Алиса сидела на кухне и разбирала почту, когда позвонил Дмитрий. Голос мужа звучал напряжённо.
— Алиса, у меня тут ситуация. На завтра ничего не планируй, поедим к родителям. Приду поговорим.
— Что случилось?
— Вечером, ладно? Сейчас не могу.
Алиса нахмурилась. Дмитрий редко говорил таким тоном. Обычно муж был спокойным, уравновешенным. Что-то произошло.
Вечером Дмитрий вернулся поздно. Бросил сумку в прихожей, прошёл на кухню. Алиса разогревала ужин.
— Расскажешь, что стряслось?
Муж налил себе воды, выпил.
— Вера влезла в долги.
— Серьёзно?
— Очень. Почти два миллиона.
Алиса замерла.
— Два миллиона? Как?
— Инвестировала в какой-то стартап. Подруга уговорила. Обещали золотые горы, прибыль через полгода. А оказалось — пирамида.
— И что теперь?
— Теперь кредиторы требуют деньги. Причём срочно. Грозят судом.
— Пусть сама выпутывается. Взрослая женщина, тридцать два года.
Дмитрий помолчал.
— Родители собрали семейный совет. Завтра в шесть вечера у них.
— При чём тут мы?
— Мы семья. Должны помочь.
Алиса поставила кастрюлю на стол резче, чем планировала.
— Дима, Вера вложилась в сомнительную схему, не проверив ничего. Это её ошибка.
— Ошибки бывают у всех.
— Бывают. Но расплачиваться должен тот, кто ошибся.
— Алиса, не будь такой жёсткой. Это моя сестра.
— Я понимаю. Но у нас своя жизнь, свои планы.
— Поговорим завтра. С родителями.
Алиса хотела возразить, но муж уже ушёл в комнату. Она осталась одна на кухне, глядя на остывающий ужин.
На следующий день приехали к родителям Дмитрия. Галина Петровна встретила их у двери, лицо напряжённое.
— Проходите, проходите. Все уже собрались.
В гостиной сидели Сергей Васильевич, отец Дмитрия, и Вера. Сестра мужа выглядела бледной, глаза красные.
— Садитесь, — свёкор кивнул на диван.
Алиса села рядом с мужем. Галина Петровна устроилась в кресле напротив.
— Вы в курсе ситуации? — начал Сергей Васильевич.
— Дмитрий рассказал вчера, — кивнула Алиса.
— Тогда объясню детали. Вера должна вернуть два миллиона триста тысяч. Кредиторы дали месяц. Иначе суд.
— Папа пытался договориться, — всхлипнула Вера. — Но они непреклонны.
— Мы приняли решение, — продолжила Галина Петровна. — Семья должна объединиться. Каждый внесёт свою долю.
— Какую долю? — спросила Алиса.
— Мы с Сергеем внесём восемьсот тысяч. Это наши накопления. Дмитрий с вами — семьсот. Остальное возьмём в кредит, но хотя бы основную сумму закроем.
Алиса почувствовала, как напряглись плечи.
— Семьсот тысяч?
— Да, Алисочка. Это не так много, если разделить на всех.
— Галина Петровна, это огромная сумма для нас.
— Ну что вы. У Димы хорошая зарплата.
— У Димы да. Но семьсот тысяч — это полгода его работы без учёта всех расходов.
— Зато сестру спасём, — мягко сказал Сергей Васильевич. — Семья важнее денег.
Алиса посмотрела на мужа. Дмитрий молчал, глядя в пол.
— Дима, ты что скажешь?
— Я согласился, — тихо произнёс муж.
— То есть ты уже решил за нас обоих?
— Алиса, это моя сестра. Я не могу бросить её.
— Никто не говорит бросить. Но семьсот тысяч…
— Алиса, милая, — перебила Галина Петровна. — Вера в отчаянии. Её могут посадить.
— За что посадить? Это гражданский долг, не уголовное дело.
— Но репутация! Работа! Её уволят!
— Может, и не уволят.
— Ты такая чёрствая, — Вера всхлипнула громче. — Мне страшно, а вы считаете копейки.
Алиса сжала кулаки.
— Я не считаю копейки. Я просто понимаю, что семьсот тысяч — это очень серьёзные деньги.
— Для семьи ничего не жалко, — назидательно произнесла свекровь.
— Для семьи да. Но это не моя ошибка.
— Ты что не считаешь себя частью нашей семьи? Готова отвернуться? — голос Галины Петровны стал резче. — Дмитрий мой сын, Вера его сестра. Значит, и ваша семья тоже.
— Я не отказываюсь помочь. Но не такой суммой.
— Сколько вы готовы дать?
— Не знаю. Надо подумать.
— Думать некогда! — свёкор повысил голос. — Месяц всего! Надо действовать быстро!
Дмитрий положил руку Алисе на плечо.
— Алиса, давай обсудим дома. Спокойно.
— Что тут обсуждать? — Галина Петровна встала. — Семья решила. Вы должны внести свою часть.
— Мама, не дави на Алису, — Дмитрий попытался смягчить ситуацию.
— Я не давлю! Я объясняю элементарные вещи!
Алиса поднялась.
— Мне нужно время подумать.
— Время! — фыркнула свекровь. — Вере времени не дали, а вы тут рассуждаете!
— Галина Петровна, я понимаю вашу позицию. Но решение такого масштаба нельзя принимать сгоряча.
— Сгоряча? Мы три дня обдумывали!
— Вы обдумывали. Я узнала вчера вечером.
Свекровь хотела что-то сказать, но Сергей Васильевич остановил её жестом.
— Ладно. Думайте до конца недели. Но не затягивайте.
Домой ехали молча. Дмитрий за рулём, Алиса смотрела в окно. Только дома муж заговорил.
— Ты действительно откажешь?
— Не откажу. Но и семьсот тысяч не дам.
— Сколько тогда?
— Тысяч сто, максимум сто пятьдесят. Это наш лимит.
— Алиса, этого мало!
— Это всё, что мы можем без ущерба для себя.
— Моя сестра в беде!
— Твоя сестра по собственной глупости влезла в долги. Почему я должна расплачиваться?
— Потому что мы семья!
— Семья — это ты и я. Не твоя сестра, которая даже не посоветовалась ни с кем, прежде чем отдать два миллиона незнакомым людям.
Дмитрий сжал кулаки.
— Ты эгоистка.
— Нет. Я реалист.
— Мои родители отдают все накопления!
— Это их выбор. И их дочь.
— А я что, не имею права помочь сестре?
— Имеешь. Но не за мой счёт.
Муж развернулся и ушёл на балкон. Алиса осталась в комнате, чувствуя, как нарастает усталость.
Следующие дни превратились в кошмар. Галина Петровна звонила по три раза на дню. Плакала, умоляла, требовала. Каждый разговор заканчивался обвинениями в чёрствости и эгоизме.
— Алисочка, ну как так можно? Девочка в отчаянии, а вы…
— Галина Петровна, я уже объяснила. Сто пятьдесят тысяч — это максимум.
— Сто пятьдесят? Это копейки! Нам нужно семьсот!
— Больше я не могу.
— Не можете или не хотите?
— И то, и другое.
Свекровь всхлипывала в трубку.
— Вы разрушаете нашу семью!
— Я не разрушаю. Я защищаю свои интересы.
— Интересы! У вас только деньги в голове!
— Это не так.
— Тогда докажите! Помогите Вере!
Алиса клала трубку. Через час звонил Сергей Васильевич. Говорил мягче, но суть та же — давите на совесть, взывайте к родственным чувствам.
Дома Дмитрий продолжал наседать.
— Мои родители отдают последнее. А ты упираешься.
— Семьсот тысяч — это большая сумма для меня, я не готова идти на такие жертвы.
— Для тебя, видимо, моя сестра ничего не значит.
— Твоя сестра, Дима. Не моя.
— Вот именно. Тебе плевать на мою семью.
— Неправда.
— Тогда помоги!
— Сто пятьдесят тысяч — это помощь.
— Этого недостаточно!
Круг замыкался. Одни и те же аргументы, одни и те же обвинения.
Через неделю приехала Вера. Позвонила в дверь вечером, когда Дмитрия не было дома.
— Можно войти?
Алиса молча пропустила золовку.
— Ты одна?
— Дима на работе задержался.
— Ладно. Может, даже лучше.
Вера прошла в комнату, села на диван.
— Алиса, я хочу поговорить. Честно.
— Слушаю.
— Я понимаю, что облажалась. Понимаю, что это моя вина. Никто меня не заставлял вкладывать деньги.
— Хорошо, что осознаёшь.
— Но я в ужасе. Реально в ужасе. Эти люди звонят каждый день. Угрожают.
— Вера, я сочувствую. Правда. Но я не могу отдать семьсот тысяч.
— Почему?
— Потому что это все наши накопления. Плюс нам придётся влезать в кредит.
— Мама с папой влезают.
— Это их выбор.
— А ты не хочешь помочь мне?
— Хочу. Но адекватной суммой.
Вера встала, начала ходить по комнате.
— Ты не понимаешь. Меня могут уничтожить. Репутацию, карьеру, всё.
— Могут. Но это последствия твоих действий.
— Ты такая холодная.
— Нет. Я просто не готова разрушить свою жизнь ради исправления чужих ошибок.
— Я же не чужая! Я сестра твоего мужа!
— Сестра Дмитрия. Не моя.
Вера остановилась, посмотрела на Алису с плохо скрываемой злостью.
— Значит, откажешь?
— Дам сто пятьдесят тысяч. Больше нет.
— Ты… ты су…!
Алиса даже не моргнула.
— Можешь называть как угодно. Ответ не изменится.
Вера схватила сумку и выбежала из квартиры, хлопнув дверью. Алиса осталась стоять посреди комнаты. Руки дрожали, но не от страха. От ярости на наглость этих людей.
Давление усилилось. Галина Петровна начала приходить без предупреждения. Звонила в дверь, врывалась в квартиру, устраивала сцены.
— Вы погубите мою девочку! Погубите!
— Галина Петровна, успокойтесь. Она сама вырыла себе яму.
— Как я могу успокоиться? Вы отказываетесь помочь!
— Я не отказываюсь. Я предложила сто пятьдесят тысяч.
— Этого мало!
— Это всё, что у меня есть.
Свекровь разрыдалась прямо в прихожей.
— У вас есть больше! Есть! Просто вы жадная!
— Я не жадная.
— Жадная! Вы копите на себя, пока моя дочь страдает!
Дмитрий вышел из комнаты.
— Мама, не надо так.
— А как надо? Она отказывается помогать семье!
— Мама, Алиса предложила деньги.
— Копейки! Нам нужно больше!
— У нас нет больше.
— Есть! — Галина Петровна повернулась к сыну. — У неё есть дача!
Алиса замерла.
— Что?
— Дача. Она же пустует.
— При чём тут дача?
— Продайте её! Вырученные деньги отдадите Вере!
В ушах зазвенело. Алиса смотрела на свекровь и не могла поверить услышанному.
— Вы хотите, чтобы я продала наследство от родителей?
— Оно всё равно простаивает! Вы туда два раза за лето ездите!
— Это моя дача. Единственное, что осталось от мамы с папой.
— Ну и что? Вере сейчас нужнее!
— Галина Петровна, вы о чём вообще говорите?
— О спасении моей дочери! Дача стоит минимум три миллиона! Продадите, закроете все долги!
Алиса почувствовала, как кровь отхлынула от лица.
— Я не буду продавать дачу.
— Почему?
— Потому что это моё. Личное. Не имеющее отношения к долгам Веры.
— Имеет! Вы семья!
— Нет. Дача досталась мне от родителей. До брака с Дмитрием. Это моя собственность.
— Собственность! — взвизгнула свекровь. — Вы думаете только о себе!
— Я думаю о том, что мне дорого.
— А Вера вам не дорога?
— Нет.
Повисла тишина. Галина Петровна открыла рот, закрыла, снова открыла.
— Что вы сказали?
— Я сказала — нет. Вера мне не дорога. Это сестра Дмитрия, не моя родственница.
— Вы… вы чудовище!
Свекровь метнулась к выходу. Остановилась на пороге.
— Мы ещё поговорим!
Дверь захлопнулась. Дмитрий стоял бледный.
— Ты серьёзно сказала, что Вера тебе не дорога?
— Абсолютно серьёзно.
— Алиса, это моя сестра.
— Твоя. Повторяю в сотый раз.
— Но мы семья!
— Семья — это когда уважают границы друг друга. А твоя семья требует от меня продать дачу родителей!
— Мама просто переволновалась.
— Переволновалась? Дима, ты слышал, что она сказала?
— Слышал. И да, это перебор. Но ты могла бы мягче ответить.
Алиса покачала головой.
— Не могла. Потому что устала от давления.
— Никто на тебя не давит.
— Серьёзно? Твоя мать звонит по пять раз на дню! Приходит без предупреждения! Устраивает истерики! И это не давление?
— Она волнуется за дочь.
— Пусть волнуется. Но не за мой счёт.
Муж сжал челюсти.
— Значит, окончательное решение — нет?
— Да. Окончательное.
Через два дня родители снова созвали семейный совет. Алиса не хотела ехать, но Дмитрий настоял.
— Последний раз. Обещаю.
В квартире свёкра собрались все. Галина Петровна, Сергей Васильевич, Вера, какие-то дальние родственники.
— Зачем все эти люди? — тихо спросила Алиса у мужа.
— Не знаю. Родители сказали приехать.
Галина Петровна встала во главе стола.
— Спасибо, что пришли. Мы собрались, чтобы решить вопрос с Верой.
— Мы уже всё решили, — Алиса скрестила руки на груди.
— Нет, не решили. Потому что вы отказываетесь помогать.
— Я предложила сто пятьдесят тысяч.
— Этого мало! — свекровь повысила голос. — Вам нужно продать дачу!
— Я не буду продавать дачу.
— Почему?
— Потому что это моё наследство. Оно не имеет отношения к проблемам Веры.
— Имеет! — Галина Петровна ударила кулаком по столу. — Вы эгоистка! Думаете только о себе!
— Я думаю о том, что мне дорого.
— А семья вам не дорога?
— Не та семья, которая пытается отобрать последнее, что осталось от моих родителей.
Вера всхлипнула.
— Я же в беде…
— Ты в беде по собственной глупости, — отрезала Алиса.
— Как вы смеете! — взревела свекровь. — Это моя дочь!
— И это моя дача! Которую мне оставили родители!
— Дача пустует! Она вам не нужна!
— Нужна! Как память!
— Память! — Галина Петровна театрально всплеснула руками. — Вы цепляетесь за доски и гвозди, пока живой человек страдает!
Алиса встала.
— Я не буду продавать своё наследство ради вашей «семейной помощи»!
Слова прозвучали громко, чётко. Все замолчали. Галина Петровна побагровела.
— Что… что вы сказали?
— Я сказала — не продам. Ни за какие деньги. Ни за какие уговоры. Это моё. И только моё.
— Вы отказываетесь помочь родной сестре мужа?
— Отказываюсь отдавать последнее, что связывает меня с родителями.
— Вы чёрствая! Бездушная!
— Называйте как хотите. Ответ не изменится.
Дмитрий встал, подошёл к жене.
— Алиса, может, всё-таки подумаешь?
Алиса посмотрела на мужа. В его глазах читалась мольба. Но также и… давление. Он встал на сторону семьи.
— Ты серьёзно? — тихо спросила Алиса.
— Это моя сестра.
— А я кто?
— Ты жена. Должна поддержать.
— Поддержать в чём? В том, чтобы отдать моё наследство?
— Ну хотя бы рассмотреть вариант.
Что-то щёлкнуло внутри. Алиса отшатнулась от мужа.
— Ты на их стороне.
— Я на стороне семьи.
— Значит, не на моей.
— Алиса, не надо так.
— Именно так. Ты выбрал их.
Алиса развернулась к свекрови.
— Вы все хотите, чтобы я продала дачу?
— Да! — хором ответили Галина Петровна и Вера.
— Прекрасно. Тогда я ухожу.
— Куда? — Дмитрий схватил жену за руку.
— Отсюда. От вас. Ото всех.
— Ты не можешь просто уйти!
— Могу. И ухожу.
Алиса вырвала руку и направилась к выходу. Сзади кричала Галина Петровна, что-то говорил Сергей Васильевич. Дмитрий бежал следом.
На лестничной площадке муж поймал жену.
— Стой! Давай поговорим!
— О чём говорить? Ты встал на их сторону.
— Я пытаюсь найти компромисс!
— Компромисс — это когда обе стороны идут навстречу. А тут только я должна жертвовать.
— Не только ты. Родители тоже отдают всё.
— Это их дочь! А мне какое дело до Веры?
— Она семья!
— Нет. Ты семья. Была семья. А они — твои родственники.
Дмитрий побледнел.
— Что значит «была»?
— То и значит. Я ухожу.
— Алиса, не делай глупостей.
— Глупость — это оставаться там, где тебя не уважают.
Алиса вызвала такси прямо с лестницы. Дмитрий пытался уговорить остаться, но слова пролетали мимо. Через двадцать минут машина увезла её от дома свёкра.
Поехала к подруге Марине. Объяснила ситуацию. Марина без вопросов освободила комнату.
— Живи сколько нужно.
— Спасибо.
— Ты правда от него уходишь?
— Правда.
— Из-за дачи?
— Он показала своё истинное лицо. Семья для него всё, а я пустое место. Так жить нельзя.
На следующий день, пока Дмитрия не было дома, Алиса забрала свои вещи. Одежда, документы, личные вещи. Всё поместилось в два чемодана.
Оставила записку на столе: «Подаю на развод. Адвокат свяжется».
Дмитрий звонил, писал сообщения. Алиса не отвечала. Через три дня встретились у юриста.
— Ты серьёзно хочешь развестись? — спросил муж.
— Абсолютно.
— Из-за одной ссоры?
— Не из-за одной. Из-за того, что ты выбрал их, а не меня.
— Я не выбирал!
— Выбрал. Когда встал на их сторону.
— Алиса, я просто пытался помочь сестре.
— За мой счёт. Требуя продать то, что мне дорого.
Дмитрий опустил голову.
— Может, я был не прав.
— Может? Ты требовал, чтобы я отдала наследство родителей!
— Не требовал. Просил подумать.
— На стороне тех, кто требовал.
Муж молчал. Понимал — Алиса права.
— Если я извинюсь перед родителями? Скажу, что мы не будем продавать дачу?
— Поздно.
— Почему?
— Потому что я увидела твоё истинное лицо. И лицо твоей семьи.
Развод оформили через месяц. Квартира съёмная — разъехались без проблем. Общего имущества почти нет. Поделили посуду, мелочи. Всё быстро и без скандалов.
Алиса получила свидетельство о расторжении брака и почувствовала облегчение. Как будто сбросила тяжёлый груз.
Неделю жила у Марины, обдумывая планы. Потом приняла решение. Дача. Продать или оставить?
Съездила туда. Походила по участку, зашла в дом. Всё напоминало о родителях. Мама сажала цветы у крыльца. Папа строил беседку. Здесь прошло детство, первая любовь, счастливые дни.
Но родителей нет уже пять лет. Дача требует ремонта, ухода. Алиса одна не справится. Да и ездить сюда больно — каждый угол напоминает о потере.
Решение далось тяжело, но пришлось. Выставила дачу на продажу. Нашла покупателя через месяц. Молодая семья с двумя детьми. Хотели переехать из города, жить на природе.
— Здесь будут жить дети, — сказала женщина, оглядывая участок. — Качели поставим, песочницу.
Алиса улыбнулась. Родители были бы рады, что дачу купила семья. Что здесь снова будут звучать детские голоса.
Продала за три миллиона двести тысяч. Деньги перевели на счёт. Алиса смотрела на сумму и думала, что делать дальше. Купить квартиру. Будет своя, не съёмная. Где никто не будет требовать, давить, обвинять.
Нашла двушку в хорошем районе. Светлую, с ремонтом, рядом с парком. Внесла первоначальный взнос. Остальное оформила в ипотеку на пять лет.
Переехала через месяц. Обставила по своему вкусу. Купила мебель, которая нравилась именно ей. Повесила картины, расставила цветы.
Жизнь наладилась. Алиса просыпалась в своей квартире, шла на любимую работу, возвращалась домой. Никто не звонил с требованиями. Никто не обвинял в эгоизме. Никто не пытался отнять последнее.
Через полгода встретила Дмитрия случайно. В кафе возле офиса. Бывший муж сидел один, пил кофе.
— Привет, — Алиса остановилась у столика.
— Привет, — Дмитрий поднял взгляд. — Как дела?
— Хорошо. У тебя?
— Нормально.
Повисла пауза.
— Как Вера? — спросила Алиса.
— Долги выплачивает. Родители взяли кредит. Я тоже помогаю.
— Справляетесь?
— Как-то да.
— Хорошо.
Ещё пауза.
— Ты продала дачу? — тихо спросил Дмитрий.
— Да.
— Зачем?
— Купила квартиру.
Муж кивнул.
— Рад за тебя.
— Спасибо.
— Алиса… я хотел извиниться.
— За что?
— За то, что встал на сторону семьи. Требовал невозможного.
— Уже не важно.
— Важно. Для меня важно. Я был не прав.
Алиса посмотрела на бывшего мужа. Увидела усталость в глазах, новые морщины.
— Дима, всё в прошлом. Живи дальше.
— Ты счастлива?
— Да. Впервые за долгое время.
— Тогда ладно.
Алиса кивнула и пошла к выходу. Обернулась у двери. Дмитрий сидел, глядя в пустую чашку. Одинокий, уставший, раздавленный чужими проблемами.
А она шла домой. В свою квартиру. К своей жизни. Свободной. Своей.
Решение отстоять границы оказалось правильным. Иногда нужно сказать «нет», даже если давят со всех сторон. Иногда нужно уйти, даже если страшно. Иногда нужно выбрать себя, а не чужие ожидания.
И Алиса выбрала. Выбрала свободу, достоинство, уважение к себе. И не жалела ни секунды.
