В кухне все ещё пахло вчерашним жареным луком.
– Ты, видимо, не расслышала, Наташа, – Тамара Семёновна подняла подбородок. – Я сказала: в этом году в Сочи я еду с Олежкой и Илюшей.
– С чего бы вдруг? – Наташа резко захлопнула холодильник. – Вы меня спросили вообще?
– А что тут спрашивать? Я всё организую, билеты уже посмотрела. Ты тут с работы своей не вылезаешь, ребёнком некогда заняться!
– Да с какой стати вы решаете, куда моего сына везти?! – Наташа с трудом сдерживалась. – Олег, ты чего молчишь?
Олег потёр затылок и уставился в пол.
– Мам, может, ну … Мы вместе поедем, все?
– Все! – передразнила Тамара Семёновна. – Наташка вечно недовольная, опять будет нос воротить. Я хочу, чтобы внук нормально отдохнул, без этих ваших психов.
– А мои «психи» – это защита ребёнка от ваших замашек, – выдохнула Наташа, чувствуя, как внутри всё клокочет. – Не вы решаете, с кем ему отдыхать.
– Ну вот и видно, какая ты мать! – всплеснула руками свекровь. – Всё тебе неудобно! Всегда тебе всё не так!
Олег открыл было рот, но снова осёкся.
– Ты муж или тряпка?! – повернулась к нему Наташа. – Ты вообще в курсе, что происходит?!
– Я… Я просто хочу, чтобы всё нормально было, без скандалов, – пробормотал он.
– Да нормально будет, когда твоя мама перестанет командовать! – Наташа швырнула на стол пачку влажных салфеток. – Или вы с ней и дальше будете решать за меня?
Тамара Семёновна прищурилась.
– Значит так. Я в Сочи еду. Хотите – пусть мальчики едут вместе со мной, хотите – сидите тут в своей коробке. Но там ребенок хоть воздухом подышит.
– А я говорю: нет, – Наташа не собиралась сдаваться. – Без моего разрешения никуда вы его не повезёте.
Тамара Семёновна вспыхнула:
– Посмотрим ещё, кто тут мне помешает!
Наташа с утра работала за ноутбуком на кухне. Скользила пальцами по клавишам, отвечала на письма, параллельно слушая, как в гостиной Тамара Семёновна включила мультики для Илюши на полной громкости.
– Погромче сделай, бабушка! – визжал Илюша.
– Щас, родненький, бабушка всё для тебя сделает! – откликалась Тамара Семёновна.
Наташа стиснула зубы. Ей нужно было дозваниваться до склада в Казани, а вместо этого она слушала, как Маша и Медведь наперебой орут друг на друга.
Работа у Наташи была без особого геройства: логистика, поставки, вечно кто-то что-то потерял или забыл. Платили средне, зато можно было работать из дома. По идее, удобно. На деле – ловушка: все считали, что если она дома, значит, бездельничает.
Тамара Семёновна обожала напоминать об этом. Мол, сидит целыми днями в интернете, ребёнком занимается через раз, зато права качает.
Олег был между двух огней. Уставший после смены, вечно стремился замять конфликты. Иногда Наташа даже не знала, кого из них проще простить – его за слабость или её за напор.
Когда родился Илюша, Тамара Семёновна предложила из съемной квартиры переехать к ней. Сначала это казалось спасением: не надо платить за аренду, да к тому же она помогала с кормлениями, сидела с ребенком, пока Наташа отсыпалась. Но постепенно она стала управлять всей семьёй. Решала, какие продукты покупать, во сколько укладывать ребёнка, какие кружки ему нужны.
Наташа терпела. Ей казалось, что надо быть благодарной. Да и Олег вставлял свои пять копеек:
– Мама добра хочет, ты же видишь.
Но однажды Наташа поняла: чем больше она отступает, тем сильнее её задвигают.
Поездка в Сочи стала последней каплей. Решение без согласия. Как будто Наташи вообще не существует.
Обида сидела внутри липким комком.
И всё это время никто – ни Олег, ни Тамара Семёновна – не спросил её: а чего она хочет сама.
Наташа стояла у плиты, помешивала макароны. Варить ужин не хотелось — хотелось кричать.
Тамара Семёновна опять выбрала лучший момент зайти на кухню.
– Наташа, ты подумала насчёт Сочи? – голос её был приторно вежливым.
Наташа даже не обернулась.
– Подумала. Нет.
– Ну нельзя же так эгоистично рассуждать, – вздохнула свекровь. – Ты всё работаешь и работаешь. У Олежки нервишки ни к чёрту. Ребёнок дышать свежим воздухом должен. Мне их жалко!
Наташа выключила плиту, резко повернулась.
– Жалко? А меня вам не жалко? Или я тут просто прицепом к ребёнку числюсь?
В дверях появился Олег.
– Девочки, давайте спокойно… – начал он.
– Девочки?! – вскинулась Наташа. – Я тебе кто вообще, Олег? «Девочка»?
– Наташ, ну ты же знаешь, мама добра хочет…
– Знаю! – перебила она. – Добра, чтобы я молча в углу сидела и кивала!
Тамара Семёновна всплеснула руками.
– Ах, значит, я здесь лишняя! Да? Всё! Больше не мешаюсь! Сама как хочешь крутись!
Наташа тяжело опустилась на табуретку. Илюша с испугом смотрел на неё из-за двери.
– Мама, ты плачешь? – шепнул он.
– Нет, зайчик, всё хорошо, – натянуто улыбнулась Наташа.
Олег сел напротив, растерянный.
– Наташ… Я давно хотел сказать… – он замялся, потом всё же продолжил. – Я больше так не могу. Мы должны жить отдельно.
Она замерла, не веря ушам.
– Что?
– Мама… Она нас любит, я знаю. Но она всю жизнь контролировала меня. Я хочу, чтобы Илюша видел, как родители сами решают свои вопросы. А не живут под диктовку.
Наташа смотрела на него, словно впервые.
– Ты серьёзно?
– Да, – кивнул он. – Я уже узнавал… Можно взять маленькую ипотеку. Район, конечно, попроще, но своё.
Наташа не знала, смеяться ей или плакать.
И вдруг — шаги. Тамара Семёновна вернулась. Без пафоса, без крика. Спокойная, даже немного усталая.
– Я слышала, – тихо сказала она. – Ну что ж. Правильно. Пора.
Олег и Наташа молчали, не веря своим ушам.
– Вы думали, я что, вечная? – усмехнулась Тамара Семёновна. – Я сама когда-то мечтала жить отдельно от своих родителей. Но моя мама не отпускала. Я не хочу вам такой жизни. Хотела подтолкнуть. Похоже, получилось.
Она поправила шарф и пошла к двери.
– Я пройдусь, – бросила через плечо. – Давайте думайте, как жить будете.
Дверь захлопнулась мягко.
Наташа опустила голову на руки. Впервые за долгое время она почувствовала, что дышать стало легче.
Через две недели Наташа заполняла анкету на ипотеку. За окном шёл мелкий весенний дождь, Илюша крутился под столом с машинкой, Олег сидел рядом, листал брошюру с планировками.
– Вот эта норм. Панелька, конечно, но дом новый, – сказал он, показывая экран.
– У нас будет своя кухня, представляешь? – Наташа улыбнулась. – Никто не скажет, что громко или раковина не так вымыта.
Олег кивнул и вдруг, глядя на неё, сказал:
– Спасибо тебе. Что не сорвалась раньше. Что терпела.
– Не спасибо, а «пора валить», – фыркнула Наташа. – Десять лет как.
Они переглянулись. Не с обидой — с облегчением.
Позже зашёл разговор об отпуске.
– Может, этим летом просто на природу махнём? С палатками, – предложил Олег. – Без поездов, чемоданов, вот этого всего.
– Ага, и без помощников, которые решают за нас, – добавила Наташа.
Они засмеялись. Илюша подбежал.
– А бабушка с нами поедет?
Наташа на секунду замешкалась, но Олег ответил первым:
– Нет, сынок. Бабушка теперь отдыхает одна. Ей тоже надо.
На следующий день Тамара Семёновна выдала им целую кипу бумаг.
– Вот вам расписание садика, адрес стоматолога и рецепт от кашля. Переедете – не потеряйтесь, – сказала она, не встречаясь взглядом.
Наташа взяла бумаги, не зная, что сказать.
– Спасибо, Тамара Семёновна.
Свекровь махнула рукой.
– Не переусердствуйте там со свободой. Жить отдельно — это не значит жить как попало.
И ушла, как будто просто за хлебом.
Когда дверь за ней закрылась, Наташа вдруг ощутила странное: не злость, не раздражение — что-то похожее на уважение.
– А в Сочи когда-нибудь поедем вдвоём, – сказала она Олегу вечером. – Но только если купим купальник мне, а не твоей маме.
– Договорились, – улыбнулся он.
Илюша уже спал, а в доме было тихо.
По-настоящему.
