— «Ты заплатишь за меня, да? Ты же понимаешь мои обстоятельства…» — наклонилась ко мне Даша и произнесла это так буднично, словно просила передать соль.
Я застыла с карточкой в руке, глядя на длинный чек, где ровными строками стояли её три бокала вина, десерт и салат за шестьсот рублей.
В кафе играла приятная музыка, окна отражали тёплые огни вечернего города, но внутри меня нарастал какой-то ледяной ком.
— «Что значит — понимаю?» — я осторожно подняла глаза.
Даша лениво провела кисточкой по губам, поправляя яркую помаду.
— *«Ну, Алин, ты живёшь с обеспеченным мужем. Тебе не сложно. А мне сейчас каждая копейка на счету. Ты же знаешь». *
Я почувствовала, как Настя, сидящая рядом, напряглась. Но промолчала.
Я всё-таки оплатила счёт. Но в тот момент вдруг остро почувствовала: что-то треснуло в нашей дружбе.
— Даш, но ведь ты сама всё время повторяешь, что хочешь «начать новую жизнь после развода», — сказала я ей неделю назад, когда она снова рассказывала, что «устала быть жертвой».
— «Алина, ты ничего не понимаешь. Я прожила с Игорем двенадцать лет! ДВЕНАДЦАТЬ! И он ушёл к какой-то девице, которой даже тридцати нет!»
— Но тебе досталась квартира и часть накоплений… Это ведь совсем неплохой результат.
Даша вскинула брови:
— «Это минимум, что он мог сделать за свои измены! Я бы ей все её белые волосы повыдёргивала, если бы он решил что-то делить пополам!»
Она говорила так эмоционально, что даже чай в её чашке дрожал.
Я понимала: спорить бесполезно. Боль у неё свежая, обида — огромная.
Но была ещё одна деталь: Даша давно не работала.
Когда-то, много лет назад, она уволилась из архитектурного бюро по радостному предложению мужа «заниматься домом». Она с удовольствием перешла в режим «домохозяйки»: йога, ноготочки, салоны, кофе с подружками.
И всё это время гордилась тем, что может «не работать, как обычные женщины».
И вот теперь оказалась одна — без дохода, без навыков, без привычки экономить.
Я переживала за неё. Но она не собиралась меняться.
— *«Алин, ну серьёзно? Я должна пойти работать за эти жалкие тридцать тысяч? Лучше умереть». *
— Но с чего-то надо начинать… Я могу предложить тебе место помощницы менеджера у нас в компании.
Даша фыркнула громко, почти оскорблённо:
— «Помощница? Алина, ты же знаешь, я слишком хороша для такого».
Вот тогда я впервые задумалась: а хочет ли она вообще что-то делать сама?
Через две недели мы снова встретились — я, Настя и Даша.
Настя вернулась из отпуска в Анталии, привезла нам по маленькому флакону турецких духов.
Даша пришла… блистая.
Иначе не скажешь.
Чёрное платье, высокие каблуки, волосы уложены так, будто она только что сошла с подиума.
— «Ну что вы на меня так смотрите?» — рассмеялась она, снимая пальто. — «Мне теперь мужа искать надо! Время пошло!»
— В кафе мужей не находят, — улыбнулась Настя.
— «А почему нет? Вдруг кто-то заметит?» — она кокетливо посмотрела на официанта.
Всё выглядело нормально: смех, разговоры, воспоминания о путешествиях.
Но когда принесли счёт — история повторилась.
Даша наклонилась к мне, будто между прочим:
— «Алин, ну ты заплатишь? Я потом отдам. У меня сейчас вообще пусто».
Счёт — почти три тысячи.
Настя удивлённо подняла брови.
Я ничего не сказала. Но внутри… внутри уже зарождалось неприятное подозрение.
Через несколько дней я позвонила Даше сама.
— Даш, давай честно поговорим, — начала я. — Почему ты постоянно просишь меня платить за тебя? Что происходит?
В трубке — ни секунды паузы.
— «Да ничего не происходит. Это часть моего плана».
— Плана? — я даже засмеялась от неожиданности.
— «Алина, слушай. Если я сейчас подамся на работу, буду зарабатывать копейки. Как я на них буду жить? На косметику? На одежду? На внешность? А без внешности мужа не найдёшь».
— Но так можно искать годами! И деньги закончатся.
— «Вот именно поэтому я экономлю. Мне нельзя тратить деньги на еду и кафе. Мне нужно вкладывать в себя. А ты… ты можешь себе позволить заплатить за меня. Твой муж хорошо зарабатывает. У вас всё есть. Ты даже не заметишь».
Я замолчала. Слова застряли в горле.
Но Даша продолжала, словно говорила о погоде:
— «И вообще, это нормальная поддержка между подругами. Ты замужем — тебе легче. Мне сложнее. Всё честно».
— Даша… — я выдохнула. — Ты серьёзно считаешь, что я обязана оплачивать твои походы в кафе?
— «Ну не обязана… но могла бы. У тебя есть возможность, у меня — нет. Разве подруги так не делают?»
Вот тогда во мне что-то оборвалось.
— Даша, слушай внимательно.
Мы с Ильёй работаем. Мы зарабатываем. У нас ребёнок. И наши деньги — это наша семья, а не твой фонд внешности.
Я не обязана тебя содержать. И уж точно не собираюсь это делать.
Тишина.
Глухая, тяжёлая.
Она произнесла тихо:
— «Ладно… поняла».
Но я знала — она не поняла. Совсем.
После разговора я долго сидела у окна, наблюдая, как по стеклу медленно скатываются дождевые полоски.
Я вдруг вспомнила десятки её фраз за последние месяцы:
«Мне не привыкать, что кто-то обо мне заботится».
«Я достойна лучшего».
«Работать я всегда успею».
«Мужчины должны обеспечивать».
«Мне просто нужен новый шанс».
И тогда в голову пришла мысль, которая раньше бы мне казалась жестокой:
а может, Игорь ушёл не просто так?
Если она так ведёт себя со мной, подругой с пятнадцатилетним стажем…
Как она вела себя с мужем?
Я вдруг увидела картину по-другому.
Даша всегда ждала, что кто-то придёт и решит её проблемы.
Игорь. Потом «новый муж».
Теперь — временно — я.
И её «план» был прост:
экономить свои деньги, тратить чужие и ждать, пока судьба подкинет ей нового спонсора.
Через неделю она написала:
«Алин, идём в субботу в ресторан? Я хочу попробовать новое меню. Там красивый интерьер, можно фотки сделать».
Я ответила спокойно:
«Можно. Но каждый платит за себя».
Ответ пришёл через минуту:
«Тогда я не смогу пойти. У меня другие дела».
И всё стало кристально ясно.
Она не хотела дружбы.
Она хотела покровителя.
И если им была я — прекрасно.
Если нет — то и встречаться смысла нет.
Я закрыла чат и неожиданно почувствовала облегчение.
Потому что люди вроде Даши не меняются, пока жизнь сама не заставит их столкнуться с реальностью.
А я… я не собираюсь быть ещё одним человеком, который поддерживает её иллюзию, что мир должен ей что-то.
Пускай учится жить сама, наконец-то по-настоящему взрослеет.
Мне не нужен человек, который называет это «тактикой».
