялось раз за разом. Ольга не имела денег ни на продукты, ни на такси, ни на новые туфли, которые она «просто обязана была купить» к собеседованию на работу. И каждый раз Игорь доставал карту.
— Сколько можно?! — в очередной раз взорвалась Лена, когда обнаружила в выписке по счёту перевод на пять тысяч рублей. — Это уже десятки тысяч!
— Она найдёт работу и вернёт.
— Она не вернёт! Она никогда ничего не возвращала! Ты помнишь, сколько ты ей одолжил два года назад? Двадцать тысяч! Где они?
— Лена, это не твоё дело.
— Не моё?! Это наши общие деньги! Мы копили на отпуск!
— Поедем в следующем году.
— Ты так каждый год говоришь!
Игорь начал задерживаться на работе. Сначала на час, потом на два. Звонил и говорил, что важный проект, что надо доделать чертежи, что начальство требует. Лена не верила, но проверять не хотела. Ей было всё равно. Пусть сидит хоть до утра, лишь бы не быть дома, где каждый вечер превращался в цирк.
— Игорь, твоя жена опять на меня наорала! — жаловалась Ольга, как только брат переступал порог.
— Игорь, твоя сестра сломала мой фен и даже не извинилась!
— Игорь, она говорит, что я должна съехать!
— Игорь, она должна съехать! Прошло уже два месяца!
Он стоял посреди прихожей, и на его лице была написана такая усталость, что Лене стало почти жаль его. Почти.
— Я не могу больше, — тихо сказал он однажды ночью. Они лежали в постели спиной друг к другу, и Лена думала, что он уже спит. — Я устал. От работы, от вас, от всего.
— Тогда пусть Ольга съезжает.
— Ей некуда идти.
— Найдёт.
— Лен…
— Что Лен? Она разрушает наш брак! Ты этого не видишь?
— Вижу, — он повернулся к ней. В полумраке его лицо казалось чужим. — Но что я могу сделать? Это моя сестра. Она одна. У неё никого нет.
— А у меня есть? У меня есть муж, который меня поддерживает?
Он не ответил.
Взрыв произошёл в субботу вечером. Лена вернулась из магазина и обнаружила Ольгу на кухне. Она что-то готовила, и вся плита была залита маслом и подгоревшим соусом. По квартире плыл едкий дым.
— Что ты делаешь?!
— Ужин готовлю. Для Игоря. Он обещал прийти пораньше.
— А почему на моей новой сковороде? Я же просила не трогать её!
— Господи, какая разница, на какой сковороде?!
— Разница есть! Это моя вещь, мой дом, моя жизнь! И ты влезла сюда со своими проблемами и перевернула всё вверх дном!
— Да пошла ты! — Ольга швырнула половник в раковину. — Думаешь, мне легко? Думаешь, я хочу здесь жить и слушать твои придирки? Эгоистка!
— Эгоистка?! Я эгоистка?!
Они кричали друг на друга, не слыша слов, выплёскивая недели накопившегося раздражения. Лена швыряла обвинения, Ольга огрызалась, и весь этот ад прервался только тогда, когда в дверь вставил ключ Игорь.
Он замер на пороге, глядя на них. На Лену с красными от ярости глазами. На Ольгу, которая всхлипывала и вытирала слёзы. На разгромленную кухню.
— Хватит, — сказал он тихо.
— Игорь, она…
— Хватит, — повторил он громче. — Мне всё равно, кто начал. Мне всё равно, кто прав. Я больше не могу это выносить.
Лена сжалась от дурного предчуствия. Она знала этот тон. Это был тон человека, который дошёл до предела.
— Тогда выбирай: я или сестра, — сказала она, и голос прозвучал жёстче, чем она хотела.
В кухне повисла тишина. Ольга перестала плакать. Игорь смотрел на Лену долгим, странным взглядом.
— Ни та, ни другая, — произнёс он наконец.
Лена не сразу поняла. Слова будто не доходили до сознания.
— Что?
— Я ухожу, — сказал Игорь. — От вас обеих. Мне нужно пожить отдельно. Подумать.
— Игорь… — начала Ольга.
— Молчи, — отрезал он. — Ты достала меня не меньше, чем Лену. Вы обе превратили мою жизнь в ад. Каждый день я боюсь идти домой. Каждый вечер я слушаю ваши скандалы. Я не могу так больше.
— Ты не можешь просто уйти, — прошептала Лена.
— Могу. У меня есть где остановиться. На работе… есть человек. Мы с Мариной хорошо ладим. Она предложила пожить у неё, пока я не разберусь со всем этим.
— Марина? — Лена почувствовала, как земля уходит из-под ног. — Твоя коллега? Та самая, о которой ты всё время рассказываешь?
Игорь не ответил, и этого было достаточно.
— Ты изменяешь мне?
— Нет, — он покачал головой. — Пока нет. Но, честно говоря, меня это уже не остановит. С ней я хотя бы могу спокойно посидеть, выпить чаю, поговорить о чём-то, кроме того, кто кого обидел. Это лучше, чем жить в постоянной ругани.
Он развернулся и пошёл в спальню. Лена слышала, как он достаёт сумку, как открываются и закрываются шкафы. Через пятнадцать минут он вышел с небольшим чемоданом.
— Я позвоню, — сказал он на прощание.
Дверь закрылась.
Лена и Ольга остались стоять на кухне. Впервые за два месяца они не кричали друг на друга. Не было сил.
— Это твоя вина, — наконец выдавила Ольга.
— Моя? — Лена засмеялась. Злой, горький смех. — Конечно. Вали всё на меня.
— Если бы ты была нормальной женой…
— Убирайся отсюда, — перебила её Лена. — Завтра. Сегодня. Мне всё равно. Просто убирайся.
Ольга смотрела на неё, потом кивнула.
— Хорошо. Я и так собиралась. Лучше к подруге поеду.
— Значит, было где жить.
— Значит, было.
Они помолчали.
— Ты его потеряла, — сказала Ольга негромко. — Из-за своего эгоизма.
— Нет, — покачала головой Лена. — Мы его потеряли. Обе.
Ольга ушла на следующее утро. Собрала вещи, забрала кота, не попрощалась. Лена стояла у окна и смотрела, как она садится в такси. Почувствовала облегчение — и сразу же опустошение.
Квартира оказалась слишком большой и слишком тихой.
Игорь не звонил три дня. Потом написал эсэмэску: «Мне нужно время. Не пиши, не звони. Я сам свяжусь».
Лена нарушила это правило уже через час. Позвонила — не ответил. Написала — прочитал, но не ответил. Она писала каждый день. Длинные сообщения, короткие, злые, просящие. Извинялась, обвиняла, умоляла вернуться.
Ответы были редкими и сухими: «Я подумаю», «Мне нужно больше времени», «Не надо так».
Она следила за ним в соцсетях. Марина была у него в друзьях — симпатичная, улыбчивая, без семейных проблем и истеричных золовок. На её странице появились фотографии: они с Игорем в кафе, на прогулке, в кино. Он выглядел спокойным. Счастливым.
— Вернись, — писала Лена. — Я изменюсь. Я буду лучше. Мы можем всё исправить.
— Поздно, — ответил он через две недели. — Извини, Лен. Я попробовал. Честно попробовал. Но я не хочу возвращаться в тот кошмар.
— Там больше нет Ольги! Я выгнала её! Всё будет по-другому!
— Дело не только в Ольге. Дело в нас. Мы разучились разговаривать. Мы только кричим друг на друга.
— Тогда давай научимся заново!
Но он уже не отвечал.
Прошёл месяц. Два. Лена ходила на работу, возвращалась в пустую квартиру, лежала на диване и смотрела в потолок. Звонила подругам, рыдала в трубку, слушала советы: «Забудь его», «Он не стоит этого», «Найдёшь лучше».
Но она не хотела лучше. Она хотела его.
Иногда она вспоминала ту субботу. Что если бы она промолчала? Что если бы не ставила ультиматум? Что если бы была мудрее, терпеливее, дипломатичнее?
Но потом злилась на себя за эти мысли. Она не должна была молчать. Она была права. Ольга была невыносима. Игорь был слабаком, который не умел говорить «нет» сестре.
И всё равно она хотела его вернуть.
— Давай встретимся, — написала она однажды вечером. — Поговорим. Просто поговорим.
Он согласился.
Они встретились в кафе, где когда-то были на первом свидании. Игорь выглядел другим — более уверенным, спокойным. Он улыбнулся ей неловко, и Лена поняла, что он уже не её муж. Он гость из прошлой жизни.
— Как ты? — спросила она.
— Нормально, — он пожал плечами. — Работа, дела. Всё стабильно.
— С Мариной?
Он кивнул.
— Да.
— Ты её любишь?
— Я не знаю, — честно ответил он. — Мне с ней хорошо. Легко. Нет драм, нет скандалов.
— Значит, скучно, — язвительно бросила Лена.
— Нет, — покачал головой Игорь. — Спокойно. А это сейчас для меня важнее всего.
Они помолчали. Лена смотрела на его руки — те самые, которые когда-то гладили её волосы, держали её, когда было страшно, сжимали её пальцы в кино.
— Ты не вернёшься, — сказала она. Не вопрос — констатация.
— Нет.
— Даже если я буду умолять?
— Лен, не надо, — он протянул руку и накрыл её ладонь своей. — Мы оба знаем, что это конец. Мы просто слишком долго не могли себе в этом признаться.
Лена кивнула. Внутри что-то оборвалось — не больно, а просто тихо, как последний осенний лист, падающий с дерева.
— Ольга звонила, — сказал Игорь. — Просила прощения.
— И что ты?
— Простил. Она моя сестра. Но я больше не буду решать её проблемы. Сказал ей прямо: ты взрослая, справляйся сама.
— Прогресс, — усмехнулась Лена.
— Да, — он тоже улыбнулся. — Жаль, что я понял это так поздно.
Они допили кофе, вышли на улицу. Игорь обнял её на прощание — коротко, по-дружески.
— Береги себя, — сказал он.
— И ты.
Лена смотрела ему вслед, пока он не скрылся за углом. Потом достала телефон, нашла их переписку и удалила. Все фотографии, все сообщения, весь этот цифровой памятник их брака.
Она шла домой медленно, и с каждым шагом становилось немного легче. Не хорошо — но легче. Как будто сбросила тяжёлую ношу, которую носила слишком долго.
Квартира встретила её тишиной. Лена включила чайник, села у окна. За стеклом сгущались осенние сумерки, в домах напротив зажигались огни. Где-то там жили люди, у которых были свои драмы, свои потери, свои истории.
Она ещё будет долго вспоминать ту субботу. Ещё будет спрашивать себя, что было бы, если. Ещё будет злиться, плакать, жалеть.
Но сейчас, в этой тишине, она чувствовала только одно: впервые за много месяцев ей не нужно было ни с кем ругаться. Не нужно было делить территорию, воевать за право жить в собственном доме, доказывать свою правоту.
Она была одна. И это было страшно. Но это было её выбором.
Игорь выбрал спокойствие. Ольга выбрала сбежать. А Лена… Лена выбрала остаться. Со своей болью, со своей пустой квартирой, со своим правом злиться и ошибаться.
И, может быть, это был единственный честный выбор из всех возможных.
