— Сереж, ну не влезает она боком! — выдохнула Марина, поправляя выбившийся из-под шапки локон.
Ледяной ветер бил в лицо, заставляя щуриться, пока Марина пыталась утрамбовать объемную коробку с елочными игрушками в багажник внедорожника.
— Может, в салон заберем? Там же стеклянные шары, еще с советских времен остались, жалко будет, если побьются.
Сергей подошел сзади, мягко отстранил жену и одним уверенным движением переставил сумки с продуктами, освобождая идеальную нишу для коробки.
— Все влезет, Мариш. Я в тетрис в детстве играл профессионально, — он подмигнул ей, но в уголках его глаз залегли тени усталости. — Садись в машину, грейся. Я сейчас омывайку долью и поедем.
Марина забралась на переднее сиденье и сразу включила подогрев. Тепло начало медленно просачиваться сквозь пуховик, но внутреннее напряжение не отпускало. Она смотрела на мужа через лобовое стекло и молилась только об одном: чтобы этот Новый год прошел именно так, как они запланировали. В тишине.
В памяти предательски всплыли картинки годичной давности. Прошлый декабрь превратился в персональный ад. Тогда к ним в «двушку» нагрянула вся родня Сергея: его мама, Галина Петровна, со своим новым мужем Виктором, и младший брат Павел с женой Ольгой и двумя неуправляемыми близнецами.
Марина помнила не бой курантов, а бесконечную гору посуды. Она помнила, как Галина Петровна ходила за ней по пятам и комментировала каждое действие: «Оливье ты режешь крупно, это моветон», «Утка суховата, надо было в рукаве печь, я же говорила», «Марина, у тебя пыль на карнизе, как ты так живешь?».
Она помнила, как Ольга, жена деверя, сидела на диване с бокалом вина и жаловалась на маникюр, пока Марина металась между кухней и гостиной, подавая, убирая, наливая. Близнецы разбили любимую вазу Марины, а Павел лишь отмахнулся: «Ну это же дети, что ты кипишуешь из-за стекляшки?».
В час ночи, когда Марина, едва живая от усталости, присела наконец за стол, Галина Петровна громко заявила:
— Ну, хозяйка из тебя, конечно, средняя, но мы люди не гордые, главное — семья собралась!
Именно в тот момент, глотая обиду вместо шампанского, Марина поклялась: следующий Новый год будет принадлежать только им двоим.
— О чем задумалась? — голос Сергея вырвал её из воспоминаний. Он уже сидел за рулем и пристегивался.
— Вспоминала твою маму, — честно призналась Марина. — И то, как я три дня потом отмывала квартиру от конфетти и жирных пятен.
— Мариш, я обещал — в этом году никаких гостей. Мы едем на дачу. Там связи толком нет, лес, камин, ты и я. И ведро мандаринов. Честное слово.
Он накрыл её руку своей ладонью и сжал. Марина улыбнулась. Они специально никому не сказали, куда именно едут. Для всех версия была одна: «Мы уезжаем в пансионат в глуши, связи не будет».
Машина тронулась, оставляя позади серый городской пейзаж. Впереди их ждал заснеженный поселок, тишина и покой. По крайней мере, они так думали.
До дачи добрались уже в сумерках. Дом встретил их холодом и запахом застоявшегося воздуха, но как только Сергей затопил печь, а Марина включила гирлянды, пространство преобразилось. Они специально приехали 31-го числа днем, чтобы успеть нарядить елку и накрыть стол.
В холодильнике ждали своего часа баночка икры, стейки из семги и хорошее вино. Никаких тазиков салата, никакого холодца на роту солдат.
— Знаешь, я впервые за год чувствую, что могу дышать, — сказала Марина, вешая на елку серебристую шишку.
— Я же говорил, — отозвался Сергей, открывая бутылку минералки. — Главное — правильная стратегия и…
Его фразу прервал резкий, требовательный звонок телефона. Марина вздрогнула, чуть не выронив игрушку. На экране смартфона Сергея высветилось фото: «Мама».
Они переглянулись. В глазах Сергея читался испуг школьника, не выучившего урок.
— Не бери, — шепнула Марина. — Мы же «в пансионате без связи».
— А вдруг что-то случилось? — засомневался Сергей. — Папе плохо или еще что… Она пятый раз подряд звонит.
Он вздохнул и провел пальцем по экрану, включая громкую связь.
— Алло, мам? С наступающим, мы тут немного заня…
— Сережа! — голос Галины Петровны звучал не празднично, а возмущенно. — Вы где вообще? Мы стоим под дверью вашей квартиры уже пятнадцать минут! Звоним, стучим — тишина! Соседка сказала, что вы с утра с сумками уехали!
Марина почувствовала, как внутри все холодеет.
— Мам, так мы же предупреждали… Мы уехали, — растерянно пробормотал Сергей.
— Куда вы уехали? — вмешался в разговор голос Павла, брата Сергея. — Мы тут всей семьей собрались, с сумками, с подарками! Думали сюрприз вам сделать! Новый год — это семейный праздник, мать плачет стоит!
На заднем фоне действительно послышались театральные всхлипывания Галины Петровны:
— Бросили мать… Одну… В такой день…
— Почему одну? — удивился Сергей, пытаясь сохранить спокойствие. — Ты же с Виктором, с Пашкой, с Олей.
— Не умничай! — рявкнула мать, мгновенно перестав плакать. — Мы рассчитывали на большой стол, на праздник! У Паши в квартире ремонт, у нас с Витей места мало. Мы решили, что у вас соберемся, как в прошлом году. А вы сбежали! Немедленно говори, где вы!
Марина видела, как Сергей начал сдаваться. Он не умел противостоять напору матери.
— Мам, мы на даче. Тут холодно, дом не прогрет, еды нет на всех…
— На даче! — торжествующе воскликнула Галина Петровна. — Отлично! Это даже лучше! Романтика, свежий воздух, шашлыки! Мы сейчас приедем!
— Мама, нет! — Сергей попытался повысить голос. — У нас правда нет еды. Мы купили два стейка и бутылку вина. Спальных мест нет. Не надо приезжать!
— Ничего, в тесноте, да не в обиде! Ехать нам туда час. Ждите!
В трубке повисли гудки. Сергей опустил руку с телефоном и посмотрел на жену взглядом побитой собаки.
— Прости… Я не смог… Они сейчас приедут.
Марина медленно опустилась на диван. Внутри закипала ярость. Снова. Снова они решают за них. Снова без спроса. Снова «сюрприз», который на самом деле — наглое вторжение. Она представила, как сейчас сюда ворвется шумная толпа, как Галина Петровна начнет критиковать пыль на камине, как дети перевернут елку, а ей придется срочно чистить картошку на восемь человек.
— Нет, — тихо сказала она.
— Что «нет»? — не понял Сергей.
— Я не буду этого делать, Сережа. Я не буду снова прислугой.
— Но они уже едут, Мариш. Что мне делать? Баррикады строить?
Марина прищурилась. В голове созрел план. Злой, возможно, жестокий, но справедливый.
— Перезвони им. Сейчас же.
— Зачем?
— Скажи, что мы их ждем. Но с одним условием.
Сергей держал телефон, а Марина, прикрыв микрофон рукой, яростно шептала инструкции.
— Говори уверенно! Скажи, что магазины здесь закрыты.
Сергей кашлянул и заговорил в трубку:
— Мам, слушайте. Раз уж вы все равно едете… У нас тут действительно шаром покати. Мы планировали голодать, наверное. Короче, если хотите за стол — заезжайте в гипермаркет на выезде из города.
— Ой, сынок, ну мы же торопимся! — недовольно протянула Галина Петровна.
— Нет, мам, это обязательно. Записывай список, — Сергей посмотрел на список, который быстро набросала Марина на салфетке. — Нам нужно мясо на шашлык, килограмма три, не меньше. Свиная шея. Овощи, фрукты, картошка. Колбасы, сыры, хлеб. И алкоголь — у нас ничего нет. Торт купите детям. И соки.
— Ничего себе запросы! — присвистнул на заднем фоне Павел. — Это нам тысяч на двадцать закупаться?
— А вы как хотели? — вмешалась Марина, выхватив у мужа трубку. — Мы вас не звали. Хотите праздновать — везите еду. Иначе будете сидеть и смотреть на наши два куска рыбы. И еще, купите одноразовую посуду, много. Я мыть ничего не буду.
На том конце повисла пауза. Видимо, шло семейное совещание.
— Ладно! — наконец буркнула свекровь. — Заедем. Но с вас баня и ночлег. Хозяйка, тоже мне… Гостей с пустым холодильником встречает.
Марина нажала отбой и швырнула телефон на диван.
— Отлично. У нас есть часа два, пока они будут бродить по гипермаркету и стоять в очередях на кассе.
— И что мы будем делать эти два часа? Готовить дом? — спросил Сергей, все еще нервничая.
Марина подошла к мужу, положила руки ему на плечи и заглянула в глаза.
— Сереж, ты меня любишь?
— Больше жизни. Ты же знаешь.
— Тогда слушай меня внимательно. Мы сейчас не будем готовить дом. Мы будем готовить отходные пути.
— В смысле? — не понял он.
— Ты хотел Новый год в тишине? Ты его получишь. Но нам нужно сыграть небольшой спектакль. Поверь мне, они это заслужили. Они не уважают наши границы, значит, мы будем защищать их партизанскими методами.
Сергей нахмурился, обдумывая её слова, а потом его лицо просветлело. Впервые за вечер он улыбнулся не виновато, а хищно.
— Ты предлагаешь…
— Да. Пусть они привезут праздник с собой. А мы… мы просто исчезнем.
Спустя два с половиной часа фары двух машин разрезали темноту дачного участка. Марина и Сергей вышли на крыльцо. Марина натянула на лицо самую широкую, самую фальшивую улыбку, на которую была способна.
Из машин вывалилась толпа. Галина Петровна в шубе, Виктор с красным лицом, Павел, Ольга и двое детей, которые тут же начали визжать и кидать снежки в окна дома.
— Ну наконец-то! — провозгласила Галина Петровна, вручая Сергею тяжеленные пакеты. — Мы там в очереди чуть не умерли! Все же умные, все в последний момент закупаются.
Они всей толпой ввалились в дом. Тишина и уют, царившие здесь еще минуту назад, были мгновенно уничтожены. Включился свет во всех комнатах, телевизор заорал новогодним концертом, дети начали бегать вокруг елки, едва не опрокинув её.
Ольга прошла на кухню, открыла холодильник и картинно всплеснула руками.
— Обалдеть! У вас тут реально совсем пусто! — воскликнула она на весь дом. — Марина, ты вообще чем думала? Две банки колы и кусок масла?
Галина Петровна тут же подхватила, снимая шубу:
— Я же говорила! Никакой подготовки. Безобразие. Приехали к детям на праздник, а тут как в общежитии. Ну-ка, Света, доставай нарезку, Паша, тащи мангал. Придется все самим делать. Как всегда.
Марина стояла у стены, скрестив руки на груди.
— Мы не готовились к гостям, — спокойно повторила она. — Я предупреждала.
— «Предупреждала» она! — фыркнула свекровь, доставая из пакета палку колбасы. — Нормальная жена всегда держит запас на случай визита родни. А ты… Эгоистка. Ну ничего, мы сейчас покажем, как надо праздновать. Сережа! Иди помоги отцу дрова наколоть! А ты, Марина, давай-ка режь салаты, мы ингредиенты купили.
Дом наполнился запахами, шумом и суетой. Родственники вели себя так, словно они хозяева, а Марина и Сергей — нерадивая прислуга, которую надо учить жизни.
— Елку криво поставили, — заметил Павел, проходя мимо. — Надо было в угол.
— Шторы у вас пыльные, — добавила Ольга. — И холодно как-то. Сережа, подкинь дров!
Прошел час. Марина послушно нарезала огурцы, стараясь не сжимать нож слишком сильно. Сергей таскал дрова. План был в силе, но нужно было выбрать идеальный момент.
Момент настал, когда часы показали семь вечера. Вся компания уже немного выпила «для разогрева» и увлеченно спорила о политике за столом, заваленном привезенными продуктами. Дети смотрели мультики в спальне на втором этаже.
Марина поймала взгляд Сергея и едва заметно кивнула в сторону двери.
— Пойду, проверю, закрыта ли баня, а то там сквозняк, — громко сказал Сергей.
— А я помогу ему принести еще воды из колодца, а то на всех не хватит, — добавила Марина.
— Идите, идите, — махнула рукой Галина Петровна, накладывая себе салат. — Только быстрее, скоро горячее ставить. И захватите солений из погреба, если они у вас там есть, конечно!
Они вышли на крыльцо и аккуратно прикрыли за собой дверь. Шум застолья сразу стал глуше, превратившись в невнятный гул. Морозный воздух обжег легкие, но это был воздух свободы.
— Быстрее, — шепнула Марина. — Пока они не опомнились.
Они не побежали к бане. Они рванули к машине Сергея, которую предусмотрительно оставили за воротами, носом к выезду, еще до приезда гостей.
— Ключи у тебя? — сердце Марины колотилось где-то в горле.
— Да, — Сергей на ходу вытащил брелок. — Только бы мотор не зарычал слишком громко.
Они прыгнули в салон. Сергей повернул ключ зажигания. Двигатель, к счастью, был еще теплым и завелся с мягким урчанием. Сергей не стал включать фары сразу, чтобы не привлекать внимания светом в окнах дома. Он тронулся в темноте, ориентируясь по белизне сугробов.
Только отъехав на сотню метров и свернув за поворот, он включил ближний свет и нажал на газ.
— Ты видела их лица? — выдохнул он, и в его голосе смешались нервный смех и ужас. — «У вас тут совсем пусто!» — передразнил он Ольгу. — Теперь у них там полно всего. Еды на месяц хватит.
— Как думаешь, через сколько они заметят? — спросила Марина, глядя в зеркало заднего вида, где исчезали огни дачного поселка.
— Минут через десять. Когда поймут, что воды нет, а соленья никто не несет.
Внезапно Марине стало так легко, словно она сбросила с плеч тот самый мешок с картошкой, который привезла свекровь.
— Слушай, а это не слишком жестоко? — спросил Сергей, хотя сам улыбался. — Все-таки Новый год.
— Жестоко? — Марина повернулась к нему. — Сереж, они приехали без приглашения, начали нас оскорблять в нашем же доме, пытались заставить меня готовить на всех… Мы оставили им теплый дом, елку, телевизор и гору еды, которую они сами и привезли. У них есть все для праздника. Кроме нас.
В этот момент телефон Сергея снова ожил. На экране высветилось: «Брат».
— Началось, — констатировал Сергей.
— Не бери, — твердо сказала Марина. — Или нет, ответь. Один раз. Чтобы поставить точку.
Сергей принял вызов.
— Дима, вы где?! — голос Павла был переполнен негодованием. — Мы вас по всему участку ищем! Вы в бане заперлись?
— Мы уехали, Паш, — спокойно ответил Сергей.
— В смысле уехали?! Куда?!
— Домой. В город.
— Ты охренел? — заорал брат так, что Марина услышала даже без громкой связи. — А мы? Мы тут одни должны праздновать? Мать в шоке!
— Почему одни? Вас там шестеро человек. Продукты есть, дом теплый, шашлык жарьте. Мы же говорили: мы хотим встретить Новый год вдвоем. Вы нас не услышали. Теперь празднуйте сами. С наступающим!
Сергей нажал кнопку «Завершить вызов» и, подумав секунду, выключил телефон совсем.
— Ну вот и всё, — сказал он. — Мосты сожжены.
Квартира встретила их блаженной тишиной. Никаких криков, никакой суеты, никакого звона посуды. Только мерное гудение холодильника и уличный свет фонарей, пробивающийся сквозь шторы.
На часах было 23:30.
Они быстро, по-армейски, накрыли маленький столик в гостиной. Те самые два стейка, которые они предусмотрительно забрали с собой в сумке-холодильнике (не оставлять же их Ольге!), бутылка шампанского и банка икры.
Марина переоделась в уютную пижаму, смыла косметику и села на пол возле дивана. Сергей зажег гирлянду на окне — единственное украшение, которое они оставили в городе.
Телефон Марины, который она забыла выключить, завибрировал. Сообщение от свекрови. Длинное, гневное, начинающееся со слов «Неблагодарные свиньи…». Марина, не дочитав, отправила контакт в черный список. Следом полетели контакты деверя и его жены.
— Знаешь, — сказала она, принимая бокал из рук мужа. — Я думаю, они нам этого никогда не простят.
— Возможно, — кивнул Сергей, садясь рядом и обнимая её за плечи. — Скорее всего, будут обижаться до следующего декабря. А это значит…
— …что все праздники в этом году мы проведем спокойно? — закончила за него Марина, и её глаза засияли.
— Именно. Мы купили себе год тишины ценой одного скандала. По-моему, выгодная сделка.
Где-то далеко, за окнами, начали бахать первые салюты. Город готовился вступить в новый год.
— За нас? — предложил тост Сергей. — И за наши границы.
— За нас. И за пустой холодильник, который спас нам праздник, — рассмеялась Марина.
Они чокнулись под бой курантов, звучащий из телевизора. И этот звон бокалов был самой лучшей музыкой, которую они слышали за последние годы. Они были одни, и они были абсолютно счастливы.
Впервые они поступили так, как хотели сами, а не так, как требовал «семейный долг». И вкус этой победы был слаще любого шампанского.
