Алена поставила на стол белую чашку с дымящимся кофе и придвинула ее к мужу. Утреннее солнце заливало кухню теплым светом, высвечивая каждую деталь пространства, которое она обустраивала годами. На холодильнике красовались магнитики из поездок, которые она совершала еще до замужества, а на подоконнике рядами стояли кактусы — ее давняя страсть.
— Восхитительно, — Максим сделал глоток и закрыл глаза от удовольствия. — Как же ты это делаешь?
Алена улыбнулась, поправляя на стене фотографию в рамке — снимок с выпускного, где она стояла одна в длинном платье на фоне университета. Рядом висели еще несколько кадров: Алена на даче у родителей, Алена с подругами на море, Алена за рулем своей первой машины.
— Может, дело в турке? — она села напротив и принялась намазывать масло на хлеб. — Помнишь, я ее в Турции покупала? Продавец говорил, что она особенная.
— А я думал, дело в руках, — Максим потянулся через стол и накрыл ее ладонь своей. — Кстати, на выходных хотел предложить съездить в строительный. Ты же говорила про ремонт в ванной.
Алена кивнула, разглядывая интерьер кухни. Каждая мелочь здесь была выбрана по ее вкусу: голубые шторы в мелкий цветочек, деревянные полочки для специй, которые она сама покрасила в белый цвет. Даже холодильник стоял именно там, где ей было удобно — у окна, чтобы утром можно было сразу видеть погоду.
— Плитку какую-нибудь нейтральную посмотрим, — Максим допил кофе и встал. — Белую или бежевую. Что думаешь?
— Посмотрим, — Алена собрала со стола посуду. — Может, что-то интересное подберем.
Максим чмокнул ее в щеку и направился к выходу. Алена проводила его взглядом, затем принялась мыть чашки. За окном виднелся двор с детской площадкой, где она когда-то мечтала гулять с собственными детьми.
Вечером Алена нарезала овощи для салата, когда Максим вернулся с работы. Он сразу же подошел к ней и принялся доставать тарелки из шкафа.
— Как день прошел? — Алена переложила помидоры в миску.
— Обычно. Петрович опять со своими идеями носился, — Максим расставил тарелки на столе и сел. — А у тебя как?
— Нормально. Марина с отчетом мучилась, я помогала, — Алена поставила перед ним миску с салатом. — Зато успела в магазин зайти. Кстати, про ванную думала — может, не только плитку поменять, но и смеситель?
Максим пожал плечами, накладывая себе салат.
— Почему бы и нет? Тот уже старый, иногда подтекает.
— Тогда в выходные обязательно посмотрим, — Алена села напротив. — Может, целый комплект подберем — и смеситель, и душевую лейку.
Они ужинали, обсуждая мелкие бытовые вопросы, и Алена наслаждалась этой размеренностью. В следующие недели дни текли спокойно и предсказуемо, пока однажды не появилась свекровь.
— Аленушка, дорогая, — Елена Викторовна устроилась на кухне с чашкой чая. — Хочу с тобой поговорить о важном.
Алена насторожилась. Но промолчала, ожидая продолжения.
Свекровь размешивала сахар в чае медленными движениями:
— Брак — это очень серьезно. Главное в нем — равенство, справедливость, взаимное уважение. Согласна?
Алена кивнула, не понимая, к чему ведет разговор:
— Конечно.
Елена Викторовна внимательно посмотрела на невестку:
— Вот и хорошо. Никто не должен себя обделенным ощущать. Правда ведь?
Алена медленно кивнула, но внутри зародилось странное беспокойство. Что-то в тоне свекрови показалось ей неслучайным.
Через неделю Елена Викторовна снова пришла в гости. За чаем она словно продолжила прерванный разговор.
— Доверие между супругами — основа всего, — свекровь отхлебнула чай и пристально посмотрела на Алену. — Открытость, готовность делить все. Ведь когда люди любят друг друга по-настоящему, они не делят на «мое» и «твое».
Максим, сидевший рядом, одобрительно кивал.
— Абсолютно верно, мам.
Алена молчала, но тревога внутри усиливалась. Интуиция подсказывала — эти философские беседы ведутся неспроста.
Когда Максим предложил заглянуть к свекрови на ужин, желудок Алены сжался от предчувствия неприятностей.
За столом Елена Викторовна продолжила свои рассуждения, неторопливо разрезая мясо.
— Брак, Аленочка, это союз, который открывает все двери в жизнях людей, — свекровь подняла вилку и внимательно посмотрела на невестку. — Не должно быть тайн, секретов между супругами. Все пополам — и радости, и заботы, и имущество.
Алена напряглась. Воздух в комнате стал плотнее. Максим сосредоточенно ел, избегая ее взгляда.
— Елена Викторовна, что именно вы имеете в виду? — Алена отложила вилку, не в силах больше притворяться.
Свекровь улыбнулась той особой улыбкой, которая никогда не доходила до глаз.
— Порядочная жена должна половину имущества отписать мужу. Это справедливо, не считаешь?
Алена замерла, не веря услышанному. Слова эхом отдавались в голове, но смысл их казался нереальным. Максим нервно засмеялся, размахивая руками.
— Мам, ну что ты такое говоришь? — муж попытался перевести все в шутку. — Мы же не в средневековье живем.
Алена внимательно всматривалась в лицо мужа, замечая, что он не сказал главного — что мать неправа. Максим просто уклонился от темы, словно обошел лужу на дороге.
После ужина у Алены осталось неприятное послевкусие. Уже дома она принялась мыть посуду, обдумывая произошедшее.
— Максим, нам нужно поговорить о том, что сказала твоя мать, — Алена повернулась к мужу, который устроился на диване с телефоном.
— Мама много говорит, не обращай внимания, — Максим не поднял глаз от экрана. — Ты же знаешь, какая она словоохотливая.
Алена стояла посреди комнаты, анализируя каждое слово мужа. Он снова увиливал, снова не дал прямого ответа. Тревога превращалась в холодную уверенность — что-то происходило, и Максим в этом участвовал.
В следующие дни Алена внимательно наблюдала за мужем. Максим стал по-другому смотреть на квартиру — не как на дом, а словно оценивал каждый предмет. Когда они обсуждали ремонт в гостиной, муж вдруг заговорил о стоимости ремонта, о том, как это повысит цену жилья.
— Зачем нам думать о цене? — удивилась Алена. — Мы же не продаем.
— Просто интересно, — Максим пожал плечами, но взгляд его метнулся в сторону.
Через две недели Алена взяла выходной, планируя спокойно провести день дома. Максим ушел на работу, пообещав вернуться к обеду. Алена как раз заваривала чай, когда в дверь позвонили.
На пороге стояла Елена Викторовна. Свекровь явилась без предупреждения, без звонка. Женщина прошла в квартиру уверенно, словно зашла в собственный дом.
— Аленочка, дорогая, я как раз мимо проходила, — Елена Викторовна направилась прямо на кухню и села за стол. — Думаю, самое время поговорить по душам.
Алена автоматически поставила перед свекровью чашку, но напряжение росло с каждой секундой. Елена Викторовна обвела взглядом кухню, задерживаясь на каждой детали.
— Хорошая у тебя квартирка, — свекровь отхлебнула чай. — Уютная, светлая. Максимка, наверное, здесь себя как дома чувствует.
— Елена Викторовна, зачем вы пришли? — Алена села напротив, сжав руки на коленях.
Свекровь поставила чашку и пристально посмотрела на невестку.
— Подумала ли ты над моими словами? — голос Елены Викторовны стал жестче.
— Не понимаю, о чем речь, — Алена стояла на своем, хотя внутри все сжалось.
— Выдели долю моему сыну, он же твой муж, — свекровь произнесла это так просто, словно просила передать соль.
В этот момент Алена поняла — игра началась всерьез. Возмущение поднималось в груди горячей волной, сметая все попытки оставаться вежливой.
— Какую долю? — Алена встала из-за стола, сжав кулаки. — В квартире, которую я купила на свои деньги еще до замужества?
Елена Викторовна невозмутимо допила чай, словно обсуждала погоду.
— Аленочка, мой сын должен чувствовать себя полноправным хозяином в собственном доме, — свекровь поставила чашку и пристально посмотрела на невестку. — Иначе он просто квартирант у жены. Разве это справедливо?
— Справедливо? — голос Алены зазвенел от негодования. — А то, что я семь лет копила на эту квартиру, работая по двенадцать часов в сутки, это справедливо?
Свекровь покачала головой с видом глубоко разочарованного человека.
— Вот видишь, о чем ты думаешь? О деньгах, о собственности, — Елена Викторовна встала и направилась к выходу. — Эгоизм чистой воды. Корыстная ты, Алена. А я надеялась, что сын выбрал достойную женщину.
Алена проводила свекровь до двери, не произнося ни слова. Дрожащими руками повернула ключ в замке и прислонилась спиной к двери. Масштаб покушения на ее независимость становился пугающе ясным.
Вечером Максим вернулся домой в обычное время. Алена встретила его в прихожей, сложив руки на груди.
— Твоя мать была здесь сегодня, — Алена внимательно следила за выражением лица мужа. — Требовала оформить на тебя половину квартиры.
Максим медленно снял куртку, явно выбирая слова.
— Мама иногда бывает резковата в формулировках, — муж избегал прямого взгляда. — Но по сути она права, Ален. Супруги должны делиться всем.
Алена не поверила услышанному. Человек, которого она считала своим мужем, спокойно поддерживал мать в ее наглых требованиях.
— Максим, ты серьезно? — Алена шагнула к нему. — Ты действительно считаешь, что имеешь право на мою квартиру?
— А почему нет? — Максим развел руками, и в его голосе появились металлические нотки. — Я здесь живу, я твой муж. Или ты ставишь деньги выше нашей любви?
Прозрение накатило внезапно и безжалостно. Алена смотрела на мужа и видела чужого человека — претендента на наследство, который год играл роль любящего супруга.
— Я понимаю, что происходит, — Алена медленно покачала головой. — Ты с самого начала рассчитывал на половину квартиры. Мама просто озвучила ваши планы.
Максим выпрямился, и маска заботливого мужа окончательно слетела с его лица.
— И что с того? — он шагнул вперед, нависая над женой. — Я имею право требовать справедливости! А если тебе жалко поделиться со мной, то, может, стоит пересмотреть наш брак?
Угроза развода должна была сломить Алену, но вместо страха она ощутила странное облегчение. Все встало на свои места — любовь, забота, планы на будущее оказались тщательно разыгранным спектаклем.
— Знаешь что, Максим? — Алена выпрямилась и твердо посмотрела мужу в глаза. — Если для тебя я всего лишь источник жилплощади, то собирай вещи и уходи. Прямо сейчас.
Максим не ожидал такой решимости. Растерянность промелькнула в его взгляде, и он попытался сменить тактику.
— Ален, ну что ты! — голос стал мягче, но в глазах все так же читалась расчетливость. — Мы же любим друг друга. Неужели квартира важнее наших отношений?
— Наших отношений больше нет, — Алена открыла дверь шкафа и достала чемодан. — Собирай вещи. Через час чтобы тебя здесь не было.
Максим собирал вещи молча, изредка бросая на жену взгляды, полные злости. Хлопнув дверью, он исчез из ее жизни так же внезапно, как появился год назад.
Алена закрыла за ним дверь и прислонилась к ней спиной. Боль от предательства смешивалась с облегчением — она вовремя разглядела истинные намерения мужа и свекрови.
Тишина в квартире ощущалась как победа.
