Валентина Сергеевна не могла поверить своим глазам, когда увидела, как Ольга складывает вещи в чемодан. Молодая невестка, всего три месяца назад переехавшая в её двухкомнатную квартиру после свадьбы с Андреем, собиралась словно навсегда.
— Что это значит? — спросила свекровь, стоя в дверном проёме спальни.
— Это значит, что мы с Андреем переезжаем, — холодно ответила Ольга, даже не оборачиваясь. — Надоело терпеть твои постоянные нравоучения.
Валентина Сергеевна почувствовала, как сердце болезненно сжалось. Она действительно часто делала замечания молодым, но разве это было не в их интересах? Разве не нормально, что мать хочет помочь сыну устроить быт?
— Я только хотела помочь, — тихо сказала она. — Ты же не умеешь готовить, как любит Андрей. И вообще, дом надо содержать в порядке…
— Как любила готовить твоя Катя? — резко повернулась Ольга. — Снова про неё? Сто раз в день слышу про эту Катю! Катя и суп варила лучше, и пол мыла чаще, и вообще была идеальной невестой. Жаль только, что сбежала от твоего сынка!
Валентина Сергеевна побледнела. Катя действительно была прекрасной девушкой, и она не могла понять, почему Андрей выбрал эту… эту Ольгу. Конечно, она красивая, но характер у неё скверный, а главное — она не ценит того, что им дают.
— Я не сравнивала, — солгала свекровь. — Просто хочу, чтобы в доме был порядок.
— Порядок? — усмехнулась Ольга. — Ты хочешь, чтобы я была твоей прислугой! Встаю в пять утра, готовлю завтрак, прибираю, иду на работу, потом снова готовлю, стираю, глажу. А ты сидишь и указываешь, что я делаю не так!
— Я на пенсии, у меня больная спина…
— Больная спина не мешает тебе контролировать каждый мой шаг! — голос Ольги становился всё более резким. — Не мешает критиковать, как я режу овощи, как заправляю постель, как говорю с Андреем!
В этот момент в квартиру вошёл Андрей. Высокий, худощавый, с усталым лицом — он работал в две смены, чтобы накопить на собственное жильё.
— Что за крики? — спросил он, увидев чемодан.
— Твоя жена решила, что вы переезжаете, — сказала Валентина Сергеевна, не скрывая горечи в голосе.
— Ольга? — Андрей посмотрел на жену. — Мы же договорились подождать ещё полгода, накопить больше денег…
— Не могу больше, — Ольга опустилась на край кровати. — Твоя мать превращает мою жизнь в ад. Каждый день одни упрёки, сравнения с твоей бывшей…
— Мам, — Андрей устало потёр лицо. — Мы уже говорили об этом.
— Я ничего такого не делаю! — возмутилась Валентина Сергеевна. — Я просто хочу, чтобы в доме был порядок! Чтобы мой сын был накормлен, чтобы его вещи были постираны и поглажены!
— Тогда делай это сама! — вспыхнула Ольга. — Я не нанималась к тебе в домработницы!
— Хватит! — резко сказал Андрей. — Хватит обеим! Оля, давай поговорим спокойно. Мам, дай нам минутку.
Валентина Сергеевна нехотя вышла из комнаты, но остановилась за дверью. Слышно было, как Андрей что-то тихо говорил жене, как та всхлипывала, как они помирились. Через полчаса Ольга вышла с заплаканными глазами и молча прошла на кухню готовить ужин.
За столом царило напряжённое молчание. Андрей старался разрядить атмосферу, рассказывая о работе, но женщины отвечали односложно. Валентина Сергеевна заметила, что Ольга готовила нехотя — пересолила суп, подгорела картошка.
— Как всегда, — пробормотала она, не удержавшись.
— Что? — резко подняла голову Ольга.
— Ничего, — отвернулась свекровь.
— Нет, что ты сказала?
— Мама, — предупреждающе произнёс Андрей.
— Я сказала «как всегда», — холодно ответила свекровь. — Катя никогда не солила суп так, что его невозможно есть.
Ольга резко встала из-за стола, швырнула ложку в тарелку.
— Всё! — крикнула она. — Я больше не буду этого терпеть! Андрей, или твоя мать прекращает свои выпады, или я уезжаю к родителям!
— Куда ты денешься, — усмехнулась Валентина Сергеевна. — Твои родители живут в однокомнатной квартире, там вам не поместиться.
— Мама! — возмутился Андрей.
— Что мама? Я что, не права? А теперь она мне устраивает сцены!
Ольга молча вышла из кухни. Андрей последовал за ней. Валентина Сергеевна осталась одна, доедая пересоленный суп и думая о том, как изменилась её жизнь с появлением невестки.
Раньше, когда Андрей жил один, он приходил к ней каждый день, рассказывал о работе, о планах. Они вместе смотрели сериалы, обсуждали новости. А теперь он весь принадлежал этой Ольге, которая не ценила ни его, ни её заботы.
Катя была совсем другой. Добрая, хозяйственная, уважительная. Она бы никогда не посмела нагрубить старшему человеку, не стала бы устраивать скандалы. Жаль, что Андрей не смог её удержать.
На следующий день Валентина Сергеевна решила помириться с невесткой. Она не хотела, чтобы Андрей страдал из-за их конфликта. Когда Ольга вернулась с работы, свекровь встретила её с улыбкой.
— Олечка, я приготовила твой любимый салат, — сказала она.
Ольга удивлённо посмотрела на неё.
— Спасибо, — осторожно ответила она.
— Знаешь, я подумала… Может, мы действительно не так поняли друг друга. Я не хотела тебя обидеть.
— Валентина Сергеевна, — Ольга присела на стул, — я тоже не хочу ссориться. Просто мне кажется, что вы постоянно меня критикуете.
— Да что ты! — всплеснула руками свекровь. — Я просто хочу помочь. Ты же молодая, неопытная. Я прожила жизнь, много чего повидала.
— Я понимаю, но…
— Но что? Я же не требую ничего сверхъестественного. Хочу, чтобы в доме было чисто, чтобы мой сын был накормлен. Разве это плохо?
Ольга вздохнула. Она видела, что свекровь старается, но что-то в её тоне, в этой снисходительности, в постоянных упоминаниях о том, что она «молодая и неопытная», раздражало.
— Валентина Сергеевна, я не маленький ребёнок. Я работаю, у меня есть своё мнение…
— Конечно, конечно, — поспешно согласилась свекровь. — Но опыт — это же важно. Вот Катя, например, всегда спрашивала совета…
— Опять Катя! — не выдержала Ольга. — Вы же обещали!
— Я ничего не обещала, — удивилась Валентина Сергеевна. — И вообще, что плохого в том, что я привожу положительный пример?
— Положительный пример? — голос Ольги становился всё более резким. — Вы сравниваете меня с бывшей вашего сына, которая его бросила!
— Она его не бросала, — возмутилась свекровь. — Просто не сложилось.
— Не сложилось? — Ольга встала со стула. — Андрей мне рассказывал! Она ушла к другому, потому что он мало зарабатывал!
— Неправда! — вспыхнула Валентина Сергеевна. — Катя была хорошей девочкой, она просто… просто поняла, что они не подходят друг другу.
— А я, значит, подхожу только потому, что согласилась жить в вашем доме и терпеть ваши оскорбления?
— Какие оскорбления? Я никого не оскорбляю!
— Каждый день! Каждый день вы напоминаете мне, что я делаю что-то не так, что ваша драгоценная Катя была лучше!
— Если тебя это так раздражает, можешь уезжать, — холодно сказала Валентина Сергеевна. — Никто тебя здесь силой не держит.
— Знаете что, — Ольга остановилась в дверном проёме, — а может, и правда пора что-то менять.
В её голосе было что-то новое, что заставило свекровь насторожиться.
В последующие дни Ольга была странно спокойна. Она перестала огрызаться на замечания свекрови, молча выполняла домашнюю работу, готовила ужин. Валентина Сергеевна даже порадовалась — наконец-то невестка поняла, кто в доме главный.
Но радость была преждевременной. Сначала пропали очки для чтения. Валентина Сергеевна искала их повсюду, перерыла весь дом. Потом они нашлись в холодильнике, рядом с молоком.
— Как странно, — сказала Ольга за ужином, — наверное, вы случайно туда положили.
— Я никогда не кладу очки в холодильник! — возмутилась свекровь.
— Но они же там были, — пожал плечами Андрей. — Мам, может, ты правда забыла?
— Я не забывала!
Через несколько дней пропали ключи от квартиры. Валентина Сергеевна обыскала всю квартиру, но найти их не смогла. Пришлось дожидаться Андрея, чтобы сходить в аптеку.
— Мам, где ты их оставила? — спросил сын.
— Как всегда, на тумбочке у зеркала!
— Но их там нет.
— Вот именно! Кто-то их взял!
Андрей и Ольга переглянулись.
— Мам, кто мог их взять? Мы же все дома были.
— Не знаю, но я их точно туда положила!
Ключи нашлись на следующий день в кармане халата Валентины Сергеевны. Она точно помнила, что туда их не клала, но никто ей не поверил.
— Валентина Сергеевна, — мягко сказала Ольга, — может, вам стоит к врачу сходить? Проверить память?
— Со мной всё в порядке! — резко ответила свекровь.
— Конечно, конечно, — успокаивающе произнесла невестка. — Просто в вашем возрасте это нормально, если иногда что-то забывается.
— Мне шестьдесят два года, а не девяносто!
— Мам, — осторожно сказал Андрей, — может, Оля права? Стоит провериться…
— Вы что, сговорились против меня? — не поверила своим ушам Валентина Сергеевна.
— Никто не сговарился, — устало ответил сын. — Просто ты действительно стала забывчивой.
— Я ничего не забываю! — закричала она. — Кто-то специально прячет мои вещи!
Ольга сочувственно покачала головой.
— Валентина Сергеевна, ну зачем кому-то прятать ваши очки и ключи? Это же бессмыслица.
— Не знаю зачем, но это происходит!
— Мам, успокойся, — Андрей обнял мать. — Никто ничего не прячет. Ты просто устала, нервничаешь.
Валентина Сергеевна почувствовала, что земля уходит из-под ног. Самые близкие люди не верили ей. Но она же точно помнила, куда клала вещи!
В последующие дни ситуация только ухудшалась. Пропадали и находились в неожиданных местах различные предметы. Валентина Сергеевна начала записывать, куда что клала, но это только усугубляло ситуацию — записи исчезали или менялись.
— Мам, ты написала, что положила паспорт в комод, — сказал Андрей, показывая клочок бумаги. — А он лежал в кухонном шкафу.
— Я такого не писала! — схватила бумагу Валентина Сергеевна. — Это не мой почерк!
— Это твой почерк, мам. Посмотри внимательно.
Она смотрела на бумагу, и действительно, почерк был похож на её. Но она не помнила, чтобы писала такое.
— Может, я действительно… — прошептала она.
— Валентина Сергеевна, — Ольга положила руку ей на плечо, — не расстраивайтесь. Это не ваша вина. Просто нужно принять ситуацию.
— Какую ситуацию? — прошептала свекровь.
— Ну, вы понимаете… Возраст, память подводит. Это нормально.
— Но я же помню всё! — в отчаянии сказала Валентина Сергеевна. — Помню, что положила ключи на тумбочку, помню, что очки были на столе!
— Память может обманывать, — мягко сказала Ольга. — Вам кажется, что вы помните одно, а на самом деле было по-другому.
— Не может быть…
— Мам, — Андрей присел рядом с матерью, — может, правда стоит к врачу сходить? Проверить здоровье?
— Я здорова! — воскликнула она. — Со мной всё в порядке!
— Конечно, — кивнула Ольга. — Никто не говорит, что вы больны. Просто… небольшие проблемы с памятью. Это случается.
Валентина Сергеевна посмотрела на невестку и вдруг поняла что-то страшное. В глазах Ольги мелькнуло что-то холодное, торжествующее. Только на мгновение, но она это заметила.
— Это ты, — прошептала она.
— Что я? — удивилась Ольга.
— Ты прячешь мои вещи.
— Валентина Сергеевна, ну что вы говорите, — рассмеялась невестка. — Зачем мне это делать?
— Не знаю зачем, но это делаешь ты!
— Мам, — строго сказал Андрей, — хватит обвинять Олю. Она тебе помогает, терпит твои… особенности.
— Мои особенности? — не поверила Валентина Сергеевна. — Сын, ты что, тоже думаешь, что я схожу с ума?
— Я думаю, что ты устала и нервничаешь. И обвинять жену в том, что она якобы прячет твои вещи, — это неправильно.
— Но я же не выдумываю!
— Валентина Сергеевна, — Ольга села рядом, — никто не говорит, что вы выдумываете. Просто ваша память иногда вас подводит. Со всеми бывает.
— Не со всеми! — отчаянно крикнула свекровь. — Не со всеми!
— Мам, успокойся, — Андрей обнял мать. — Всё будет хорошо.
Но Валентина Сергеевна уже не могла успокоиться. Она чувствовала, что попала в какую-то ловушку, что против неё плетётся заговор. Но доказать ничего не могла.
Следующие дни прошли в постоянном напряжении. Валентина Сергеевна боялась что-то потерять, боялась забыть, боялась дать повод для новых обвинений. Она старалась быть предельно внимательной, записывать всё, что делала.
Но это не помогало. Пропадали документы, деньги, лекарства. Всё находилось в самых неожиданных местах. Андрей и Ольга переглядывались, качали головами, говорили о необходимости обратиться к врачу.
— Может, стоит показать маму специалисту? — сказал Андрей жене, думая, что мать не слышит.
— Да, наверное, стоит, — ответила Ольга. — Ей нужна помощь.
— Какая помощь? — появилась в кухне Валентина Сергеевна.
— Мам, мы просто беспокоимся за тебя, — сказал сын.
— Я не нуждаюсь в вашей заботе! — воскликнула она. — Я прекрасно соображаю!
— Конечно, — кивнула Ольга. — Просто иногда стоит провериться. Для профилактики.
— Я не пойду ни к какому врачу! — заявила Валентина Сергеевна.
— Мам, не будь такой упрямой…
— Я не упрямая! Я нормальная! А вы… вы против меня!
Она выбежала из кухни, хлопнув дверью. В спальне, сжав кулаки, она пыталась понять, что происходит. Неужели она действительно теряет рассудок? Неужели память подводит её так сильно?
Но нет, она же помнила всё! Помнила, как каждый день клала ключи на тумбочку, как ставила очки на стол, как убирала документы в шкаф. А они оказывались совсем в других местах.
Значит, кто-то их действительно переносил. Но кто? Андрей? Нет, он с утра до вечера на работе. Остаётся только…
Ольга.
Но зачем ей это? Что она хочет добиться?
Валентина Сергеевна попыталась проанализировать ситуацию. Невестка переехала к ним три месяца назад. Сначала были обычные конфликты, свойственные периоду притирки. Потом начались странные исчезновения вещей.
И каждый раз Ольга первой предлагала «помощь», намекала на проблемы с памятью, советовала обратиться к врачу. Как будто она знала, что случится.
Как будто она всё это планировала.
Но зачем? Что ей это даст?
Квартира. Конечно, квартира. Двухкомнатная квартира в центре города, доставшаяся от родителей. Если её признают недееспособной…
Валентина Сергеевна похолодела. Неужели невестка настолько изощрённа? Неужели она способна на такое?
Она решила понаблюдать за Ольгой. Начала делать вид, что спит, когда невестка думала, что она отдыхает. Стала следить за её движениями по квартире.
И через несколько дней поймала её.
Ольга думала, что свекровь спит в своей комнате. Она тихо прошла в прихожую, взяла ключи с тумбочки, где их оставила Валентина Сергеевна, и сунула в карман куртки свекрови.
Валентина Сергеевна едва не вскрикнула от негодования. Значит, она не сходила с ума! Значит, Ольга действительно всё это проделывала!
Но что теперь делать? Кто поверит ей? Андрей уже убеждён, что у матери проблемы с памятью. Если она начнёт обвинять жену, это только подтвердит его подозрения.
Нужны доказательства. Но как их получить?
Валентина Сергеевна решила действовать. Она поставила в своей комнате старый магнитофон, который нашла в кладовке. Может быть, удастся записать что-то важное.
Через несколько дней её терпение было вознаграждено. Она услышала, как Ольга разговаривает по телефону с кем-то, думая, что свекровь ушла в магазин.
— Да, всё идёт по плану, — говорила невестка. — Старуха уже сомневается в собственном рассудке. Андрей тоже начинает думать, что у неё проблемы с головой.
Валентина Сергеевна затаила дыхание.
— Нет, ещё рано. Нужно подождать, пока она совсем поверит, что больна. Тогда будет легче оформить опекунство.
Пауза.
— Конечно, квартира хорошая. В центре, двухкомнатная. Стоит дорого. Когда я стану её опекуном, смогу переписать на себя.
Валентина Сергеевна почувствовала, как сердце бешено колотится. Значит, она не ошиблась. Ольга действительно всё спланировала.
— Да, Андрей ничего не подозревает. Он думает, что я забочусь о его матери. Хотя, конечно, когда всё закончится, возможно, придётся и с ним расстаться. Но это уже детали.
Больше Валентина Сергеевна слушать не могла. Она тихо выключила магнитофон и спрятала кассету.
Теперь у неё есть доказательства. Но как ими воспользоваться?
Если она покажет запись Андрею, Ольга может сказать, что это розыгрыш, что свекровь сама всё это подстроила. Или что это галлюцинации, что она слышит голоса.
Нужно было думать.
Валентина Сергеевна решила сначала попробовать поговорить с Ольгой напрямую. Может быть, удастся её переубедить или хотя бы выяснить, насколько далеко зашли её планы.
Когда Андрей ушёл на работу, она зашла в комнату к невестке.
— Оля, нам нужно поговорить.
— Конечно, Валентина Сергеевна, — невестка отложила книгу. — Что вас беспокоит?
— Ты знаешь, что меня беспокоит.
— Не понимаю.
— Ты прячешь мои вещи.
Ольга удивлённо подняла брови.
— Валентина Сергеевна, мы уже говорили об этом. Никто ничего не прячет.
— Говорили. Но я знаю правду.
— Какую правду?
— Я видела, как ты переложила мои ключи в карман куртки.
Ольга помолчала, изучая лицо свекрови.
— Вам показалось, — наконец сказала она.
— Не показалось. И я слышала твой разговор по телефону.
— Какой разговор?
— Про опекунство. Про квартиру.
Ольга встала с кровати, подошла к окну.
— Валентина Сергеевна, — сказала она, не оборачиваясь, — вы больны.
— Я здорова!
— Нет. Вы слышите голоса, видите то, чего нет. Вам нужна помощь.
— Я записала твой разговор!
Ольга повернулась, и Валентина Сергеевна увидела в её глазах что-то страшное. Маска заботливой невестки исчезла, открыв настоящее лицо.
— Где запись? — тихо спросила Ольга.
— В надёжном месте.
— Не думаю. Если бы у вас действительно была запись, вы бы уже показали её Андрею.
— Я покажу!
— Нет, не покажете. Потому что я нашла ваш магнитофон и выбросила кассету.
Валентина Сергеевна побледнела. Она бросилась к шкафу, где прятала запись. Кассеты не было.
— Ищете это? — Ольга показала кассету. — Валентина Сергеевна, вы действительно думали, что сможете меня перехитрить?
— Верни! — бросилась к ней свекровь.
Ольга легко отступила, держа кассету над головой.
— Что верните? — насмешливо спросила она. — Эту пустую кассету? Валентина Сергеевна, вы опять что-то выдумываете.
— Там мой голос! Твой разговор записан!
— Какой разговор? — Ольга подошла к магнитофону, вставила кассету и нажала на воспроизведение. Послышался только шум, треск пустой плёнки. — Видите? Ничего нет.
— Не может быть! — Валентина Сергеевна схватила магнитофон. — Я же слышала! Я записала!
— Вам показалось. Как и многое другое в последнее время.
— Это ты стёрла запись!
— Валентина Сергеевна, — Ольга села на кровать, сложив руки на коленях, — давайте поговорим серьёзно. Я вижу, что вы начинаете понимать ситуацию.
— Какую ситуацию?
— Вы умная женщина. Неужели до сих пор не поняли?
Валентина Сергеевна смотрела на невестку, и та вдруг показалась ей совершенно чужой. Словно всё это время рядом с ними жил другой человек в маске Ольги.
— Понять что? — прошептала она.
— Что вы проиграли, — спокойно сказала Ольга. — Что игра закончена.
— Какая игра?
— Валентина Сергеевна, три месяца назад вы сказали мне, что я не достойна вашего сына. Что Катя была лучше. Что если бы не обстоятельства, Андрей никогда не женился бы на мне.
— Я не говорила…
— Говорили. И много чего ещё. Каждый день. Каждый час. Вы превратили мою жизнь в ад. Думали, что я буду терпеть?
— Я просто хотела помочь…
— Помочь? — рассмеялась Ольга. — Вы хотели избавиться от меня. Заставить уйти. Но я не ушла. Я решила остаться и показать вам, кто здесь главный.
— Ты больная! — воскликнула Валентина Сергеевна. — Ты сумасшедшая!
— Нет, это вы больная. Во всяком случае, именно так считают все вокруг. Даже ваш сын.
— Андрей не поверит тебе!
— Андрей уже поверил. Он видит, как вы теряете память, как ведёте себя странно. Он переживает за вас.
— Но это всё ты! Ты прячешь мои вещи!
— Докажите. — Ольга встала, подошла ближе. — Но вы не сможете. Потому что все вокруг считают вас больной. И чем больше вы будете настаивать на своём, тем сильнее будут в этом убеждаться.
— Что ты хочешь?
— Я уже получила то, что хотела. Вы больше не командуете в этом доме. Вы больше не унижаете меня, не сравниваете с вашей драгоценной Катей.
— Но зачем… зачем ты делаешь это?
— А вы как думаете? — Ольга присела на корточки рядом с креслом свекрови. — Что произойдёт, если врачи признают вас недееспособной?
— Нет… — прошептала Валентина Сергеевна.
— Да. Андрей станет вашим опекуном. А поскольку он мой муж, фактически опекуном буду я. И тогда… — Ольга улыбнулась холодной улыбкой. — Тогда эта квартира станет моей.
Валентина Сергеевна молчала.
— Я нашла способ завладеть твоей квартирой, так что лучше тебе со мной не ссориться, — заявила невестка ошеломлённой свекрови.
Валентина Сергеевна почувствовала, как мир рушится вокруг неё. Всё стало ясно. Месяцы издевательств, исчезающие вещи, сомнения в собственном рассудке — всё это было частью плана.
— Ты… ты чудовище, — прошептала она.
— Нет, я просто не позволяю себя унижать. Вы хотели войны — получите её. Но воевать будете по моим правилам.
— Андрей не допустит…
— Андрей? — усмехнулась Ольга. — Андрей уже договорился о консультации с психиатром. Он считает, что вам нужна помощь.
— Не может быть…
— Может. Завтра вас поведут к врачу. А дальше всё пойдёт по накатанной схеме. Диагноз, опекунство, переоформление документов.
— Я расскажу всё врачу!
— Расскажете что? Что невестка прячет ваши вещи? Что вы слышите несуществующие разговоры? Что записываете пустые кассеты? — Ольга встала. — Валентина Сергеевна, вы же понимаете, как это будет выглядеть?
— Я не позволю…
— Вы ничего не сможете сделать. Потому что теперь любое ваше действие будет считаться проявлением болезни. Если будете кричать — значит, агрессивная. Если будете молчать — значит, депрессивная. Если станете что-то доказывать — значит, параноидальная.
Валентина Сергеевна поняла, что попала в идеальную ловушку. Любое её поведение можно было интерпретировать как симптом болезни.
— Зачем ты мне это говоришь? — спросила она. — Почему не продолжаешь играть роль заботливой невестки?
— Потому что хочу, чтобы вы знали. Чтобы понимали, что происходит. Это часть наказания.
— Наказания?
— За то, что вы сделали со мной. За унижения, за оскорбления, за постоянные сравнения с Катей. Вы думали, что я буду терпеть вечно?
— Я не хотела…
— Хотели. Вы хотели, чтобы я ушла. Чтобы ваш сыночек остался с вами. Ну что ж, теперь он останется. Но не с вами. Со мной.
— Он узнает правду!
— Откуда? Кто ему расскажет? — Ольга подошла к двери. — Прощайте, Валентина Сергеевна. Завтра у вас важный день.
Оставшись одна, Валентина Сергеевна долго сидела в кресле, не в силах поверить в происходящее. Неужели эта молодая женщина действительно способна на такое? Неужели она так тщательно всё спланировала?
И что теперь делать? Как остановить этот кошмар?
Она попыталась дозвониться соседке, подруге, кому-то, кто мог бы её поддержать. Но кого? Большинство знакомых уже знали о её «проблемах» от Андрея и Ольги. Они отвечали сочувственно, но не верили.
Вечером Андрей пришёл домой усталый и расстроенный.
— Мам, — сказал он, — я договорился о консультации с врачом. Завтра поедем.
— Сын, — попробовала объяснить Валентина Сергеевна, — я не больна. Это всё Ольга…
— Мам, не начинай, — устало сказал Андрей. — Мы уже говорили об этом. Оля тебе помогает, а ты её обвиняешь.
— Но послушай меня…
— Я слушаю. Каждый день. И каждый день одно и то же. Мам, пожалуйста, просто сходи к врачу. Для моего спокойствия.
Валентина Сергеевна посмотрела на сына и поняла, что он уже принял решение. В его глазах она видела жалость, но не понимание.
— Хорошо, — тихо сказала она. — Я схожу к врачу.
Той ночью она не спала. Лежала в кровати и думала о том, что будет завтра. Врач, диагноз, опекунство. Всё так, как планировала Ольга.
Но может быть, есть шанс? Может быть, врач её поймёт? Поверит?
Или он тоже решит, что пожилая женщина, которая обвиняет невестку в заговоре, действительно больна?
Утром Валентина Сергеевна встала раньше всех. Она решила попробовать ещё раз поговорить с Ольгой. Может быть, найдёт способ убедить её остановиться.
Невестка сидела на кухне, пила кофе и читала новости в телефоне.
— Оля, — села напротив неё Валентина Сергеевна, — давай поговорим.
— О чём? — не поднимая глаз, спросила Ольга.
— О том, что ты делаешь. Пожалуйста, остановись.
— Я ничего не делаю. Просто забочусь о семье.
— Ты разрушаешь семью!
— Я её создаю. Наконец-то в этом доме будет порядок.
— Какой порядок? Ты сводишь меня с ума!
— Валентина Сергеевна, вы сами себя сводите с ума. Я здесь ни при чём.
— Но зачем? Зачем тебе это нужно?
Ольга отложила телефон, посмотрела на свекровь.
— Вы действительно не понимаете? Три месяца вы делали мою жизнь невыносимой. Каждый день говорили мне, что я не достойна вашего сына. Что Катя была лучше. Что я плохая хозяйка, плохая жена, плохая невестка.
— Я не хотела…
— Хотели. И получили то, что заслуживали. Теперь вы узнаете, каково это — быть беззащитной, когда все вокруг считают тебя неполноценной.
— Но квартира…
— Квартира — это просто приятный бонус. Главное — справедливость.
— Какая справедливость? Ты же лжёшь!
— А вы не лгали, когда говорили Андрею, что я не умею готовить? Когда жаловались соседям, что я ленивая? Когда при всех сравнивали меня с Катей?
Валентина Сергеевна замолчала. Она действительно это делала. Но разве это было так страшно?
— Это же мелочи, — прошептала она.
— Для вас мелочи. Для меня — ад. Каждый день. Каждый час. Вы уничтожали мою самооценку, унижали меня, пытались настроить против меня мужа.
— Я просто хотела, чтобы в доме был порядок…
— Вы хотели власти. Чтобы я была вашей марионеткой. Ну что ж, теперь марионеткой будете вы.
В этот момент на кухню вошёл Андрей.
— Доброе утро, — сказал он, целуя жену в щёку. — Как дела?
— Нормально, — ответила Ольга. — Твоя мама немного волнуется перед визитом к врачу.
— Мам, не переживай, — Андрей обнял мать. — Врач поможет.
— Андрей, — тихо сказала Валентина Сергеевна, — я должна тебе что-то сказать.
— Что?
— Твоя жена… она…
— Что с ней?
Валентина Сергеевна посмотрела на Ольгу, которая внимательно наблюдала за ней. В её глазах было предупреждение.
— Ничего, — сказала свекровь. — Просто… просто я её люблю.
— Вот и отлично, — улыбнулся Андрей. — Я так рад, что вы поладили.
Визит к врачу прошёл именно так, как предсказывала Ольга. Пожилая женщина, которая жаловалась на то, что невестка прячет её вещи, что она слышит какие-то разговоры, что против неё плетётся заговор — всё это выглядело как классическая паранойя.
— Вашей маме нужно лечение, — сказал врач Андрею. — Начальная стадия деменции с параноидальными включениями.
— Это серьёзно?
— Пока нет. Но будет прогрессировать. Нужно быть готовым к тому, что рано или поздно потребуется постоянный уход.
— Я готов, — сказал Андрей. — Она моя мать.
— Конечно. Но вам нужно будет оформить опекунство. На всякий случай.
Валентина Сергеевна слушала этот разговор как приговор. Врач не поверил ей, как не поверил сын, как не поверили друзья. Все считали её больной.
А может быть, она действительно больна? Может быть, всё это ей кажется?
Нет. Она же помнила разговор с Ольгой. Помнила её угрозы, её признания. Это не могло быть галлюцинацией.
Дома Ольга была особенно заботлива. Она приготовила любимый суп свекрови, купила лекарства, которые прописал врач, помогла лечь в постель.
— Валентина Сергеевна, — мягко сказала она, — не расстраивайтесь. Всё будет хорошо.
— Что будет хорошо? — прошептала свекровь.
— Лечение поможет. Вы почувствуете себя лучше.
— Я чувствую себя хорошо.
— Конечно. Просто нужно время, чтобы привыкнуть к новой ситуации.
— К какой ситуации?
— К тому, что теперь я буду о вас заботиться. Как вы когда-то заботились об Андрее.
— Ты не будешь обо мне заботиться. Ты будешь меня контролировать.
— Валентина Сергеевна, — Ольга присела на край кровати, — вы должны понимать: теперь правила игры изменились. Раньше вы диктовали мне, как жить. Теперь я буду диктовать вам.
— Я не буду подчиняться.
— Будете. Потому что у вас нет выбора. Любое сопротивление с вашей стороны будет восприниматься как проявление болезни. Если будете кричать — дадут успокоительное. Если откажетесь принимать лекарства — применят силу.
— Андрей не позволит…
— Андрей сделает всё, что я скажу. Он считает, что я спасла его мать от болезни. Что я герой, который взял на себя тяжёлую ношу.
— Но он же заметит…
— Что заметит? Что я плохо с вами обращаюсь? Но я буду обращаться прекрасно. На его глазах. А наедине… наедине у нас будут особые отношения.
Валентина Сергеевна поняла, что попала в настоящую тюрьму. Тюрьму, ключи от которой находились у Ольги.
Следующие недели превратились в кошмар. Ольга действительно была заботливой невесткой в присутствии Андрея. Но стоило ему уйти, как она превращалась в тирана.
Валентина Сергеевна не могла выйти из дома без разрешения. Не могла принять гостей. Не могла даже посмотреть телевизор, если Ольга считала, что ей нужно отдыхать.
— Вам нужен покой, — говорила невестка. — Врач сказал избегать стрессов.
— Я хочу погулять.
— Погуляете завтра. Если будете хорошо себя вести.
— Я не ребёнок!
— Нет, вы больной человек. А больным нужен режим.
Валентина Сергеевна попыталась жаловаться Андрею, но он не понимал её.
— Мам, Оля заботится о тебе. Она оставила работу, чтобы ухаживать за тобой.
— Она меня контролирует!
— Она следит за тем, чтобы ты принимала лекарства, правильно питалась, не переутомлялась.
— Но я не хочу…
— Мам, ты больна. Ты не можешь адекватно оценить ситуацию.
— Я не больна!
— Врач сказал, что отрицание болезни — это часть симптомов.
Валентина Сергеевна поняла, что любые её протесты будут расценены как подтверждение диагноза. Она оказалась в ловушке, из которой не было выхода.
Но она не сдавалась. Продолжала искать способ доказать свою правоту. Записывала разговоры с Ольгой, но невестка всегда находила записи и уничтожала их.
— Валентина Сергеевна, — говорила она, — зачем вы записываете несуществующие разговоры? Это же не нормально.
— Разговоры существуют!
— Покажите запись.
— Ты её украла!
— Я ничего не крала. Вы просто думаете, что записываете что-то, а на самом деле кассета пустая.
И действительно, когда Андрей проверял кассеты, они оказывались пустыми. Ольга всегда была на шаг впереди.
Прошло два месяца. Валентина Сергеевна чувствовала, что сходит с ума по-настоящему. Постоянный стресс, изоляция, невозможность доказать свою правоту — всё это подрывало её психику.
Она начала сомневаться в себе. А вдруг она действительно больна? Вдруг всё это ей кажется?
Но нет. Она же помнила первый разговор с Ольгой, когда та сняла маску и показала своё истинное лицо. Это не могло быть галлюцинацией.
Однажды вечером, когда Андрей задерживался на работе, Ольга зашла к свекрови с подносом.
— Валентина Сергеевна, я принесла вам ужин.
— Не хочу есть.
— Но вы должны. Иначе ослабнете.
— Пусть ослабну. Может быть, так будет лучше.
Ольга поставила поднос на стол, присела в кресло.
— Знаете, — сказала она, — я думала, что вы сильнее. Что будете сражаться до конца.
— Я сражаюсь.
— Нет, вы сдались. Смириться с поражением.
— Что ты хочешь от меня?
— Ничего. Просто наслаждаюсь победой.
— Какой победой? Ты разрушила семью!
— Я создала новую семью. Без вашего влияния.
— Андрей узнает правду!
— Никогда. Он слишком любит меня, чтобы поверить в такое.
— Он любил и Катю. Но она ушла.
— Катя ушла сама. А я не уйду. Мне здесь нравится.
— В этой квартире?
— Эта власть. — Ольга улыбнулась. — Знаете, что самое прекрасное? Что теперь я могу делать с вами всё, что захочу. А вы ничего не сможете сделать.
— Я найду способ…
— Какой способ? Вы уже пробовали всё. Записи, жалобы, разговоры с Андреем. Ничего не помогло.
— Найду.
— Нет, не найдёте. Потому что вы слабая. Всегда были слабой. Вы могли унижать только того, кто слабее вас. А когда встретили равного противника, сразу сдались.
— Я не сдалась!
— Сдались. И знаете что? Это к лучшему. Теперь в доме будет покой.
Валентина Сергеевна посмотрела на невестку и вдруг поняла, что Ольга права. Она действительно была слабой. Всю жизнь она командовала только теми, кто не мог дать отпор. Сыном, когда он был маленьким. Невестками, которые зависели от её благосклонности.
Но когда появился сильный противник, она не смогла противостоять.
— Ты права, — тихо сказала она. — Я слабая.
— Наконец-то вы это поняли.
— Но знаешь что? — Валентина Сергеевна подняла голову. — Я больше не буду такой.
— Поздно. Игра закончена.
— Нет, не закончена. Я найду способ тебя остановить.
— Валентина Сергеевна, — Ольга встала, — вы больны. Вам нужно принять лекарства и лечь спать.
— Я не буду принимать твои лекарства!
— Будете. Потому что если не примете сами, я скажу Андрею, что у вас началось обострение.
— Скажи! Мне всё равно!
— Тогда вас положат в больницу. Хотите?
Валентина Сергеевна замолчала. Больница означала полную изоляцию. Там она вообще не сможет ничего сделать.
— Умная женщина, — кивнула Ольга. — Теперь принимайте лекарства.
Но в эту ночь Валентина Сергеевна не принимала лекарства. Она только делала вид, а таблетки прятала под язык, а потом выплёвывала.
Ей нужна была ясная голова. Нужно было придумать план.
И план пришёл к ней под утро. Рискованный, но единственно возможный.
Она должна была заставить Ольгу показать своё истинное лицо при Андрее. Спровоцировать её на такие действия, которые нельзя будет объяснить заботой о больной свекрови.
Но как это сделать?
Валентина Сергеевна вспомнила, что раньше всего выводило Ольгу из себя. Сравнения с Катей. Намёки на то, что она не достойна Андрея.
Если она сможет довести невестку до такого состояния, когда та потеряет самообладание…
Нужно было только дождаться подходящего момента.
Момент представился через несколько дней. Андрей работал дома, в своей комнате. Ольга готовила обед. Валентина Сергеевна зашла на кухню.
— Оля, — сказала она громко, чтобы сын слышал, — ты такая заботливая. Совсем как Катя.
Ольга резко повернулась к ней, в глазах мелькнула злость.
— Что вы сказали?
— Я сказала, что ты похожа на Катю. Такая же внимательная, добрая. Андрей всегда говорил, что Катя была идеальной невесткой.
— Валентина Сергеевна, — процедила сквозь зубы Ольга, — хватит.
— Что хватит? Я же хвалю тебя. Правда, Катя готовила лучше, но ты стараешься.
— Я сказала — хватит! — голос Ольги повысился.
— Не кричи на мать, — из комнаты донёсся голос Андрея.
— Она меня провоцирует! — крикнула Ольга.
— Я ничего не делаю, — невинно сказала Валентина Сергеевна. — Просто вспоминаю Катю. Какая она была красивая, умная. Жаль, что не стала моей невесткой.
— Заткнись! — взвизгнула Ольга. — Заткнись, наконец!
В комнате стало тихо. Валентина Сергеевна поняла, что Андрей прислушивается.
— Оля, дорогая, — сказала она ещё громче, — что с тобой? Почему ты так нервничаешь?
— Потому что мне надоели твои сравнения! — Ольга схватила нож, которым резала овощи. — Надоело слушать про твою драгоценную Катю!
— Оля, успокойся, — в кухню вошёл Андрей. — Что происходит?
— Твоя мать сводит меня с ума! — Ольга размахивала ножом. — Каждый день про Катю, про Катю! Да сколько можно?
— Мам, — строго сказал Андрей, — мы же говорили об этом.
— Я ничего не говорила, — Валентина Сергеевна сделала испуганное лицо. — Просто вспомнила, какая Катя была хорошая девочка. А Оля вдруг разозлилась.
— Разозлилась? — Ольга повернулась к свекрови. — Да я тебя убью! Убью, наконец!
— Оля! — Андрей схватил жену за руку. — Что ты говоришь?
— Я говорю правду! — Ольга вырвалась. — Я больше не могу терпеть эту старую ведьму! Она превратила мою жизнь в ад!
— Оля, мама больна…
— Больна? — рассмеялась Ольга. — Она не больна! Она прекрасно всё понимает и продолжает доставать меня! Сил моих больше нет! Как мне всё это надоело! Всё надоело! И эта старая ведьма и ты тоже, маменькин сынок! Да пропади всё пропадом! Я ни дня не останусь в этом доме!
— Оля!
— Что Оля? Что? Я ухожу!
— Подожди, что случилось? Давай поговорим спокойно.
— Не хочу я ни о чём говорить! Хватит! Мне ваша семейка уже поперек горла!
— Но маме нужна помощь, она не справится без тебя!
— Она абсолютно здорова! Да, это я перекладывала её вещи, чтобы ты поверил, что она сходит с ума. Доволен? Теперь живи со своей матерью один до конца жизни, потому, что она любую твою женщину выживет постоянным придирками и сравнениями с твоими бывшими.
Катя твоя ушла не потому, что ты мало зарабатывал, а потому, что жить под одной крышей с твоей матерью невыносимо!
— Мама, это что, правда?
— Я хотела как лучше! Катя тоже была не лучший вариант. Ты мог бы себе найти кого-то другого. А если бы и не нашел, что нам разве плохо вдвоём? Они все тебя не любят, им нужна моя квартира! Оля тоже хотела, чтобы меня признали сумашедшей, чтобы переписать квартиру на себя.
— Мама, опекун не может переписать квартиру на себя. Но это уже не важно.
Андрей опустился на стул. Его мир рушился. Он не мог верить никому. Ни Ольге с её коварными планами, ни матери, которая разрушала его отношения с женщинами, которых он любил.
Ольга собирала свои вещи и он не пытался её остановить. Он думал о том, что ему тоже нужно бежать из этого дома, в котором материнская любовь превратилась в липкую паутину, которую ему надо было разорвать.
Через год Андрей встретил милую девушку, у них завязались отношения. Но когда новая девушка Андрея захотела познакомиться с его мамой, он сказал ей, что его мамы не стало. Не стало для него примерно год назад.
