Жизнь актера Сергея Колтакова была соткана из парадоксов, и, пожалуй, самый обсуждаемый из них — его многолетний быт с лучшим другом.
Многих смущал этот факт: двое взрослых мужчин не просто живут под одной крышей, но и, как с обезоруживающей прямотой рассказывал сам артист, долгое время делили одну кровать.
Однако не стоит торопиться с выводами и вешать ярлыки.
Сергей Колтаков был большим ценителем женской красоты и никогда не обделял себя вниманием прекрасного пола, особенно на закате лет.
А его совместная жизнь с другом была не более чем формой уникального союза, основанного на удобстве и духовном родстве.
Это был их способ сделать каждый прожитый день маленьким праздником, свободным от рутины и одиночества.
Путь к призванию
В детстве Сергей Колтаков видел своего отца-военнослужащего нечасто, и для мальчика он так и не стал близким человеком.
Позже актер признавался, что в его детской системе координат мамино слово было законом, а отцовское — лишь поводом для бунта.
Он вспоминал, что фигура отца казалась ему настолько чужой, что он намеренно делал все наперекор, пытаясь хоть так привлечь его внимание.
Своеобразный протест, о котором он говорил без гордости, но и без самобичевания — просто как о факте своей биографии.
В тринадцать лет юный Сергей нашел отдушину в литературном кружке, где жадно читал, писал стихи и впервые вышел на импровизированную сцену.
Именно это увлечение и стало камнем преткновения. Отец, человек строгих правил, считал все это пустой забавой.
Он был убежден, что настоящий мужчина должен метить в инженеры, юристы или военные.
И вот тогда-то, услышав отцовское пренебрежительное «ерунда», Сергей, который до этого и не помышлял об актерстве всерьез, принял главное решение в своей жизни.
Он станет артистом. Во что бы то ни стало. Хотя бы из чистого упрямства.
Как это часто бывает, отцовское сердце в итоге смягчилось. Увидев несгибаемое упорство сына, он не только перестал ему перечить, но и решил помочь, как умел — по-военному прямо, через связи.
Еще со времен службы на Черноморском флоте у него сохранились добрые отношения с Василием Шукшиным, который к тому времени был уже не просто бывшим моряком, а настоящей глыбой в советском кинематографе.
Для Василия Шукшина не составляло труда замолвить словечко и обеспечить парню место во ВГИКе.
И вот представьте картину: юный Сергей Колтаков, приехавший покорять столицу из Барнаула, заходит в институт своей мечты, а ему с порога заявляют, что он уже зачислен, можно даже не сдавать экзамены.
Казалось бы, удача! Но для Сергея это было оскорблением. Он считал, что путь, вымощенный чужими услугами, — это не его путь.
Движимый гордостью и принципами, он развернулся и пошел в другой институт — ГИТИС.
Он хотел доказать всем, и в первую очередь себе, что способен добиться всего сам.
Семья, быт и разрыв
Студенческая жизнь закрутила его с головой. Уже на первом курсе Сергей влюбился и женился на девушке Наталье.
Их семейным гнездышком стала крохотная комната в общежитии, а бюджетом — две скромные стипендии, которые приходилось растягивать от и до, экономя буквально на всем.
В 1979 году, когда они сами едва сводили концы с концами, Наталья сообщила, что ждет ребенка.
— Меня словно громом поразило, — делился воспоминаниями актер. — Мы же сами голодаем, а тут малыш, которому нужно все: еда, одежда, игрушки… Откуда? Я тогда подумал: ну все, приехали…
Наталья в отчаянии даже предложила прервать беременность, но Колтаков проявил неожиданную твердость и настоял на рождении ребенка.
Он верил, что они справятся, что судьба им поможет. И его интуиция не подвела!
Именно в этот переломный момент он окончил ГИТИС, был принят в труппу Театра Маяковского, и в семье появились первые настоящие деньги.
А вскоре и худрук театра, войдя в их положение, помог молодой семье получить собственную двухкомнатную квартиру.
Вскоре на свет появилась дочка Настя. Казалось бы, жизнь налаживается, но театральной зарплаты на троих все равно не хватало.
Чтобы обеспечить семью, Колтаков с головой ушел в работу: начал активно сниматься в кино, соглашаясь на самые разные роли, а в редкие свободные часы писал картины, которые потом сам же и продавал на рынке.
Наталья же оказалась запертой в четырех стенах с маленьким ребенком. Вечное отсутствие мужа, усталость и чувство одиночества выливались в ссоры и упреки.
Этот быт, полный взаимного недовольства, в итоге разрушил их брак. Сергей принял решение уйти.
Будучи человеком не меркантильным, он благородно оставил квартиру жене и дочери, а сам вернулся туда, откуда начинал — в общежитие.
Правда, долго он там не задержался. На помощь пришла актриса Ия Саввина, приютив его на своей даче.
Но это было временное решение, и Колтаков продолжал искать свой угол.
Однажды в разговоре со своим лучшим другом Николаем Стоцким он посетовал на жилищные проблемы, и тот, недолго думая, предложил гениальное в своей простоте решение:
— Так давай ко мне! — сказал он. — И ты вопрос решишь, и мне одному не так скучно будет!
Больше, чем друг
К моменту их знакомства Сергей Колтаков уже был состоявшейся звездой, а Николай Стоцкий — всего лишь студентом-театралом.
Казалось бы, что могло быть общего у этих двух совершенно разных по темпераменту людей?
Но с первой же встречи между ними возникла та редкая химия, то мгновенное узнавание, которое случается, когда находят друг друга родственные души.
Они почувствовали себя братьями, разделенными при рождении.
Их совместная жизнь в съемной квартире Николая быстро переросла в нечто большее, чем просто соседство.
Это был настоящий творческий тандем: Стоцкий, обладая музыкальным даром, сочинял мелодии, а Колтаков, с его поэтическим чутьем, писал к ним тексты.
В 1986 году друзья созрели для серьезного шага — покупки собственного жилья. Сложив все свои скромные сбережения, они поняли, что на приличную квартиру в Москве не хватит.
Актерские гонорары в те времена не позволяли шиковать.
Выход нашелся неожиданно: один из бывших преподавателей Колтакова продавал по сходной цене дачный домик.
В качестве «бонуса» к дому прилагалось целое хозяйство: куры, гуси, три собаки и большой огород.
Правда, от живности пришлось отказаться — из-за плотного рабочего графика ухаживать за ней было некому, и животных с благодарностью приняла все та же Ия Саввина.
А вот огород стал их общей страстью. Колтаков с упоением занимался консервацией, каждый год закатывая десятки банок с собственноручно выращенными овощами.
Быт они наладили по-братски: сегодня один у плиты, другой с веником, завтра — наоборот.
Денег катастрофически не хватало даже на самое необходимое, поэтому несколько лет им действительно пришлось спать на одной кровати — на вторую просто не было средств.
Особенно тяжело пришлось в голодные девяностые, когда они буквально выживали.
Но черная полоса миновала. Ближе к концу девяностых финансовые дела друзей наконец-то пошли на лад.
Появилась возможность обустроить их скромное жилище: они сделали теплую пристройку с нормальной ванной, возвели настоящую баню, основательно утеплили дом и сделали хороший ремонт.
И конечно, первым делом купили вторую кровать, закрыв этот вопрос раз и навсегда.
Это были по-настоящему счастливые годы. Их дача превратилась в центр притяжения для друзей и коллег.
Утром они могли отправиться на рыбалку, а вечером во дворе уже дымился мангал, собирая за столом веселую компанию — то заглянут артисты, то забредут на огонек симпатичные соседки.
Но, к сожалению, даже самые счастливые истории имеют свой финал.
В 2019 году в их дом пришла беда. У Сергея Колтакова диагностировали тяжелое заболевание на последней стадии.
Он угасал на глазах, стремительно теряя вес и жизненные силы.
В возрасте 64 лет его не стало.
Николай Стоцкий жив и по сей день. Он не афиширует свою личную жизнь, и неизвестно, создал ли он семью.
Но одно известно точно: он по-прежнему живет в их общем дачном доме, который стал храмом воспоминаний о лучших годах, проведенных с человеком, который был ему больше, чем друг — он был ему братом.
Николай бережно хранит все вещи Сергея, но главной реликвией считает его творческое наследие.
— Самое ценное, что осталось, — это картины и стихи Сереги, — с теплотой говорит он. — Я же видел, сколько души и сил он в них вкладывал.
