— Ну, вот и суп, — Игорь поставил поднос на прикроватную тумбочку с таким стуком, что бульон выплеснулся на белоснежную салфетку.
Марина вздрогнула, но промолчала. Она смотрела на мужа, на его напряженную спину, на то, как он демонстративно вытирал руки о джинсы.
Двадцать лет вместе, а сейчас он казался чужим, раздраженным незнакомцем.
— Спасибо, — тихо сказала она, пытаясь приподняться на локтях. Тело отозвалось тупой болью, напоминанием о той нелепой лестнице и двух месяцах, которые врач прописал ей провести в постели.
— Ешь давай, пока не остыло, — бросил он, не оборачиваясь. — У меня еще дела.
Дела. Марина горько усмехнулась. Его «дела» последние две недели состояли из коротких перебежек на кухню, недовольного ворчания и долгих разговоров по телефону в другой комнате.
В первую неделю он еще пытался изображать заботу: приносил апельсины, спрашивал, не нужно ли чего. Но его терпения хватило ненадолго.
В комнату заглянул Кирилл, их восемнадцатилетний сын. Он молча подобрал с пола книгу, которую Марина уронила утром, и положил рядом с ней. Потом взял поднос.
— Мам, давай я тебя покормлю? — его голос был тихим, но уверенным. Он посмотрел на отца с укором, который тот, впрочем, проигнорировал.
— Я сама, сынок, спасибо, — она благодарно коснулась его руки.
Игорь фыркнул, выходя из комнаты. Его раздражение почти физически ощущалось в воздухе, оно оседало на мебели, пропитывало постельное белье.
Марина смотрела ему вслед, и что-то в ее душе, державшееся на тонкой ниточке надежды, начало медленно крошиться.
Вечером он вернулся злой, пахнущий улицей и чужими духами. Она не стала ничего спрашивать. Зачем? Ответы уже давно витали в воздухе.
— Мне нужно в ванную, — попросила она как можно мягче, когда он проходил мимо кровати. — Помоги, пожалуйста.
Игорь замер, медленно повернулся. Его лицо исказила гримаса такого отвращения, что у Марины перехватило дыхание.
Он оглядел ее, лежащую, беспомощную, и в его глазах вспыхнул холодный, злой огонь.
— Опять? Я тебе не сиделка! — выплюнул он. — Я не собираюсь ухаживать за больной старухой!
Он сказал это. Он произнес эти слова, которые, казалось, впитали в себя всю ложь их совместной жизни.
Марина смотрела на его красивое, но теперь уродливое лицо, и не чувствовала ничего, кроме ледяного опустошения. Вся любовь, вся нежность, все прощение, что она копила годами, обратились в пепел.
Он ждал слез, истерики, упреков. Но она молчала.
А потом, собрав последние силы, приподнялась на локте и коротко и точно плюнула ему в лицо.
Игорь отшатнулся, ошеломленный. Он вытер щеку тыльной стороной ладони, глядя на нее так, будто видел впервые.
А она смотрела в ответ, и в ее взгляде больше не было ни боли, ни любви. Только презрение.
В этот момент она поняла — это конец. И впервые за долгие недели ей стало легко дышать.
Секундное оцепенение на лице Игоря сменилось багровой яростью. Он сделал шаг к кровати, и в его глазах мелькнуло что-то по-настоящему страшное.
— Ты… ты что себе позволяешь? — прошипел он.
— Убирайся, — голос Марины был спокоен, но в нем была сталь. — Вон. Из моего дома.
В этот момент в комнату вошел Кирилл. Он замер на пороге, увидев перекошенное от злобы лицо отца и ледяное спокойствие матери. Он все понял без слов.
— Папа, что происходит? — спросил он, хотя ответ был очевиден.
— Я ухожу от этой… — Игорь запнулся, ища подходящее слово, но не нашел. Он развернулся, прошел в спальню и через минуту оттуда послышался грохот выдвигаемых ящиков. Он собирал вещи.
Кирилл подошел к кровати матери и сел рядом, молча взяв ее за руку. Он не смотрел на нее, его взгляд был прикован к двери, за которой бушевал отец.
Игорь вылетел из спальни с сумкой через плечо. Он остановился в дверях, окинув взглядом жену и сына. Взгляд его был полон яда.
— Ты еще пожалеешь об этом, — бросил он Марине. — Останешься одна, больная и никому не нужная. Посмотрим, кто тогда тебе поможет.
Он перевел взгляд на Кирилла, ожидая поддержки.
— Сын, поехали со мной. Не оставаться же тебе с ней.
Кирилл медленно поднял голову.
— Уходи, папа.
Это было сказано тихо, но окончательно. Игорь дернулся, словно от пощечины. Он не ожидал такого от сына.
Хлопнула входная дверь. В квартире повисла звенящая пустота, но она не давила. Она была чистой, свежей, как воздух после грозы.
— Мам, ты как? — Кирилл повернулся к ней, в его глазах плескалась тревога.
— Теперь — в полном порядке, — ответила она и устало, но счастливо улыбнулась.
Первым делом она попросила сына позвонить и сменить замки. На следующий день, лежа в постели с ноутбуком на коленях, она уже разговаривала со своей подругой-адвокатом.
— Света, привет. Мне нужна твоя помощь.
— Что случилось? — голос Светланы был деловым и собранным.
Марина вкратце обрисовала ситуацию.
— Он заблокировал общий счет. Я знала, что он так поступит.
— Классика жанра, — хмыкнула Света. — У тебя есть какие-то свои сбережения? На первое время?
Марина хитро улыбнулась.
— Есть одна заначка. Он всегда смеялся над ней, называл «беличьим запасом». Думаю, он про нее даже не вспомнил.
С помощью Кирилла она быстро перевела деньги на новый, только что открытый счет.
Сумма была не огромной, но на несколько месяцев жизни и реабилитации им должно было хватить. Она почувствовала первый укол победы.
Игорь не заставил себя долго ждать. Через пару дней он начал свою мелкую, пакостливую битву.
Сначала прислал курьером коробку. Внутри лежал ее старый семейный фотоальбом с вырезанными изображениями ее родителей.
Подпись на открытке гласила: «Прошлое должно оставаться в прошлом».
Марина ожидала, что это ее ранит, но почувствовала лишь холодную ярость. Он бил по самому больному, но промахивался. Эта боль была уже пережита, переработана в чистую энергию для борьбы.
— Он пытается тебя сломать, — сказал Кирилл, сжимая кулаки.
— У него не получится, — спокойно ответила Марина, глядя в окно. — Знаешь, сынок, я только сейчас поняла, что все эти годы жила не своей жизнью.
Я была удобной. А теперь хочу быть счастливой.
Она взяла телефон и набрала номер своего старого начальника.
— Андрей Петрович, здравствуйте. Это Марина. У меня к вам предложение по новому проекту. Да, я пока не хожу. Но голова-то у меня работает отлично.
Прошло два месяца. Гостиная превратилась в офис.
На столе стоял новый мощный ноутбук, рядом лежали эскизы, образцы тканей и диаграммы. Проект, который Марина предложила своему бывшему начальнику, оказался «золотой жилой».
Она, ландшафтный дизайнер по профессии, разработала концепцию вертикального озеленения для городских офисов. Идея выстрелила.
Марина уже не просто ходила — она порхала по квартире. Каждый день она начинала с лечебной гимнастики, которую ей посоветовал реабилитолог.
Боль ушла, оставив после себя лишь неприятное воспоминание. На ее место пришла энергия, о которой она давно забыла.
Кирилл был ее главной опорой. Он помогал с закупками, готовил ужины и с гордостью смотрел, как мать расцветает на глазах.
Игорь появился на пороге в тот день, когда Марина получила первый крупный аванс за свой проект. Звонок в дверь был настойчивым, требовательным. Кирилл открыл.
— Мне нужно поговорить с матерью, — сказал Игорь, пытаясь пройти в квартиру. Он выглядел помятым. Дорогой костюм сидел мешковато, под глазами залегли тени.
— Она занята, — отрезал Кирилл, преграждая ему путь.
— Кирилл, не зли меня!
— Папа, ты все сказал в прошлый раз.
Из гостиной вышла Марина. Она стояла прямо, опираясь на элегантную трость, которая была скорее стильным аксессуаром, чем необходимостью. Она смерила Игоря спокойным, оценивающим взглядом.
— Что тебе нужно, Игорь?
Он опешил, увидев ее. Перед ним стояла не измученная болезнью женщина, а уверенная в себе, красивая и сильная незнакомка.
— Марина… я… — он замялся, его спесь куда-то испарилась. — Я погорячился. Был неправ. Давай начнем все сначала? Я скучаю.
— Правда? — она слегка наклонила голову. — А по чему именно ты скучаешь? По моим ужинам? По выглаженным рубашкам? Или по тому, что я всегда молчала, когда ты меня унижал?
Игорь вздрогнул.
— Я все понял. Я ошибся. Та, другая… она оказалась пустышкой. Ей нужны были только деньги.
Марина рассмеялась. Негромко, но от этого смеха Игорю стало не по себе.
— Какое совпадение. Тебе ведь тоже всегда были нужны только деньги и удобство. Только ты этого не замечал.
Она сделала шаг вперед, ее взгляд стал жестким.
— Квартира остается мне и сыну. Машину можешь забирать, она оформлена на тебя. Половину «беличьего запаса», над которым ты смеялся, я переведу тебе на счет. Это твоя доля. Все остальное — мое. Я подаю на развод.
Он смотрел на нее, не веря своим ушам.
— Но… как же… мы же семья.
— Семьи больше нет, Игорь. Ты сам ее разрушил в тот вечер, когда назвал меня старухой. Уходи. И больше никогда не приходи.
Она развернулась и пошла обратно в гостиную, не оборачиваясь. Кирилл молча закрыл перед отцом дверь.
Марина подошла к окну. На улице шел дождь, смывая с города пыль. Она смотрела на мокрые крыши и впервые за двадцать лет чувствовала себя абсолютно свободной.
Впереди была новая жизнь. И она точно знала, что будет счастливой.
***
Прошло три года.
Марина стояла посреди огромного, залитого солнцем зимнего сада на крыше одного из самых престижных бизнес-центров города. В воздухе пахло влажной землей, орхидеями и успехом.
Это был ее проект, ее триумф, визитная карточка ее теперь уже процветающей фирмы «Вертикальные сады Марины Волковой».
Трость давно была забыта в углу кладовки. Теперь ее движения были плавными и уверенными. В свои сорок восемь она выглядела лучше, чем в тридцать. В глазах искрилась жизнь, а на губах играла легкая улыбка.
— Мам, это просто невероятно! — раздался за спиной знакомый голос.
Она обернулась. Кирилл, возмужавший, высокий, с отцовскими чертами лица, но с ее глазами, смотрел на нее с обожанием.
Он заканчивал университет и уже проходил практику в ее компании, проявляя недюжинный талант в переговорах.
— Нравится? — спросила она.
— Еще бы! Ты волшебница, — он обнял ее. — Кстати, звонила Света. Сказала, что все документы по квартире окончательно оформлены. Теперь она полностью твоя. Без всяких «но».
— Отлично, — кивнула Марина. Этот последний юридический узел был наконец-то развязан.
Вечером, возвращаясь домой на своей новой машине, она остановилась на светофоре. Шел мокрый снег. Она скользнула взглядом по людям, ежащимся на автобусной остановке, и вдруг замерла.
В толпе стоял Игорь.
Он сильно сдал. Дорогое пальто сменилось на простенькую куртку, лицо осунулось, взгляд был потухшим и уставшим.
Он держал в руках пластиковый пакет из супермаркета и смотрел в одну точку, не замечая ничего вокруг. Человек, потерпевший полное крушение.
Их взгляды не встретились.
Он был всего в нескольких метрах, но между ними лежала целая пропасть, состоящая из предательства, боли и ее последующего возрождения.
Марина не почувствовала ни злорадства, ни жалости.
Ничего. Он просто стал для нее частью городского пейзажа, незнакомцем на остановке. Прошлое перестало иметь над ней власть.
Загорелся зеленый свет.
Она плавно нажала на педаль газа, и машина легко покатила вперед, оставляя позади остановку, мокрый снег и человека, который когда-то был ее мужем.
Она включила музыку и улыбнулась своим мыслям. Впереди ее ждал уютный дом, ужин с любимым сыном и новые, захватывающие проекты.
Она не искала новой любви, потому что нашла нечто гораздо более ценное — саму себя. И эта встреча была самой важной в ее жизни.
