— Представляешь, веранда прямо на восток, — Игорь сжал её ладонь сильнее, когда они переходили дорогу. — Встаём с утра, а там солнце поднимается над соснами.
Вера улыбнулась, прижимаясь к его плечу. Февральский ветер трепал её шарф, но рядом с Игорем было тепло. Они шли вдоль набережной, обсуждая дом мечты, который появлялся в их разговорах всё чаще.
— А мне нужно только окно побольше, — она мечтательно зажмурилась. — Чтобы света много. Я там поставлю мольберт.
— И будешь рисовать свои картины, — кивнул Игорь, слегка взъерошив ей волосы. — А я сделаю специальные полки для твоих красок.
Вера прижалась к нему крепче. Год их отношений пролетел как один день — долгие разговоры, совместные вечера, путешествие на майские в Казань.
Игорь казался таким надёжным, уверенным в себе. Его строительный бизнес шёл неплохо, хотя он часто жаловался на конкурентов и сложности с подрядчиками.
— Слушай, — Игорь остановился у парапета, глядя на воду, — если всё пойдёт по плану, к следующей зиме накопим на первый взнос.
— Правда? — Вера подняла на него глаза. — Значит, придётся заняться коммерческими портретами.
Игорь нахмурился:
— Зачем? Я справлюсь, у меня есть план.
— Но я тоже хочу участвовать, — Вера слегка отстранилась. — Это же наш общий дом.
Он улыбнулся, обнимая её за плечи:
— Лучше займись украшением нашей квартиры перед свадьбой. А деньги — это мужская забота.
Вера хотела возразить, но её прервал телефонный звонок. Незнакомый номер.
— Вера Андреевна? — в телефоне раздался глубокий мужской голос. — Беспокоит адвокатская фирма «Коновалов и партнёры».
Она отошла на несколько шагов, отвернувшись от Игоря. Что-то в официальном тоне незнакомца заставило её понизить голос.
— Слушаю вас.
— Речь идёт о вашем дяде, Геннадии Викторовиче Соколове.
Вера инстинктивно сжала телефон крепче. Дядя Гена. Брат мамы, с которым семья разорвала отношения из-за какого-то давнего конфликта.
В памяти всплыли только седые усы и большие руки, вручающие ей деревянную лошадку.
— С ним… что-то случилось? — она отвернулась к витрине магазина, чтобы Игорь не видел её лица.
— К сожалению, две недели назад Геннадий Викторович ушёл на тот свет. Болезнь, — голос в трубке стал мягче. — Нам необходимо обсудить некоторые вопросы, требующие вашего личного присутствия. Вы могли бы подъехать в наш офис?
Вера бросила взгляд через плечо. Игорь стоял в нескольких метрах, увлечённо листая что-то в телефоне.
— Завтра в три вас устроит? — тихо спросила она. — Адрес скажите.
Закончив разговор, она вернулась к Игорю, который выжидающе смотрел на неё.
— Кто это был? — он кивнул на телефон.
— А, — Вера махнула рукой, — ошиблись номером. Так о чём мы говорили?
Они продолжили прогулку, но Вера была рассеянной. Новость о дяде заставила её думать о том, как быстро всё может измениться.
На следующий день Вера сказала Игорю, что идёт на встречу с заказчиком, желающим заказать портрет. Вместо этого она сидела в кожаном кресле офиса адвоката, слушая его слова и не веря своим ушам.
— Сорок семь миллионов, — повторил Коновалов, протягивая ей папку с документами. — Плюс квартира в центре и загородный дом.
Ваш дядя был очень успешным инвестором и никогда не заводил семью. Вы его единственная наследница.
Вера взяла документы дрожащими руками. Сумма не укладывалась в голове.
— Хорошо, — только и смогла сказать она. — И… я бы хотела сохранить это в тайне пока.
— Конечно, — кивнул адвокат. — Конфиденциальность — наш приоритет. И вам всё перейдёт только через полгода.
Вечером они с Игорем обсуждали предстоящую свадьбу. Он говорил о ресторане, гостях, медовом месяце.
— А когда вернёмся, сразу начнём откладывать на дом, — он любовно обвёл пальцем её запястье.
— Мой маленький художник скоро будет жить в настоящем особняке. Только давай не будем торопиться с детьми — сначала нужно встать на ноги.
Вера молчала, глядя на свои руки. Документы от адвоката лежали спрятанными в её мастерской, между холстами. Внутренний голос настойчиво шептал: подожди, не говори ему, посмотри, как будут развиваться события.
— Ты меня слушаешь? — Игорь щёлкнул пальцами перед её лицом. — Я тут распинаюсь о нашем будущем, а ты витаешь в облаках.
— Прости, задумалась о дизайне пригласительных, — соврала Вера, улыбаясь. — Давай сделаем их в синих тонах, под цвет твоих глаз.
Их свадьба была камерной и по-домашнему тёплой. Вместо банкетного зала — уютное кафе с панорамными окнами.
Вместо пышных букетов — картины, нарисованные Верой. Вместо лимузина — такси с весёлым водителем, который включил им джаз и всю дорогу рассказывал про свою дочь-скрипачку.
Пока гости танцевали, Вера стояла у окна, наблюдая за дождём, оставляющим по стеклу извилистые дорожки. Документы о наследстве всё ещё лежали нетронутыми в её мастерской.
Она не решилась рассказать Игорю даже сегодня. Что-то внутри неё говорило: подожди ещё немного.
— О чём задумалась, жена? — Игорь появился сзади, обнял за талию и крепко прижал к себе.
— Не верится, что теперь я твоя жена, — она повернулась к нему. — Звучит так… официально.
— Привыкай, — Игорь улыбнулся. — У нас всё будет официально. Регистрация брака, регистрация дома, регистрация…
— Детей? — засмеялась Вера.
Улыбка Игоря слегка поблекла.
— С этим торопиться не будем. Сначала встанем на ноги.
Вера промолчала. В последнее время он всё чаще возвращался к этой теме. «Встать на ноги» — звучало странно. Будто они стояли на коленях.
Неделя после свадьбы пролетела в медовой дымке. Они переехали в квартиру Игоря — более просторную, но холодную.
Вера привезла свои картины, расставила цветы, пыталась создать уют. Игорь не возражал, но каждый раз напоминал:
— Будем копить на дом, меньше трать на эти мелочи.
В пятницу она объявила, что хочет сократить часы преподавания в художественной школе.
— Хочу поработать над персональной выставкой, — сказала Вера за ужином. — Даже если придётся немного затянуть пояса.
— В каком смысле затянуть? — Игорь отложил вилку. — Ты собираешься меньше зарабатывать?
— Временно, — кивнула она. — Всего пару месяцев. Я подумала, что сейчас самое время сосредоточиться на искусстве, пока нет детей…
Игорь резко встал из-за стола.
— Слушай внимательно, — его голос стал ледяным. — Все мои деньги — только мои, а твои — твои.
Я не собираюсь никого содержать. Если хочешь чего-то — обеспечивай себя сама.
Вера застыла с приоткрытым ртом. Слова мужа ударили её, словно пощёчина.
— Но мы же семья, — наконец выдавила она. — Разве не в том смысл брака, чтобы поддерживать друг друга?
— Поддерживать — да, — отрезал Игорь. — Сидеть на шее — нет. Твоя работа — это твоя ответственность.
Моя работа — моя. Мы оба вкладываемся в общее будущее. Но я не буду разбрасываться деньгами, пока ты рисуешь свои картинки.
Он вышел из кухни, оставив её в оцепенении. Ночью кровать казалась неестественно широкой — каждый держался своего края, будто между ними пролегла невидимая граница.
Наутро Игорь вёл себя так, словно вчерашний вечер был стёрт из памяти.
За завтраком он листал афишу кинотеатра, обсуждал горнолыжные курорты на зимние каникулы, шутил о коллеге, застрявшем в лифте с бухгалтершей.
Вера изучала его лицо, пытаясь понять, как могла ошибиться.
Его идеально подстриженная щетина, безупречно уложенные волосы, эти морщинки в уголках глаз, когда он улыбался — всё такое знакомое и вдруг абсолютно чужое.
За каждым проявлением заботы теперь просвечивал холодный расчёт. За каждым комплиментом — оценка её полезности.
— У тебя найдётся пять тысяч до зарплаты? — спросила она, проверяя свою теорию.
Его улыбка дрогнула, взгляд на секунду застыл.
— Я не буду давать тебе деньги, запомни это, — он деликатно перевёл разговор на другую тему.
Два месяца спустя Вера подписала контракт с рекламным агентством «Нео-Арт». Теперь её день начинался в шесть утра и заканчивался глубоким вечером.
Расписание напоминало головоломку: утром — уроки в художественной школе, днём — эскизы для рекламы, вечером — ещё что-нибудь, выжимающее последние силы. Она приходила домой, когда город уже погружался в сон.
На восьмой день этого марафона Игорь соизволил заметить её отсутствие.
— Тебя что, повысили до ночного сторожа? — он оторвался от ноутбука, когда ключ в замке повернулся почти в одиннадцать.
— Взяла дополнительную работу, — Вера скинула туфли, чувствуя, как гудят ноги. — Иначе как я обеспечу себя сама? Такой был уговор, помнишь?
Игорь поморщился, словно проглотил что-то кислое.
— Перестань драматизировать. Я лишь имел в виду, что не стоит бросать стабильный доход ради творческих экспериментов.
— Не беспокойся, — она отправилась в ванную, бросив через плечо: — Твой бюджет в полной безопасности.
К концу третьего месяца брака Вера работала в трёх местах одновременно, словно пыталась доказать что-то — не столько Игорю, сколько самой себе. Школа, агентство, частные мастер-классы по выходным.
Пересекалась с мужем реже, чем с курьером доставки еды. Приходила, когда он уже спал, уходила, когда он ещё не проснулся.
Она понимала, что вскоре она сможет вообще не работать из-за наследства, но хотела доказать себе, что сможет справиться и без тех денег.
В редкие встречи успевала перестирать бельё, отмыть ванную, приготовить что-нибудь на завтра — молча, экономно, будто робот, запрограммированный на выполнение бытовых функций.
Игорь почти не замечал её усилий. Он всё чаще задерживался на работе, возвращался раздражённым, огрызался по мелочам.
Однажды она обнаружила в его телефоне переписку с какой-то Маргаритой — явно флирт. Когда она спросила, Игорь отмахнулся:
— Она дизайнер интерьеров, мы обсуждаем проект.
— В час ночи? — Вера подняла бровь.
— Не указывай мне, когда и с кем общаться, — отрезал он. — И не лезь в мой телефон.
Следующие недели прошли холодно. Вера перестала готовить на двоих, стирать его вещи, спрашивать о его дне. Она жила как сосед по квартире — параллельно, не пересекаясь.
За день до полугодовщины их свадьбы она наконец получила первый перевод от наследства. Сумма на счету вызвала лёгкое головокружение. Игорь ничего не знал — она открыла отдельный счёт.
В тот вечер он вернулся позже обычного. От него пахло алкоголем и духами.
— У нас вечеринка была, — сказал он в ответ на её взгляд. — Новый проект подписали.
Вера молча кивнула. Она уже собрала свои вещи — те немногие, что были действительно важны. Картины, кисти, одежда, фотоальбом матери.
На столе лежал конверт с заявлением о разводе. Ждал своего часа.
— А молоко взяла? — Игорь бросил вопрос, не поднимая глаз от экрана ноутбука, пальцы продолжали бегать по клавишам.
Минул месяц с момента, когда Вера сложила вещи, но заявление так и осталось лежать в ящике стола.
Её удерживало не затухающее чувство, а скорее какое-то болезненное любопытство — насколько глубоко может завести этот странный эксперимент их совместной жизни.
— В пакете слева, — она опустила сумки на кухонную столешницу. — И за интернет заплатила, квитанция на холодильнике.
Игорь едва заметно кивнул, полностью поглощенный работой. Вера неслышно прошла в спальню и выдвинула верхний ящик шкафа.
Там, под стопкой зимних свитеров, лежала обычная обувная коробка — её личный сейф. За эти недели она успела превратить наследство из в осязаемую реальность: консультации с юристами, встречи с финансистами, переоформление документов, вклады.
Теперь деньги, городская квартира и загородный дом принадлежали ей по закону.
Её пальцы аккуратно распределили по коробке новые документы: банковские выписки с семизначными цифрами, свидетельство о собственности с гербовой печатью, связку ключей от просторной квартиры с видом на реку.
Коллекция свободы, которая ждала своего часа.
Вечером, когда они сидели за ужином, Игорь неожиданно оживился:
— Слушай, а помнишь, мы хотели дом за городом?
Вера подняла взгляд от тарелки:
— Помню.
— Я тут узнавал… — он подался вперёд, — есть отличные варианты в Сосново. Если взять ипотеку, а наш первый взнос…
— Наш? — перебила Вера. — Ты имеешь в виду твой первый взнос?
Игорь на секунду замер, но быстро взял себя в руки.
— Ну да, технически мой. Но это же для нас обоих.
— Как интересно звучит, — Вера отложила вилку. — А я думала, что все твои деньги — только твои, а мои — мои. Или правила игры изменились?
Он смутился, но лишь на мгновение.
— Не понимаю, к чему этот тон, — Игорь развёл руками. — Я просто предлагаю исполнить нашу мечту. То, о чём мы говорили перед свадьбой.
Вера медленно встала из-за стола.
— Я займусь посудой завтра, — сказала она. — Мне нужно подготовиться к завтрашним урокам.
Утром Игорь перехватил её у двери:
— Слушай, я не хотел вчера тебя задеть. Просто… давай вместе подумаем о будущем. Ты же хотела дом, мастерскую, сад…
Вера посмотрела на него долгим взглядом. Перед ней стоял не тот человек, в которого она влюбилась когда-то. Или, может быть, тот самый — просто теперь она видела его яснее.
— Сегодня приду поздно, не жди, — только и сказала она.
Вечером Вера не пошла на работу. Вместо привычного маршрута Вера направила такси к стеклянному зданию в деловом квартале, где располагался офис её адвоката, а после — к старинному дому на Фонтанке.
Квартира, доставшаяся от дяди, встретила её прохладой нежилого пространства и рассеянным светом, проникающим сквозь пыльные окна в пол.
Она медленно прошлась по паркету, слушая, как тот поскрипывает под каблуками — словно рассказывает историю прежних обитателей.
Пять комнат, лепнина на потолке, мраморные подоконники, простор и воздух. Именно здесь должны рождаться настоящие картины — не те вымученные иллюстрации для рекламы, а полотна, в которых живёт душа.
Через неделю Игорь вернулся домой раньше обычного. Его глаза сияли, а движения были нервными и резкими.
— Вера! — он почти кричал. — Ты не поверишь! Я встретил Антона, помнишь его? Он работает в банке и говорит…
Он замолчал на полуслове, увидев её сидящей в кресле с коробкой на коленях.
— Что случилось? — его улыбка померкла.
— Это тебе, — Вера протянула ему коробку.
Игорь взвесил коробку в руках, словно оценивая её значимость, затем откинул крышку. Его брови медленно поползли вверх, пальцы замерли над документами. Секунды собирались в тишину.
— Это какой-то розыгрыш? — его голос звучал надтреснуто, а зрачки расширились, выдавая смесь недоверия и внезапно проснувшегося аппетита.
— Взгляни на печати, — Вера прислонилась к дверному косяку, наблюдая за трансформацией его лица. — Квартира с видом на Неву, загородный особняк в сосновом бору и выписка со счёта в семизначных цифрах. Ни грамма фальши.
Он пролистал бумаги, глаза расширились на цифрах.
— Откуда это всё?
Вера позволила себе едва заметную улыбку.
— Тот звонок на набережной, помнишь? Перед свадьбой? — она подошла ближе. — Звонил адвокат моего дяди Геннадия. Он завещал мне всё своё состояние. Сорок семь миллионов, если быть точной.
Игорь опустился на диван, словно воздух вокруг него внезапно стал вязким.
— И ты молчала всё это время? — он поднял на неё потемневший взгляд. — Почему?
— Ты сам расставил приоритеты в нашей семье, — она отошла к окну, провела пальцем по подоконнику. — «Все мои деньги — только мои, а твои — твои». Я просто следовала установленным правилам.
Обернувшись, она встретилась с ним глазами:
— В тот момент я осознала, что для тебя это не брак, а выгодная сделка. Ты получал свободу действий и удобную домработницу, а взамен… ничего. Мне нужно было убедиться окончательно. Теперь сомнений нет.
Игорь судорожно сглотнул, его пальцы перебирали документы, словно искали спасительную лазейку.
— Давай не будем горячиться, — его голос обрёл фальшивую мягкость. — Это же прекрасная возможность воплотить наши мечты! Дом, о котором мы говорили, мастерская для тебя! Даже ребёнка могли бы…
— Нет, — Вера произнесла это тихо, но с такой твёрдостью, что он осёкся. — Вот, — она положила на стол конверт с гербовой печатью. — Заявление о расторжении брака. Моя подпись уже стоит. Нужна твоя.
— Ты с ума сошла? — он вскочил, отбросив документы. — Это наши деньги! Я твой муж!
— Но ведь ты сам говорил…
— К чёрту слова! — он рванулся к ней, сжав её плечи. — Я ничего не подпишу!
Вера мягко, но решительно отвела его руки.
— Придётся, — в её голосе была злоба. — Иначе суд получит подробный отчёт о твоих встречах с Маргаритой. И с Еленой из бухгалтерии.
И с той блондинкой из фитнес-клуба, имя которой я даже не удосужилась узнать. Детализация звонков, записи камер, показания свидетелей — мой адвокат оказался на удивление тщательным.
Игорь отступил, его лицо приобрело оттенок мела.
— Это обычный шантаж.
— Нет, — она покачала головой. — Это инвестиция в моё будущее. И, признаться, не самая дорогая.
Солнечные блики играли на фасаде двухэтажного здания. Вера стояла перед входом, любуясь новенькой вывеской: «Арт-пространство «Дыхание цвета». Школа живописи и галерея».
Прошло три месяца с момента развода. Три месяца абсолютной свободы и трансформации. За это время она успела не только оформить куплю-продажу здания, но и закончить ремонт, подобрать преподавателей, провести рекламную кампанию.
Телефон завибрировал в кармане — сообщение от риелтора о завершении регистрации права собственности. Теперь это здание официально принадлежало ей. Без обременений. Без претензий. Без призраков прошлого.
Вера толкнула стеклянную дверь и вошла внутрь. Просторное помещение, залитое светом из панорамных окон, наполнялось голосами первых учеников — пятнадцать детей с горящими глазами, нетерпеливо ёрзающих на стульях перед мольбертами.
— Добрый день, юные таланты! — она улыбнулась, оглядывая их лица. — Готовы создать свои первые шедевры?
