Виктория резала хлеб к завтраку, когда в дверь позвонили. Артем поднял голову от телефона.
— Наверное, мама, — проговорил он и пошел открывать.
Через минуту на кухне появилась свекровь с привычной улыбкой. Галина Петровна всегда приходила без предупреждения, словно это была ее собственная квартира.
— Доброе утро, детки! — она поцеловала сына в щеку. — Надеюсь, не отвлекаю? Была рядом, решила заглянуть.
— Конечно, проходите, — Виктория встала из-за стола. — Кофе будете?
— С удовольствием.
Артем вернулся к телефону, а Виктория поставила турку на плиту. Свекровь уселась напротив сына и внимательно осмотрела кухню.
— Как дела у вас? — спросила Галина Петровна, принимая чашку от Виктории.
— Работа есть, дом в порядке, — ответил Артем.
Виктория вернулась к столу и взяла свой бутерброд. Свекровь попробовала кофе и довольно кивнула.
— А знаешь, сынок, — начала Галина Петровна, размешивая сахар, — твоему Максиму уже восемнадцать исполнилось.
— Да, помню, — спокойно кивнул Артем.
— Взрослый совсем стал, — продолжала свекровь. — В институт поступил. Ты должен сыну подарок отличный сделать.
Виктория медленно жевала, стараясь сосредоточиться на еде. Слово «отличный» неприятно резануло слух.
— Подумаю над этим, — муж спокойно допивал кофе.
— Не подумаешь, а обязательно сделаешь, — строго поправила Галина Петровна. — Подарок должен быть подходящий для восемнадцатилетия. Серьезный возраст, взрослая жизнь начинается.
— Мам, я понимаю, — проговорил Артем. — Что-нибудь придумаю.
— Вот именно что-нибудь и не подойдет, — качнула головой свекровь. — Раз уж ты развелся с его мамой, то хотя бы подарками не обижай мальчика.
Кусок хлеба застрял в горле. Виктория поспешно сделала глоток чая. Разговоры о бывшей всегда выводили из равновесия. А теперь еще и намеки на дорогие подарки.
— Подарок должен быть достойный, — настаивала свекровь, постукивая ложечкой по краю чашки. — А то сын обидится. В таком возрасте дети особенно чувствительные к проявлениям внимания.
Виктория смотрела в окно, где за стеклом покачивались ветки. В голове уже считались расходы на этот загадочный подарок.
— Конечно, мам, — согласился Артем. — Я все учту.
— Вот и хорошо, — Галина Петровна допила кофе и встала из-за стола. — Ну ладно, детки, побежала я. Дел много накопилось.
Свекровь поцеловала сына в щеку и помахала Виктории рукой.
— И не забывай про подарок, слышишь? — напомнила она от двери.
— Хорошо, мам.
Дверь закрылась. Виктория встала и собрала пустые чашки.
— Что собираешься дарить? — спросила она, не оборачиваясь к мужу.
Артем потер затылок и вздохнул.
— Пока не знаю. Нужно подумать, что ему может понравиться.
— И на какую сумму рассчитываешь? — Виктория поставила чашки в раковину.
— Пока думаю, — он пожал плечами и отложил телефон. — Посмотрим, что подойдет.
Виктория обернулась и посмотрела на мужа. Артем снова взял телефон, пролистывая ленту, словно разговор о подарке его совсем не занимал.
Следующие две недели прошли в странной атмосфере. Артем стал каким-то отстраненным, постоянно погруженным в свои мысли. Виктория пыталась разговорить мужа, но тот словно отгородился невидимой стеной.
— Тебя что-то беспокоит? — спросила Виктория однажды вечером, когда застала Артема молча сидящим на диване.
— Нет, все нормально, — ответил он, даже не подняв глаз от экрана.
Виктория садилась рядом, пыталась прижаться к плечу, но муж только напрягался. Это расстраивало. За три года брака Артем никогда не был таким закрытым. Виктория искренне любила мужа и переживала, что между ними появилась пропасть.
— Может, поговорим? — предлагала она. — Расскажешь, что происходит?
— Позже, Вик. Сейчас голова не варит, — отмахивался Артем.
Но «позже» так и не наступало. Артем приходил с работы молчаливый, ужинал, уткнувшись в телефон, и рано ложился спать. Виктория недоумевала. Раньше они обо всем говорили, делились планами и мыслями. А теперь муж постоянно разговаривал по телефону с матерью.
В четверг вечером, когда Виктория готовила ужин, Артем вдруг заговорил:
— Я кое-что решил по поводу подарка Максиму.
Виктория подняла голову от кастрюли. Наконец-то муж заговорил о том, что его мучило.
— И что же? — спросила она, помешивая овощи.
— Нашел отличную однушку, — сказал Артем, присаживаясь за стол. — В новом районе, хорошая планировка. Парню восемнадцать, самое время иметь собственное жилье.
Виктория кивнула, ставя тарелки на стол.
— Разумная идея. Свои метры всегда лучше съемных.
— Именно так я и подумал, — оживился Артем. — Возьму ипотеку на себя.
— Сколько стоит квартира? — поинтересовалась Виктория, разливая суп.
— Четыре с половиной миллиона. Первоначальный взнос нужен около миллиона, — Артем внимательно смотрел на жену. — Проблема в том, что у меня накоплений нет. Поэтому прошу тебя помочь.
Виктория замерла с половником в руке. Миллион рублей. Почти все ее сбережения.
— Артем, но у меня денег нет, — сказала она, садясь напротив мужа.
— Как нет? — удивился он. — На твоем счету лежит почти миллион.
— Лежал, — поправила Виктория. — Я отдала эти деньги маме месяц назад.
Лицо Артема изменилось. Брови сдвинулись, губы сжались.
— Зачем? — резко спросил он.
— Мама всю жизнь мечтала о собственной даче. Нашла подходящий участок с домиком, — объяснила Виктория. — Я решила помочь ей осуществить мечту.
— Великолепно! — Артем откинулся на спинку стула. — Получается, на собственную мать у тебя деньги нашлись, а на моего сына — нет?
Виктория вздрогнула от тона мужа.
— Это разные ситуации, — попыталась объяснить она. — И потом, это были мои накопления.
— Твои? — переспросил Артем с издевкой. — Мы семья или как? Или ты думаешь только о себе и своих родственниках?
— Артем, не повышай голос, — попросила Виктория. — Давай спокойно обсудим.
— Что тут обсуждать? — взорвался муж. — Ты потратила деньги на какую-то дачу, а мой сын остался без подарка!
— Твой сын получит подарок, — возразила Виктория. — Только не квартиру, раз на первый взнос у тебя нет денег.
— А что, по-твоему, ему подарить? Носки? — ядовито спросил Артем.
Виктория встала из-за стола. Разговор принимал неприятный оборот.
— Можно придумать достойный подарок и без таких трат, — сказала она.
— Значит, мой ребенок недостоин хорошего подарка? — Артем тоже поднялся. — Все понятно, Виктория. Спасибо за откровенность.
— Ты передергиваешь мои слова! — возмутилась Виктория.
Ссора разгорелась не на шутку. Артем обвинял жену в эгоизме, а Виктория напоминала, что это ее деньги и ее право решать, на что их тратить. Голоса становились все громче, слова все обиднее.
Закончилось тем, что Артем ушел спать в гостиную, а Виктория заперлась в спальне и проплакала полночи.
Следующие дни прошли в молчании. Супруги произносили только самые необходимые фразы — «доброе утро» и «спокойной ночи». Артем продолжал ночевать на диване, а Виктория старалась избегать его взгляда. Напряжение в квартире можно было резать ножом.
В пятницу Виктория вошла в квартиру и увидела в прихожей Галину Петровну. Свекровь одевала пальто и недовольно оглядела Викторию с ног до головы.
— Подумай хорошенько над моими словами, — повернулась свекровь к сыну, который стоял в прихожей. — Пора решать, что для тебя важнее.
— Мам, я понимаю, — ответил Артем сдержанно.
— Надеюсь, действительно понимаешь, — добавила Галина Петровна и направилась к лифту, даже не попрощавшись с Викторией. Дверь за свекровью закрылась.
Виктория мыла посуду, когда Артем вошел на кухню. Она не обернулась, продолжая тереть тарелку. В голове крутились слова свекрови.
— Вика, — позвал муж.
— Что? — коротко отозвалась она.
— Нам нужно серьезно поговорить, — Артем взял ее за локоть. — Идем в гостиную.
Виктория вытерла руки и прошла следом за мужем. Они сели на диван напротив друг друга. Артем долго молчал, подбирая слова.
— Я много думал последние дни, — начал он медленно. — О ситуации с подарком для Максима.
Виктория кивнула, ожидая продолжения.
— Понимаешь, парень ждет от меня внимания, — продолжал Артем. — Я не могу его разочаровать.
— И что ты предлагаешь? — спросила Виктория осторожно.
— Я нашел выход из положения, — Артем выпрямился. — Мама согласилась нас принять у себя.
Виктория нахмурилась. К чему ведет разговор?
— Завтра мы переезжаем к маме. А в твоей квартире поселится мой сын! — объявил Артем.
Мир вокруг Виктории словно остановился. Слова мужа прозвучали как гром среди ясного неба. Квартира, которую она покупала, в которой прописали его самого — и теперь он хочет отдать ее своему сыну?
— Ты с ума сошел? — выдохнула Виктория, откидываясь на спинку дивана. — Это моя квартира!
— Была твоя, — поправил Артем, не отводя взгляда. — Теперь мы семья, и должны думать о детях.
Виктория смотрела на мужа широко распахнутыми глазами. Неужели он действительно так думает?
— О каких детях? — взорвалась она, сжимая кулаки. — Максим твой сын! Только твой! А квартира записана на мое имя!
— Не будь такой эгоисткой, — резко сказал Артем, наклоняясь вперед. — Парню восемнадцать, ему нужно жилье.
Кровь ударила Виктории в голову. Эгоистка? За то, что защищает собственную недвижимость?
— Пусть снимает, как все нормальные студенты! — Виктория вскочила с дивана, не в силах сидеть спокойно. — Или живет с матерью!
— Максим мой сын, и я обязан ему помочь! — повысил голос Артем, тоже поднимаясь.
Виктория видела, как напряглись мышцы на шее мужа. Артем готовился к битве.
— За мой счет? — закричала она, махая руками. — Ты хочешь выгнать меня из собственной квартиры ради своего ребенка?
— Я предлагаю компромисс — жить у мамы, — Артем тоже встал, выпрямляясь во весь рост. — Место там есть.
— Какой еще компромисс? — Виктория была вне себя, голос дрожал от ярости. — Ты просто решил подарить мое жилье!
— Наше жилье! — возразил муж, тыча пальцем в сторону Виктории. — Мы женаты!
— Квартиру я покупала до брака! — напомнила Виктория, складывая руки на груди. — И записана она на мое имя!
Артем побледнел, будто его окатили холодной водой. Рот приоткрылся, а в глазах мелькнула паника. Он явно надеялся, что жена не станет вспоминать о документах.
— Собирай вещи и уходи, — холодно сказала Виктория, указывая на дверь. — Прямо сейчас.
— Ты не можешь меня выгнать! — попытался возразить Артем, но голос звучал неуверенно.
— Могу и выгоняю, — отрезала Виктория, разворачиваясь к нему спиной. — Это конец, Артем. Конец нашему браку.
Через час муж собрал сумку и ушел. Виктория осталась одна в квартире, которую чуть не потеряла.
Прошло три месяца. Виктория сидела у надувного бассейна на даче, которую купила мама. Обручального кольца на пальце не было — она сняла его в день развода. Рядом лежала книга, а в стакане таял лед в лимонаде.
Было больно, конечно. Предательство мужа резало по живому. Но время постепенно залечивало раны. Виктория училась жить заново, строить планы только на себя. И впереди открывались новые возможности.
