Вероника открыла старинную шкатулку из красного дерева. Провела пальцами по бархатной подкладке. Бриллианты переливались в утреннем свете. С сердце Вероники сжималось от воспоминаний. Бабушка передала ей этот набор за месяц до своего ухода. Кольцо с крупным камнем в центре. Изящные серьги. И подвеска на тонкой цепочке.
Голос Максима донесся из коридора.
— Ника, ты готова? Мне звонили уже три раза!
— Почти готова, — откликнулась Вероника, закрывая шкатулку.
Максим появился в дверном проеме спальни. Три года брака научили Веронику распознавать его настроение по едва заметным признакам. Сегодня Максим был напряжен.
— Опять рассматриваешь бабушкины украшения? — спросил он, кивнув на шкатулку. — Может, наденешь их хоть раз?
— Это же день рождения твоей коллеги, — возразила Вероника. — Зачем туда бриллианты?
Максим пожал плечами и вышел из комнаты. Вероника еще раз взглянула на драгоценности и аккуратно убрала шкатулку в комод.
Через две недели свекровь Людмила Петровна пришла к ним на ужин. Вероника готовила на кухне, когда услышала знакомый голос из гостиной.
— Максимушка, покажи мне еще раз те бриллианты Ники, — просила свекровь. — Такая красота просто лежит без дела!
Вероника замерла с тарелкой в руках. Внутри поднималась волна раздражения.
— Мам, это наследство от ее бабушки, — ответил Максим. — Она сама решает, когда их надевать.
— Да я понимаю, — вздохнула Людмила Петровна. — Просто у Лены Васильевой через месяц свадьба дочери. Представляешь, какое впечатление я бы произвела в таком наборе!
Вероника вошла в гостиную, ставя тарелки на стол с нарочитой аккуратностью.
— Людмила Петровна, я уже говорила, — начала она спокойно. — Эти украшения имеют для меня особое значение.
— Ну хоть на один вечер! — свекровь сложила руки в молитвенном жесте. — Я же аккуратно их носить буду!
— Извините, но нет, — твердо произнесла Вероника.
Атмосфера за столом сгустилась. Максим молча ел, избегая взгляда жены. Людмила Петровна демонстративно отодвинула тарелку.
Прошел месяц. Свекровь стала заходить чаще, и каждый раз находила повод упомянуть о бриллиантах.
— Ника, милая, — начинала она елейным голосом. — На юбилее института будет ректор. Мне так хочется выглядеть достойно!
— Людмила Петровна, у вас прекрасные украшения есть, — отвечала Вероника, стараясь сохранять терпение.
— Да, но не такие! — восклицала свекровь. — Макс, ну скажи ей!
И тут Максим начал меняться. Раньше он молчал, теперь же стал вставать на сторону матери.
— Ника, ну что тебе стоит? — говорил он вечером, когда они оставались одни. — Мама же не навсегда просит.
— Макс, это память о бабушке! — Вероника не могла поверить, что муж ее не понимает. — Она мне их доверила!
— Да ладно тебе! — отмахивался Максим. — Камни и камни. Мама расстраивается из-за твоего упрямства.
Вероника смотрела на мужа и не узнавала его. Где тот внимательный человек, за которого она выходила замуж?
Однажды вечером, после очередного визита свекрови, разразился настоящий скандал.
— Твоя мать становится невыносимой! — выпалила Вероника, едва за Людмилой Петровной закрылась дверь.
— Это ты невыносимая! — неожиданно взорвался Максим. — Жадничаешь из-за каких-то побрякушек!
Вероника отшатнулась. Побрякушек? Наследство ее любимой бабушки он называл побрякушками? В груди все оборвалось. Она смотрела на мужа и не узнавала его.
— Если для тебя это побрякушки, — голос Вероники дрожал от обиды, — то мы с тобой говорим на разных языках.
— Мама права, — продолжал Максим. — Ты эгоистка. Думаешь только о себе!
Слезы подступили к горлу. Вероника сжала кулаки, пытаясь взять себя в руки. Нельзя показывать, как больно. Нельзя дать ему увидеть, как глубоко ранили его слова.
Вероника развернулась и ушла в спальню, громко захлопнув дверь. Слезы душили ее. За что? Почему она должна отдавать самое дорогое человеку, который видит в этом только блестящие камни?
Приближался юбилей свекрови. Шестьдесят лет — круглая дата. Вероника мучилась вопросом, что же подарить.
— Людмила Петровна, может, подскажете, что вам нужно? — спросила она при встрече.
Свекровь окинула ее снисходительным взглядом.
— Ничего мне не нужно, дорогая, — произнесла она с особой интонацией. — У меня все есть.
Вероника растерянно посмотрела на Максима. Тот уткнулся в телефон.
— Макс, что твоей маме подарить? — спросила она вечером.
— Не знаю, — буркнул он. — Сама придумай.
— Но это же твоя мать!
— И что? — Максим раздраженно отложил телефон. — Она сказала, что ничего не надо.
Вероника купила дорогой шелковый платок и французские духи. Упаковала в красивую коробку, хотя предчувствие не оставляло ее.
Утро юбилея началось суматошно. Вероника надела темно-зеленое платье и решила дополнить образ изумрудными серьгами — еще одним подарком от бабушки, но не таким ценным. Она открыла шкатулку и замерла. Бархатные углубления зияли пустотой. Бриллиантов не было.
Сердце бешено заколотилось. Вероника перерыла весь комод, проверила все полки. Пусто. Она выбежала из спальни. Ворвалась в кухню, где Максим спокойно пил кофе.
— Макс! Где мои бриллианты? — голос срывался на крик.
Максим поднял на нее спокойный взгляд и сделал еще один глоток.
— Я отдал твои бриллианты маме! — произнес он ровным тоном. — Ей они идут больше!
Вероника застыла. Комната поплыла перед глазами.
— Что ты сделал? — прошептала она.
— То, что давно надо было сделать, — Максим поставил чашку на стол. — Хватит жадничать!
— Это мое наследство! — закричала Вероника. — Как ты посмел?!
Вероника вцепилась в край стола. Перед глазами все плыло от ярости и обиды. Максим спокойно встал, отодвинув стул. Его равнодушие ранило сильнее любых слов.
— Да перестань истерить! — бросил он. — Мама их достойна больше, чем ты! Она хотя бы будет носить украшения!
— Это не твое решение! — голос Вероники срывался. — И не решение твоей мамочки! Вы оба воришки!
Внутри все горело. Руки дрожали от бешенства. Этот человек – ее муж. Она его любила, доверяла. А Максим так легко ее предал. Просто ради того, чтобы удовлетворить алчные желания своей матери!
— Следи за языком! — рявкнул Максим. — Это моя мать!
— А я твоя жена! Или уже нет?
Вероника схватила сумку и выбежала из квартиры. На улице она поймала такси и назвала адрес свекрови. Всю дорогу она пыталась успокоиться, но руки предательски дрожали.
Дверь открыла сама именинница. На ней было праздничное бордовое платье, а на шее и в ушах сверкали бабушкины бриллианты.
— Ника? — удивилась Людмила Петровна. — Ты рано! Гости только через два часа начнут собираться!
Вероника смотрела на свои украшения на чужой шее, и внутри все кипело от ярости.
— Снимайте их, — процедила она сквозь зубы.
— Что? — свекровь попятилась. — С ума сошла?
Вероника шагнула вперед и потянулась к застежке колье. Людмила Петровна взвизгнула и попыталась оттолкнуть невестку.
— Не смей их трогать! — закричала она. — Это подарок сына!
— Это мое наследство! — Вероника расстегнула колье и сняла его с шеи свекрови.
— Воровка! — завопила Людмила Петровна. — Я милицию вызову!
Вероника сняла серьги, забрала кольцо со столика в прихожей. Руки были удивительно спокойными, хотя внутри бушевал ураган. Свекровь металась по прихожей, размахивая руками.
— Вызывайте, — холодно произнесла Вероника. — Расскажете, как ваш сын украл у жены наследство бабушки.
— Обнаглела совсем! — свекровь покраснела от злости. — В мой праздник! Макс тебя не простит!
Вероника остановилась в дверях. Обернулась и посмотрела на Людмилу Петровну. Женщина, которую она три года называла мамой, стояла перед ней — жадная, мелочная, готовая на все ради блестящих камней.
— Не ждите меня на празднике, — отрезала Вероника. — И я не ожидала, что вы с сыном опуститесь до такого.
Она вышла, хлопнув дверью так, что задрожали стекла.
Дома Максим встретил ее криком с порога.
— Ты совсем берега попутала?! — орал он. — Испортила матери юбилей!
— Твоя мать воровка! — Вероника прошла мимо него в спальню. — И ты тоже! Как ты вообще мог отдать ей мое наследство? Как, Максим?
— Как ты смеешь?! — Максим преградил ей путь. — Она моя мать! Мам хотела эти украшения, она их получила!
Вероника остановилась. В груди все сжималось от боли. Три года брака, три года любви — и вот чем все закончилось. Максим стоял перед ней чужой, враждебный. Вероника не понимала, как она могла так ошибиться в человеке. Как не заметить червоточину внутри него, внутри его матери.
— А я тебе кто? — голос Вероники дрогнул. — Пустое место?
— Ты эгоистка, которой камни дороже семьи!
Слова резанули острее ножа. Вероника закусила губу, сдерживая слезы. Нет, она не будет плакать перед ним. Ярость придала ей сил.
— Это ты маменькин сынок, который готов жену обокрасть ради материнской прихоти! — выпалила она. — Проваливай из моей квартиры!
Муж сделал шаг назад. Казалось, что он не ожидал такого поворота.
— Что?! — Максим опешил.
Вероника видела, как изменилось его лицо. От уверенности не осталось и следа. Но было уже поздно. Слишком поздно для них обоих.
— Что слышал! Собирай вещи и проваливай к своей мамочке! — Вероника оттолкнула его и прошла в спальню. — Раз она для тебя важнее жены!
— Ты не можешь меня выгнать!
— Еще как могу! Квартира моя, если ты забыл! Или ее тоже маме подаришь?
Через месяц развод был оформлен. Вероника сидела в опустевшей квартире, когда раздался звонок. Номер свекрови.
— Ну что, довольна? — ядовито произнесла Людмила Петровна. — Камни оказались важнее брака!
Вероника усмехнулась.
— Это для вас камни оказались важнее счастья сына, — ответила она спокойно. — Вы уговорили его украсть то, что принадлежало мне.
— Да как ты…
Вероника сбросила вызов и глубоко выдохнула. На комоде стояла открытая шкатулка с бриллиантами. Они мягко поблескивали в вечернем свете. Наследство бабушки осталось с ней. И это было главное. Прошлое осталось позади.
