— Я не могу так больше жить, Алиса. Эта корпоративная гонка высасывает из меня все соки, — Никита провел рукой по волосам, глядя на жену умоляющим взглядом. — Мне нужно время, чтобы найти себя настоящего.
Алиса задержала дыхание, силясь понять, что именно чувствует. Раздражение? Сочувствие? Недоумение? Они женаты всего три месяца, а муж уже хочет «найти себя»?
Солнце заливало их просторную кухню янтарным светом. Вокруг — идеальный порядок, белоснежные столешницы, хромированные поверхности.
Алиса любила, когда всё находилось на своих местах. Но теперь что-то в её тщательно выстроенной жизни медленно выходило из-под контроля.
— Никита, — её голос звучал мягче, чем она ожидала, — ты хочешь уволиться? Сейчас?
— Именно поэтому! — В глазах Никиты вспыхнул огонь, такой знакомый, такой притягательный. — Я хочу быть достойным тебя. Этого дома. Нашей жизни. А сейчас я как белка в колесе, пропадаю в офисе с утра до ночи. Ты много зарабатываешь, купила целый огромный дом.
Алиса почувствовала, как сомнение внутри борется с чувством вины. Действительно, последние месяцы были напряженными.
Её сеть фитнес-клубов расширялась, она только открыла магазин здорового питания. Никита тоже работал на износ в брокерской компании.
— Я могу позволить себе паузу, — продолжал он, взяв её за руки. — У нас достаточно сбережений. А ты сможешь сосредоточиться на своём бизнесе.
Прошёл месяц. Алиса сидела в машине перед своим загородным домом, не решаясь выйти. На часах почти десять вечера, её рабочий день, как обычно, затянулся.
Дома её ждал Никита. Точнее, то, что от него осталось.
Первая неделя его «поиска себя» была наполнена энтузиазмом: он начал писать бизнес-план, ходил на пробежку, готовил ужины.
Но затем энтузиазм таял с каждым днём, как кубик льда в горячем чае. Всё чаще она заставала мужа на диване перед телевизором, с пустым взглядом и пивом в руке.
Глубоко вздохнув, Алиса вышла из машины. У порога её встретил Барс, золотистый ретривер, подаренный Никитой на годовщину знакомства. Еще до свадьбы.
Единственное существо, искренне радующееся её приходу в последнее время.
— И что будем делать, Барс? — шепнула она, зарываясь лицом в тёплую шерсть. Пёс лизнул её в щеку, будто говоря: «Разберёмся».
В доме пахло пиццей и застоявшимся воздухом. Никита полулежал на диване, уткнувшись в ноутбук. На журнальном столике — пустые бутылки и коробка с остатками еды.
— Я дома, — произнесла Алиса, ощущая странное желание развернуться и уйти. Куда угодно.
— А, привет, — он улыбнулся, но не оторвался от экрана. — Там пицца осталась, если голодная.
Алиса почувствовала, как что-то внутри надломилось. Они познакомились два года назад, когда она выступала на бизнес-форуме, а он задал самый интересный вопрос из зала.
Потом была весна, полная свиданий, долгих разговоров о будущем, признаний в любви. Он восхищался её умом и независимостью. Она — его амбициями и чувством юмора.
Куда это всё исчезло?
— Никита, нам нужно поговорить, — Алиса присела на край дивана.
— Давай завтра? — он даже не взглянул на неё. — Я тут читаю интересную статью про вклады. Кажется, я нашёл потрясающую инвестиционную возможность.
Заиграла мелодия телефона Никиты. Он ответил, полностью игнорируя Алису:
— Да, мам… Конечно, я помню… Нет, нет проблем… Перезвоню завтра…
Положив трубку, он наконец посмотрел на Алису:
— Слушай, у мамы проблемы с квартирой. Что-то с трубами. Она спрашивала, нельзя ли…
— Пожить у нас? — закончила Алиса, чувствуя, как по коже пробегает холод предчувствия.
— Всего на пару дней, — улыбнулся Никита с обезоруживающим видом. — И может, заодно сестра с детьми. У них там невыносимо.
В ушах у Алисы зазвенело. Что-то подсказывало: эти «пара дней» изменят всё. Навсегда.
— Алиса, ты ведь понимаешь? — в голосе Никиты появились умоляющие нотки. — Это моя семья. Им некуда пойти.
Она сглотнула комок в горле:
— Когда они приедут?
— Завтра, — сказал он, вновь утыкаясь в экран. — Нужно встретить их с вокзала. Ты сможешь?
«Что-то идёт не так», — пронеслось в голове Алисы, и впервые с начала их отношений она ощутила, как внутри зарождается страх.
***
— Ой, ну что за чашки? У вас нет нормальных? — Галина Петровна, мать Никиты, брезгливо поставила фарфоровую чашку на стол. — В таких напитка на два глотка.
Алиса сжала губы, считая до десяти. Две недели. Галина Петровна, сестра Никиты Анна и двое её детей жили в их доме уже две недели, а не «пару дней», как обещал муж.
— Это коллекционный фарфор, — мягко пояснила Алиса. — Но я могу достать другие, если…
— Не нужно, — отрезала Галина Петровна, выплёскивая остатки чая в раковину. — Пойду, постою на вашей… как это… веранде.
Алиса проследила взглядом за грузной фигурой свекрови, двигавшейся через гостиную к выходу.
Каждый шаг Галины Петровны по светлому ковру (в уличных тапочках!) отзывался внутри Алисы глухим ударом. Ковёр был из новозеландской шерсти, привезённый на заказ. А теперь…
— Киря! Не смей трогать вазу! — резкий окрик Анны вывел Алису из оцепенения.
Четырёхлетний племянник мужа, размахивая игрушечным самолётом, опасно приблизился к её любимой хрустальной вазе на журнальном столике.
Анна, не вставая с дивана, крикнула ещё раз и вернулась к прокручиванию ленты в телефоне.
Где-то в доме заплакал второй ребёнок — двухлетняя Маргарита. Алиса поморщилась.
Крики, плач, разбросанные игрушки, вещи, занявшие все шкафы и комоды, упаковки от еды… Её безупречный дом превратился в хаотичное общежитие.
А Никита? Где Никита?
Алиса прошла в кабинет, который они раньше делили. Муж лежал на кожаном диване, слушая музыку в наушниках. Увидев Алису, он приподнялся и снял один наушник.
— Слушай, мама спрашивала, может, обновим им гардероб? У Анны совсем ничего приличного не осталось, а с работы её уволили…
Алиса присела на край стола, внезапно ощущая странную лёгкость. Словно происходящее — абсурдный сон.
— Никита, — её голос звучал неожиданно спокойно, — они собирались погостить пару дней. Прошло две недели. Когда они уедут?
Он нахмурился:
— Ты что, выгоняешь мою семью?
— Я спрашиваю, когда они уедут, — повторила Алиса, сохраняя тот же ровный тон.
— Не знаю, — Никита пожал плечами. — У мамы квартира до сих пор затоплена. У Анны проблемы с деньгами. Им некуда идти.
— А искать решение они пробовали? Анна — работу? Твоя мама — мастеров для ремонта?
Никита резко сел, на его лице проступило раздражение.
— Ты сейчас серьёзно? У мамы мало денег. Анна — мать-одиночка. А ты… — он обвёл рукой кабинет, — с твоими доходами жалеешь им помочь?
Что-то оборвалось внутри Алисы. Она встала.
— Я строила свой бизнес десять лет. Без выходных, без отпусков. На кредиты, которые до сих пор выплачиваю. И дело не в деньгах, Никита. Дело в уважении.
— К чему? — он усмехнулся. — К твоим фарфоровым чашкам?
Разговор прервал грохот из гостиной, за которым последовал детский плач и крик Анны. Алиса закрыла глаза. Затем, не сказав больше ни слова, вышла из кабинета.
В гостиной разыгралась привычная за последние дни картина: разбитая ваза на полу, ревущий Кирилл, Анна, безуспешно пытающаяся успокоить сына, и Галина Петровна, комментирующая происходящее:
— Вот зачем было ставить вазу, где дети играют? Им же любопытно!
Алиса молча прошла мимо, взяла ключи от машины и направилась к выходу. За её спиной Галина Петровна громко произнесла:
— Я всегда говорила, Никита не умеет выбирать женщин. Посмотри на неё — даже не помогла убрать.
***
В офисе было спокойно. Алиса сидела за своим столом, просматривая финансовую отчётность по новому фитнес-клубу.
Цифры смотрели на неё, но мысли блуждали далеко. Жизнь, которую она тщательно выстраивала, рушилась. Её дом, её пространство — всё захвачено. А муж… кем стал тот, кого она полюбила?
В дверь постучали.
— Алиса Сергеевна, можно? — В кабинет заглянула главный бухгалтер, Марина Викторовна.
— Да, конечно.
Бухгалтер неуверенно переступила порог:
— Я по поводу запроса… На перевод пятидесяти тысяч.
Алиса нахмурилась:
— Какого перевода?
— Ваш супруг звонил. Сказал, что вы в курсе. Для семейных нужд, так он выразился. Я просто… — Марина замялась. — Обычно вы предупреждаете заранее о крупных личных расходах.
Алиса почувствовала, как кровь отхлынула от лица.
— Да, я в курсе, — произнесла она механически. — Спасибо, что уточнили.
Когда дверь за бухгалтером закрылась, Алиса откинулась на спинку кресла. Значит, теперь Никита распоряжается её деньгами за её спиной?
Перед глазами промелькнула вся картина: муж, бросивший работу, родственники, заполонившие дом, бесконечные траты на «семейные нужды».
«Меня используют. И даже не скрывают», — мысль прозвучала неожиданно чётко, заглушая все остальные.
Телефон завибрировал — сообщение от Никиты:
«Мама говорит, ты ушла. Киря случайно разбил вазу, не сердись. Кстати, я тут нашёл отличное предложение по инвестициям. Нужно буквально сто тысяч для старта. Я взял уже 50, нужно ещё немного. Ужин будет? Уже иду домой.»
Алиса положила телефон экраном вниз. В голове зародился план.
Утро выдалось ясным. Несколько часов она провела в офисе, уточняя детали своего решения с юристом компании.
Алиса тихо поднялась с кровати, стараясь не разбудить Никиту. Впрочем, муж спал крепко, повернувшись к ней спиной. Даже во сне между ними пролегала невидимая стена отчуждения.
Она спустилась вниз, морально готовясь к привычному беспорядку. Но реальность превзошла ожидания.
Весь первый этаж представлял собой комнату бедствия: разбросанные игрушки, пакеты с чипсами, пустые бутылки, детская одежда.
Галина Петровна и Анна, по-видимому, устроили вечеринку ночью. На белоснежном ковре красовались бурые пятна.
Алиса медленно выдохнула. Ни раздражения, ни гнева — только ледяная решимость.
Она налила себе кофе и вышла на веранду. Роса блестела на траве, в воздухе пахло свежестью и сосновой хвоей. Этот дом, это место — всё было частью её мечты. Мечты, которую она воплотила собственными руками.
Телефон Алисы завибрировал — входящий звонок от её начальника службы безопасности.
— Илья, доброе утро. Да, всё по плану. К десяти. Спасибо.
Она отключилась и сделала глоток кофе. На кухне послышался шум — Галина Петровна спустилась первой, в шлёпанцах на босу ногу, и сразу же начала греметь посудой.
— Ой, ты уже встала? — удивилась она, заметив Алису на веранде. — А я думала, ты снова на работе ночуешь.
Алиса молча вошла на кухню.
— Слушай, — продолжала Галина Петровна, наливая себе кофе из турки Алисы, — тут такое дело… У Кирюши день рождения через неделю. Мы хотим заказать аниматоров, тортик, подарки… Никита сказал, ты не против выделить денежки?
Она произнесла это так буднично, словно речь шла о паре сотен рублей на хлеб.
Алиса поставила чашку на стол. Где-то наверху хлопнула дверь — остальные обитатели дома тоже просыпались. Скоро вся «семья» соберётся на кухне, требуя завтрак и внимание.
— Нет, — ответила Алиса спокойно.
— Что «нет»? — растерялась Галина Петровна.
— Я не буду выделять деньги на день рождения вашего внука.
Лицо свекрови вытянулось:
— Как это? Никита обещал…
— Я устала тратить деньги на твою родню и тебя, дорогой муж, — произнесла Алиса, повернувшись к лестнице.
В проёме стоял сонный Никита, за его спиной маячила Анна с младшей дочкой на руках.
— Собирайте вещи и валите, — добавила Алиса всё тем же ровным тоном.
Несколько секунд стояла звенящая напряжением пауза. Затем все заговорили одновременно:
— Ты что, сбрендила?! — возмутилась Галина Петровна.
— Ты не можешь нас выгнать! — взвизгнула Анна.
— Алиса, ты в своём уме? — Никита подошёл ближе, лицо его исказилось от гнева. — Это мой дом тоже!
— Технически, — Алиса говорила тихо, но её слова прорезали все остальные звуки, — это мой дом. Куплен на мои деньги, оформлен на меня. Я купила его до свадьбы.
— Но я твой муж! — Никита стукнул кулаком по столу.
— Да, пока ещё муж, — кивнула Алиса. — Но я подала на развод вчера вечером. Вот копия заявления, — она достала из сумки конверт. — А вот уведомление для вас, Галина Петровна, и для тебя, Анна.
У вас есть два часа, чтобы собрать вещи.
На кухне воцарилась гробовая тишина. Галина Петровна сидела с приоткрытым ртом, Анна прижимала к себе ребёнка, а Никита, казалось, потерял дар речи. Его лицо побелело, потом пошло красными пятнами.
— Ты… ты не можешь… — наконец выдавил он. — Где мы будем жить?
— Это не мои проблемы, — пожала плечами Алиса. — Я даю вам два часа из вежливости. Юридически могла бы вызвать полицию прямо сейчас.
Никита резко двинулся к ней, хватая за плечи:
— Послушай меня, дорогая. Ты просто устала. Переутомилась. Давай поговорим спокойно…
Входная дверь открылась, и в дом вошли двое крепких мужчин в тёмных костюмах.
— Алиса Сергеевна? — позвал один из них.
— Да, Илья, — отозвалась она, высвобождаясь из хватки мужа. — Знакомьтесь, это начальник службы безопасности моей компании, Илья, и его заместитель Пётр. Они помогут вам собраться.
— Это незаконно! — взвизгнула Галина Петровна, но в её голосе уже звучала неуверенность.
— Я нахожусь на своей территории и прошу удалить незаконно проживающих лиц. Всё абсолютно законно.
Следующие полтора часа превратились в хаос из другого сорта: крики, угрозы, слёзы, попытки Никиты то задобрить, то запугать жену.
Но Алиса оставалась непреклонной. Она сидела на веранде, отдавая распоряжения по телефону своему юристу, пока в доме шли сборы.
К полудню всё было кончено. Анна с детьми и Галина Петровна сидели в такси, вызванном Алисой, а их вещи были погружены в багажник и на крышу машины.
Никита стоял на крыльце с двумя чемоданами, всё ещё не веря в происходящее.
— Алиса, — начал он, когда она вышла проводить их, — давай всё-таки поговорим. Я понимаю, что перегнул палку. Я найду работу, клянусь. Мама и Анна съедут к концу недели, обещаю.
— Прощай, Никита, — просто ответила она. — Дальнейшие коммуникации — через моего адвоката.
Такси тронулось. Никита, понурив голову, побрёл к остановке. Алиса смотрела ему вслед, ощущая странную смесь опустошения и свободы.
***
Когда охранники уехали, она вернулась в дом. Знакомые стены встретили её непривычной тишиной.
Разбросанные вещи, осколки, пятна — всё это можно убрать. Нанять клининг, купить новую вазу, переклеить обои, если понадобится.
Материальные вещи можно починить или заменить. А вот сердце и самоуважение — нет.
Алиса прошла на кухню, поставила чайник. Впервые за долгие недели она могла сделать это, не боясь комментариев или требований. Просто женщина на своей кухне, в своём доме.
В дверь позвонили — вернулся Пётр, забывший папку с документами.
— Извините за беспокойство, Алиса Сергеевна, — улыбнулся он, забирая папку. Помедлив, добавил: — Наконец-то дом снова ваш.
Алиса кивнула, впервые за день позволив себе улыбку:
— Да, Пётр. И не только дом.
Захлопнув дверь, она прислонилась к ней спиной и медленно выдохнула. За окном пел соловей, солнце играло в листве деревьев. Её мир, её жизнь, её решения.
«Лучше быть одной в своём доме, чем королевой среди нахлебников», — подумала Алиса.
Она поднялась на второй этаж, в свою спальню. Открыла настежь окно, впуская свежий воздух. А затем достала из шкафа несессер с косметикой, духи, переоделась в любимое платье.
Сегодня начинался новый день. И новая Алиса.
