Яна открыла тетрадь в клеточку и аккуратно записала: «Июль — 68 000 рублей. Отложить — 25 000». Пять лет одна и та же цифра, один и тот же ритуал. Каждый месяц треть зарплаты уходила в накопления. Цель была простая и понятная — расширить однокомнатную квартиру до двухкомнатной.
Работа инженера по снабжению на строительном объекте приносила стабильный доход. Не огромные деньги, но достаточные для жизни и планов на будущее. Квартиру Яна купила ещё до замужества, влезла тогда в ипотеку по самые уши. Но справилась, выплатила досрочно, теперь жилплощадь принадлежала только ей.
Артём появился в жизни три года назад. Познакомились на корпоративе у общих друзей. Высокий, спокойный, с добрыми глазами. Работал водителем в транспортной компании, получал пятьдесят две тысячи рублей. Не миллионер, но порядочный человек. Расписались через год знакомства, без пышных торжеств и долгов за банкет.
Муж въехал в Янину квартиру и сразу начал называть жилплощадь «нашей». Поначалу это даже умиляло — мужчина чувствовал себя хозяином в доме. Но со временем Яна заметила странную закономерность. Все крупные траты ложились на неё. Коммунальные платежи, ремонт протекающего крана, замена стиральной машины — везде протягивалась Янина карта.
Артём не уклонялся от домашних дел. Продукты покупал регулярно, иногда оплачивал мелкие покупки типа бытовой химии или лампочек. Но серьёзные расходы обходил стороной. Словно считал, что раз квартира изначально была Яниной, то и содержать её должна только хозяйка.
— Артём, а давай вместе копить на расширение, — предложила как-то Яна за ужином. — Ты можешь откладывать хотя бы по десять тысяч в месяц.
— Конечно, родная. Мы же команда, — кивнул муж, отправляя в рот ложку супа. — Обязательно подключусь к накоплениям.
Но месяцы шли, а дополнительных денег в заветной банке не прибавлялось. Артём находил разные причины. То машину нужно было отремонтировать, то коллега попросил в долг, то просто «зарплату задержали». Яна не настаивала, продолжала копить одна. В конце концов, инициатива расширения исходила от неё.
К лету накопилось уже семьсот пятьдесят тысяч рублей. Сумма внушительная, но до цели ещё далеко. По расчётам риелтора, для размена на двухкомнатную квартиру в том же районе нужно было доплатить минимум полтора миллиона. Значит, копить ещё года два, не меньше.
Вечерами Яна пересматривала объявления в интернете, прикидывала варианты. Артём обычно в это время смотрел телевизор или листал телефон. Участие в планах проявлял поверхностное — кивал, соглашался, но никогда не предлагал конкретных решений.
Сестра Артёма Лена заехала в гости в субботу утром. Принесла пирог с капустой и новости о родителях. Василий Петрович и Галина Ивановна жили в той же квартире, где вырос Артём. Трёхкомнатная хрущёвка на окраине города, с видом на промзону и вечными проблемами с отоплением.
— Артёмка, родители совсем сдали, — Лена разрезала пирог на порции. — Папе семьдесят три, маме шестьдесят девять. Им бы на дачу перебраться, свежий воздух, огородик. А то в городе задыхаются.
— Да, понимаю, — Артём налил чай в чашки. — Но ведь дача — это деньги. Участок купить, домик построить.
— Вот и я о том же. Может, поможем им? Участок недорого можно найти, в садовом товариществе. Тысяч за четыреста — пятьсот. А домик они сами построят, папа всю жизнь руками работал.
Яна молча слушала разговор, доедая пирог. Лена говорила правильные вещи, но почему-то слова звучали неискренне. Словно сестра мужа отрепетировала речь заранее.
— У меня сейчас денег нет, — развёл руками Артём. — Машину в сервис отдавал, движок капиталить пришлось.
— А у вас? — Лена повернулась к Яне. — Вы же копите на что-то. Артём рассказывал.
Яна поперхнулась чаем. Муж, оказывается, обсуждал с сестрой семейные финансы. Причём рассказывал так, будто накопления общие.
— Я коплю на расширение квартиры, — ответила Яна сухо. — Пять лет собираю деньги.
— Ну так расширение же не горит. А старикам помочь нужно срочно. Папе врач сказал — городской воздух для лёгких вреден. После того пневмонита, что весной был.
Лена ушла через час, оставив после себя тяжёлое ощущение. Яна убирала посуду и думала о странности ситуации. Почему именно сейчас родители мужа решили, что им нужна дача? И почему помощь ждут от неё, а не от собственных детей?
Вечером, когда Яна проверяла рабочую почту, Артём подсел рядом на диван. Обнял за плечи, поцеловал в висок. Такая нежность обычно предшествовала серьёзному разговору.
— Янусик, я тут подумал о наших родителях.
Яна закрыла ноутбук, повернулась к мужу.
— О твоих родителях, — поправила спокойно.
— Ну да, о моих. Лена права — им действительно тяжело в городе. Особенно после болезни папы.
— И что ты предлагаешь?
Артём замялся, словно подбирал слова.
— А если бы часть твоих накоплений — ну, тысяч семьсот — отдать родителям? На участок. Домик они сами построят, руки у папы золотые. А долги брать не хотят, гордые очень.
Яна наклонила голову набок, внимательно посмотрела на мужа. Неужели Артём серьёзно предлагает потратить её деньги на дачу для его родителей? Деньги, которые копились по рублю пять лет подряд?
— Ты предлагаешь мне потратить свои накопления, которые я собирала пять лет, чтобы купить дачный участок твоим родителям? — переспросила медленно.
— Ну не совсем потратить. Это же инвестиция в семью. И потом, родители не вечные. Когда-нибудь всё к нам же вернётся.
Яна встала с дивана, прошлась по комнате. Мысли путались, хотелось разобраться в происходящем по порядку.
— Артём, твои родители ко мне как относятся? Припомни.
— Нормально относятся. Ты что?
— Твоя мать при знакомстве сказала Лене, что я карьеристка без души. Я случайно услышала на кухне. Потом постоянно намекала, что настоящая женщина должна детей рожать, а не по стройкам лазить.
Артём неловко пожал плечами.
— Ну мама иногда резко говорит. Но она тебя уважает. И вообще, они всё для нас делали. Меня воспитали, на ноги поставили.
— Для тебя. Не для нас, а для тебя, — поправила Яна. — Я, если не забыл, познакомилась с ними уже взрослой. И ничем им не обязана.
— Ну ты же жена мне. Значит, и родители теперь общие.
Яна остановилась, посмотрела на мужа внимательно. Артём сидел на диване, искренне недоумевая, почему супруга не разделяет его энтузиазма. В глазах читалась уверенность — конечно, жена поможет его семье. Разве не для этого люди женятся?
— Артём, а сколько денег ты отложил на дачу родителям?
— Я же говорил — сейчас тяжело с деньгами. Машину ремонтировал.
— Хорошо. А сколько ты откладываешь на наше общее будущее? На расширение квартиры?
Муж замялся, начал что-то мямлить про нестабильную работу и непредвиденные расходы.
— То есть на дачу родителям денег нет, на наши планы денег нет. Но мои накопления вполне можно потратить на твоих родителей. Я правильно понимаю?
— Ну почему так? Мы же команда. Что твоё, то и моё.
— А что моё, то тоже моё? Или только твоё становится нашим?
Артём поднялся с дивана, подошёл к жене.
— Тебе что, жалко? Это же наши родители! Они старенькие, больные. А ты из-за каких-то денег скандал устраиваешь.
Эти слова стали последней каплей. Яна прошла в спальню, достала из шкафа знакомую тетрадь в клетку. Вернулась в комнату, положила на стол перед мужем.
— Смотри. Пять лет, каждый месяц — двадцать пять тысяч рублей. Иногда больше, если премия была. Семьсот пятьдесят тысяч рублей собрано по копейке. На мечту о нормальной квартире.
Артём полистал страницы, кивнул.
— Ну и что? Деньги есть, значит можно потратить.
— На что потратить?
— Ну на родителей. На дачу.
— А моя мечта о двухкомнатной квартире?
— Так подождёт ещё пару лет. Никуда не денется.
Яна закрыла тетрадь, убрала со стола. Встала напротив мужа, посмотрела прямо в глаза.
— Я тебе не мама Тереза. Родителей жалко? Построй им дачу — на свои деньги! А мои копились на моё будущее. И точка.
Артём замер, словно не ожидал такого ответа. Лицо мужа покраснело, глаза сузились.
— Вот так значит. Настоящее лицо показала. Жадная ты, Яна. Жадная и бессердечная.
— А ты лицемерный. Три года живёшь в моей квартире, платишь копейки за продукты и вдруг решил, что мои деньги — общие.
— Да пошла ты! — Артём схватил куртку с вешалки, рванул к двери. — Проветрюсь. А ты тут сиди со своими купюрами.
Дверь хлопнула так сильно, что задрожали стёкла в шкафу. Яна осталась одна в гулкой тишине. Посмотрела на часы — половина десятого вечера. Муж ушёл неизвестно куда, неизвестно на сколько.
Артём вернулся в половине второго ночи. Прошёл в ванную, потом сразу в спальню. Улёгся на самый край кровати, отвернувшись к стене. Утром встал первым, собрался на работу молча. Яна сидела на кухне с кофе, но муж даже не поздоровался.
— Ты правда не понял, в чём был абсурд? — спросила Яна, когда Артём наливал себе чай. — Или надеялся, что я забуду?
Муж пожал плечами, не поднимая глаз.
— Да ну, ты всё слишком серьёзно воспринимаешь. Обычный семейный разговор.
— Обычный? Ты требовал семьсот тысяч рублей на дачу людям, которые меня терпеть не могут.
— Никто тебя не терпеть не может. Ты сама себе всё придумываешь.
Артём допил чай, поставил чашку в раковину и ушёл на работу. Яна проводила мужа взглядом и поняла — он искренне считает себя правым. В голове Артёма сложилась простая схема: жена должна помогать его родителям, потому что теперь все родственники общие.
Вечером зазвонил телефон. На экране высветилось — Галина Ивановна. Свекровь звонила редко, обычно только по праздникам или с какими-то срочными просьбами.
— Яночка, здравствуй, — голос Галины Ивановны звучал натянуто. — Тут Артём рассказал про ваш вчерашний разговор. Ну что ты как маленькая? Дачу родителям пожалела.
— Здравствуйте, Галина Ивановна. Я не пожалела дачу. Я отказалась тратить свои накопления на ваши нужды.
— Твои накопления? — голос свекрови стал резче. — А мой сын где живёт? В твоей квартире. Значит, и деньги должны быть общие.
— Ваш сын живёт в моей квартире бесплатно. За коммунальные услуги не платит, в ремонт не вкладывается. А теперь ещё хочет мои деньги потратить.
— Ну ты вообще! Мой сын под каблуком оказался. Как ты потом жить будешь, если мы старость в городской духоте проведём? Совесть не замучает?
Яна посмотрела на телефон, вздохнула. Разговор шёл по кругу. Свекровь не хотела понимать простую вещь — чужие деньги нельзя тратить без спроса.
— Галина Ивановна, просьба не вмешиваться в наши финансы. Я не подписывалась на меценатство для вашей семьи.
— Что-о-о? Да как ты смеешь?
Яна сбросила вызов, заблокировала номер. Хватит. Пусть свекровь обсуждает её жадность с кем угодно. Главное, что накопления остались нетронутыми.
Артём пришёл домой мрачный. Ужинал молча, на вопросы отвечал односложно. После еды сел к телевизору, включил какой-то боевик на полную громкость.
— Артём, нам нужно поговорить, — Яна выключила телевизор.
— О чём? — муж даже не повернул голову.
— О том, что происходит между нами. Ты злишься, что я не дала денег твоим родителям?
— Ты выставила всех жадной. Мне теперь неловко перед семьёй. Мать звонила, плакала.
— Мне было неловко, когда ты даже не подумал спросить, чего хочу я. Ты просто решил за меня.
— Да что я такого решил? Попросил помочь родителям. Нормальная просьба.
— Попросил потратить мои деньги на чужих людей.
— Чужих? — Артём наконец повернулся к жене. — Это мои родители! Они тебе теперь чужие?
— Они мне никто. Я их уважаю как твоих родителей, но ничем им не обязана. И денег мне на них тратить не хочется.
— Вот так прямо и скажи — не хочется.
— Говорю. Не хочется. Потому что я коплю эти деньги для себя.
Артём встал с дивана, прошёлся по комнате. Остановился у окна, долго смотрел на улицу.
— Знаешь что, Яна? Я думал, что женился на хорошем человеке. А оказалось — на расчётливой эгоистке.
— А я думала, что вышла замуж за мужчину, который будет меня поддерживать. А оказалось — за иждивенца, который хочет тратить мои деньги на своих родственников.
Они смотрели друг на друга через комнату. В глазах Артёма читалось разочарование и обида. В глазах Яны — твёрдость и решимость.
— Слушай, давай по-честному, — Яна села на диван, сложила руки на коленях. — Ты уходишь или остаёшься? Если остаёшься — то без претензий на мои накопления.
Артём молчал несколько минут. Потом подошёл к прихожей, достал из кармана куртки ключи от квартиры. Положил на стол.
— Наверное, я переборщил. С требованиями этими.
— Наверное? Или точно?
— Точно. Но родителям всё равно хочется помочь.
— Помогай. Только не за мой счёт.
Артём кивнул, пошёл в спальню. Через полчаса вышел с дорожной сумкой. Собрал самые необходимые вещи.
— Пока поживу у родителей. Подумаю обо всём.
— Хорошо.
— Ты не против?
— Наоборот. Считаю правильным решением.
Артём постоял в дверях, словно ждал, что жена передумает, попросит остаться. Но Яна молчала, листая журнал. Муж ушёл тихо, без хлопанья дверью.
Неделя прошла в удивительной тишине. Никто не звонил с упрёками. Галина Ивановна молчала, Лена тоже. Артём не писал сообщений, не звонил. Яна жила размеренно — работа, дом, планы на будущее.
Вечерами доставала тетрадь, пересчитывала накопления. Добавила к основной сумме ещё двадцать пять тысяч за прошлый месяц. Получилось семьсот семьдесят пять тысяч рублей. До цели оставалось ещё много, но каждый месяц приближал мечту о двухкомнатной квартире.
Яна поняла — впервые за долгое время чувствует, что всё под контролем. Никто не претендует на её деньги, не строит планы за её счёт. Можно спокойно копить и планировать будущее.
Через две недели после ухода мужа на телефон пришло уведомление о переводе. Пять тысяч рублей от Артёма. К переводу прилагалось сообщение: «Вношу в фонд дачи. Родительской. Буду каждый месяц перечислять».
Яна рассмеялась вслух. Пять тысяч рублей на дачу, которая должна стоить четыреста тысяч минимум. При такой скорости накоплений родители Артёма получат участок лет через семь. Если доживут.
Но главное было не в смешности ситуации. Артём наконец понял простую истину — хочешь помочь родителям, помогай сам. Из собственного кармана, собственным трудом.
Яна добавила отправителя в чёрный список, удалила сообщение. Открыла окно, впустила в квартиру свежий летний воздух. Теперь у неё будет не только двухкомнатная квартира через пару лет. Теперь у неё будет свобода дышать полной грудью, не оглядываясь на чужие потребности и претензии.
Тетрадь лежала на столе, открытая на последней странице. Семьсот семьдесят пять тысяч рублей. Цифра, заработанная честным трудом и терпением. Цифра, которая принадлежала только ей и работала только на её мечты.
Яна взяла ручку, аккуратно записала план на ближайший месяц. Двадцать пять тысяч отложить как обычно. Плюс премия за завершённый объект — ещё тысяч десять. К концу года накопится почти миллион. А там уже можно серьёзно заниматься поиском подходящей двухкомнатной квартиры.
Будущее больше не зависело от капризов родственников и их представлений о семейном долге. Будущее снова стало личным делом.
