Елизавета смотрела на новую кофемашину на кухне и улыбалась. Купила вчера, не раздумывая. Зашла в магазин, увидела модель, которую давно хотела, и просто взяла. Без долгих мучений, без подсчётов, хватит ли денег на всё остальное.
Могла себе позволить. Зарплата позволяла многое.
Максим вошёл на кухню, зевая и потягиваясь. Взглянул на кофемашину, присвистнул.
— Новая игрушка?
— Ага. Понравилась — купила.
— Сколько стоит?
— Двадцать восемь тысяч.
Муж покачал головой с улыбкой.
— Круто. У тебя всегда получается находить именно то, что нужно.
Елизавета налила кофе себе и мужу. Села за стол напротив.
Три года брака пролетели незаметно. Хорошие три года. Спокойные, без особых потрясений. Максим работал менеджером в небольшой компании, зарабатывал около сорока тысяч. Елизавета трудилась в крупной фирме на должности руководителя проектов — зарплата у неё была в три раза выше.
Разница в доходах никогда не была проблемой. Елизавета просто взяла на себя основные траты. Купила всю мебель в квартиру, технику, оплатила ремонт. Квартира и так была её — куплена ещё до знакомства с Максимом. Поэтому жена не видела ничего странного в том, что обустраивает свой дом на свои деньги.
Максим вкладывался по мелочи. Оплачивал продукты, коммунальные платежи, иногда дарил жене подарки. Стирался в делах так же активно, как Елизавета, помогал по дому, готовил. Был хорошим мужем.
Единственное, что начало слегка напрягать в последние месяцы — просьбы о деньгах для матери.
Началось полгода назад. Максим пришёл с работы и как бы между делом попросил.
— Лиза, у мамы проблема небольшая. Можешь дать тысячу до зарплаты?
— Конечно, — Елизавета даже не спросила, на что нужны деньги. Тысяча рублей — сумма несущественная.
Через две недели муж снова обратился с просьбой. Теперь две тысячи. Валентине Петровне нужно было купить лекарства. Елизавета снова дала без вопросов.
Потом были ещё просьбы. Раз в месяц точно. По тысяче-две. Жена не считала это проблемой. Помощь родителям — нормальное дело. У Валентины Петровны небольшая пенсия, живёт одна, конечно, иногда нуждается в поддержке.
Но что-то менялось. Елизавета чувствовала это, хотя не могла точно сформулировать.
Максим стал чаще упоминать мать в разговорах. То ей холодильник нужен обновить, то пальто купить, то окна поменять. Пока это были просто слова, не перераставшие в прямые просьбы. Но намёки становились всё прозрачнее.
А потом случилось то, что всё изменило.
Елизавета закрыла крупный проект. Сложный, долгий, требующий огромных усилий. Три месяца практически жила на работе, задерживалась допоздна, работала в выходные. Но результат того стоил. Проект принесли компании серьёзную прибыль, а Елизавете — не менее серьёзную премию.
Двести тысяч рублей.
Жена пришла домой счастливая, рассказала Максиму новость. Муж обрадовался, обнял, поздравил.
— Ты молодец, Лиза! Я в тебе не сомневался!
— Спасибо. Я сама не ожидала такой премии. Думала, максимум сто дадут.
— А что планируешь делать с деньгами?
Елизавета пожала плечами.
— Не знаю. Может, отложу на что-нибудь крупное. Или поеду куда-нибудь в отпуск.
— Хорошая идея.
Вечером Максим позвонил матери. Елизавета слышала, как муж взволнованно рассказывал о премии жены. Тогда это не насторожило. Просто поделился хорошей новостью с родным человеком.
Но через три дня Валентина Петровна появилась у них на пороге.
— Максим, Лизонька, здравствуйте! — свекровь сияла улыбкой. — Я тут подумала, давненько я к вам не заходила. Решила навестить.
Елизавета пригласила Валентину Петровну войти, усадила за стол, поставила чайник. Свекровь осматривалась по сторонам с одобрением.
— Как у вас тут всё хорошо. Уютно, чисто. Лиза, ты настоящая хозяйка.
— Спасибо, Валентина Петровна.
— И кофемашину новую купила, вижу. Хорошая вещь. Я вот тоже давно хочу такую, но никак не соберусь.
— Удобная очень, — Елизавета налила чай. — Кофе получается отличный.
Ужин прошёл в приятной атмосфере. Валентина Петровна была необычайно любезна. Расспрашивала Елизавету о работе, восхищалась её успехами, хвалила за трудолюбие.
— Я всегда говорила Максиму, что ему повезло с женой. Умная, красивая, работящая. Молодец, что выбрал тебя.
Елизавета смущённо улыбалась, благодарила. Максим сидел рядом, довольный и расслабленный.
Свекровь ушла поздно вечером, распрощавшись тепло и сердечно. Елизавета проводила Валентину Петровну до двери, закрыла за ней и вернулась в гостиную.
— Мама в хорошем настроении сегодня, — заметил Максим.
— Да, очень приятно было.
Жена и подумать не могла, что это была подготовка.
На следующий день, когда Елизавета вернулась с работы, Максим уже был дома. Сидел на диване, задумчивый и немного напряжённый.
— Что-то случилось? — жена повесила куртку, прошла в комнату.
— Нужно поговорить.
— О чём?
Максим помолчал, подбирая слова.
— Мама вчера звонила.
— И?
— Она попросила об одолжении.
Елизавета села рядом с мужем, повернулась к нему.
— Слушаю.
— Ей нужны деньги. На лечение зубов. У неё там проблемы серьёзные, надо делать протезирование.
— Понятно. И сколько ей нужно?
Максим замялся.
— Около ста тысяч.
Елизавета моргнула, переваривая информацию.
— Сто тысяч?
— Да. Стоматология дорогая сейчас.
— Максим, это очень большая сумма.
— Я знаю.
Жена встала, прошлась по комнате. Сто тысяч рублей. Половина её премии. Не то чтобы она не могла дать, но что-то останавливало.
— А она планирует вернуть деньги? — Елизавета остановилась, посмотрела на мужа.
— Ну… — Максим почесал затылок. — Это сложный вопрос.
— Почему сложный? Она хочет взять в долг или просит в подарок?
— Лиза, у неё пенсия двадцать три тысячи. Откуда она возьмёт сто тысяч на возврат?
— То есть возвращать она не собирается?
— Собирается. Но постепенно. Понемногу.
Елизавета скрестила руки на груди.
— Максим, скажи честно. Она вообще планирует возвращать эти деньги?
Муж вздохнул.
— Если честно… наверное, нет. Но это же моя мама. Ей нужна помощь.
— Помощь и заём — разные вещи. Если ты просишь помочь маме — скажи прямо. Не надо называть это займом.
— Хорошо. Я прошу помочь маме с лечением.
— Сто тысяч рублей.
— Да.
Елизавета села обратно на диван, задумалась. Сто тысяч рублей. Это не мелочь. Это половина её премии, которую она заработала тяжёлым трудом.
— Макс, а почему вдруг сейчас? Она же давно знает о проблемах с зубами, наверное. Почему именно сейчас попросила?
Максим отвёл взгляд.
— Ну… она узнала о твоей премии. Подумала, что сейчас у нас есть возможность помочь.
Вот оно. Елизавета почувствовала, как внутри всё похолодело. Валентина Петровна узнала о премии и решила, что это её шанс получить деньги. Вчерашний визит, вся эта любезность, комплименты — подготовка.
— Понятно, — жена встала с дивана. — Нет.
— Что нет?
— Я не дам сто тысяч твоей матери.
Максим вскочил следом.
— Лиза, ты серьёзно?
— Абсолютно. Это мои деньги. Моя премия. Я заработала её сама, и я сама решаю, на что их тратить.
— Но моей маме нужна помощь!
— Тогда помоги ей сам. У тебя есть зарплата.
— У меня сорок тысяч! Откуда я возьму сто?
— Не знаю. Может, накопишь. Может, она сама накопит.
Муж побледнел, сжал кулаки.
— Ты жадная. Вот просто жадная.
Елизавета вздрогнула от неожиданности. Максим никогда так не говорил с ней.
— Что?
— У тебя есть деньги! Двести тысяч! Ты не можешь отдать половину, чтобы помочь человеку?!
— Могу. Но не хочу.
— Почему?!
— Потому что твоя мать специально дождалась момента, когда у меня появятся деньги! Она рассчитывала на это!
Максим замахал руками.
— Не неси чушь! Она просто нуждается в лечении!
— Тогда пусть идёт в обычную поликлинику! Бесплатно! А не требует протезирование на сто тысяч!
— Она не требует! Она просит!
— Через тебя! — Елизавета повысила голос. — Она прислала тебя выпрашивать у меня деньги!
— Это моя мать!
— И это мои деньги!
Максим шагнул ближе, уставился на жену.
— Какой тогда от тебя прок как от жены? Если ты даже помочь семье не можешь?
Елизавета застыла. Несколько секунд смотрела на мужа молча, не веря услышанному.
— Что ты сказал?
— Я спросил, какой от тебя прок. Ты зарабатываешь больше меня, но когда нужна реальная помощь — отказываешь.
Жена сделала шаг назад, почувствовав, как внутри закипает ярость.
— Ты жену выбирал, а не спонсора для своей семьи! — голос сорвался на крик. — Я не обязана содержать твою мать!
— Речь не о содержании! Речь о разовой помощи!
— Которая станет постоянной! Думаешь, я не понимаю? Сегодня сто тысяч на зубы, завтра пятьдесят на холодильник, послезавтра восемьдесят на ремонт!
— Хватит придумывать!
— Я не придумываю! Я вижу, как это работает! Ты уже полгода просишь деньги для неё! Сначала тысячу, потом две, теперь сто! Где это остановится?!
Максим схватился за голову.
— Ты эгоистка! Обычная эгоистка!
— Я реалистка! Я не собираюсь тратить свои деньги на чужие желания!
— Чужие?! Это моя мать!
— Именно! Твоя! Не моя! И если у неё проблемы — пусть ты их решаешь! Из своей зарплаты!
Максим развернулся, ударил кулаком по стене. Елизавета дёрнулась от неожиданности.
— Я на тебя не рассчитывал, — муж говорил сквозь зубы, не оборачиваясь. — Думал, у нас семья. Думал, мы помогаем друг другу.
— Мы и помогаем. Друг другу. А не твоей матери.
— Моя мать — часть семьи!
— Нет. Твоя мать — это твоя ответственность.
Максим обернулся, лицо красное от злости.
— Ты бессердечная.
— А ты инфантильный, — Елизавета не отступила. — Не можешь отказать матери, не можешь поставить границы. Бежишь ко мне за деньгами, потому что сам не способен заработать.
— Закрой рот!
— Не заткнусь! Я три года содержу эту квартиру! Покупаю мебель, технику, плачу за ремонт! А ты что? Продукты покупаешь? Коммуналку оплачиваешь? Спасибо огромное за вклад!
— Это твоя квартира!
— Вот именно! Моя! И я имею полное право решать, на что тратить свои деньги!
— Тогда живи здесь одна! — Максим развернулся к выходу. — Раз тебе так нравится всё контролировать!
— Отличная идея! — Елизавета шагнула вслед за мужем. — Уходи! К маме! Пусть она тебя содержит!
Максим остановился в дверях, обернулся.
— Серьёзно? Ты выгоняешь меня?
— Выгоняю. Потому что мне не нужен муж, который видит во мне только кошелёк.
— Я не вижу в тебе кошелёк!
— Видишь! Иначе не пришёл бы просить сто тысяч для матери!
— Это помощь!
— Это вымогательство! — Елизавета сжала кулаки. — Твоя мать специально дождалась премии! Специально пришла вчера с комплиментами! Всё это спектакль!
— Хватит обвинять мою мать!
— Тогда открой глаза! Она манипулирует тобой!
Максим молчал несколько секунд, тяжело дыша. Потом резко развернулся и пошёл в комнату. Елизавета услышала, как открывается шкаф, как что-то падает на пол.
Жена прошла следом. Максим доставал с полок одежду, швырял в сумку.
— Что ты делаешь?
— Собираюсь. Раз ты меня выгоняешь.
— Я не… — Елизавета замолчала. Нет, она действительно выгоняла. И не собиралась отступать.
— Валяй. Собирайся.
Муж застыл, посмотрел на жену.
— Ты правда хочешь, чтобы я ушёл?
— Да. Хочу. Потому что это уже не брак. Это попытка использовать меня.
— Никто тебя не использует!
— Использует! Ты! Твоя мать! Вы решили, что раз у меня есть деньги, я обязана делиться!
— Мы просили о помощи!
— Вы требовали! — Елизавета шагнула ближе. — Ты пришёл не спрашивать, можно ли. Ты пришёл сообщать, что мама просит денег. Как факт. Как обязательство.
Максим отвернулся, продолжил складывать вещи.
— Поступай как хочешь. Я не буду тебя уговаривать.
— И не надо.
Муж закрыл сумку, взял её в руки. Прошёл мимо Елизаветы в прихожую. Надел куртку, обулся. Жена стояла у двери в комнату, скрестив руки на груди.
— Максим.
Муж обернулся.
— Если уйдёшь, я подам на развод.
— Подавай.
Хлопнула дверь. Елизавета осталась стоять в прихожей, глядя на закрытую дверь. Руки дрожали, колени подгибались. Медленно опустилась на пол, прислонилась спиной к стене.
Что произошло? Ещё вчера у них была нормальная семья. А сегодня муж ушёл, хлопнув дверью.
Из-за денег. Из-за чёртовых ста тысяч рублей.
Елизавета закрыла глаза, попыталась успокоить дыхание. Нет, не из-за денег. Из-за того, что Максим видел в ней источник финансирования своей матери. Из-за того, что считал её обязанной помогать Валентине Петровне.
Жена просидела на полу минут двадцать. Потом поднялась, прошла в ванную, умылась холодной водой. Посмотрела на своё отражение в зеркале. Бледное, с красными глазами, с растрепанными волосами.
— Ничего, — сказала себе вслух. — Справишься.
На следующий день Елизавета взяла отгул на работе. Записалась к юристу на консультацию. Пришла в офис, села напротив пожилой женщины в строгом костюме.
— Здравствуйте. Я хочу подать на развод.
Юрист кивнула, достала бланки.
— Расскажите ситуацию.
Елизавета рассказала. Коротко, без лишних эмоций. Юрист слушала, делала пометки.
— Имущество совместное есть?
— Квартира моя. Добрачная собственность.
— Хорошо. Техника, мебель?
— Всё покупала я. На свои деньги.
— Есть чеки, подтверждения?
— Большинство да. Храню.
— Отлично. Тогда проблем не будет. Подадим заявление, пройдёте стандартную процедуру.
Елизавета расписалась в документах, оплатила услуги. Вышла из офиса с ощущением странного спокойствия. Всё решено. Поворачивать назад она не собиралась.
Максим не звонил. Не писал. Молчал неделю. А потом пришло сообщение: «Получил уведомление о разводе. Серьёзно?»
Елизавета ответила коротко: «Да».
Максим: «Из-за денег разводишься?»
Лиза: «Из-за того, что ты видишь во мне спонсора».
Максим: «Я не вижу».
Лиза: «Видишь. Иначе не просил бы сто тысяч для матери».
Больше Максим не писал.
Развод прошёл быстро. Муж не стал предъявлять претензий на квартиру, не требовал делить имущество. Просто расписался в документах и ушёл.
Елизавета осталась в квартире одна. Первую неделю было странно. Тихо, пусто, непривычно. Но потом жена начала привыкать.
Утром варила кофе на новой кофемашине. Пила в одиночестве, никуда не спеша. Уходила на работу, возвращалась, готовила ужин на одну персону. Смотрела фильмы, читала книги, занималась йогой.
Никто не просил денег. Никто не намекал на помощь матери. Никто не упрекал в жадности. Свобода.
Елизавета открыла отложенные двести тысяч премии. Посмотрела на сумму, задумалась. На что потратить? Раньше она думала об отпуске. Может, пора воплотить эту мысль в жизнь?
Женщина открыла сайты туристических агентств. Стала выбирать направления. Италия? Франция? Или что-то экзотическое — Таиланд, Вьетнам?
Неделю она изучала варианты. В итоге выбрала Италию. Десять дней, хорошая гостиница, экскурсионная программа. Стоимость — сто двадцать тысяч.
Купила тур, не раздумывая. Забронировала билеты, собрала чемодан. Улетела через две недели.
Италия была прекрасна. Елизавета гуляла по Риму, любовалась Колизеем, бросала монетку в фонтан Треви. Ела пасту в маленьких ресторанчиках, пила вино, фотографировала всё подряд. Никаких мыслей о Максиме. Никаких сожалений о разводе. Только наслаждение моментом.
Вернулась загорелая, отдохнувшая, счастливая. Зашла в квартиру, разложила вещи, заварила кофе. Села на диван, обхватила чашку руками.
Телефон завибрировал. Сообщение от неизвестного номера: «Лиза, это Валентина Петровна. Можно поговорить?»
Елизавета удалила сообщение, не ответив. Не хотела разговаривать. Не видела смысла.
Через час пришло ещё одно: «Максим сказал, что вы развелись. Мне очень жаль. Может, ещё не поздно всё исправить?»
Лиза заблокировала номер. Поздно. Слишком поздно.
Она сделала выбор. Выбрала себя, свои деньги, свою свободу. И не собиралась отступать.
Жизнь продолжалась. Работа, проекты, новые задачи. Елизавета с головой ушла в дела, строила карьеру, добивалась результатов. Через три года получила повышение. Зарплата выросла до ста восьмидесяти тысяч. Премии стали регулярными.
Обновила гардероб. Покупала качественные вещи, не экономя. Ходила в салоны красоты, на массажи, в спортзал.
Тратила на себя. Только на себя. И это было прекрасно. Никаких просьб о помощи. Никаких намёков на займы. Никаких манипуляций.
Елизавета зарабатывала деньги и распоряжалась ими так, как хотела. Без оглядки на чужие потребности, без чувства вины, без упрёков.
Свобода оказалась дороже брака с человеком, который видел в ней спонсора для своей семьи. И Лиза ни разу не пожалела о своём выборе.
