Опять. Изо дня в день одно и тоже. Придут к нам, рассядутся и начнут клянчить. Им бы на паперть пойти, да, наверное, их не пускают, боятся конкурентов. Кто это — они? А я вам скажу, хотя, если честно, у меня уже мозоль на языке от их имён. Это Полина Алексеевна и Андрей Владимирович — свёкры собственной персоной.
Если вы думаете, что вам не повезло с родственниками, то прошу вас, не переживайте. У вас всё в полном порядке. А вот у меня… Всё в полном-полном порядке. Не знаю, за что мне досталось это счастье, но факт остаётся фактом: досталось мне основательно. Может быть, в прошлой жизни я была преступницей и вот теперь отдуваюсь.
Может быть, есть во вселенной какой-нибудь баланс: Полина Алексеевна и Андрей Владимирович выпали на мою долю, зато у других десяти невесток благодаря тому, что я весь удар на себя приняла, просто замечательные свёкры. Было бы здорово, если бы это так работало. Эта мысль иногда меня утешает.
Чуть не каждые выходные они приходят к нам в гости, как к себе домой. В молодости Полина Алексеевна и Андрей Владимирович твердо знали, что частная собственность — зло. Они и до сих пор так думают, только вот почему-то они решили несколько сузить определение: теперь только моя частная собственность — зло, именно её они стремятся сделать достоянием общественности, то есть себя.
И вот сидят они на диване, а на лицах у них блаженные улыбки. Ну прямо ангелы. Вот-вот, кажется, крылышками замашут и полетят. Да вот только что-то они всё никак не улетают. Хорошо вот неперелётным птицам, у которых свёкры — птицы перелётные. Улетят себе в Африку, и целых полгода о них ни слуху, ни духу. Мне о таком мечтать и не приходится. Ах, почему люди не летают.
Улыбается, значит, Полина Алексеевна, улыбается Андрей Владимирович, как будто бы всё у них хорошо, и всем они в жизни довольны. По-моему, у них и в самом деле всё хорошо, только вот они никогда ни чем недовольны. А улыбка у них — это вроде как маскировочный костюм.
Как посмотришь на них, просто загляденье. Полина Алексеевна — прямо-таки «Купчиха за чаем» Кустодиева, а Андрей Владимирович — такой хохотун, такой весельчак и затейники, как будто у него внутри… казаки пишут письмо турецкому султану.
Но я-то уже давно знаю, что ничего хорошего эти их улыбочки не предвещают. И здесь я никогда не ошибаюсь. Чем шире улыбка — тем больше денег им нужно. Если она едва-едва заметна — значит, у них микроволновка сломалась — попросят новую. Если до ушей — значит, стиральная машина крякнула. А если зубы видно… Тогда туши свет.
— Верочка, мусечка, красотулечка, рыбка, птичка, звёздочка ясная… — как только они меня не назовут, — как там у тебя на работе дела?
Спросят и затаят дыхание, ждут, что я скажу и с таким нетерпением, как будто бы я не повар, а новогоднее обращение.
— Да вот, — говорю, — обожглась сегодня….
Что тут начинается…
— Как обожглась? Где? Покажи? Тебе сейчас нужен покой. Ты главное не волнуйся. Ложись, ложись, звёздочка, мы тебя перебинтуем…
Одним словом, мумию из меня готовы сделать, а всё для того, чтобы показать, какие они усердные, как они обо мне заботятся. Я сначала велась на эти их штучки, но потом быстро поняла, что им на самом деле от меня нужно.
— Ты вот обожглась, Верочка, а я, а я… — стонет Полина Алексеевна, — я чуть было не обварилась, честное слово, трубы-то у нас совсем старые…
— Ой-ой какие старые, — подпевает Андрей Владимирович.
Скажут и ждут, что будет. Проглотим мы с мужем крючок или нет. Он так всегда проглатывает.
— Что же Вы нам не позвонили? — спрашивает мой сердобольный Витя, — я бы сразу приехал, всё бы починил.
Витя и в самом деле починил бы. Он на все руки мастер, к тому же строитель. Он и компания, в которой он работает чуть ли не половину нашего города построили. Эх, если бы он когда-нибудь построил ещё один дом, только для нас с ним…
Где-нибудь далеко-далеко за дремучими лесами и широкими реками, чтобы никакие свёкры не могли до нас добраться. Хорошо хоть не по соседству живут, а в посёлке. Каждый раз, как к нам приходят, оба жалуются на то, как им тяжело, как у них всё болит. Но ведь есть решение! Есть одно надёжное средство: не надо к нам ходить несколько раз в неделю.
Положим, что проблемы с трубами — это и впрямь серьёзные проблемы. И тут мой муж абсолютно прав, что помогает. Но он у меня слишком наивный. Может, его в детстве уронили в бетономешалку и немножко покрутили, не знаю, только иногда он прямо-таки не от мира сего.
— А ещё вот у меня удочка сломалась, — вздохнёт свёкор.
— И не только удочка, — поддержит его свекровь, — всё сломалось. Нам бы пора ремонт делать, а кто его сделает-то? Где деньги-то взять? Сейчас все такие цены заламывают, нам, старикам, едва на гречку хватает, а тут надо крышу чинить, а то протекает…
— Ой-ой протекает, — чуть не плачет свёкор.
— Надо обои клеить, — продолжает Полина Алексеевна, — а то они…
— Сползают, вы просто не представляете с какой бешеной скоростью они сползают.
Витя их слушает, и у него слёзы в глазах блестят. Вот-вот заплачет от жалости.
— Как же это вы так живёте в таких условиях? Вы что, цирковые артисты что ли? Я вам помогу, я вам всё сделаю Едем прямо сейчас. Удочку можешь мою взять, батя. Подарок. Как же можно человеку без удочки? Человек без удочки как без рук…
И пойдёт, и пойдёт… Не остановишь.
Недавно вот от свёкров поступило одно очень интересное предложение. Ну прямо-таки предложение, от которого невозможно отказаться.
— Верочка, знаешь, что мы с мужем решили? — Улыбаясь, спросила меня Полина Алексеевна.
Я очень надеялась, что они решили улететь на Луну и оставить меня в покое, но я понимала, что надежды мало.
— Мы решили отпраздновать мой юбилей у вас с Витей. Правда, здорово? Я знала, ты будешь рада. Не каждый день ведь исполняется 60 лет. Не каждый, не каждый, Верочка, даже не спорь. Нужно хорошенько отметить. Мы было думали в ресторан пойти, но, как узнали, какие у них там цены… Ооо, мама не горюй.
«Да ты не особенно-то и горюешь», — пронеслось у меня в голове.
— В общем мы посовещались и пришли к выводу, что лучше, чем у вас, мы нигде не отпразднуем. Ты ведь у нас повар, Верочка. Ну чего тебе будет стоить приготовить там пару салатиков, картошечку пожарить…
— С курицей, — вставил свои пять копеек Андрей Владимирович.
— Вот именно, — подтвердила Полина Алексеевна, — ну и тортик какой-нибудь организовать, это же тебе нетрудно будет, правда?
Ну, конечно, мне будет совсем нетрудно. Я ведь прямо-таки кухонная фея. Мне стоит только взмахнуть палочкой, и все ваши салатики и картошечки тут как тут. У меня ведь других дел нет, я ужасная бездельница.
Я ведь в ресторане на своей работе сижу целыми днями, скучаю, не знаю, чем бы мне таким заняться. И тут появляются свёкры. Вот так подарок судьбы. Вот так радость. Короче говоря, я свекрови прямо сказала, что не в восторге от её предложения.
Они меня сначала даже не услышали.
— Да, да, да, не переживай, всё успеешь, проснёшься в четыре утра и готовь себя на здоровье, никто тебе мешать не будет. Рулетики, тарталетки…
— И селёдка под шубой, — важно заметил свёкор.
У всех уже слюнки потекли, даже мой муж уши развесил. Мне пришлось ещё раз повторить, что свой единственный выходной я не хочу провести ну кухне. У меня очень непростая работа, и мне нужно, как следует, отдохнуть. Если кому-то чего-то не нравится, то скатертью дорожка. Ресторанов, слава богу, пруд-пруди, выбирай не хочу. А если дорого, идите в столовую и там заказывайте свои салатики.
Тут, наконец , мои слова произвели хоть какое-то впечатление, но его все равно оказалось недостаточно. Муж ласково на меня посмотрел и объяснил родителям, что я просто не в духе, а вообще-то я покладистая, меня можно, как тесто, мять, я даже не пикну, только спасибо скажу. Это у меня трудный день выдался, совсем скоро всё пройдёт, и я буду готова исполнить любое их желание.
Свёкры понимающе закивали, раскланялись и ушли. На прощание я им ещё раз повторила, что мне очень жаль, но я ничем не могу им помочь. Те вздохнули, обняли меня и потопали к себе домой, который стараниями моего муж стал похож на настоящий дворец.
Я уже и думать забыла об этом разговоре, а зря… Приближался день рождения моей свекрови. День Х, так сказать. Я с нетерпением ждала этого дня, но не потому что мне очень уж хотелось поздравить Полину Алексеевну, а потому, что, как я уже сказала, это был мой единственный выходной.
И вот накануне, возвращаясь с работы, я размышляла о том, как чудесно я отдохну. Я прямо-таки упивалась этими мыслями, как будто бы каждая из них была спелым и сочным фруктом. «Сейчас я приду и включу мой любимый фильм, достану из холодильника мороженое, наберу горячую ванну — буду смотреть кино, есть мороженое, а вокруг пена, пузырьки, и мне так тепло-тепло».
Я просто валилась с ног от усталости. Весь день я провела на этих самых ногах, и под вечер они уже перестали меня слушаться. Совсем вышли из повиновения и затевали бунт или даже революцию. Поэтому, когда я пришла домой, то чуть ли ни сразу упала на диван, и мне было так хорошо-хорошо. Какая там ванна, какое там мороженое, какой фильм! И на диване во сне замечательно поплаваю…
И тут раздался звонок… Этот звонок я ни с чем не перепутаю. Звонила свекровь… Витя пошёл открывать. «Нет, нет, — умоляла я высшие силы, — пожалуйста, пусть это будет не свекровь. Кто угодно только не Полина Алексеевна. Не свекровь. Не свекровь. Пожалуйста, что хотите, сделаю: начну бегать по утрам, буду крышки от бутылок собирать, пожалуйста, только пусть это будет соседка…»
Но как я ни умоляла, высшие силы не услышали мои мольбы. Дверь распахнулась, и в прихожую, точно каравелла, вплыла Полина Алексеевна. Само собой её сопровождал маленький катерок на буксире — Андрей Владимирович.
— А вот и мы, — радостно воскликнула свекровь, — соскучились. Чувствую, как соскучились. Но да ничего, потерпите ещё немного, завтра повеселимся на славу. Как вы там, молодёжь, говорите — оторвёмся, да? Затусуем… Мы тут продуктики привезли: огурчики, помидорчики, картошечку…
— А ещё курицу и селёдку, — добавил Андрей Владимирович.
— Вот именно, — подтвердила Полина Алексеевна, — а где же наша хозяюшка? Что же, Витя, она нас не встречает? Давненько я не слышала её звонкий голосок. Верочка, Веруня…
— Звёздочка, — пробасил Андрей Владимирович.
— Слышишь, мы тут продуктики привезли, у меня завтра день рождения, ты же не забыла? К двум часам постарайся успеть всё приготовить, а то нехорошо как-то получится… Но да не будем мы вас отвлекать, мы поедем, поедем. Пока, Витя, пока, Вера, завтра ждите нас снова. Будем ровно в два, без опозданий.
У меня тогда даже сил не было, чтобы злиться. На следующее утро я очень надеялась, что вчерашний визит свёкров — просто страшный сон. Но нет, сумки с продуктами стояли на своих местах. Муж ходил по дому довольный — он очень любит, как я готовлю. Видно, предчувствовал, что я им пир на весь мир устрою.
— Но да не всю коту масленица, — решила я.
Пока муж был в ванной, я быстренько собрала вещи и прежде, чем уйти, положила на стол поваренную книгу. Хотят праздник? Пусть сами его себе устроят. Я перед ними прыгать на одной ножке не собираюсь.
Я уехала к родителям. Мы с ними давно не виделись, и я всё равно собиралась поехать к ним через неделю. По дороге я представляла, какие лица будет у свёкров, когда они увидят книгу вместо тортика.
Само собой вскоре мне позвонил муж, голос у него был испуганный . «Как же так — была и вдруг нету». Когда он спрашивал меня том, что случилось, я услышала у него на фоне голос Полины Алексеевны. Свёкры уже успели приехать и досыта начитаться рецептами.
— Твоя жена должна была накрыть на стол, я вчера давала ей задание — Заявила свекровь
Я не стала скрывать от мужа, где я, и почему я уехала. Странно, что мне вообще пришлось это объяснять. Я ему предложила два варианта: или он с родителями идёт в ресторан или приезжает ко мне.
И, нужно отдать ему должное, Витя сделал правильный выбор. Он, конечно, отвёз родителей в ресторан, посидел с ними немного, поздравил, а потом поехал ко мне, извинился за то, что всё так далеко зашло.
Впрочем, на него я особенно не обижалась. А вот свёкры… Они, конечно, замечательные, но иногда они слишком уж замечательные. Но да не буду их ругать в праздник Полины Алексеевны. Многая ей и благая лета.
