Анна мыла посуду после ужина, когда раздался звонок в дверь. Максим открыл — на пороге стояла его мать, Валентина Петровна, с пакетом продуктов и натянутой улыбкой.
— Аннушка, дорогая, — защебетала свекровь, проходя в кухню, — принесла вам супца домашнего. Знаю, как ты устаёшь на работе.
Анна удивлённо подняла бровь. За три года брака свекровь навещала их от силы раз в полгода, и то по большим праздникам. А тут вдруг — борщ и забота.
— Спасибо, Валентина Петровна, — осторожно ответила она.
— Да что ты, милая! Мы же теперь семья, настоящая семья. Кстати, я тут подумала — может, пора вам о детках задуматься? Биологические часы тикают, а потом будет поздно.
Максим кашлянул, чувствуя неловкость. Мать никогда раньше не интересовалась их планами на будущее. Более того, когда три года назад он сообщил о помолвке, она довольно прохладно отреагировала: «Твоё дело, сынок. Только потом не жалуйся».
А теперь вот — суп и советы о детях.
Всё изменилось месяц назад, когда умерла тётя Анны, Клавдия Семёновна. Бездетная, она завещала племяннице дачу в Подмосковье и весьма приличную сумму на банковском счёте. Анна до сих пор не могла поверить в свалившееся на неё богатство. Тётя всегда жила скромно, работала бухгалтером, и никто не подозревал, что за годы она накопила такие деньги.
— Знаешь, Аннушка, — продолжала Валентина Петровна, доставая из сумки баночки с домашними соленьями, — я тут рецептик один интересный нашла. Для повышения фертильности. Моя подруга Зинаида говорит, что её невестка именно благодаря этому средству двойню родила.
— Мама, — попытался вмешаться Максим, — мы с Аней ещё не готовы…
— А когда будете готовы? — резко повернулась к нему свекровь. — Ане уже двадцать восемь! В моё время в этом возрасте уже по трое детей было.
Анна молча слушала, понимая, что что-то здесь не так. Валентина Петровна всегда была женщиной независимой, даже жёсткой. Работала главным инженером на заводе, развелась с мужем, когда Максиму было десять лет, и воспитывала сына одна. К невестке относилась нейтрально, без особой теплоты, но и без открытой неприязни.
А теперь вдруг — такая навязчивая забота.
За следующие недели визиты свекрови участились. Она приносила то пироги, то варенье, всё время давала советы по ведению хозяйства. Учила Анну, как правильно гладить рубашки Максима, какие продукты покупать, как экономить на коммунальных платежах.
— Аннушка, дорогая, — говорила она, перебирая содержимое холодильника, — зачем ты покупаешь такую дорогую колбасу? Есть же прекрасная, в два раза дешевле. А эти йогурты — сплошная химия! Лучше делать творог самой.
— Валентина Петровна, — осторожно возражала Анна, — у нас с Максимом хорошие зарплаты, мы можем себе позволить…
— Деньги, милочка, надо беречь! — строго одёргивала её свекровь. — Сегодня они есть, а завтра — кто знает? Вот я в молодости тоже думала, что всегда буду хорошо зарабатывать. А потом кризис, завод закрылся, и пришлось на копейки выживать.
Постепенно советы становились всё более назойливыми. Валентина Петровна принялась критиковать обстановку в квартире, предлагала переставить мебель, выбросить «ненужные» вещи. Она настаивала на том, чтобы Анна записалась на курсы рукоделия «для развития женственности», советовала, во что одеваться, даже какую косметику использовать.
— Аннушка, — говорила она, листая каталог мебели, — вот эта кухня была бы гораздо практичнее вашей. И дешевле! А эти деньги можно было бы потратить на что-то более важное.
— На что именно? — спросила Анна.
— Ну, например, на первоначальный взнос за квартиру побольше. Или на образование будущих детей. Надо думать наперёд, милочка!
Максим тоже стал замечать изменения в поведении матери. Раньше она редко вмешивалась в их жизнь, а теперь звонила каждый день, интересовалась мельчайшими подробностями их быта. Когда он попытался поговорить с ней об этом, она отмахнулась:
— Сынок, я просто хочу помочь. Анечка девочка хорошая, но неопытная. А жизнь штука сложная, без мудрого совета легко наделать ошибок.
Тем временем оформление наследства потихоньку подходило к концу. Анна несколько раз ездила на дачу, осматривала домик и участок. Место было прекрасное — в сосновом лесу, рядом с озером. Дом требовал ремонта, но был добротным, с хорошим фундаментом. Тётя явно вкладывала в него душу и деньги.
— Мы могли бы проводить там выходные, — мечтательно говорила Анна Максиму. — Выращивать цветы, приглашать друзей на шашлыки. А когда появятся дети…
— Дача — это хорошо, — согласился муж. — Только сначала нужно её привести в порядок.
Валентина Петровна тоже проявила неожиданный интерес к загородной недвижимости. Она настояла на том, чтобы съездить туда вместе с молодыми, осмотреть хозяйство «опытным глазом».
— Дом, конечно, неплохой, — ходила она по комнатам, щупая стены и заглядывая в углы, — но работы много. Крышу надо перекрывать, окна менять, проводку обновлять. Это ж сколько денег потребуется!
— Мы справимся, — уверенно сказала Анна. — У тёти была отложена приличная сумма.
— Сумма суммой, а тратить надо с умом! — назидательно заметила свекровь. — Вот я бы на вашем месте сначала дом в порядок привела, а потом уже о развлечениях думала.
Она начала давать советы по ремонту, рекомендовать мастеров, предлагать варианты экономии. Анна слушала вежливо, но уже понимала, что происходит что-то странное. Валентина Петровна явно пыталась взять контроль над ситуацией.
Апогей наступил через полгода, когда все формальности с наследством были наконец улажены. Анна официально стала владелицей дачи и получила доступ к накоплениям тёти.
В тот вечер Валентина Петровна пришла к ним с особенно торжественным видом. Она принесла торт и шампанское «по случаю».
— Ну вот, Аннушка, — сказала она, разливая игристое по бокалам, — теперь ты богатая наследница! Поздравляю!
— Спасибо, Валентина Петровна, — ответила Анна, чувствуя подвох.
— Знаешь, милочка, — продолжала свекровь, делая глоток шампанского, — я тут много думала о вашем будущем. О том, как лучше распорядиться наследством. И пришла к выводу, что тебе нужна помощь опытного человека.
— В каком смысле? — насторожился Максим.
— В самом прямом, сынок. Анечка девочка умная, но молодая. Жизненного опыта не хватает. А деньги — штука серьёзная, с ними шутки плохи. Можно в один момент всё потерять.
Валентина Петровна встала и начала ходить по комнате, как по аудитории перед лекцией.
— Вот дача, например. Вы хотите делать дорогой ремонт, покупать мебель, технику. А я говорю — подождите! Сначала надо изучить рынок, найти самые выгодные предложения, всё просчитать до копейки. Иначе половину денег пустите на ветер.
— Мама, — попытался возразить Максим, — мы взрослые люди, сами разберёмся…
— Взрослые? — фыркнула Валентина Петровна. — Максим, тебе тридцать лет, ты ни разу в жизни серьёзных денег в руках не держал. А Аннушка вообще выросла в обычной семье, где считали каждую копейку. Откуда у вас опыт в финансовых вопросах?
Анна почувствовала, как внутри разгорается злость. Она молчала полгода, терпела назойливые советы, попытки контроля, но сейчас понимала, что происходит что-то совсем неприличное.
— Валентина Петровна, — сказала она ровным голосом, — о чём именно вы хотите поговорить?
Свекровь остановилась и посмотрела на неё с выражением снисходительной строгости.
— Я предлагаю тебе, дорогая, оформить на меня доверенность на управление наследством. Временно, конечно. Пока ты не наберёшься опыта, не научишься разбираться в сложных вопросах.
Повисла тишина. Максим уставился на мать в шоке, а Анна почувствовала, как по спине пробежал холодок.
— То есть как это? — медленно спросила она.
— Очень просто, милочка. Ты даёшь мне право принимать решения по наследству — что продавать, что покупать, как инвестировать деньги. А я, как человек опытный, буду всё делать в ваших интересах. Когда поймёте, что к чему, тогда и заберёте обратно.
— Мама, — потрясённо произнёс Максим, — ты что, серьёзно?
— Абсолютно серьёзно! — Валентина Петровна выпрямилась во весь рост. — Вот проживёшь с моё, тогда и будешь серьёзные решения принимать. А пока я буду твоим наследством распоряжаться!
Анна медленно поставила бокал на стол и встала. Она смотрела на свекровь долгим взглядом, и в этом взгляде было что-то такое, что заставило Валентину Петровну невольно сделать шаг назад.
— Валентина Петровна, — тихо сказала Анна, — а давайте-ка поговорим о жизненном опыте. О том, какие серьёзные решения принимали лично вы.
— Аня, не дерзи…
— Не перебивайте. Вам сейчас шестьдесят три года. Расскажите мне о ваших достижениях. Начнём с семьи. Вы вышли замуж в двадцать два года. В тридцать два развелись. Почему?
Валентина Петровна покраснела.
— Это не твоё дело…
— Моё, раз вы претендуете на роль моего финансового консультанта. Так почему развелись? Может, потому что тратили мужнины деньги на дорогие наряды и косметику, вместо того чтобы думать о семейном бюджете? Максим рассказывал, что отец жаловался — вы могли за один день потратить половину его зарплаты на всякую ерунду.
— Максим! — возмущённо воскликнула свекровь, поворачиваясь к сыну.
Но тот сидел, опустив голову. Он действительно помнил отцовские жалобы на материно легкомысленное отношение к деньгам.
— Продолжим, — спокойно говорила Анна. — После развода вы работали главным инженером. Неплохая должность, хорошая зарплата. Тридцать лет стажа. Где ваши накопления, Валентина Петровна?
Свекровь молчала, сжав губы.
— Нет накоплений? — удивлённо подняла бровь Анна. — Странно. За тридцать лет работы при хорошей зарплате можно было купить квартиру побольше, машину, дачу. Съездить за границу. А вы живёте в однокомнатной хрущёвке, донашиваете вещи десятилетней давности и до пенсии ни разу не были дальше Сочи.
— Я… были обстоятельства… — пробормотала Валентина Петровна.
— Какие обстоятельства? — жёстко спросила Анна. — Может, те самые, когда вы проиграли в казино почти всю квартиру? Максим мне рассказывал, как в девяностые годы вы увлекались азартными играми. Или когда дали в долг своему любовнику крупную сумму, а он исчез вместе с деньгами?
Максим поднял голову и с удивлением посмотрел на жену. Он никогда не рассказывал ей этих подробностей.
Анна перехватила его взгляд и улыбнулась.
— Нет Максим мне не рассказывал. Я сама узнала. Когда Валентина Петровна стала так активно интересоваться нашими делами, я решила побольше узнать о её собственной жизни. Поговорила с соседями, с бывшими коллегами. Очень познавательные беседы получились.
Валентина Петровна осела на стул, потеряв весь свой воинственный вид.
— Узнала, например, — продолжала Анна, — что в две тысячи седьмом году вы взяли кредит на покупку новой мебели. Дорогой итальянский гарнитур, о котором мечтали. Кредит на пять лет. Но через год поняли, что вам не хватает денег и на кредит и на ту жизнь, к которой привыкли. Пришлось брать ещё один кредит. Помните?
Свекровь молчала.
— А в две тысячи десятом году вы решили заняться бизнесом. Открыли маленький магазинчик косметики. Без бизнес-плана, без изучения рынка, без понимания того, как это всё работает. Просто потому что подруга сказала — «косметика всегда нужна». Прогорели за полгода, потеряли все вложенные деньги. Это тоже жизненный опыт?
— Хватит, — прошептала Валентина Петровна.
— Ещё не всё. Самое интересное — это ваша пенсия. Минимальная. Потому что половину трудового стажа вы работали неофициально, чтобы не платить налоги. «Зачем кормить государство?» — говорили тогда. А теперь получаете копейки и жалуетесь на жизнь.
Анна села рядом со свекровью и посмотрела ей в глаза.
— Валентина Петровна, я не хочу вас унижать. Но вы сами начали этот разговор. Вы предлагаете мне довериться вашему жизненному опыту. Но какой у вас опыт? Опыт неудачного брака? Опыт потраченных впустую денег? Опыт плохих решений?
Свекровь сидела молча, не поднимая глаз.
— Знаете, что я думаю? — продолжала Анна. — Вы всю жизнь жили, не думая о последствиях. Тратили деньги, не откладывая на будущее. Принимали решения под влиянием эмоций, а не разума. И сейчас, в шестьдесят три года, у вас нет ни сбережений, ни недвижимости, ни стабильного дохода. И вдруг вы узнаёте, что у вашей невестки появилось наследство. И решаете — а не попробовать ли мне этим распорядиться?
— Это не так! — наконец вскинулась Валентина Петровна. — Я хотела помочь!
— Помочь? — усмехнулась Анна. — Полгода назад вы едва со мной здоровались. А как только я получила наследство, вдруг стали приносить борщи и давать советы. Это называется помощь?
Максим встал и подошёл к окну. Он чувствовал, как рушится привычный образ матери — сильной, независимой женщины. Анна была права. Мать действительно никогда не отличалась мудростью в финансовых вопросах.
— Мама, — сказал он, не поворачиваясь, — а ведь ты правда никогда не умела с деньгами обращаться. Я помню, как в детстве мы могли неделю есть одни макароны, потому что ты потратила всю зарплату сразу, как получила.
— Максим!
— Помню, как ты покупала дорогие вещи в кредит, а потом жаловалась на нехватку денег. Помню твои «гениальные» идеи заработка, которые всегда заканчивались провалом.
Он повернулся к матери.
— И теперь ты хочешь управлять Аниными деньгами? Серьёзно?
Валентина Петровна встала, с трудом сохраняя остатки достоинства.
— Я… я хотела как лучше…
— Знаете что, Валентина Петровна, — мягко сказала Анна, — я верю, что вы хотели как лучше. Но для себя, а не для нас. Вы увидели деньги и подумали — а вдруг мне удастся ими распорядиться?
Она встала и взяла свекровь за руку.
— Но это не так работает. Деньги не решают проблемы характера. Если человек всю жизнь принимал неправильные решения, деньги только усугубят ситуацию.
— А ты что, такая умная? — с последней попыткой агрессии спросила Валентина Петровна.
— Нет, — честно ответила Анна. — Я не умнее вас. Но я учусь на чужих ошибках. В том числе на ваших. И поэтому никому не доверю управление своим наследством. Ни вам, ни финансовым консультантам, ни банкам. Буду разбираться сама, медленно и осторожно.
Валентина Петровна направилась к выходу, но у двери остановилась.
— А если ты наделаешь ошибок?
— Наделаю, — спокойно ответила Анна. — Но это будут мои ошибки. И я сама за них отвечу. А вот если бы я доверила деньги вам, то отвечать за ваши ошибки пришлось бы мне, а жить с последствиями — всю оставшуюся жизнь.
После ухода свекрови Максим и Анна долго молчали.
— Ты не слишком жёстко с ней? — наконец спросил муж.
— Нет, — покачала головой Анна. — Жёстко было бы промолчать и дать ей управлять наследством. А потом, когда деньги закончились бы, выяснять отношения. Лучше сразу расставить все точки над i.
— А откуда ты знала все эти подробности её жизни?
Анна улыбнулась.
— Действительно разговаривала с соседями и коллегами. Когда твоя мать стала так активно вмешиваться в нашу жизнь, я поняла — что-то здесь не так. И решила выяснить, с кем имею дело.
Через несколько дней Валентина Петровна позвонила и извинилась. Неловко, нехотя, но извинилась. Сказала, что «погорячилась» и «хотела как лучше».
Анна приняла извинения, но отношения с свекровью так и остались прохладными. Валентина Петровна больше не приносила борщи и не давала советов. Изредка звонила Максиму, интересовалась здоровьем, но в дела молодых не вмешивалась.
А Анна постепенно приводила в порядок дачу, осторожно инвестировала тётины накопления и училась управлять деньгами. Самостоятельно, без чьих-либо советов, на собственных ошибках.
И была счастлива от того, что сумела вовремя остановить попытку чужого человека распоряжаться её судьбой. Даже если этим человеком была свекровь.
