Ирина с сожалением констатировала, что у нее нет материнского инстинкта. Вот так, к сожалению, бывает. И лучше быть с собой честной. Дочка ее только раздражает, сама Ира дико устает. Думала, что после года будет легче, после двух… Но уже Насте скоро три, а легче так и не стало.
Играть с ребенком она не любит, гулять – то еще испытание. Каждый раз Ира смотрит на часы, мечтая, чтобы прошел хотя бы час, и они вернулись домой. Дома тоже не особо легче, но там Настя хотя бы на дорогу не может выбежать или упасть с высокой горки. Можно не сидеть, как на иголках.
Любимым временем суток был вечер. Настю Ира в девять отправляла спать, а потом начиналась ее время. Время отдыха и жизни для себя. Она заваривала чай, включала сериал или просто сидела с телефоном в руках. Главное, что никто не будет ее дергать.
Возможно, если бы она была замужем, все было бы по-другому. Но с мужем Ира развелась год назад, понимая, что помощи от него никакой, только упреки постоянные. Вот и выгнала его. К слову, ребенка он видит в лучшем случае раз в месяц, но хотя бы алименты исправно платит.
Как только Ира развелась, она тут же вернулась на работу на полдня удаленно. Конечно, с ребенком трудно, но деньги нужны. Да и спасибо родителям, которые помогают финансово.
Правда, только финансово. Несколько раз Ира просила свою маму взять Настю на пару дней, она мечтала о том, чтобы хотя бы одни выходные побыть без нее. Но мама отказывалась, мол, ребенок маленький, шустрый, я боюсь.
Лишь иногда сидела пару часов, когда Ире нужно было в больницу или куда-то еще. Иногда Ира, к своему стыду, даже придумывала причины, чтобы сбежать из дома. И чтобы хоть немного, всего два-три часа, не быть рядом с дочерью.
Ира вспоминала, как она все ждала, когда проснется эта самая любовь к ребенку. Думала, что как только ее увидит, сразу полюбит очень сильно. Но нет, в роддоме она думала только о том, что этот кошмар закончился. А ребенок не вызывал никаких эмоций.
А потом закрутилось-завертелось. Подгузники, колики, плач по ночам. Ира все делала, за Настей она хорошо следила, ухаживала, воспитывала. Но ее сердце никогда не разрывалось на кусочки от нежности, о которой все говорят. Словно ее дочь – это важный проект. Ты делаешь все правильно, чтобы был хороший результат, но нет какой-то привязанности.
Она даже как-то рассказала об этом подруге. Но та ей не поверила. Говорила, что Ира просто не осознает, как любит вою дочь.
— Тебе только так кажется. Ты 24/7 с ней постоянно, ты просто устала, вымотана. Морально истощена. Вот эта усталость и перекрыла собой любовь. Но когда-нибудь ты поймешь, что ты готова жизнь отдать за своего ребенка.
— Интересно, когда, — хмыкала Ира.
— Ну, хочешь сказать, что лучше бы твоей дочери не было?
Ира задумалась.
— Я не хочу, чтобы с ней что-нибудь случилось. В общем, я никакому человеку не стану желать зла. Но если говорить о том, хотела бы я жить так, как жила до появления ребенка, то да. Мне было гораздо лучше.
— Но ты только представь, что у тебя нет дочери, — пыталась достучаться до Иры подруга.
— Представляю. И очень хорошо. Но такого уже не будет, — вздыхала Ирина.
В какой-то момент Ира просто смирилась. Видимо, не всем дано быть счастливой мамой. Ира знала, что она будет хорошей мамой, будет заботится о ребенке, все для дочки делать. А любовь? Что, вообще, такое любовь? Вон, она думала, что муж ее любит. А на деле оказалось все иначе. Так что, нет ничего важного в этой любви. Главное ответственность, а остальное ерунда.
И когда Ира пришла к этому умозаключению, ей даже легче стало. Она стала воспринимать материнство, как работу. А к работе она всегда подходила ответственно.
В один из дней Настя заболела. В садик она еще не ходила, так что болела до этого всего один раз, да и то без температуры. А тут поднялась температура, насморк, кашель. Настя стала очень капризной, впрочем, как и все дети во время болезни.
Ира вызвала педиатра, тот назначил лечение. Но почему-то, легче не становилось. Температура так и держалась. Лекарства ненадолго сбивали ее, а потом все по новой.
На ночь Ира завела себе будильник на каждые два часа, чтобы контролировать состояние дочери. Но девочка очень неспокойно спала, капризничала, просыпалась, поэтому будильник даже не понадобился. Ире так и не удалось хотя бы немного поспать.
В очередной раз, около часа ночи, когда Ира померила дочке температуру, градусник показал страшные цифры – тридцать девять и четыре. Такого еще ни разу не было.
Ира дала дочери лекарство, а потом взяла ее на руки. На руках девочка хоть ненадолго проваливалась в тревожный сон.
Через двадцать минут Ира решила снова померить температуру. По идее, она должна была уже немного снизиться. Но все оказалось еще страшнее – почти сорок.
Недолго думая, Ира вызвала скорую. Она почувствовала ужасную тревогу, такого ведь раньше не было. Настя, на удивление, уже даже не капризничала – сил не было. Она была вялой, дыхание было тяжелым, частым. А когда Ира ее потрогала, у нее возникло ощущение, что она дотрагивается до печки.
Скорая, как назло, не ехала. А температура еще немного поднялась, показывая совершенно ужасную цифру – ровно сорок.
У Ирины началась настоящая паника. Она прижала к себе дочь, которая лишь тихонько всхлипывала, и почувствовала, как на глаза набегают слезы.
— Сейчас, Настюш, сейчас. Скоро приедут врачи, они помогут. Ты только держись.
В голове промелькнула ужасная мысль, что ребенок может умереть. Вот так вот, потому что сама Ира не способна сбить ей температуру.
И в этот момент она поняла, о чем говорила подруга. Она сейчас молилась всем богам, чтобы ее дочка поправилась. Думала о том, пускай лучше она сама заболеет. Да что там заболеет, пускай даже умрет, главное, чтобы ее ребенок был здоров!
Эти тревожные мысли прервал звонок домофона. Ира вскочила на ноги, не отпуская свою дочь. Последние десять минут она не мерила температуру, боялась, что там будет цифра еще больше.
Врачи зашли в квартиру, а Ира, стараясь не реветь, рассказывала, что случилось.
— Давайте посмотрим, — спокойно произнес врач.
Они еще раз перемерили температуру, послушали дочку.
Ира бормотала о том, что лекарство, почему-то не помогает. И что дочка вялая, и может пора уже ехать в больницу.
Врачи сделали укол, и уже совсем скоро Настя заснула, задышала ровно, перестала быть такой горячей.
Температура была тридцать семь и четыре. По сравнению с теми сорока градусами, Ире эта цифра показалась совершенно нормальной.
Врач объяснил, что лекарства надо чередовать, если оно перестает действовать. Посоветовал на следующий день вызвать педиатра повторно, чтобы скорректировать лечение. Но показаний для госпитализации не было. Легкие чистые, температура спала.
Ира не спала всю ночь. Каждые полчаса она подходила к дочери, проверяла ее. Но температура поднялась совсем слегка, даже жаропонижающее не понадобилось.
Под утро она смотрела на свою малышку и понимала, что самое ужасное в ее жизни – это потерять дочку. Все остальное – ерунда.
До этого дня Ира думала, что любовь должна как-то проявить себя. Например, бескрайней нежностью, желанием проводить с дочкой время, желанием постоянно обнимать ее и целовать.
Но нет, любовь оказалось в другом. Права была подруга, Ира жизнь готова отдать за своего ребенка. Просто, пока не случилось страшное, она этого не понимала. Рутина, день сурка и постоянная ответственность сделали свое дело.
Наверняка, когда Ира выйдет на работу, а Настя пойдет в садик, появится и нежность, и желание обнимать. Наверняка, Ира будет скучать по дочери, потому что привыкла, что она всегда рядом.
Все это потом будет, обязательно. Когда появится что-то, кроме материнства. Но теперь Ира спокойна – она знала, что любит свою дочь. Любит безгранично, так, как может любить только мама. И материнский инстинкт у нее есть, просто он спал, накапливал силы, чтобы не удариться в панику, когда происходит такое.
Лишь утром Ира заснула. Но всего на час – проснулась Настя. Но сегодня Ира вставала с постели не раздраженная из-за недосыпа, как обычно. Она вставала с улыбкой на лице. Успеет еще выспаться.
Но сейчас ей было хорошо, ведь дочка улыбалась. У нее на щечках был здоровый румянец, да и насморк, кажется, прошел. А что еще нужно маме для счастья? Конечно, нужен сон, отдых и редкое одиночество. Но главное – здоровье ребенка. А остальное все может и подождать.
