София вышла из душа и обернула волосы полотенцем. За окном моросил октябрьский дождь, по стёклам стекали серые капли. Суббота. Можно было бы поваляться в постели подольше, но они с Андреем договорились ехать к его маме на обед.
Муж уже сидел на кухне, листая ленту новостей в телефоне. Когда София вошла, даже не поднял головы.
— Дорогая, во сколько поедем?
— Думаю, в двенадцати выехать, — ответила София, наливая себе кофе. — Светлана Романовна же просила к часу быть.
— Угу.
Такие выходные стали нормой за три года брака. Раз в две недели — к родителям Андрея, раз в две недели — к её маме и отцу. Размеренно, спокойно, предсказуемо. София уже не помнила, когда они последний раз проводили выходные вдвоём, без визитов к родственникам. Где-то в первый год после свадьбы, наверное.
Не то чтобы София жаловалась. Отношения с Андреем складывались ровно. Без особых страстей, зато и без скандалов. Муж работал инженером на заводе, приносил домой стабильные сорок восемь тысяч рублей. София трудилась бухгалтером в торговой компании, зарабатывала пятьдесят пять тысяч. Вместе получалось сто три тысячи — нормально для небольшого города. Квартира однокомнатная, зато своя, без кредитов. Досталась Софии от бабушки по наследству ещё до замужества.
Дом родителей Андрея встретил знакомым запахом пирогов и Светланой Романовной в нарядном платье.
— Деточки мои, проходите! — Свекровь расцеловала невестку в обе щеки. — Андрюшенька, как ты похудел! София, ты его не кормишь, что ли?
— Кормлю, Светлана Романовна, — улыбнулась София, снимая туфли.
Дом был образцом чистоты и порядка. Светлана Романовна посвящала уборке часы напролёт, тщательно протирая каждую статуэтку, каждую рамку с семейными фотографиями. Свекровь гордилась своим домом и часто с лёгким упрёком поглядывала на Софию, намекая, что та недостаточно усердна в быту.
— Садитесь за стол, я сейчас подам, — засуетилась Светлана Романовна.
София оглядела накрытый стол. Холодец, салаты, пироги, мясо в горшочках. Готовила свекровь действительно хорошо, это надо было признать. Всю жизнь Светлана Романовна провела дома, превратив ведение хозяйства в искусство. Работать не приходилось — Георгий Владимирович, отец Андрея, занимал руководящую должность на комбинате и обеспечивал семью более чем достойно.
— А где папа? — спросил Андрей, накладывая себе салат.
— Да прилёг немного, устал, — махнула рукой Светлана Романовна. — Вчера весь день на даче возился, грядки перекапывал. Говорю ему — найми кого-нибудь, зачем сам надрываешься. Но он же упрямый.
София тихо ела, слушая, как свекровь жалуется на непослушного мужа. Георгий Владимирович действительно был человеком активным, несмотря на свой возраст. София его уважала — он всегда был вежлив, никогда не лез в дела молодых, в отличие от жены.
Обед прошёл в обычной беседе о погоде, ценах в магазинах и соседях. Потом Светлана Романовна показывала Софии новую скатерть, купленную за немалые деньги в фирменном магазине. Потом пили чай с тортом. Стандартный визит.
Домой вернулись к восьми вечера. София устала от дороги и разговоров, хотелось тишины. Но тишины не получилось. В половине десятого раздался звонок.
Голос Андрея дрожал:
— Соня… папа… Его увезли на скорой. Инфаркт.
София схватила куртку, и они помчались в больницу. Всю ночь провели в коридоре реанимации вместе с рыдающей Светланой Романовной. К утру врач вышел с каменным лицом.
Георгий Владимирович умер, не приходя в сознание.
Следующие дни слились в один кошмар. Похороны, поминки, бесконечные звонки родственникам, оформление документов. Андрей ходил как потерянный, Светлана Романовна рыдала навзрыд, повторяя, что не переживёт такого горя.
София взяла на себя всю организацию. Заказала гроб, венки, поминальный обед. Бегала по инстанциям, собирала справки. Утешала мужа, как могла, хотя сама была на грани.
Спустя месяц жизнь начала потихоньку возвращаться в привычное русло. Андрей вышел на работу. София тоже вернулась к своим бухгалтерским отчётам. Только вот что-то изменилось в их быте, и София не могла понять что именно.
Деньги. Вот что изменилось. Деньги стали заканчиваться быстрее, чем обычно.
София вела семейный бюджет скрупулёзно, записывала каждую трату. И вдруг цифры перестали сходиться. Раньше к концу месяца оставалось тысяч двадцать-двадцать пять свободных. Сейчас ноль. Мало того, София обнаружила, что кончились деньги на карте, которую она держала как подушку безопасности — там было тридцать тысяч отложенных на чёрный день.
Вечером, когда Андрей вернулся с работы, София положила перед ним распечатку выписки по счетам.
— Объясни мне, пожалуйста, куда делись деньги?
Андрей даже не взглянул на бумаги.
— Куда-куда… Маме переводил.
София застыла с чашкой в руках.
— То есть?
— Ну после смерти отца у неё денег нет. Пенсия копейки, восемь тысяч. Как на такие деньги прожить?
— Андрей, — София поставила чашку на стол. — Ты переводил своей маме деньги, не посоветовавшись со мной?
— Ну а что я должен был сделать? Дать ей умереть с голоду?
— Сколько ты ей переводишь?
— По двадцать пять тысяч в месяц.
София почувствовала, как лицо горит. Двадцать пять тысяч. Четверть их общего бюджета.
— Андрей, — София говорила медленно, стараясь сохранять спокойствие. — У твоей мамы есть квартира трёхкомнатная в центре. Почему она не может сдать одну комнату? Или продать квартиру, купить поменьше и жить на разницу?
— Как это сдать комнату?! В её доме чужие люди будут жить?!
— Ну или найти работу…
— Маме шестьдесят лет! Кто её возьмёт на работу? Она всю жизнь домохозяйкой была!
София закрыла глаза. Разговор шёл по кругу.
— Хорошо. Хорошо, давай я с ней поговорю. Может, вместе что-то придумаем.
— Не надо её расстраивать, — быстро сказал Андрей. — У неё и так горе, отца похоронили недавно.
Следующие полгода София наблюдала, как их семейный бюджет тает на глазах. Каждый месяц — двадцать пять тысяч Светлане Романовне. Каждый месяц София экономила на себе, откладывала покупку новой зимней куртки, отказывалась от похода в кино с подругами.
Андрей же как ни в чём не бывало продолжал жить обычной жизнью. Купил себе новый телефон в кредит, ездил с коллегами на рыбалку, тратился на пиво по пятницам. На робкие попытки Софии обсудить распределение расходов муж отвечал односложно и раздражённо.
А Светлана Романовна словно вообще не замечала, что живёт за счёт молодой семьи. Когда София и Андрей приезжали в гости, свекровь рассказывала о новом пледе из магазина, о дорогом креме для лица, о том, что съездила на такси в театр.
— Я же не могу себе во всём отказывать, — говорила Светлана Романовна, разливая чай по чашкам. — Жизнь одна. Георгий Владимирович всегда мне говорил — живи в своё удовольствие.
София сидела молча, размешивая сахар в чае. Хотелось закричать, что она тоже хочет жить в своё удовольствие, но приходится экономить на всём, чтобы свекровь могла ездить в театр на такси.
Апрель принёс Софии неожиданную радость. Руководство объявило о премировании сотрудников, которые успешно справились с внедрением новой бухгалтерской программы. София была в числе лучших — премия составила сто двадцать тысяч рублей.
Сто двадцать тысяч! София смотрела на экран банковского приложения и не могла поверить своему счастью. Сто двадцать тысяч, которые можно потратить на что-то хорошее. Съездить в отпуск, например. Или купить наконец новую мебель в квартиру. А может, отложить на будущее, на ребёнка, которого они с Андреем планировали завести через год-полтора.
София представляла, как расскажет мужу. Как они вместе сядут и распланируют, на что потратить эти деньги. Может, наконец-то почувствуют себя настоящей семьёй, которая вместе радуется успехам.
Вечером София встретила Андрея на пороге с телефоном.
— У меня новость!
— Какая? — Андрей разулся, бросил куртку на вешалку.
— Мне премию дали! Большую!
— Да? Сколько?
— Сто двадцать тысяч!
— Неплохо, — Андрей кивнул, направляясь к холодильнику за пивом. — Маме надо будет часть отдать.
София замерла.
— Что?
— Ну мама хочет кухню отремонтировать. Гарнитур старый уже, обои пожелтели. Я ей про твою премию уже написал, так она обрадовалась.
— Ты рассказал? Андрей, это МОЯ премия. Я её заработала.
— И что? Маме ремонт нужен.
— Пусть делает ремонт на свои деньги!
— На какие свои?! — Андрей повысил голос. — У неё пенсия восемь тысяч! Плюс то, что мы даём!
— Мы ей уже полгода переводим по двадцать пять тысяч! Это сто пятьдесят тысяч за полгода!
— Ну и что? Мать есть мать. Не оставлю же я её в нищете.
София развернулась и ушла в комнату, хлопнув дверью. Руки дрожали от злости. Разговор был окончен, и она прекрасно это понимала.
Следующие дни София обдумывала ситуацию. Нет, она не отдаст свою премию. Заработала её потом и кровью, просиживая допоздна на работе, разбираясь в сложных настройках программы, обучая коллег. Это её деньги, и точка.
В субботу утром, когда София допивала кофе, на телефон пришло SMS-уведомление от банка. Она открыла его, не задумываясь.
«Перевод 120000 руб. Получатель: Ковалёва С.Р.»
София перечитала сообщение три раза. Потом ещё раз. Потом открыла приложение банка. На счету ноль. Премия ушла.
— Андрей! — София вылетела из кухни. — Андрей, иди сюда!
Муж вышел из ванной, вытирая лицо полотенцем.
— Что случилось?
— Ты перевёл все мои деньги твоей матери?!
— Ну да, — Андрей пожал плечами. — Я же говорил, ей ремонт нужен.
— Без моего разрешения?! Ты украл у меня деньги!
— Не ори. Это не кража. Мама попросила — я помог. У меня карта привязана к твоему счёту для переводов, ты же сама разрешала.
София вспомнила. Да, год назад она привязала карту Андрея, чтобы он мог оплачивать коммунальные услуги. И забыла отвязать.
— Андрей, это МОИ деньги! МОЯ премия! Как ты мог?!
— София, не надо так драматизировать. Мама их с умом потратит. Сделает ремонт, ей легче станет.
— А мне?! Мне легче станет?! Я полгода экономлю на всём, отказываю себе во всём, чтобы содержать твою мать! И когда наконец получаю премию, которую заработала сама, ты просто берёшь и дарешь её Светлане Романовне?!
— Не дарю, а помогаю. Она овдовела, ей тяжело.
— Тяжело?! — София рассмеялась истерически. — Да она живёт лучше нас! Она покупает дорогие кремы, ездит в театр на такси, заказывает еду на дом! А мы с тобой считаем каждую копейку!
— Ну так ты же зарабатываешь хорошо…
— Зарабатываю! Именно зарабатываю! А ты? Ты что делаешь для семьи? Твоя зарплата уходит наполовину матери, остальное — на твои развлечения! Я плачу за квартиру, за еду, за интернет, за всё!
— Не преувеличивай…
— Не преувеличиваю! Открой глаза, Андрей! Ты содержишь свою мать, а я содержу нас обоих!
Андрей нахмурился. Развернулся, пошёл одеваться.
— Ты куда? — спросила София.
— К маме. Не буду слушать, как ты её оскорбляешь.
— Оскорбляю?! Я говорю правду!
— Правду… — Андрей натягивал куртку. — Правда в том, что у тебя сердца нет. Мать овдовела, а ты даже ремонт ей сделать не разрешаешь.
— Я НЕ разрешала тебе переводить МОИ деньги!
— Что твоё, что моё — мы семья. Всё общее.
— Общее?! — София вскинула руки. — Хорошо! Давай тогда и расходы общие! Почему только я плачу за квартиру?!
— Квартира твоя…
— Но живёшь в ней ТЫ тоже! Пользуешься всем — светом, водой, отоплением! Может, начнёшь хоть половину коммуналки оплачивать?!
— У меня мама на моей зарплате сидит, я не могу столько тратить…
София замерла. Мир словно остановился на мгновение.
— Повтори, — тихо сказала София. — Что ты сейчас сказал?
— Ну… я маме помогаю, поэтому не могу на квартиру много тратить…
— Значит, на маму можешь, а на общую квартиру не можешь?
— Ну это разные вещи…
София медленно кивнула. Всё встало на свои места. Всё стало кристально ясно.
Андрей ушёл к матери. София осталась одна. Села на диван, обхватила голову руками.
Три года брака. Три года она старалась быть хорошей женой. Экономила, терпела, молчала. А в итоге муж даже не считает нужным советоваться с ней по поводу денег. Просто берёт и переводит ЕЁ премию своей матери.
София открыла приложение банка. Отвязала карту Андрея. Потом открыла контакты, нашла номер юриста, которого рекомендовала когда-то подруга.
Написала сообщение: «Здравствуйте. Хочу проконсультироваться по поводу развода.»
Вечером вернулся Андрей. Весёлый, довольный.
— Слушай, мама так обрадовалась! Уже мастеров нашла, в понедельник начнут работу. Кухня будет обалденная, белая с золотом.
София сидела на диване, сложив руки на коленях.
— Андрей, собирай вещи.
— Что? — Муж не понял.
— Собирай вещи и уезжай. К маме, к друзьям, куда хочешь. Но из этой квартиры съезжай.
— Ты о чём?
— О том, что я больше не намерена это терпеть.
— Что терпеть?
София встала, подошла к мужу.
— Слушай внимательно, Андрей. Я полгода молчала, наблюдая, как ты переводишь четверть нашего бюджета своей матери. Молчала, когда Светлана Романовна покупала дорогие вещи на деньги, которые я зарабатываю потом и кровью. Молчала, когда ты тратил деньги на себя, а я считала копейки. Но сегодня ты перешёл черту. Ты украл мою премию. Сто двадцать тысяч рублей, которые я заработала сама.
— Не украл, а помог матери…
— Заткнись! — София повысила голос, и Андрей вздрогнул. — Просто заткнись и слушай. Всё, хватит! С меня довольно! Ни копейки больше твоей маме! Пусть сама учится жить, а не паразитировать!
— Как ты смеешь так говорить про мою мать?!
— Смею! Потому что это правда! Светлана Романовна всю жизнь прожила за чужой счёт. Сначала за счёт мужа, теперь за наш. Ей шестьдесят лет, а она не умеет даже на своей пенсии прожить! Хочет белую кухню с золотом? Пусть сдаст комнату в своей трёшке! Пусть найдёт работу! Пусть продаст квартиру и купит поменьше! Но ко мне больше не лезет!
— Ты бессердечная…
— Бессердечная?! — София захлопала в ладоши, не в силах сдержать переполняющие её эмоции. — Я бессердечная?! Женщина, которая полгода содержит твою мать, экономит на себе, работает сверхурочно, чтобы хватало денег! Я бессердечная?! А ты кто, Андрей?! Ты вообще задумывался о том, как мне живётся?!
— Я думал, ты понимаешь…
— Понимаю! Я всё поняла! Понял, что для тебя мама важнее жены! Что мои деньги — это не мои деньги, а общие! Причём общие только тогда, когда их надо отдать Светлане Романовне! А твои деньги — это твои деньги, и тратишь ты их на себя!
— София…
— Уходи. Прямо сейчас. И забирай свои вещи.
— Это моя квартира тоже…
— НЕТ! — София ткнула пальцем в грудь мужа. — Это МОЯ квартира! Досталась мне от бабушки ДО нашего брака! Ты здесь просто прописан, но это не даёт тебе никаких прав!
— Ты не можешь меня выгнать…
— Могу. И выгоню. Либо ты уходишь сам, либо я вызываю полицию и пишу заявление о краже. Сто двадцать тысяч рублей ты украл с моего счёта без разрешения. Это уголовно наказуемо.
Андрей побледнел.
— Ты не посмеешь…
— Посмею. Давай, проверь.
Следующие два часа Андрей собирал вещи. Молча складывал одежду в сумки, доставал из шкафов свои книги, диски. София стояла в дверях спальни, наблюдая. Внутри всё горело, но она держалась. Не плакала, не кричала.
Когда Андрей закончил, он посмотрел на жену.
— Я думал, ты меня любишь…
— Любила. Когда-то. Но любовь умирает, когда тебя используют.
— Я не использовал…
— Использовал. И ты, и твоя мать. Я для вас была просто источником денег. Удобным, покладистым, молчаливым. Но больше не буду.
Андрей взял сумки и вышел за дверь. София закрыла её за мужем и повернула ключ. Прислонилась спиной к двери, закрыла глаза.
Тишина. Пустая квартира. Никаких звуков, никаких голосов.
София прошла на кухню, налила себе воды. Выпила залпом. Потом достала телефон и написала юристу: «Когда можем встретиться?»
Ответ пришёл почти сразу: «В понедельник в 10 утра. Адрес вышлю отдельно.»
София кивнула сама себе. Хорошо. В понедельник начнётся новая жизнь.
Воскресенье прошло в странной пустоте. София убиралась в квартире, стирала, готовила. Делала всё то же, что обычно, но одна. Без Андрея, вечно торчащего перед телевизором. Без его носков, разбросанных по всей квартире. Без его привычки оставлять грязную посуду в раковине.
Вечером позвонила Светлана Романовна.
— София, что происходит? Андрюша сказал, что ты его выгнала!
— Всё верно, Светлана Романовна.
— Как ты могла?! Он же твой муж!
— Был. Скоро будет бывшим.
— Ты с ума сошла! Из-за каких-то денег рушить семью!
София усмехнулась.
— Не из-за каких-то, а из-за ста двадцати тысяч. Моих денег, которые ваш сын украл и отдал вам на ремонт.
— Не украл, а помог! Я его мать!
— Вы его мать. А я его жена. Была. И знаете что, Светлана Романовна? Мне всё равно, что вы думаете. Делайте свой ремонт, живите как хотите. Но без моих денег.
— Неблагодарная! Мы тебя в семью приняли, как родную!
— Приняли как дойную корову, вы хотели сказать. До свидания, Светлана Романовна.
София отключила телефон. Заблокировала номер свекрови. Потом заблокировала номер Андрея.
В понедельник юрист оказался мужчиной лет сорока пяти, с внимательным взглядом и спокойным голосом.
— Итак, София Андреевна, расскажите ситуацию.
София рассказала. Про кредит, про переводы матери, про украденную премию.
— У вас есть доказательства, что деньги переводились без вашего согласия?
— Переписка в мессенджере, где я пишу мужу, что не согласна отдавать премию.
— Хорошо. По факту хищения можете написать заявление в полицию, но это затянет процесс. Проще развестись через загс, если супруг не будет возражать. А деньги попытаться вернуть через суд.
— Деньги уже потрачены на ремонт.
— Тогда шансов вернуть их мало. Но можете подать иск о признании сделки недействительной, если докажете, что муж не имел права распоряжаться вашими личными средствами.
София кивнула. Деньги, конечно, жалко. Сто двадцать тысяч рублей. Но не так жалко, как три года жизни, которые она потратила на человека, считавшего её кошельком.
— Подам на развод. Без суда, если согласится.
— Хорошо. Составим заявление.
Андрей согласился на развод без возражений. Видимо, понял, что шансов нет. Через месяц брак был официально расторгнут.
София сменила замки в квартире, хотя Андрей ключи вернул. Просто на всякий случай.
Жизнь потекла по-новому. София больше не экономила на себе. Купила наконец зимнюю куртку, которую откладывала полгода. Начала ходить в кино с подругами по выходным.
Денег стало хватать. Более того, София начала откладывать. По десять тысяч в месяц. Через полгода накопилось шестьдесят тысяч. Через год — сто двадцать. Ровно столько, сколько украл Андрей.
Подруга Маша как-то спросила за обедом в кафе:
— А ты не жалеешь? Всё-таки три года вместе были…
София допила латте, задумалась.
— Знаешь, я жалею только об одном. Что не ушла раньше. Что терпела, молчала, экономила. Думала, что так надо, что жена должна поддерживать мужа и его семью. А в итоге меня просто использовали.
— Он хоть пытался вернуться?
— Писал первые пару недель с неизвестных номеров. Извинялся, просил дать ещё один шанс. Обещал, что больше не будет переводить деньги матери без моего ведома.
— И что ты?
— Ничего. Не отвечала. О чём там говорить? Он не изменится. Светлана Романовна всегда будет для него важнее. А я не собираюсь всю жизнь содержать свекровь.
— А он как сейчас живёт?
София пожала плечами.
— Без понятия. Слышала от общих знакомых, что переехал к матери. Та на свои деньги ремонт так и не доделала, денег не хватило. Теперь они оба на его зарплату живут. Вот и пусть разбираются.
— Ты молодец, что ушла, — Маша сжала руку подруги. — Многие бы терпели дальше.
— Я тоже могла бы. Если бы не та премия. Она стала последней каплей, понимаешь? Я поняла, что для него я вообще ничего не значу. Только источник денег. И это отрезвило.
Вечером София вернулась домой, сняла туфли, прошла на кухню. Поставила чайник, достала любимую чашку. Включила негромко музыку.
За окном шёл дождь. София смотрела на капли, стекающие по стеклу, и думала о том, как же хорошо быть одной. Не объяснять, куда ушли деньги. Не экономить на себе. Не чувствовать себя виноватой за то, что не хочешь содержать чужих людей.
Телефон завибрировал. Сообщение от Маши: «Завтра идём в кино? Новый фильм вышел.»
София улыбнулась, набрала ответ: «Конечно. Во сколько?»
Жизнь продолжалась. Без Андрея, без Светланы Романовны, без чужих долгов и обязательств. И это было прекрасно.
