— Ой, Инга, родная моя, — протянула Клавдия Степановна, разливая чай по чашкам, — пенсия у меня такая маленькая, что даже не знаю, как дальше жить буду. Что вообще делать-то?
Инга осторожно отпила горячий чай, наблюдая за свекровью. Борис молча жевал пирожки, явно не желая вмешиваться в разговор. Воскресный обед в квартире его матери стал уже традицией, от которой никто не решался отказаться.
— Понимаете, Клавдия Степановна, времена сейчас действительно непростые, — начала Инга, но свекровь уже поднялась из-за стола.
— Пойдем, покажу тебе, в каком состоянии моя квартира, — Клавдия Степановна направилась к окну в гостиной. — Вот смотри, обои здесь совсем отклеились. А эта стена вообще покрылась какими-то пятнами.
Инга внимательно осмотрела угол комнаты. Действительно, обои местами отходили от стены, а в некоторых местах проступала влага.
— А теперь пойдем в спальню, — продолжила свекровь, ведя невестку по коридору. — Тут вообще плесень появилась. Видишь эти черные точки? Это все от сырости. Мне уже дышать тяжело стало.
Борис нехотя поднялся и последовал за женщинами. Он знал, к чему ведет этот разговор, но молчал.
— А на мебель-то посмотри, — Клавдия Степановна потрясла ручку старого комода. — Все разваливается. Ящики уже не выдвигаются нормально. И диван просел так, что сидеть на нем невозможно.
Инга внимательно слушала, понимая, что от нее ждут определенной реакции. Квартира действительно нуждалась в ремонте, но масштаб проблем свекровь явно преувеличивала.
— Понимаю ваше беспокойство, — осторожно начала Инга, — но сейчас кризис, время такое сложное. Может быть, стоит немного подождать? Подкопить денег, затянуть пояса, и тогда вы сможете сделать качественный ремонт.
Лицо Клавдии Степановны заметно изменилось. Теплая улыбка исчезла, глаза стали холодными.
— Затянуть пояса? — переспросила она. — Инга, мне уже пятьдесят два года. Сколько мне еще ждать?
— Мама, Инга права, — наконец вмешался Борис. — Давай не будем торопиться. Посмотрим, как дела пойдут дальше.
Свекровь молча кивнула, но Инга заметила, как изменилось ее отношение. Остаток дня прошел в натянутой атмосфере. Клавдия Степановна была подчеркнуто вежлива, но холодна.
По дороге домой Борис был необычайно молчалив. Он смотрел в окно автобуса, избегая взгляда жены. Инга понимала, что тема ремонта в квартире матери еще долго будет висеть над их семьей невысказанным упреком.
Вскоре Владимир Петрович, директор компании, вызвал Ингу к себе в кабинет.
— Инга Анатольевна, я долго наблюдал за вашей работой. Вы показываете отличные результаты, клиенты довольны, коллеги вас уважают.
Инга молча ждала продолжения, не смея надеяться на лучшее.
— Мы создаем новый отдел логистики, и мне нужен человек, который возглавит его. Думаю, вы справитесь. Зарплата увеличивается в два раза, плюс ежемесячная премия за результат, плюс тринадцатая зарплата в конце года.
Инга едва сдержала радостный вздох. Такой поворот событий она даже не могла себе представить.
Вечером дома она с трепетом рассказала новость мужу. Борис сидел на диване, переключая каналы телевизора.
— Боря, представляешь, меня повысили! Теперь я начальник отдела, — начала она, не в силах скрыть воодушевление. — Зарплата стала в два раза больше!
— Да? Хорошо.
Боря даже не оторвался от экрана.
— Ты понимаешь, что это значит? — продолжила Инга. — Наконец-то мы можем копить на свое жилье! Я устала снимать эту квартиру. Хочется иметь что-то свое.
Борис отложил пульт и посмотрел на жену.
— Если уж покупать, то сразу трешку, — произнес он задумчиво. — Даже если будет один ребенок, свободная комната не помешает. А если двое, то тем более.
— Конечно! — обрадовалась Инга. — Мы сможем себе это позволить. Подсчитаем доходы, посмотрим варианты ипотеки.
— Да, возможно, когда-нибудь мы переедем в свое жилье, — равнодушно протянул Борис, снова взявшись за пульт.
Энтузиазм Инги несколько поугас. Она ожидала, что муж разделит ее радость, но он словно говорил о покупке новой сковороды, а не о собственной квартире.
— Боря, а что тебя это не радует? — осторожно спросила она.
— Радует, конечно. Просто не хочу загадывать наперед, — ответил он, переключая каналы.
Инга молча кивнула и прошла на кухню. Разговор о квартире явно закончился, не успев начаться. Она стала готовить ужин, размышляя о том, почему муж так сдержанно реагирует на ее успехи.
Прошло восемь месяцев. На банковском счету Инги накопилась внушительная сумма — достаточная для первоначального взноса по ипотеке. Она с удовольствием следила за ростом цифр и уже присматривала подходящие варианты квартир в интернете.
В последнее время Клавдия Степановна стала наведываться к ним все чаще. Каждый ее визит сопровождался одними и теми же разговорами.
— Инга, — говорила свекровь, устраиваясь на диване, — нехорошо так делать. Раз в семье появились деньги, они должны доставаться всем членам семьи, а не только тебе. Ты же копишь их только на свою квартиру.
— Клавдия Степановна, — терпеливо отвечала Инга, — я заработала эти деньги, значит, я решаю, как их потратить.
— Но мы же одна семья! — не унималась свекровь. — Борис мой сын, а ты его жена. Значит, и мне что-то должно достаться.
Каждый такой разговор заканчивался одинаково — Инга уходила в спальню, а Борис молчал, словно ничего не происходило.
Две недели свекровь не появлялась. Инга наконец смогла выдохнуть спокойно, думая, что Клавдия Степановна поняла свою неправоту и больше не будет приставать с денежными вопросами.
Но однажды утром раздался звонок.
— Инга, дорогая, — мелодично пропела в трубку свекровь, — приходите сегодня на обед. Я борщ сварила, твой любимый.
Супруги поехали к Клавдии Степановне. Инга поднималась по знакомой лестнице, предвкушая спокойный семейный обед.
Но, войдя в квартиру, она застыла на пороге. Вместо старого продавленного дивана стояла новая кожаная мебель. На кухне блестела современная техника, а в углу гостиной красовался большой телевизор.
— Клавдия Степановна, — медленно произнесла Инга, — как же так? Вы же постоянно жаловались на маленькую пенсию, а тут такие покупки.
— А я все взяла в кредит, — беззаботно ответила свекровь, расставляя тарелки на новом обеденном столе.
— Кредит? — удивилась Инга. — А кто платить будет за этот кредит?
Клавдия Степановна остановилась и посмотрела на невестку с улыбкой.
— Тут все просто. Твоя зарплата больше моей! Значит, мой кредит ты будешь гасить.
Инга молча смотрела на свекровь, не в силах поверить услышанному. Борис продолжал молчать, словно ничего особенного не происходило.
— Простите, что? — наконец выдавила Инга. — Вы серьезно считаете, что я должна оплачивать ваши покупки?
— А что тут такого? — пожала плечами Клавдия Степановна. — Деньги в семье общие. Раз ты зарабатываешь больше всех, то и помогать должна. Борис мой сын, а значит, и я имею право на поддержку.
— Но это мои личные накопления! — возмутилась Инга. — Мы копим на квартиру, на наше будущее!
— Квартиру вы еще успеете купить, — махнула рукой свекровь. — А вот мне мебель и техника нужны были прямо сейчас. Посмотри, в каких условиях я жила! Старая женщина имеет право на комфорт.
— Клавдия Степановна, вы не можете брать кредиты и перекладывать их оплату на других людей! — Инга старалась говорить спокойно, но голос дрожал от возмущения.
— Других людей? — вскинулась свекровь. — Ты что, не член нашей семьи? Или считаешь себя чужой?
— Боря, — обратилась Инга к мужу, — ты же понимаешь, что это неправильно?
Борис тяжело вздохнул и подошел ближе.
— Инга, мама права, — сказал он тихо. — Мы действительно семья. И если у нас есть возможность помочь, почему бы не сделать это?
— Помочь? — взвилась Инга. — Это не помощь, это принуждение! Она даже не спросила нашего согласия!
— Не кричи на мать, — строго сказал Борис. — Она не просит ничего лишнего. Просто хочет жить по-человечески.
— А наша квартира? Наши планы? — Инга смотрела на мужа, не узнавая его.
— Планы подождут, — холодно ответил он. — Мама важнее.
Инга развернулась и направилась к выходу. Борис молча последовал за ней. Всю дорогу домой они ехали в напряженном молчании.
Дома Инга не выдержала.
— Ты серьезно встал на ее сторону?
— Я встал на сторону здравого смысла. Мама одна, ей нужна поддержка.
— А мне что, поддержка не нужна? Мы же планировали свою жизнь!
— Мы еще молодые, все впереди.
— Нет, — твердо сказала Инга. — Такой брак мне больше не нужен.
Она прошла в спальню и достала сумку. Методично стала складывать вещи, игнорируя растерянный взгляд мужа.
— Инга, не делай глупостей, — пробормотал Борис, наблюдая, как жена укладывает блузки в сумку. — Куда ты пойдешь?
— К Свете, — коротко ответила Инга, складывая документы в отдельный пакет. — Она давно предлагала пожить у нее, если что.
— Из-за денег разрушать семью? — Борис присел на край кровати. — Давай договоримся как-то.
— Договоримся? — Инга остановилась и посмотрела на него. — Борис, ты даже не попытался меня защитить. Твоя мать объявила, что я буду платить ее кредиты, а ты согласился.
— Ну помогли бы немного, а там видно будет.
— Немного? — Инга застегнула сумку. — А потом что? Она возьмет еще один кредит? Купит машину? Съездит отдохнуть на мои деньги?
Борис попытался возразить:
— Ты преувеличиваешь.
Инга подхватила сумку, направилась к двери.
— Нет, я трезво оцениваю ситуацию. Твоя мать будет тянуть из нас деньги, пока мы не останемся ни с чем. А ты будешь кивать и говорить, что семья важнее.
— Инга, постой! — крикнул Борис ей вслед, но дверь уже захлопнулась.
Месяцы развода прошли мучительно. Борис пытался уговорить жену вернуться, обещал поговорить с матерью, но Инга была непреклонна. Она видела, как он мечется между ней и Клавдией Степановной, и понимала — ничего не изменится.
Деньги остались при ней. Борис не стал претендовать на накопления жены, видимо, понимая всю абсурдность ситуации.
Через полгода после развода Инга подписала ипотечный договор. Трехкомнатная квартира в новостройке стала ее новым домом. Светлые комнаты, свежий ремонт, большие окна — все было именно так, как она мечтала.
Каждый месяц Инга исправно вносила платеж по ипотеке. Деньги уходили на собственное жилье. Но не на чужие капризы. Она обставляла квартиру постепенно.
По вечерам, сидя в своем любимом кресле с чашкой чая. Инга смотрела в окно и радовалась тишине. Никто не врывался к ней с требованиями. Никто не указывал, как тратить заработанные деньги. Стабильность, которой она так долго добивалась, наконец стала реальностью.
Иногда Борис звонил, жаловался на трудности с материнскими кредитами, намекал на возможность помириться. Но Инга только улыбалась, глядя на документы о собственности на квартиру, и отвечала коротко — она счастлива в своей новой жизни.
