Галина Степановна ворвалась в квартиру сына, словно генерал на поле боя, громко стуча каблуками и уже с порога оглашая пространство своим командным голосом:
— Ну-ка, показывайте, что тут у вас за разруха!
Вера, стоявшая в коридоре с планшетом в руках, вздрогнула от неожиданности. Она как раз заканчивала составлять смету на предстоящий ремонт в квартире свекрови, когда та, без предупреждения, решила нанести визит.
— Галина Степановна, добрый день, — произнесла Вера, машинально поправляя волосы. — Мы не ждали вас сегодня.
— Конечно, не ждали, — хмыкнула свекровь, снимая пальто и небрежно кидая его на вешалку. — Если бы предупредила, вы бы опять нашли причину не приехать ко мне. Четвёртый месяц обещаете посмотреть мою квартиру, а воз и ныне там!
Галина Степановна, грузная женщина шестидесяти трёх лет с безжалостно окрашенными в иссиня-чёрный цвет волосами, обвела цепким взглядом невестку. Вера работала финансовым директором в крупной фармацевтической компании, и даже дома выглядела так, будто в любой момент готова выступить с презентацией перед советом директоров – строгие брюки, белая блузка, минимум косметики и собранные в аккуратный пучок волосы.
— Костик дома? — вместо приветствия спросила свекровь.
— Нет, он на работе, — ответила Вера. — Вернется только к вечеру.
— На работе, ха! — Галина Степановна скривила губы, накрашенные ярко-розовой помадой. — То-то я смотрю, зарплата у него не растёт. Всё сидит в своём НИИ, бумажки перекладывает. А жена, значит, кормилицей работает? Правильно я понимаю?
Вера мысленно досчитала до десяти. После шести лет брака она уже привыкла к колкостям свекрови и научилась не реагировать на них слишком остро. Хотя каждый раз это требовало колоссальных усилий.
— Константин занимается важными исследованиями, — спокойно произнесла она. — Его работа имеет большое значение для науки.
— Для науки! — передразнила свекровь. — А для семьи какое значение? Вот ты мне скажи, тридцать шесть тысяч – это зарплата для мужика? Это на чай давать! А он, видите ли, наукой занимается.
Вера промолчала. Не было смысла объяснять Галине Степановне, что Костя – талантливый биохимик, работающий над созданием препарата для лечения редкого генетического заболевания.
Что он мог бы зарабатывать в десять раз больше в коммерческих структурах, но предпочел остаться в науке. И что она, Вера, полностью поддерживает его выбор, хотя это означает, что основная финансовая нагрузка ложится на её плечи.
— Проходите на кухню, Галина Степановна, — вместо этого предложила она. — Я как раз заканчивала подсчёт стоимости материалов для ремонта вашей квартиры. Можем обсудить детали.
— Вот это другой разговор, — кивнула свекровь, проходя в кухню и по-хозяйски устраиваясь на стуле. — Давно пора было этим заняться. После смерти Анатолия Денисовича, — она тяжело вздохнула, упоминая покойного мужа, — никто и пальцем не пошевелил, чтобы помочь мне с квартирой. А она, между прочим, в ужасном состоянии!
Вера присела напротив и развернула к свекрови планшет с открытой таблицей.
— Я подсчитала примерную стоимость ремонта, — начала она. — Если менять всю сантехнику, ставить новые двери и делать натяжные потолки, как вы хотели, то выйдет примерно…
— Постой-ка, — перебила Галина Степановна, — а где в смете замена окон? Я же говорила, что хочу пластиковые окна! Эти деревяшки уже весь подоконник сгноили!
Вера терпеливо кивнула:
— Да, конечно, я добавлю. Просто хотела сначала обсудить с вами основные расходы.
— Не надо со мной ничего обсуждать, — отрезала свекровь. — Я уже всё решила. Хочу ремонт как у Зинаиды Петровны из сорок второй квартиры. Видела бы ты, Вера, красота какая! Обои с золотым тиснением, люстра хрустальная, в ванной плитка испанская. Вот такой ремонт мне нужен!
Вера еле сдержала вздох. Зная любовь Зинаиды Петровны к кричащей роскоши, можно было представить, что за «красота» ждала их в перспективе.
— Галина Степановна, но такой ремонт обойдется очень дорого, — осторожно заметила она. — Мы с Костей, конечно, поможем, но…
— А что «но»? — прищурилась свекровь. — Я же не прошу вас всю сумму выложить. Материалы купите, а работу я сама оплачу.
Вера быстро прикинула в уме. Даже если только материалы, с учётом запросов Галины Степановны, это выйдет тысяч в триста, не меньше. При их нынешнем бюджете – довольно ощутимая сумма.
— Я поговорю с Костей, — сказала она. — Нужно рассчитать наши возможности.
— Нечего тут рассчитывать! — внезапно повысила голос свекровь, ударив ладонью по столу так, что подскочила солонка. — Ты директор, у тебя зарплата под двести тысяч, а может, и больше. А мой Костик со своими копейками что может? Он мне и так каждый месяц помогает, продукты покупает. Так что ты, голубушка, и оплатишь весь ремонт. Целиком!
Вера удивлённо приподняла брови:
— Простите?
— Что слышала, — безапелляционно заявила Галина Степановна. — Ты больше зарабатываешь, чем сынок мой, вот ремонт и оплатишь мне. И нечего тут удивлённые глаза строить. Должна же ты как-то о матери мужа заботиться!
Вера почувствовала, как внутри закипает злость – тихая, но всё более отчётливая. Шесть лет она терпела постоянные придирки, колкости и намёки на то, что она «слишком много на себя берёт» и «командует бедным мальчиком».
Шесть лет делала вид, что не замечает, как свекровь демонстративно игнорирует её на семейных праздниках, обращаясь исключительно к сыну. Шесть лет слушала, как Галина Степановна при каждом удобном случае вспоминает «милую Анечку» – бывшую девушку Кости, которая «была бы идеальной женой, если бы не эта твоя работа, сынок».
— Галина Степановна, — медленно произнесла Вера, тщательно подбирая слова, — мы с Константином – семья. У нас общий бюджет, и все крупные траты мы обсуждаем вместе. Я не могу единолично принять решение о таких расходах.
— Какие нежности, — скривилась свекровь. — «Семья», «общий бюджет». А зарплату свою ты тоже в общий котёл кладёшь? Или, может, на отдельный счёт прячешь? Я тебя насквозь вижу, деточка. Все вы, карьеристки, одинаковые – о себе только думаете. Мой Костик из-за тебя даже про детей забыл, всё твоя карьера важнее!
Вера стиснула зубы. Тема детей была особенно болезненной. Они с Костей уже три года пытались завести ребёнка, но пока безрезультатно. Последние анализы показали проблемы с фертильностью у мужа, и врачи рекомендовали серию дорогостоящих процедур. Об этом знали только они двое – свекрови решили пока не говорить, чтобы не расстраивать.
— Мы работаем над этим вопросом, — сухо ответила Вера.
— Работаете они, — фыркнула Галина Степановна. — Если бы ты меньше о работе думала и больше о семье, давно бы уже родила. В моё время…
— Галина Степановна, — Вера решительно прервала поток критики, — давайте вернёмся к вопросу о ремонте. Я обсужу его с Константином, и мы решим, чем можем помочь.
— Нечего тут обсуждать! — заупрямилась свекровь. — Я уже всё решила. Ремонт начинаем через две недели. Документы на наследство я получила, квартира теперь полностью моя, могу делать в ней что хочу. А вы мне поможете, как положено детям.
Вера открыла было рот, чтобы возразить, но в этот момент хлопнула входная дверь.
— Привет всем! — раздался голос Константина. — Ух, как вкусно пахнет! Вера, ты что-то готовишь?
Он появился на пороге кухни – высокий худощавый мужчина с копной непослушных светлых волос и доброй улыбкой на лице. Увидев мать, он просиял ещё больше:
— Мама! Какой сюрприз! А я и не знал, что ты сегодня приедешь!
— Костенька, сыночек! — Галина Степановна моментально преобразилась, расцветая улыбкой. Она поднялась и крепко обняла сына. — Решила вот заехать, давно не виделись. А ты что так рано с работы? Неужели выгнали?
— Да нет, мам, — рассмеялся Константин. — Просто закончил эксперимент раньше, чем планировал. Решил порадовать Веру, она в последнее время так много работает.
Он подошёл к жене и нежно поцеловал её в щёку. Вера натянуто улыбнулась, пытаясь не показывать, как её задел предыдущий разговор.
— Как хорошо, что ты пришёл, — сказала она. — Мы как раз обсуждали с Галиной Степановной ремонт в её квартире.
— О, отлично! — обрадовался Константин. — Давно пора этим заняться. Мам, ты уже решила, что именно хочешь сделать?
— Конечно, решила, — важно кивнула Галина Степановна. — Я всё твоей жене объяснила. Только вот она почему-то не хочет помогать старой женщине. Скряжничает.
— Что? — нахмурился Константин. — Вера, в чём дело?
— Ни в чём, — спокойно ответила Вера. — Я только сказала, что нам нужно обсудить масштаб помощи, учитывая наши финансовые возможности.
— А чего тут обсуждать? — вмешалась свекровь. — Ты, Костик, мне каждый месяц помогаешь, а твоя жена палец о палец не ударила ни разу! А зарабатывает втрое больше тебя. Пусть теперь и раскошелится на ремонт матери мужа. Это её долг!
Константин замер, переводя удивлённый взгляд с матери на жену и обратно.
— Мам, но мы с Верой всегда…
— Знаю я ваше «всегда»! — перебила Галина Степановна. — Она тебя окрутила, охомутала, а теперь ещё и деньги зажимает! Ты, Костенька, совсем размяк рядом с ней. Был бы отец жив, он бы тебе показал, как надо жену воспитывать!
Вера почувствовала, как к горлу подкатывает комок. Анатолий Денисович, отец Кости, был добрейшим человеком, никогда не повышавшим голос ни на жену, ни на сына. Он всегда тепло относился к Вере, и она искренне горевала, когда четыре года назад его не стало. То, что Галина Степановна сейчас использовала его имя в своих манипуляциях, было последней каплей.
— Вы знаете, Галина Степановна, — тихо, но твёрдо произнесла Вера, — Анатолий Денисович был бы очень огорчён, услышав, как вы сейчас говорите. Он никогда…
— Ты не смей упоминать имя моего мужа! — взвизгнула свекровь. — Ты его и близко не знала так, как я! Тридцать пять лет вместе прожили! А ты тут будешь мне рассказывать, каким он был?
— Мама, успокойся, пожалуйста, — Константин подошёл к матери и положил руку ей на плечо. — Вера не хотела тебя обидеть. Давайте все сядем и спокойно обсудим ремонт.
— Нечего тут обсуждать, — буркнула Галина Степановна, но всё же села за стол. — Я всё уже сказала. Пусть твоя жена платит за ремонт. Она миллионы получает, а матери мужа помочь жалко!
Константин вздохнул и посмотрел на Веру:
— Милая, действительно, может, мы сможем помочь маме с ремонтом? У нас же были какие-то накопления…
Вера почувствовала, как внутри что-то оборвалось. Вот оно – снова. Как и десятки раз до этого, Костя становился на сторону матери, даже не попытавшись разобраться в сути конфликта.
— Костя, — сказала она, стараясь, чтобы голос не дрожал, — те накопления, о которых ты говоришь, мы собирали на ЭКО. Помнишь? Врач сказал, что процедуру лучше не откладывать.
Галина Степановна встрепенулась:
— Какое ещё ЭКО? Зачем вам эти искусственные методы? Нормальные люди детей естественным путём заводят!
— Мама! — впервые повысил голос Константин. — Пожалуйста, не вмешивайся. Это наше личное дело.
— Ах, вот как! — свекровь картинно всплеснула руками. — Значит, всё, что касается потомства моего единственного сына, — это не моё дело? А то, что я на старости лет осталась одна в разваливающейся квартире — тоже не ваше дело?
— Никто не говорил, что это не наше дело, — устало сказал Константин. — Мы обязательно поможем тебе с ремонтом. Просто нам нужно всё обдумать и рассчитать.
— Вот твоя жена пусть и рассчитывает, — снова начала наступление Галина Степановна. — Она же у нас финансовый директор. Только почему-то все её таланты на работе остаются, а дома от них никакого толку!
Вера медленно поднялась из-за стола.
— Куда это ты? — подозрительно спросила свекровь.
— Мне нужно немного подышать, — тихо ответила Вера. — Продолжайте без меня. Уверена, вы с Костей прекрасно всё решите.
Она вышла из кухни, чувствуя на себе недоумённый взгляд мужа и торжествующий — свекрови. В спальне Вера опустилась на край кровати и закрыла лицо руками. Шесть лет. Шесть долгих лет она боролась за этот брак, за отношения с Костей, за возможность построить семью. Шесть лет она делала вид, что не замечает, как Галина Степановна методично вбивает клин между ней и мужем. Шесть лет она пыталась найти компромисс, уступала, терпела унижения и колкости.
В коридоре раздались шаги, и в дверях появился встревоженный Константин.
— Вера, ты в порядке? — спросил он. — Мама, конечно, бывает резковата, но ты же знаешь, она не со зла.
Вера подняла голову и посмотрела на мужа долгим взглядом.
— Не со зла? — тихо повторила она. — Костя, ты действительно в это веришь? Что все эти годы твоя мать случайно задевала меня? Что она ненароком сравнивала меня с твоей бывшей? Что она просто так забыла пригласить моих родителей на свой юбилей? Что она без задней мысли говорит тебе, как несчастен ты рядом со мной?
— Ну что ты придумываешь, — Константин нервно улыбнулся. — Мама тебя любит. Просто у неё такой характер. Она всегда была прямолинейной.
— Прямолинейной? — Вера горько усмехнулась. — Костя, она только что потребовала, чтобы я оплатила весь её ремонт, потому что я зарабатываю больше тебя. Это не прямолинейность — это хамство и неуважение.
— Ну она же не всерьёз, — попытался оправдаться Константин. — Просто мама расстроена, что мы так долго не занимались её квартирой.
— Не всерьёз? — Вера встала и подошла к окну, глядя на вечерний город. — Знаешь, в чём проблема, Костя? В том, что ты всегда находишь оправдание её поведению. Всегда. Что бы она ни сказала, как бы ни унизила меня, ты всегда объясняешь это «сложным характером», «тяжёлым детством», «пережитым горем». И ни разу, ни единого раза за шесть лет ты не встал на мою сторону.
— Это неправда! — возмутился Константин. — Я всегда поддерживаю тебя!
— Правда, Костя, — тихо сказала Вера. — И ты это знаешь. Вспомни, как она заявилась к нам на годовщину свадьбы без предупреждения и устроила скандал из-за того, что мы собирались в ресторан. Ты отменил бронь и весь вечер успокаивал её, пока я в одиночестве сидела в спальне.
— Но ей было плохо с сердцем!
— Которое чудесным образом выздоровело, как только ты решил остаться дома, — заметила Вера. — А как насчёт той истории с отпуском? Мы полгода планировали поездку в Грецию, а за неделю до вылета твоя мать внезапно сломала ногу. И что? Перелом оказался выдуманным, как только ты отказался от поездки.
— Тебе кажется, — нахмурился Константин. — Мама бы не стала такое придумывать.
Вера устало вздохнула. Этот разговор они вели уже не в первый раз, и он всегда заканчивался одинаково – Костя обижался, обвинял её в предвзятости, а потом они мирились. И ничего не менялось.
— Знаешь, Костя, — сказала она после долгой паузы, — я больше так не могу.
— Что ты имеешь в виду? — насторожился он.
— Я устала бороться с твоей матерью за место в твоей жизни. Устала каждый раз доказывать, что я не враг. Устала чувствовать себя чужой в собственном доме каждый раз, когда она приходит. И больше всего я устала от того, что ты не видишь проблемы.
— Вера, ну перестань, — Константин подошел и попытался обнять её, но она отстранилась. — Мама просто волнуется за меня. Она хочет для меня лучшего.
— Нет, Костя, — Вера покачала головой. — Она хочет, чтобы ты был только её сыном. И никогда — моим мужем.
В дверях появилась Галина Степановна.
— Ну что, договорились? — нетерпеливо спросила она. — Когда начнём ремонт?
Вера молча прошла мимо свекрови, вернулась на кухню, взяла планшет и несколько минут что-то искала в интернете. Затем вернулась в спальню, где Константин всё ещё стоял у окна, а его мать нервно постукивала ногой в дверях.
— Вот, — Вера протянула планшет свекрови. — Это контакты бригады, которая делала ремонт у моих родителей. Работают качественно, берут недорого. Я договорилась, они смогут начать у вас через две недели.
— Так-то лучше, — довольно кивнула Галина Степановна. — А деньги когда переведёшь?
— Деньги? — переспросила Вера. — Никаких денег не будет, Галина Степановна.
— Что значит «не будет»? — возмутилась свекровь. — Мы же договорились!
— Нет, — спокойно ответила Вера. — Мы ни о чём не договаривались. Я нашла вам хороших мастеров – это моя помощь. Остальное решайте с сыном.
Она перевела взгляд на Константина:
— Костя, я ухожу.
— Куда? — растерянно спросил он. — На работу? Сейчас же вечер.
— Я ухожу от тебя, — прямо сказала Вера. — Насовсем.
В комнате повисла звенящая тишина. Галина Степановна застыла с открытым ртом, а Константин побледнел и опустился на край кровати.
— Что? — выдавил он. — Вера, ты же не серьёзно?
— Более чем, — кивнула она. — Я устала, Костя. По-настоящему устала. Шесть лет я пыталась стать частью вашей с мамой семьи. Не вышло. У вас прекрасный дуэт, третий явно лишний.
— Но как же… — начал он.
— А вот это уже моя победа! — внезапно рассмеялась Галина Степановна. — Я же говорила, Костенька, что она тебя не любит! Только о себе и думает! Я сразу поняла, что она карьеристка бессердечная!
— Мама! — рявкнул Константин с такой силой, что свекровь отшатнулась. — Замолчи! Немедленно!
Он повернулся к Вере:
— Пожалуйста, давай обсудим всё спокойно. Я знаю, что мама иногда перегибает палку, но…
— Не иногда, Костя, — покачала головой Вера. — Всегда. И дело даже не в ней. Дело в тебе. В твоей неспособности отделить себя от матери, стать самостоятельным человеком, мужем, а не только сыном.
Она подошла к шкафу и достала небольшой чемодан.
— Что ты делаешь? — испуганно спросил Константин.
— Собираю самое необходимое, — ответила Вера, методично складывая вещи. — Остальное заберу потом.
— А как же наш ребёнок? — вдруг спросил он. — Ты же хотела… Мы планировали…
Вера остановилась и посмотрела на мужа:
— Знаешь, Костя, я действительно хотела ребёнка. Очень. Но сейчас я понимаю, что это было бы ошибкой. У нас не семья, а какой-то странный любовный треугольник, где я всегда третья лишняя. И ребёнку в таких условиях было бы только хуже.
— Всё из-за тебя! — набросилась Галина Степановна на сына. — Размазня! Не можешь жену в руках удержать! Вот отец бы…
— Хватит! — заорал Константин так, что задребезжали стёкла. — Хватит указывать мне, что делать! Хватит решать, как мне жить! Хватит, мама! ХВАТИТ!
Галина Степановна отшатнулась, будто её ударили. Её лицо исказилось от гнева и обиды.
— Ты… ты на меня кричишь? — прошептала она. — На родную мать?
— Да, мама, кричу! — Константин вскочил с кровати, его трясло от напряжения. — Потому что ты не оставляешь мне выбора! Всю жизнь ты пыталась контролировать каждый мой шаг. В школе выбирала мне друзей, в институте — специальность. Когда я познакомился с Верой, ты сразу начала её третировать. И всё эти шесть лет ты планомерно разрушала наш брак!
— Неблагодарный! — задохнулась от возмущения Галина Степановна. — После всего, что я для тебя сделала! Я жизнь тебе отдала! А ты…
— Никто не просил тебя отдавать мне жизнь! — перебил Константин. — Я хотел, чтобы у тебя была своя жизнь, свои интересы, свои друзья. А не вечное сидение у моего телефона в ожидании звонка!
Вера молча продолжала собирать вещи, стараясь не вмешиваться в этот давно назревший разговор матери и сына.
— Мне не нужна своя жизнь! — выкрикнула Галина Степановна. — Ты — моя жизнь! Моё солнышко! Моя радость! Только ради тебя я и жила все эти годы!
— И в этом проблема, мама, — уже тише произнёс Константин. — Ты сделала меня центром своей вселенной. И ожидаешь, что я отвечу тем же. Но у меня есть своя жизнь. Свои интересы. Своя жена, в конце концов!
— Была жена, — мрачно вставила Вера, защёлкивая чемодан. — Всё, я закончила.
Она выпрямилась и посмотрела на Константина:
— Я остановлюсь у Марины на первое время. Потом сниму квартиру. За вещами заеду в выходные, если ты не против.
— Вера, пожалуйста, — в голосе Константина послышались умоляющие нотки, — не уходи так. Давай всё обсудим. Я знаю, что виноват, но я всё исправлю! Обещаю!
— Поздно, Костя, — покачала головой Вера. — Слишком поздно. Шесть лет — это очень долгий срок. Я просто выгорела. Во мне больше нет сил бороться.
— За что бороться? — вмешалась Галина Степановна. — За моего сына? Да он никогда тебя и не любил! Это я его убедила на тебе жениться, д.у.р.а.ч.к.а такого! Всё думала, остепенится, детей заведёт. А ты только о своей карьере и думала! Детей ему не родила!
— Мама! — в отчаянии крикнул Константин. — Ты всё рушишь! Опять всё рушишь!
— Это правда? — Вера застыла с чемоданом в руке. — Это она убедила тебя жениться на мне?
Константин закрыл лицо руками:
— Нет, конечно нет. Я любил тебя. Люблю до сих пор. Мама просто… она не понимает, что говорит.
— Врёт! — торжествующе заявила Галина Степановна. — Он до сих пор любит свою Анечку! Я-то знаю! Только из-за меня он на тебе и женился. Я ему сказала, что сердце не выдержит, если он не остепенится. Вот он и выбрал первую попавшуюся!
Вера молча смотрела на Константина, ожидая опровержения. Но он лишь стоял, опустив голову, не находя слов.
— Спасибо, Галина Степановна, — наконец сказала Вера. — Вы мне очень помогли. Теперь я точно знаю, что поступаю правильно.
Она направилась к выходу из спальни, но у двери остановилась и повернулась к свекрови:
— Знаете, я ведь правда любила вашего сына. Всем сердцем. И вас я пыталась полюбить, как родную мать. Но вы сделали всё, чтобы этого не случилось. Что ж, поздравляю — он весь ваш. Только учтите: счастливым он с вами не будет. Потому что нельзя быть счастливым, когда живёшь чужой жизнью.
Она вышла в коридор, Константин бросился за ней:
— Вера, постой! Я всё объясню! Мама преувеличивает, я никогда…
— Не трудись, Костя, — устало сказала Вера, надевая пальто. — Я всё понимаю. Ты слабый человек. Всегда был таким. Я надеялась, что смогу дать тебе опору, силу, поддержку. Но для этого ты должен был хотя бы попытаться стать самостоятельным. А ты не захотел.
— Я изменюсь! — отчаянно воскликнул он. — Клянусь, я всё изменю! Мама переедет обратно к себе, мы будем видеться с ней только по выходным, я…
— Перестань, — Вера покачала головой. — Мы оба знаем, что этого не будет. Как только я уйду, ты снова станешь маминым сыночком. Потому что так проще. Так привычнее. Так безопаснее.
Она взяла чемодан и открыла входную дверь.
— Прощай, Костя. Надеюсь, когда-нибудь ты найдёшь в себе силы начать собственную жизнь.
Спустя восемь месяцев Вера сидела в летнем кафе в центре города, потягивая холодный лимонад и просматривая документы на планшете. За соседним столиком расположилась шумная компания студентов, их смех и разговоры создавали приятный звуковой фон.
— Прошу прощения, это место свободно?
Вера подняла голову и увидела высокого мужчину средних лет с внимательными карими глазами и аккуратной бородой с проседью.
— Да, конечно, — кивнула она, убирая сумку со второго стула.
— Спасибо, — мужчина сел и поставил перед собой чашку кофе. — Прошу прощения за беспокойство, но все остальные столики заняты.
— Ничего страшного, — ответила Вера, возвращаясь к документам.
Некоторое время они сидели молча. Вера заканчивала работу над отчётом, незнакомец листал книгу, изредка делая глоток кофе.
— Простите за любопытство, — внезапно произнёс мужчина, — но у вас очень интересный браслет. Можно полюбопытствовать, откуда он?
Вера посмотрела на своё запястье, где красовался необычный браслет из серебра с замысловатым орнаментом.
— О, это из Непала, — ответила она. — Привезла из поездки.
— Непал? — оживился мужчина. — Я был там пару лет назад. Удивительная страна!
— Правда? — заинтересовалась Вера. — А что вас туда привело?
— Работа, — улыбнулся он. — Я врач, консультировал местную клинику по вопросам репродуктивной медицины. Алексей Викторович, — он протянул руку.
— Вера, — она пожала протянутую ладонь.
Их разговор был прерван звонком телефона. На экране высветилось имя Константина. После их расставания он звонил ей всего дважды — сначала пытался вернуть, а потом просил о встрече, чтобы обсудить детали развода, который оформили три месяца назад. С тех пор они не общались.
Помедлив, Вера приняла вызов:
— Слушаю.
— Вера, привет, — голос Константина звучал неуверенно. — Как ты?
— Нормально, — сдержанно ответила она. — Что-то случилось?
— Нет, просто… — он запнулся, — просто хотел узнать, как у тебя дела.
— Всё хорошо, Костя, — сказала Вера. — Работаю, живу. А у тебя?
— Я… — он снова замялся. — Я съехал от мамы. Снял квартиру. Теперь живу один.
— Вот как, — Вера не знала, что на это ответить. — Хорошо. Это верный шаг.
— Да, — в его голосе послышалось облегчение, — я тоже так думаю. И ещё… я сдал те анализы. Ты была права.
Вера молчала, ожидая продолжения.
— Врач сказал, что это решаемо, — продолжил Константин. — Нужно лечение, но шансы неплохие. Я уже начал курс.
— Рада слышать, — ответила Вера. — Правда рада.
— Вера, я… — его голос дрогнул. — Я очень жалею о том, что произошло. О том, что не смог защитить наш брак. Не смог стать настоящим мужем.
— Костя, не надо, — остановила его Вера. — Это всё в прошлом. Нам обоим нужно двигаться дальше.
— Я знаю, — согласился он. — Просто хотел, чтобы ты знала: я многое понял за эти месяцы. И многое переосмыслил. Особенно отношения с мамой.
— Как она? — спросила Вера.
— Сердится, — ответил Константин. — Говорит, что я предал её, бросил одну. Но я впервые в жизни настоял на своём.
— Хорошо, что ты наконец начал жить своей жизнью, — сказала Вера.
Наступила пауза.
— Вера, — наконец произнёс он. — Я понимаю, что, наверное, слишком поздно, но… может быть, мы могли бы попробовать ещё раз? Я изменился.
Вера посмотрела на сидящего напротив мужчину, который с интересом листал книгу, давая ей возможность спокойно поговорить.
— Нет, Костя, — твёрдо ответила она. — Мы не можем вернуться назад. Я рада, что ты работаешь над собой, что начинаешь строить свою жизнь. Но наш путь вместе закончился.
— Я так и думал, — в его голосе слышалась грусть. — Но должен был спросить.
— Я понимаю.
— Прощай, Вера.
— Прощай.
Она отключила телефон и положила его на стол экраном вниз. Затем повернулась к Алексею Викторовичу:
— Извините за прерванный разговор. Вы что-то говорили о Непале?
Спустя два года Вере пришлось снова столкнуться с Галиной Степановной. Это произошло на научной конференции, куда Вера сопровождала Алексея Викторовича, ставшего за это время важной частью её жизни.
Они стояли у стенда с напитками, когда Вера краем глаза заметила знакомую фигуру. Галина Степановна ссутулилась и как будто уменьшилась в размерах, но походка осталась такой же — резкой и решительной. Рядом с ней шёл Константин, поддерживая мать под руку. Заметив бывшую жену, он на мгновение замер, а затем решительно направился к ней.
— Вера, здравствуй, — сказал он, неуверенно улыбаясь. — Какая неожиданная встреча.
— Здравствуй, Костя, — спокойно ответила она.
Алексей Викторович вопросительно посмотрел на Веру.
— Познакомься, это Алексей, — представила она. — Алексей, это Константин, мой бывший муж.
Мужчины пожали друг другу руки. В этот момент к ним подошла Галина Степановна.
— Так-так, — проскрипела она, — кого я вижу! Наша бизнес-леди! Ну что, нашла себе мужика побогаче?
— Здравствуйте, Галина Степановна, — вежливо кивнула Вера. — Как ваше здоровье?
— А тебе какое дело? — огрызнулась свекровь, но без прежнего запала. — Бросила сына и довольна?
— Мама, — тихо, но твёрдо произнёс Константин, — мы же договаривались.
— Ничего мы не договаривались, — буркнула она, но всё же замолчала.
Повисла неловкая пауза.
— Ваш ремонт как, завершился благополучно? — поинтересовалась Вера, пытаясь разрядить обстановку.
— А то! — неожиданно оживилась Галина Степановна. — Я этих халтурщиков сама построила! Знаешь, какую плитку в ванной положили? Испанскую! А люстру в гостиной видела бы — хрусталь, чистый хрусталь!
Вера невольно улыбнулась. Всё-таки некоторые вещи не меняются.
— Рада за вас, — сказала она. — Нам пора, приятно было встретиться.
Она взяла Алексея под руку, и они отошли к выходу из зала. Вера заметила, как Константин что-то строго выговаривает матери, а та непривычно послушно кивает.
Вера больше не оглядывалась. Прошлое осталось позади. У неё теперь была своя жизнь — без упрёков, без манипуляций, без необходимости постоянно доказывать свою ценность.
Она наконец перестала быть невесткой, женой, удобным кошельком и безропотной жертвой. Она стала просто Верой — женщиной, которая знает себе цену и не позволит больше никому диктовать, как ей жить.
