Я услышала грохот и звук разбитого стекла, стоило мне войти в квартиру. На пороге кухни стояла Маша, трехлетняя дочь моей старой школьной подруги Лены. Ее огромные глаза смотрели на меня с легким испугом. На полу — осколки вазы, которая была для меня бесценной.
— Это что еще такое? — выдохнула я, не веря своим глазам.
На диване расслабленно сидела Лена. Она неспешно пролистала ленту в телефоне, даже не обратив внимания на происшествие.
— Ой, Ксюша, не паникуй, — сказала она, наконец подняв голову. — Сейчас в мастерской все заклеят. Даже не заметишь разницы.
Я застыла, чувствуя, как в груди нарастает злость. Это была не просто ваза. Это был подарок моих родителей. Единственное, что я оставила из их дома, когда уезжала в большой город.
— Ты хотя бы извиниться собираешься? — спросила я, с трудом сдерживая голос.
Лена удивленно приподняла бровь.
— А за что? Это же ребенок, — отмахнулась она, словно я подняла вопрос, не стоящий внимания.
Я посмотрела на осколки. Еще пару дней назад мне казалось, что неделя с подругой будет ностальгическим путешествием в прошлое. Сейчас же я чувствовала только одно: как бы пережить оставшиеся два дня.
Все началось с того, что Лена внезапно написала мне в социальных сетях. Мы не общались больше десяти лет, но она будто никуда и не исчезала.
— Ксюш, привет! Как ты? — писала она. — Надо увидеться, наболтаться за все эти годы.
Идея показалась мне заманчивой. В школе мы были неразлучны, и хотя потом наши дороги разошлись, я не помнила за Леной ничего плохого. Почему бы и не возобновить связь?
— Кстати, я через неделю буду у вас в городе, — написала она в следующем сообщении. — У меня дела: нужно продать квартиру. Думала снять отель, но, может, я у тебя остановлюсь?
Честно сказать, я не фанат гостей. Особенно тех, кто просится в дом, даже не дав времени обдумать предложение. Но Лена застала меня врасплох.
— Конечно, приезжай, — ответила я, стараясь звучать радушно.
На этом этапе я еще не знала, что Лена появится не одна.
В день ее приезда я увидела Лену у порога с огромным чемоданом. И с ней была Маша — ее маленькая дочь.
— Привет! — радостно сказала Лена, проходя в квартиру, как будто была у себя дома.
Я замерла.
— Ты не сказала, что будешь с ребенком, — наконец выдавила я.
Лена махнула рукой:
— Да ты что, Ксюша. Она у меня послушная. Ты даже не заметишь ее.
Послушная? Уже на второй день ребенок носился по квартире, как ураган. Новый диван был измазан шоколадом, а шторы, которые я недавно купила, едва не постигла та же участь.
Я стиснула зубы, глядя на диван в шоколадных пятнах. «Да уж, чужие дети всегда кажутся милыми только их родителям,» — подумала я, старательно удерживаясь от саркастичного ответа. Мне казалось, что Лена нарочно закрывает глаза на весь этот хаос, ведь именно ей удобно притворяться, будто это нормально.
С каждым днем мое терпение таяло, как масло на солнце.
Всю неделю Лена с дочкой ели из моего холодильника. Завтракали, обедали, ужинали.
Однажды вечером я вернулась домой после долгого рабочего дня. Едва переступив порог, я услышала радостный крик Маши:
— Тетя Ксюша, а что у нас на ужин?
Я только успела снять обувь, как из кухни выглянула Лена с улыбкой на лице:
— Мы тут такие голодные! Чем ты нас сегодня будешь кормить? Мы же твои гости, правда?
Гости… В моей голове это слово не ассоциировалось с людьми, которые целыми днями сидят в чужом доме, переворачивают его вверх дном и даже не думают предложить помощь. «Гости хотя бы приносят торт к чаю,» — мысленно язвила я, а вслух лишь выдавила:
— Сейчас что-нибудь найду.
На шестой день Лена решила устроить прощальный ужин.
— Я заказала роллы, купила шампанского. Посидим красиво, как в старые времена, — сказала она с улыбкой, глядя на меня.
Я подумала, что это ее способ поблагодарить меня за мое гостеприимство, и уже почти растаяла. В глубине души я надеялась, что этот ужин станет приятным завершением нашей неловкой недели.
Но затем Лена протянула мне телефон:
— Ксюша, я с тебя тысячу девятьсот за ужин. Перекинешь на карту?
Я замерла, не сразу осознавая, что она только что сказала.
— Лена, ты серьезно? — спросила я, чувствуя, как внутри закипает злость. — Ты жила у меня всю неделю, пользовалась всем, что есть в доме, и теперь еще хочешь, чтобы я заплатила за ужин, который ты сама решила организовать?
Лена вздохнула, словно я ее изводила.
— Ну извини. Тебе меня видимо не понять. У меня ребенок, это ты живешь сама себе. Ни на кого деньги не тратишь, как королева в отдельной квартире. А я за тебя должна платить? Не странно?
В этот момент что-то внутри меня сломалось.
— Ты права, я тебя не понимаю. И не хочу понимать.
Лена хмыкнула и пожала плечами:
— Ну да, я так и думала. Ты всегда была мелочной, если честно. Всегда считала деньги.
Я остолбенела. Мелочной? После всего, что я сделала, после моего терпения и попыток сохранить теплые отношения?
— Знаешь что, Лена, — начала я, но остановилась. Это был тот момент, когда я поняла, что любые слова будут напрасны.
На следующее утро Лена уехала. Даже не попрощалась.
Я подумала, что это конец нашей странной и неловкой недели. Но, как оказалось, это была только кульминация.
Через несколько дней я узнала от общей знакомой, что Лена начала говорить за моей спиной.
— Знаешь, какая она жадная? — возмущалась Лена, как рассказывала знакомая. — Всю неделю мне высказывала какие-то мелочи. Ей жалко было еды для меня и моей дочки! А потом вообще хотела, чтобы я платила за ее ужин — это вообще верх наглости!
Эти слова были как нож в спину. Меня переполняло возмущение.
«Лена, у тебя что, совсем совести нет?» — думала я. В тот момент я поняла, что это действительно конец. Конец нашей дружбы, которая, как оказалось, давно выдохлась.
Сейчас я смотрю на эту историю как на важный урок. Иногда людям лучше остаться в прошлом. Потому что, даже спустя годы, они могут показать свою настоящую сущность — и, увы, это не всегда приятно.
