В звонке в дверь было что-то настойчивое, даже требовательное. Ася, только что вернувшаяся с работы, замерла с чашкой чая в руках. Она никого не ждала, а этот звонок — три коротких, один длинный — отозвался в ней неприятным, уже почти забытым чувством. Так звонила только одна женщина.
— Открывай, Ася, я знаю, что ты дома, — голос за дверью звучал по-прежнему властно.
Ася медленно поставила чашку на стол, чувствуя, как начинают холодеть пальцы. Год. Целый год относительного покоя. И вот — снова.
— Тамара Петровна, — произнесла она, распахнув дверь и встречаясь взглядом с женщиной, которую надеялась больше никогда не увидеть. — Какими судьбами?
Бывшая свекровь выглядела точно так же, как и год назад: высокая, с безупречной осанкой, в аккуратном сером костюме, с фирменным жемчужным ожерельем на шее — неизменным атрибутом, который она носила даже к самым неподходящим нарядам. Рыжеватые волосы были уложены в идеальную прическу, ни одной морщинки вокруг тонких губ, сжатых сейчас в линию явного недовольства.
— Не пригласишь войти? — Тамара Петровна уже переступила порог, не дожидаясь ответа. — Я к тебе по делу.
— Проходите, — Ася отступила, осознавая, что выбора у нее особо и нет. — Чаю?
— Обойдусь, — отрезала Тамара Петровна, критически оглядывая прихожую. — Сменила обои? Раньше здесь были бежевые.
— Год прошел, — пожала плечами Ася. — Многое изменилось.
— Не настолько, как тебе кажется, — свекровь прошла в гостиную, села в кресло, положив сумку на колени. — Стены перекрасила, а суть осталась прежней.
Ася глубоко вдохнула, пытаясь справиться с нахлынувшим раздражением. Вот оно — то самое ощущение, когда тебя загоняют в угол и заставляют оправдываться в собственном доме.
— Тамара Петровна, давайте к делу. Зачем вы пришли?
Свекровь оглядела Асю с ног до головы, словно оценивая, насколько та изменилась за прошедший год. Ася знала, что сейчас выглядит совсем иначе — волосы короче, в одежде больше цвета, в глазах — уверенности. Развод, каким бы болезненным он ни был, пошел ей на пользу.
— Мне нужна твоя помощь, — наконец произнесла Тамара Петровна. — Точнее, нам с Гришей.
Ася почувствовала, как напряглись плечи при упоминании бывшего мужа.
— Я с вашим сыном год как развелась, а вы приходите и требуете вам помогать? Ага, разбежалась, — она скрестила руки на груди. — С чего вдруг такая честь?
Тамара Петровна поджала губы.
— Ты всегда была резкой. Потому у вас с Гришей и не сложилось.
— О да, конечно, — усмехнулась Ася. — Это я была резкой. А то, что ваш сын не мог и шагу ступить без вашего одобрения — это, видимо, мелочи?
— Не переходи на личности, — отрезала Тамара Петровна. — Я пришла не выяснять отношения. У Гриши проблемы.
Что-то в ее тоне заставило Асю насторожиться. За пять лет брака она хорошо изучила эту женщину. Тамара Петровна никогда не признавала проблем — тем более публично. Для нее существовали только «временные затруднения» или «незначительные осложнения». Слово «проблемы» в ее лексиконе означало настоящую катастрофу.
— Что случилось? — спросила Ася уже спокойнее.
— Ему нужно место, где пожить. Временно, — Тамара Петровна произнесла это так, будто речь шла о чем-то совершенно обыденном. — Месяц, максимум два.
Ася моргнула, не веря своим ушам.
— Вы хотите, чтобы мой бывший муж жил здесь? В моей квартире?
— А что такого? — пожала плечами Тамара Петровна. — Квартира эта, между прочим, с нашей помощью куплена. Или ты забыла, кто внес первый взнос?
Ася почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. Да, первый взнос внесли родители Гриши — факт, о котором они не давали ей забыть все пять лет брака. Но остальное они с Гришей выплачивали сами, а при разводе она выкупила его долю, влезла в кредит, который до сих пор гасила.
— Не забыла, — тихо ответила она. — Но и не забыла, как выкупала долю вашего сына, когда он решил, что ему пора «пожить для себя».
Тамара Петровна отмахнулась.
— Это все в прошлом. Сейчас Грише нужна помощь. Он в тяжелой ситуации.
— Что случилось? — повторила Ася. — Почему он не может жить у вас?
— У нас ремонт, — отрезала Тамара Петровна. — К тому же, ему будет удобнее отсюда добираться до работы.
Ася молча смотрела на бывшую свекровь, пытаясь понять, что за этим стоит. Тамара Петровна никогда не делала ничего просто так, у нее всегда был план.
— Я так понимаю, вы уже все решили за меня? — спросила Ася.
— Не говори глупостей, — фыркнула Тамара Петровна. — Я просто предлагаю разумное решение. У тебя трехкомнатная квартира, ты живешь одна. Гриша будет занимать одну комнату и не мешать тебе.
— А если у меня есть кто-то? — внезапно спросила Ася.
Тамара Петровна на мгновение замолчала, изучающе посмотрела на бывшую невестку.
— У тебя кто-то есть?
— Это имеет значение?
— Для Гриши — да.
Ася покачала головой.
— Мы. Развелись. Год. Назад. Я не обязана отчитываться перед ним — или перед вами — о своей личной жизни.
Тамара Петровна поджала губы.
— Значит, никого нет. Иначе бы ты так не кипятилась.
Ася сжала кулаки. Даже сейчас, спустя год после развода, эта женщина умудрялась забраться ей под кожу, нащупать самые больные точки. Да, у нее никого не было. После развода она сознательно дала себе время — залечить раны, разобраться в себе, понять, чего хочет от жизни. Но признаваться в этом Тамаре Петровне…
— Я не соглашусь, — твердо сказала Ася. — И дело не в том, есть у меня кто-то или нет. Просто это моя территория. Моя жизнь. И вашему сыну в ней больше нет места.
Тамара Петровна вздохнула с таким видом, будто имела дело с капризным ребенком.
— Ася, ты всегда была разумной девочкой. Подумай. Гриша в беде. Я не стала бы просить, если бы был другой выход.
— Какой беде? — Ася подалась вперед. — Вы все ходите вокруг да около. Что случилось?
Тамара Петровна поколебалась, затем неохотно произнесла:
— Его выгнали с работы. И из квартиры, которую он снимал.
— Почему?
— Это не имеет значения.
— Для меня имеет, — настаивала Ася. — Если вы хотите, чтобы я пустила его в свой дом, я должна знать, с чем имею дело.
Тамара Петровна поморщилась, словно проглотила что-то кислое.
— У него был роман с женой начальника. Когда все раскрылось, его уволили. А квартиру он снимал у друга этого самого начальника, так что…
Ася не сдержала короткого смешка.
— Прекрасно. И вы думаете, что после этого я пущу его к себе?
— А что тебе до его романов? — раздраженно спросила Тамара Петровна. — Вы разведены, как ты сама напомнила. Он свободный человек.
— Дело не в этом, — покачала головой Ася. — А в том, что он не изменился. Все те же безответственные поступки, все те же проблемы, которые должны решать другие. Нет, Тамара Петровна. Я не стану его спасательным кругом. Не в этот раз.
Тамара Петровна поднялась, сжимая сумку так, что побелели костяшки пальцев.
— Я думала, ты добрее, Ася. Несмотря на все, что было между вами, вы ведь были семьей.
— Были, — подчеркнула Ася. — Прошедшее время. И знаете, что я поняла за этот год? Что семья — это не там, где тебя используют, а там, где тебя уважают. Ни вы, ни Гриша никогда не уважали меня или мои границы.
— Что за чушь! — возмутилась Тамара Петровна. — Мы всегда хорошо к тебе относились. Приняли в семью!
— Правда? — Ася усмехнулась. — А помните, как вы переставили всю мебель в моей кухне, потому что вам показалось, что «так удобнее»? Или как выбросили мои любимые шторы, потому что они «не подходили к интерьеру»? Или как постоянно заявлялись без предупреждения, с ключом, который я вам не давала?
Тамара Петровна махнула рукой.
— Я хотела как лучше! Ты была неопытной девочкой, не умела вести хозяйство…
— Мне было двадцать семь, — тихо сказала Ася. — Я жила самостоятельно с девятнадцати лет. Но вы решили, что лучше знаете, как мне жить. И Гриша никогда не вставал на мою сторону. Никогда.
В комнате повисла тяжелая тишина. Тамара Петровна смотрела на бывшую невестку так, словно впервые ее видела.
— Значит, твой ответ — нет, — наконец произнесла она.
— Мой ответ — нет, — подтвердила Ася.
Тамара Петровна направилась к выходу, но у двери остановилась.
— Ты еще пожалеешь об этом, — сказала она, не оборачиваясь.
— Не думаю, — спокойно ответила Ася, закрывая за ней дверь.
Только оставшись одна, она позволила себе глубоко вздохнуть. Руки дрожали, но внутри было удивительно спокойно. Впервые за долгое время она почувствовала, что действительно защитила свои границы. И это того стоило…
Звонок раздался ровно в восемь утра в субботу. Ася застонала, переворачиваясь на другой бок. Кто мог звонить в такую рань в выходной день? Только один человек был способен на такое.
— Тамара Петровна, — пробормотала она, нащупывая телефон. — Как предсказуемо.
Но на экране высветилось другое имя. Марина. Ее лучшая подруга, которая обычно не просыпалась раньше полудня в выходные.
— Марин, ты что, с ума сошла? — хрипло спросила Ася, отвечая на звонок.
— Ты дома? — голос подруги звучал встревоженно.
— Где же мне еще быть в восемь утра в субботу?
— Выгляни в окно, — попросила Марина. — Только осторожно, чтобы тебя не заметили.
Ася нахмурилась, но все же поднялась с кровати и подошла к окну. Осторожно отодвинув штору, она выглянула во двор.
У подъезда стоял знакомый серебристый «Вольво», а рядом с ним — Тамара Петровна и… Гриша. Они о чем-то оживленно спорили, Гриша размахивал руками, а его мать, как обычно, стояла с прямой спиной, что-то ему выговаривая.
— Чтоб мне провалиться, — пробормотала Ася. — Они действительно притащились сюда.
— Я случайно увидела их, когда выгуливала Рекса, — объяснила Марина. — Узнала машину твоей бывшей свекрови. Что происходит?
— Долгая история, — вздохнула Ася, не отрывая взгляд от окна. — Вчера она приходила, просила пустить Гришу пожить. Я отказала.
— И они решили взять тебя измором? — хмыкнула Марина. — Классика жанра. Что будешь делать?
Ася задумалась. Можно было, конечно, спрятаться и не открывать дверь. Но это означало бы сидеть взаперти весь день, а ей нужно было в магазин, да и погода стояла чудесная — она планировала прогуляться в парке.
— Знаешь что, — решительно сказала она, — пойду и расставлю все точки над «i» прямо сейчас.
— Уверена? — в голосе Марины слышалось сомнение. — Может, лучше игнорировать их?
— Нет, — Ася уже направилась в ванную. — С такими людьми нельзя играть в прятки. Они воспринимают это как слабость. Дай мне пятнадцать минут, и я спущусь.
Ровно через пятнадцать минут Ася вышла из подъезда. Она специально надела ярко-красное платье, которое когда-то не одобрила Тамара Петровна («Вульгарный цвет, совершенно не идет к твоему цветотипу»), и туфли на небольшом каблуке. Волосы, которые она коротко остригла после развода, были уложены в небрежную прическу. Ася знала, что выглядит хорошо — увереннее и ярче, чем год назад.
Заметив ее, Тамара Петровна тут же выпрямилась, толкнув сына локтем. Гриша обернулся, и Ася невольно замедлила шаг.
Он изменился. Раньше всегда подтянутый, с аккуратной стрижкой и в отглаженных рубашках, сейчас он выглядел помятым, осунувшимся. Под глазами залегли тени, щетина явно не была модной щетиной, а просто результатом нескольких дней без бритвы. Одежда — та самая футболка, которую она когда-то подарила ему на день рождения, — выглядела так, будто в ней спали.
На мгновение Ася почувствовала укол жалости, но тут же одернула себя. Нет. Она не позволит себе снова попасть в эту ловушку.
— Доброе утро, — произнесла она, останавливаясь в нескольких шагах от них. — Чем обязана такому раннему визиту?
— Ася, — Гриша сделал шаг вперед, и она уловила запах перегара. — Нам нужно поговорить.
— Мы уже поговорили вчера с твоей мамой, — спокойно ответила Ася. — Мой ответ не изменился.
— Ты даже не выслушала меня, — в его голосе прозвучала обида. — Просто отказала, даже не узнав, что случилось.
— Я знаю, что случилось, — Ася скрестила руки на груди. — Твоя мама мне рассказала. Роман с женой начальника? Серьезно, Гриш?
Он бросил раздраженный взгляд на мать.
— Зачем ты ей это рассказала?
— А что мне было говорить? — огрызнулась Тамара Петровна. — Что ты просто так решил сменить работу и жилье?
— Это не имеет значения, — вмешалась Ася. — Причина не важна. Важно то, что я не собираюсь решать твои проблемы, Гриша. Мы развелись. Мы больше не семья.
— Но мы были семьей пять лет, — он смотрел на нее почти умоляюще. — Неужели это ничего не значит?
Ася вздохнула.
— Значит. Именно поэтому я и не хочу снова проходить через все это. Гриш, ты всегда так поступал — создавал проблемы, а потом ждал, что кто-то другой их решит. Обычно это была твоя мама. Иногда — я. Но сейчас тебе тридцать три года. Пора бы уже научиться справляться самому.
— Я справляюсь! — возмутился он. — Но сейчас мне нужна помощь. Временная. Всего на пару месяцев, пока я не найду новую работу и жилье.
— А у твоей мамы что, действительно ремонт? — прямо спросила Ася.
Тамара Петровна и Гриша обменялись быстрыми взглядами.
— Не совсем, — неохотно признал Гриша. — Но у нее маленькая квартира…
— У твоей мамы четырехкомнатная квартира, — перебила Ася. — Я была там, помнишь?
— Я не могу жить с ней, — вдруг выпалил Гриша. — Ты же знаешь, какая она. Я с ума сойду через неделю.
Тамара Петровна поджала губы, но промолчала. Ася едва сдержала усмешку. Вот оно что. Не хочет жить с мамочкой, которая будет контролировать каждый его шаг. Но при этом не против жить с бывшей женой, которая всегда была более покладистой.
— Гриш, — мягко сказала Ася, — я понимаю твою ситуацию. Правда. Но я не могу тебе помочь. Это моя квартира, моя территория. Я год строила свою новую жизнь без тебя, и не хочу снова все усложнять.
— Всего пара месяцев, — настаивал он. — Я буду тихо сидеть в своей комнате. Ты даже не заметишь моего присутствия.
Ася покачала головой.
— Нет, Гриш. Найди другой вариант. У тебя много друзей, я уверена, кто-нибудь приютит тебя.
— Все отказали, — буркнул он. — Думаешь, ты первая, к кому я обратился?
Это было так похоже на Гришу — сначала обойти всех знакомых, и только потом, когда все отказали, прийти к ней. Не потому, что щадил ее чувства, а потому что она всегда была для него запасным вариантом.
— Ну, значит, придется тебе пожить у мамы, — пожала плечами Ася. — Или снять комнату. Или хостел. Вариантов много, Гриш.
— У меня нет денег, — признался он, опустив глаза. — Я… я все потратил.
— На что? — не удержалась Ася.
— Это не твое дело, — вмешалась Тамара Петровна.
— Именно, — согласилась Ася. — Не мое дело. Как и его проблемы с жильем — тоже не мое дело.
Она повернулась, чтобы уйти, но Гриша схватил ее за руку.
— Ася, пожалуйста. Я правда в отчаянном положении. Я даже могу платить тебе… потом, когда найду работу.
Ася высвободила руку.
— Дело не в деньгах, Гриш. Дело в границах. Я не хочу снова жить с тобой под одной крышей. Точка.
— А если бы у тебя были проблемы? — вдруг спросила Тамара Петровна. — Если бы тебе некуда было идти? Неужели Гриша не помог бы тебе?
Ася рассмеялась.
— Вы серьезно? Когда у меня были проблемы, когда мне нужна была поддержка — где был Гриша? Помните, когда я попала в больницу с аппендицитом, и он не приехал, потому что у него была «важная встреча»? Или когда умерла моя бабушка, и он не пошел на похороны, потому что «не любит такие мероприятия»? Или когда…
— Хватит, — перебил Гриша. — Это все в прошлом. Я изменился.
— Неужели? — Ася скептически посмотрела на него. — Судя по тому, что ты опять влип в историю и опять ищешь, кто бы решил твои проблемы — не особо.
Тамара Петровна вдруг шагнула вперед, ее глаза сузились.
— Знаешь что, Ася? Я всегда знала, что ты не подходишь моему сыну. Всегда такая правильная, такая осуждающая. Никогда не умела прощать.
— Я простила, — тихо сказала Ася. — Простила все те годы, когда вы вдвоем заставляли меня чувствовать себя никчемной. Простила все те разы, когда Гриша выбирал вас, а не меня. Простила даже то, как он ушел — внезапно, без объяснений, просто собрал вещи и сказал, что «так будет лучше». Я все простила, Тамара Петровна. Но это не значит, что я должна снова подставлять другую щеку.
Воцарилась тишина. Гриша смотрел в землю, Тамара Петровна — куда-то поверх головы Аси, словно та была недостойна прямого взгляда.
— Мы уйдем, — наконец произнесла Тамара Петровна. — Но помни, Ася — в жизни все возвращается. Сегодня ты отказываешь в помощи, завтра откажут тебе.
— Я готова рискнуть, — спокойно ответила Ася. — Всего доброго.
Она развернулась и пошла прочь, чувствуя их взгляды спиной. Внутри все дрожало, но внешне она сохраняла спокойствие. Только завернув за угол, она позволила себе перевести дыхание.
Телефон в кармане завибрировал. Сообщение от Марины: «Ты в порядке? Я все видела из окна».
«В порядке, — ответила Ася. — Встретимся в кафе через полчаса?»
«Буду ждать. И я горжусь тобой».
Ася улыбнулась. Да, она тоже гордилась собой. Впервые за долгое время она не поддалась чувству вины, не позволила манипулировать собой. Это была маленькая, но важная победа…
Кафе «У Нины» располагалось на углу их с Мариной дома и было их любимым местом уже много лет. Здесь они отмечали окончание университета, здесь же Ася рыдала, когда Гриша ушел, здесь они с Мариной встречались почти каждые выходные, чтобы обсудить прошедшую неделю.
Когда Ася вошла, Марина уже ждала ее за их обычным столиком у окна. Перед ней стояли две чашки капучино и тарелка с эклерами — их традиционный заказ для серьезных разговоров.
— Я решила не ждать, — сказала Марина, указывая на кофе. — Выглядишь так, будто тебе это нужно.
Ася благодарно улыбнулась, опускаясь на стул.
— Ты не представляешь, как.
— Рассказывай, — Марина подалась вперед. — Я видела только финал, но даже оттуда было ясно, что спектакль получился драматичным.
Ася отпила кофе и начала рассказывать — о вчерашнем визите Тамары Петровны, о сегодняшней встрече, о том, как Гриша выглядел и что говорил.
— Он действительно в плохой форме, — закончила она. — И мне даже на мгновение стало его жаль. Но потом я вспомнила все, через что прошла из-за него и его матери.
Марина задумчиво помешивала кофе.
— Думаешь, они отстанут?
— Сомневаюсь, — Ася вздохнула. — Тамара Петровна не из тех, кто легко сдается. Особенно когда дело касается ее драгоценного сыночка.
— А у тебя и правда есть кто-то? — вдруг спросила Марина. — Ты ведь не говорила.
Ася покачала головой.
— Нет. Но это не их дело. И не повод пускать бывшего мужа в свою квартиру.
— Согласна, — кивнула Марина. — Хотя, признаюсь, мне было бы спокойнее, если бы у тебя был мужчина в доме. На случай, если эти двое решат действовать решительнее.
— Брось, — Ася махнула рукой. — Они могут быть настойчивыми, но не до такой степени.
Марина неуверенно пожала плечами.
— Ты говорила, у Гриши проблемы с деньгами, он в отчаянном положении… Люди в таком состоянии порой способны на разное.
Ася задумалась. Действительно, она никогда не видела Гришу таким потрепанным, таким… отчаявшимся. Но все же, это был Гриша — человек, который всю жизнь избегал конфликтов и сложных ситуаций.
— Не думаю, что он способен на что-то радикальное, — наконец сказала она. — Скорее всего, они просто будут давить на жалость. Ты же знаешь его — всегда ищет самый легкий путь.
— Надеюсь, ты права, — Марина отпила кофе. — Но все равно будь осторожна. И держи меня в курсе.
— Обещаю, — улыбнулась Ася.
Они поговорили еще немного, потом Марина ушла — у нее была запланирована встреча с сестрой. Ася осталась допивать кофе, глядя в окно и размышляя о том, что произошло. Несмотря на все, она чувствовала облегчение — как будто наконец-то сбросила тяжелый рюкзак, который таскала на себе годами.
Вечером, вернувшись домой после прогулки в парке, Ася первым делом проверила дверные замки. Слова Марины о том, что Гриша может повести себя непредсказуемо, все же заставили ее насторожиться. Она хорошо помнила, что во время их брака у Гриши был дубликат ключей. Когда они развелись, он вернул ключи, но кто знает, не сделал ли он копию?
На всякий случай она решила на ночь дополнительно запереть дверь на цепочку. «Паранойя,» — упрекнула она себя, но все же так спокойнее.
Следующие несколько дней прошли без происшествий. Ни Гриша, ни Тамара Петровна больше не появлялись. Ася начала надеяться, что они действительно отступили и нашли другое решение своих проблем.
В среду она задержалась на работе допоздна — близился срок сдачи важного проекта, и вся команда работала сверхурочно. Домой Ася вернулась около десяти вечера, уставшая, но довольная — проект был почти завершен.
Первое, что она заметила, войдя в квартиру — запах. Знакомый запах одеколона Гриши. Ася замерла в прихожей, прислушиваясь. Тишина. Но запах не исчезал.
— Гриша? — позвала она, включая свет в гостиной.
Никто не отозвался. Осторожно, держа телефон наготове, чтобы в случае чего сразу вызвать полицию, Ася прошла по квартире, заглядывая в каждую комнату. Никого. Но запах был отчетливым, особенно в гостиной.
Ася внимательно осмотрелась. На первый взгляд все было на своих местах. Но потом она заметила, что фотография ее родителей, стоявшая на книжной полке, повернута под другим углом. А ящик письменного стола выдвинут чуть больше обычного.
Кто-то был в ее квартире. И этот кто-то — почти наверняка Гриша.
Руки задрожали. Ася опустилась на диван, пытаясь успокоиться и решить, что делать. Вызвать полицию? Но что она скажет? «Мой бывший муж, возможно, заходил в мою квартиру, хотя я ничего не могу доказать»?
Она позвонила Марине.
— Кто-то был в моей квартире, — сказала она, как только подруга ответила. — Скорее всего, Гриша.
— Ты уверена? — голос Марины звучал встревоженно.
— Абсолютно. Здесь его запах, и некоторые вещи передвинуты.
— Что-нибудь пропало?
Ася быстро огляделась.
— Не похоже. Но я проверю внимательнее.
— Я сейчас приеду, — решительно сказала Марина.
— Не надо, я в порядке, — Ася попыталась звучать увереннее, чем чувствовала себя. — Просто… я не знаю, что делать.
— Замки. Смени замки, — посоветовала Марина. — Завтра же. А сегодня подопри дверь чем-нибудь тяжелым.
— Да, ты права, — согласилась Ася. — Спасибо.
Она проверила всю квартиру еще раз, более тщательно. Ничего не пропало, но было очевидно, что кто-то рылся в ее вещах. В спальне ящик с нижним бельем был приоткрыт, а в кухне дверца шкафчика, где она хранила документы, оставалась незапертой.
Что он искал? И главное — зачем?
Ася плохо спала той ночью, а с утра первым делом позвонила в службу по замене замков. К обеду у нее уже стоял новый замок с надежными ключами, которых было всего два — один для нее, другой она отдала Марине на всякий случай.
Вечером раздался звонок. Ася с опаской посмотрела на дверь, но не спешила открывать.
— Кто там? — спросила она.
— Это я, Гриша, — голос бывшего мужа звучал странно. — Нам нужно поговорить.
Ася почувствовала, как внутри поднимается волна гнева.
— Нам не о чем разговаривать, — отрезала она. — Особенно после того, как ты вломился в мою квартиру.
Пауза. Потом Гриша неуверенно произнес:
— Я не вламывался…
— Не лги мне, — Ася повысила голос. — Ты был здесь вчера. Рылся в моих вещах. Что ты искал, Гриша?
Снова пауза. Затем вздох.
— Открой, Ась. Пожалуйста. Я все объясню.
— Нет, — твердо сказала она. — Объясняй через дверь. Или лучше уходи, пока я не вызвала полицию.
— Ты не вызовешь полицию, — в его голосе вдруг послышалась уверенность. — Не захочешь выносить сор из избы. Ты всегда была такой — правильной, заботящейся о приличиях.
Ася почувствовала, как к горлу подступает комок. Да, когда-то она действительно была такой. Старалась все решать мирно, избегать скандалов, не привлекать внимания. Но это было раньше.
— Ты меня не знаешь, Гриша, — спокойно сказала она. — Уже нет. У тебя есть одна минута, чтобы убраться, или я звоню в полицию.
Она демонстративно набрала 112, держа палец над кнопкой вызова.
— Хорошо-хорошо, — торопливо сказал Гриша. — Я ухожу. Но это еще не конец, Ася. Мне нужны деньги.
— Что? — она не поверила своим ушам.
— Деньги, — повторил он. — Я знаю, что у тебя есть сбережения. Двести тысяч. Дай мне хотя бы половину, и я исчезну из твоей жизни навсегда.
Ася рассмеялась от изумления.
— Ты с ума сошел? С чего ты взял, что я дам тебе хоть копейку?
— Потому что иначе я расскажу всем, что ты изменяла мне все пять лет нашего брака, — его голос стал жестким. — Всем — твоим родителям, коллегам, друзьям. Я даже напишу твоему начальнику, что ты спишь с ним ради повышения.
Ася почувствовала, как земля уходит из-под ног. Вот что он искал в ее квартире — компромат. Что-то, чем можно было бы ее шантажировать.
— Это абсурд, — сказала она, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Никто не поверит в такую чушь.
— Неважно, поверят или нет, — усмехнулся Гриша. — Важно, что это испортит тебе репутацию. А ты так дорожишь своей репутацией, верно, Ася?
Она закрыла глаза, пытаясь сдержать подступающие слезы. Не от страха, а от разочарования. Человек, с которым она прожила пять лет, которого любила, оказался способен на такую подлость.
— Гриш, — тихо сказала она. — Что с тобой случилось? Когда ты стал… таким?
— Жизнь случилась, — огрызнулся он. — Не все могут быть такими успешными и правильными, как ты, Ася. Некоторым приходится выкручиваться, чтобы выжить.
— И шантаж — это твой способ выкручиваться? — она покачала головой, хотя он не мог этого видеть. — Это жалко, Гриш. И это не сработает.
— Посмотрим, — его голос звучал угрожающе. — У тебя есть три дня, чтобы подумать. Потом я начну действовать.
Ася услышала удаляющиеся шаги. Она прислонилась к стене, чувствуя, как дрожат ноги. Что теперь делать?
Первым порывом было позвонить Марине, но она остановила себя. Нет. Она не будет втягивать подругу в эту грязную историю. Не будет снова искать помощи у других. Она справится сама.
Следующим утром Ася отпросилась с работы и направилась в полицию. Писать заявление о вторжении в жилище и угрозах. Она не знала, поможет ли это, но бездействовать больше не могла.
В отделении ее внимательно выслушали, записали показания. Молодая женщина-следователь, Наталья, выглядела сочувствующей.
— К сожалению, — сказала она, когда Ася закончила рассказ, — без доказательств вторжения мы мало что можем сделать. Но угрозы и попытка шантажа — это уже серьезнее. Мы зафиксируем ваше заявление и проведем беседу с вашим бывшим мужем.
— Он будет все отрицать, — вздохнула Ася.
— Скорее всего, — согласилась Наталья. — Но сам факт, что вы обратились в полицию, может его остановить. Большинство таких шантажистов рассчитывают на то, что жертва будет бояться огласки и не пойдет в полицию.
— А если не остановит?
Наталья задумалась.
— Есть возможность установить камеры наблюдения в вашей квартире. Если он снова попытается проникнуть, у нас будут доказательства.
Ася кивнула. Это был разумный вариант.
— И еще, — добавила Наталья, — не бойтесь его угроз. Даже если он распространит какие-то слухи, это, конечно, неприятно, но не смертельно. Люди, которые действительно вас знают и ценят, не поверят в клевету.
Ася вышла из отделения с противоречивыми чувствами. С одной стороны, она сделала то, что должна была сделать — обратилась за помощью к закону. С другой — понимала, что закон не всегда может защитить от таких людей, как Гриша и его мать.
В тот же день она купила и установила небольшие камеры в своей квартире. Одну — в прихожей, вторую — в гостиной. Они автоматически отправляли запись в облачное хранилище, так что даже если Гриша или Тамара Петровна обнаружат и уничтожат камеры, записи сохранятся.
Три дня прошли в напряжении. Ася ждала, что в любой момент раздастся звонок от родителей или коллег с вопросами о странных слухах. Но ничего не происходило. На четвертый день, когда она уже почти поверила, что Гриша блефовал, позвонила Марина.
— Ты не поверишь, — сказала она без предисловий. — Мне только что звонила Тамара Петровна.
Ася почувствовала, как сердце ухнуло куда-то вниз.
— И что она хотела?
— Сказала, что беспокоится о тебе, — Марина фыркнула. — Якобы ты находишься в тяжелом эмоциональном состоянии после развода, и ей кажется, что ты можешь «сделать глупость».
— Что? — Ася не могла поверить своим ушам. — Какую еще глупость?
— Не знаю, она не уточнила, — голос Марины стал серьезным. — Но явно намекала, что ты нестабильна психически. Спрашивала, не замечала ли я за тобой странностей.
Ася закрыла лицо рукой. Вот, значит, какую тактику они выбрали. Не просто распространять слухи о ее якобы изменах, а еще и выставить ее психически нездоровой.
— И что ты ей ответила? — спросила она.
— Послала к черту, разумеется, — хмыкнула Марина. — Сказала, что ты в полном порядке, а вот ей и Грише стоило бы обратиться к психиатру. И добавила, что если они продолжат тебя доставать, то будут иметь дело со мной и моим братом.
Ася слабо улыбнулась. Брат Марины был бывшим военным, здоровенным мужиком, которого боялись все хулиганы в их районе.
— Спасибо, — искренне сказала она. — Но я не хочу втягивать тебя и Андрея в это.
— Поздно, — отрезала Марина. — Мы уже втянуты. И мы на твоей стороне.
После разговора с Мариной Ася решила действовать. Она больше не будет ждать, пока Гриша и Тамара Петровна нанесут удар. Она нанесет его первой.
На следующий день она отправила Грише сообщение: «Нам нужно поговорить. Приходи сегодня в 7 вечера. Только ты, без матери.»
Ответ пришел почти мгновенно: «Буду.»
Ровно в семь раздался звонок в дверь. Ася открыла, не спрашивая, кто там — она знала, что это Гриша. И знала, что камеры записывают все.
— Входи, — сказала она.
Гриша выглядел еще хуже, чем в прошлый раз. Но в глазах горел лихорадочный огонь, а на губах играла самодовольная улыбка.
— Решила согласиться? — спросил он, проходя в гостиную. — Умно.
— Нет, — спокойно ответила Ася. — Я решила положить этому конец.
Она достала телефон и показала ему экран. На нем был открыт сайт юридической фирмы, занимающейся случаями шантажа и клеветы.
— Я наняла адвоката, — сказала она. — И подала заявление в полицию о твоем незаконном проникновении в мою квартиру и попытке шантажа.
Гриша побледнел.
— Ты блефуешь, — неуверенно произнес он. — У тебя нет доказательств.
— Ошибаешься, — Ася указала на маленькую камеру на книжной полке. — Все записано. И то, как ты рылся в моих вещах, и твои угрозы у двери. Все.
Гриша уставился на камеру, затем перевел взгляд на бывшую жену.
— Ты не посмеешь подать на меня в суд, — сказал он, но в его голосе уже не было уверенности. — Ты не такая.
— Ты прав, — кивнула Ася. — Раньше я не была такой. Я бы промолчала, проглотила обиду, может, даже дала бы тебе денег, лишь бы ты оставил меня в покое. Но знаешь что, Гриш? Я изменилась. В отличие от тебя.
Она подошла ближе, глядя ему прямо в глаза.
— У тебя есть два варианта. Первый: ты и твоя мать оставляете меня в покое. Навсегда. Никаких звонков, никаких визитов, никаких разговоров за моей спиной. И тогда я не передам записи в полицию и не подам на тебя в суд за вторжение, кражу и шантаж.
— А второй вариант? — хрипло спросил Гриша.
— Ты продолжаешь свою кампанию, и тогда я использую все законные средства, чтобы защитить себя. И поверь мне, Гриш, — ее голос стал жестче, — я выжму из тебя все, что смогу. Моральный ущерб, компенсация за клевету… Ты не только останешься без денег, но и с уголовным делом.
Гриша смотрел на нее так, словно видел впервые. Возможно, так оно и было — он никогда не видел эту сторону Аси, жесткую, решительную, готовую бороться.
— Я… — он запнулся. — Мне просто нужны деньги, Ась. Я в отчаянии.
— Это не мои проблемы, — отрезала она. — Найди работу. Займи у друзей. Продай что-нибудь. Но оставь меня в покое.
Гриша опустил голову. В этот момент он выглядел как побитая собака — жалкий, сломленный. Но Ася уже не чувствовала к нему жалости. Только усталость и желание, чтобы все это наконец закончилось.
— Хорошо, — наконец сказал он. — Ты больше не услышишь ни обо мне, ни о маме.
— Надеюсь, — кивнула Ася. — А теперь уходи.
Когда за ним закрылась дверь, Ася медленно опустилась на диван. Руки дрожали, но внутри было удивительно спокойно. Она сделала то, что должна была сделать давно — защитила себя, свое пространство, свою жизнь.
Через неделю она узнала от общих знакомых, что Гриша устроился на работу в какую-то небольшую фирму и переехал в другой район города. А еще через месяц случайно встретила Тамару Петровну в супермаркете. Та сделала вид, что не заметила бывшую невестку, поспешно скрывшись за стеллажами. Ася только усмехнулась. Что ж, похоже, ее предупреждение подействовало.
Вечером того же дня они с Мариной сидели в их любимом кафе «У Нины».
— За тебя, — Марина подняла бокал вина. — За твою победу.
Ася улыбнулась, чокаясь с подругой.
— Знаешь, я никогда не думала, что смогу дать отпор. Всю жизнь старалась быть «хорошей девочкой» — не конфликтовать, уступать, искать компромисс.
— И куда тебя это привело? — хмыкнула Марина.
— В брак с мужчиной, который не уважал меня, и со свекровью, которая считала меня ковриком для вытирания ног, — Ася покачала головой. — Но больше никогда. Я поняла, что иногда нужно просто сказать «нет». Громко и четко.
— И ты сказала, — Марина с гордостью посмотрела на подругу. — И знаешь что? Тебе это идет. Эта уверенность, эта… сила.
Ася задумчиво покрутила бокал в руках.
— Самое смешное, что я действительно чувствую себя сильнее. Как будто сбросила тяжелый груз, который тащила на себе годами. Груз чужих ожиданий, чужих правил.
— И что теперь? — спросила Марина. — Какие планы?
Ася улыбнулась.
— Жить. Просто жить. На своей территории, по своим правилам. И знаешь что? Мне это нравится.
За окном кафе падал легкий снег, укрывая город белым покрывалом. Новый год, новые начинания. Ася смотрела на падающие снежинки и чувствовала странное спокойствие. Впервые за долгое время она не боялась будущего. Не боялась быть собой. Не боялась сказать «нет».
И это было прекрасное чувство.
