Ева стояла у окна и наблюдала, как внизу из такси выходит знакомая фигура. Свекровь приехала без предупреждения, как обычно. В груди поднялась волна раздражения, которую Ева уже научилась сдерживать за пять лет брака.
— Мама приехала, — сообщил Денис, выглядывая из-за шторы. В его голосе звучала радость пополам с напряжением. — Открой ей, пожалуйста.
Ева медленно повернулась к мужу. Вспомнилось, как три года назад Валентина Петровна впервые переступила порог этой квартиры. Тогда свекровь окинула взглядом светлую двушку и начала командовать.
— Денисочка, эти шторы надо срочно менять, — заявила она тогда, даже не поздоровавшись толком. — И диван переставить к другой стене. А на кухне почему такой беспорядок?
Ева тогда замерла от неожиданности. Валентина Петровна прошлась по комнатам, критикуя каждую мелочь. Ева сорвалась, когда свекровь заявила, что знает хорошего риелтора и поможет продать эту квартиру, чтобы купить что-то поприличнее.
— Валентина Петровна, — тогда Ева посмотрела свекрови прямо в глаза. Голос звучал спокойно, но в нем слышалась сталь. — Эту квартиру я купила за два года до знакомства с вашим сыном. На свои деньги. И решать, что с ней делать, буду только я.
Денис растерянно переводил взгляд с матери на жену. Валентина Петровна покраснела.
— Я просто хотела помочь! — возмутилась она. — В нашей семье принято прислушиваться к старшим!
— В вашей семье — возможно, — Ева сделала паузу. Сердце колотилось, но отступать она не собиралась. — Но здесь мой дом. Мне тридцать три года, Валентина Петровна. Я сама решаю, какие шторы вешать, что готовить на ужин и как расставлять мебель.
Воздух в комнате стал тяжелым. Денис наконец подал голос:
— Ева, не надо так с мамой. Она же старше, у нее опыт…
— Опыт в чем? — Ева повернулась к мужу. — В том, как распоряжаться чужим имуществом? Если Валентине Петровне что-то не нравится в моей квартире, она может просто не приходить.
С того дня прошло три года. Свекровь больше не пыталась командовать, но и тепла между ними не возникло. Встречи стали редкими, разговоры — формальными, объятия — дежурными.
Ева открыла дверь и встретилась взглядом со свекровью. Валентина Петровна кивнула, едва заметно, и прошла мимо, оставляя за собой шлейф дорогих духов. Никаких объятий, никаких теплых приветствий — только холодная вежливость, ставшая нормой их отношений.
— Денисочка, сыночек мой! — расцвела Валентина Петровна, увидев сына в коридоре. Обняла Дениса, поцеловала в щеку. — Как же я соскучилась! Ты похудел, наверное, плохо питаешься?
Ева закрыла дверь и прошла на кухню. Внутри все сжималось от этой показной нежности, которая никогда не доставалась ей. Валентина Петровна демонстративно игнорировала невестку, словно той вообще не существовало в этой квартире.
— Мам, все в порядке, не переживай, — Денис провел мать в гостиную, усадил на диван. — Хочешь чаю?
— Конечно, милый. И расскажи, что у вас нового? — Валентина Петровна устроилась поудобнее, всем своим видом показывая, что готова к долгой беседе.
Денис замялся, потом выпалил:
— Ева две недели назад получила наследство. Квартиру от деда, двухкомнатную, в старом районе.
Тишина повисла в воздухе. Ева застыла в дверях. Валентина Петровна медленно повернула голову к невестке, и в ее глазах полыхнуло возмущение.
— Две недели назад? — голос свекрови дрожал от едва сдерживаемого гнева. — И вы мне ничего не сказали? Я узнаю об этом последней?
Внутри Евы все кипело. Зачем Денис вообще это рассказал?
— Валентина Петровна, это мое наследство от моего деда, — Ева старалась говорить ровно. — Я рассказываю о своих делах тем, кому считаю нужным.
Свекровь поджала губы. Денис неловко переминался с ноги на ногу, понимая, что сказал лишнее.
— Ну что ж, раз уж мне соизволили сообщить, — Валентина Петровна расправила плечи, принимая деловой вид, — квартиру надо сдавать. Я знаю прекрасное агентство, они найдут приличных жильцов. Пассивный доход никогда не помешает.
— Я продаю квартиру, — отрезала Ева.
Валентина Петровна вздрогнула, словно ее облили холодной водой. Денис удивленно посмотрел на жену.
— Продаешь? Но зачем? — свекровь не могла скрыть изумления. — Это же недвижимость, она только дорожает!
Ева подошла ближе, села в кресло напротив. В груди разгоралось упрямство, смешанное с раздражением. Почему она вообще должна объясняться?
— Мне нужны деньги сейчас, а не через десять лет, — Ева смотрела прямо в глаза свекрови. — Хочу сделать хороший ремонт здесь, в нашей квартире. И купить себе машину. Давно мечтаю.
Валентина Петровна открыла рот, собираясь возразить, но Ева решительно смотрела ей в глаза. Разговор был окончен. Свекровь могла сколько угодно возмущаться, но решение уже принято. И никто, абсолютно никто не заставит Еву его изменить.
Валентина Петровна вскочила с дивана, лицо ее пылало от возмущения. Денис растерянно смотрел то на мать, то на жену.
— Ты думаешь только о себе! — голос свекрови срывался на крик. — Машина ей понадобилась! А то, что это решение касается всей семьи, тебе безразлично?
Ева оставалась сидеть в кресле. Внутри все дрожало от злости, но внешне она сохраняла спокойствие. Сколько можно терпеть эти нападки?
— Валентина Петровна, документы на квартиру оформлены на мое имя, — Ева говорила медленно, чеканя каждое слово. — Я вольна распоряжаться своим имуществом как захочу. Никакого отношения к вашей семье эта квартира не имеет.
— К нашей семье! — поправила свекровь, тыча пальцем в сторону Евы. — Ты же замужем за моим сыном! Все, что твое — теперь общее!
Ева поднялась из кресла. Хватит. Достаточно она выслушивала эти нравоучения в собственном доме.
— По закону квартира, полученная в наследство, является личной собственностью, — голос Евы звучал холодно и отстраненно. — И я приняла решение. Обсуждать больше нечего.
Валентина Петровна схватила сумочку, бросила взгляд на сына, ожидая поддержки. Денис молчал, опустив голову.
— Денис, я ухожу, — свекровь направилась к выходу. — Когда твоя жена научится уважать семью, позвоните мне.
Дверь хлопнула. Ева опустилась обратно в кресло, руки мелко дрожали. Денис подошел к жене, в его глазах читался упрек.
— Зачем ты так с ней? — начал он. — Мама правильно говорит, мы же семья, надо советоваться…
— Советоваться о моем наследстве? — Ева резко встала. — Денис, это подарок от моего деда! При чем здесь твоя мать?
— Она просто хотела помочь с решением…
— Решение уже принято! — Ева прошла мимо мужа на кухню. Разговор окончен.
Прошел месяц. Квартира была продана быстро, деньги поступили на счет. Ева сидела на диване в гостиной, увлеченно листая объявления о продаже автомобилей на телефоне. Наконец-то мечта становилась реальностью. Красная или серебристая? Седан или кроссовер? Столько вариантов, глаза разбегались от возможностей.
Денис вошел в гостиную. Ева даже не подняла головы, продолжая изучать характеристики понравившейся модели. Вдруг телефон исчез из рук. Денис стоял над ней, сжимая ее смартфон.
— Денис, ты что творишь? — Ева вскочила с дивана. — Верни телефон немедленно!
Лицо мужа было жестким, непривычно холодным. Денис сделал шаг назад, продолжая держать телефон.
— Твои деньги от продажи квартиры принадлежат моей семье! — выпалил он.
Ева замерла. В ушах зазвенело от этих слов. Неужели она правильно расслышала?
— Твоей семье? — голос Евы дрогнул от возмущения. — Денис, ты в своем уме? Это наследство от моего деда!
— Ты плохо относишься к моей матери! — Денис размахивал телефоном перед лицом жены. — Никогда ее не слушаешь, постоянно споришь!
Ева сжала кулаки. Внутри все кипело от несправедливости происходящего. Пять лет она терпела попытки свекрови командовать в ее собственном доме.
— Твоя мать пыталась меня контролировать с первого дня! — Ева шагнула к мужу. — Хотела продать мою квартиру, учила, как жить!
— Мне плевать! — Денис отвернулся, начиная что-то набирать на экране телефона. — Мама купит на эти деньги дачу. Все решено. И радуйся, что отделаешься только деньгами.
Ева увидела, как Денис открывает банковское приложение на ее телефоне. Ярость затопила все существо. Одним движением Ева выхватила смартфон из рук мужа.
— Ты совсем обнаглел! — крик вырвался сам собой. Ева дрожала от злости. — Требования твоей матери меня вообще не касаются! Мне плевать, чего она хочет!
Денис попытался забрать телефон обратно, но Ева отступила к окну. В глазах мужа полыхнула злость.
— Если тебя что-то не устраивает, — Ева говорила отчетливо, глядя прямо в глаза Дениса, — я никого не держу. Дверь там.
Лицо Дениса побагровело. Развернувшись, муж прошел в спальню. Ева слышала, как он швыряет вещи в сумку. Хлопает дверцами шкафа. Вскоре входная дверь громко захлопнулась.
Неделя пролетела в хлопотах. Ева купила серебристый кроссовер, о котором мечтала последние три года. Начался ремонт в квартире — наконец-то кухня станет такой, какой Ева ее представляла. Денис писал сообщения каждый день. То требовал одуматься, то обвинял в эгоизме, то грозил последствиями. Ева перестала их читать на третий день.
В пятницу утром Ева подала документы на развод. Адвокат заверил, что все пройдет быстро — имущество раздельное, детей нет.
Телефон зазвонил вечером того же дня. Валентина Петровна. Ева включила громкую связь, продолжая изучать каталог плитки для ванной.
— Ты не имеешь права разводиться! — свекровь кричала так громко, что динамик потрескивал. — И оставлять все деньги себе! Это наглость!
— Мама права! — голос Дениса звучал где-то на заднем плане. — Ты обязана поделиться! Мы же были семьей!
Ева посмотрела на каталог. На нее смотрели образцы красивой итальянской плитки. Завтра нужно съездить в магазин, посмотреть вживую. А еще заказать новую мебель для гостиной.
Ева нажала отбой. У нее было слишком много планов, чтобы тратить время на бессмысленные разговоры.
