Я никогда не думала, что буду копаться в телефоне мужа. За двадцать пять лет совместной жизни между нами не было секретов – так мне казалось до того февральского вечера. Андрей, как обычно, уехал на важную встречу, оставив телефон на кухонном столе. Он часто забывал его дома, и я привычно взяла аппарат, чтобы позвонить и напомнить – но в этот момент пришло сообщение.
«Встречаемся в то же время? Я соскучилась…»
Сердце пропустило удар. Пальцы дрожали, когда я открывала диалог. Незнакомый номер, помеченный просто буквой «М». Десятки сообщений, фотографии, договоренности о встречах… Я медленно опустилась на стул, чувствуя, как земля уходит из-под ног.
– Мам, ты чего такая бледная? – дочь Катя зашла на кухню с чашкой чая. – Что-то случилось?
– Нет-нет, всё хорошо, – я поспешно положила телефон. – Просто… голова немного закружилась.
Катя присела рядом, внимательно глядя на меня. В свои двадцать три она была намного мудрее меня в её возрасте. Может, потому что выросла в век информации, а может, просто характер такой – всегда чувствовала, когда что-то не так.
– Мам, я же вижу – ты расстроена. Расскажи.
Я покачала головой, пытаясь справиться с подступающими слезами. Нет, я не могла рассказать ей о своих подозрениях. Не сейчас. Сначала нужно было во всём разобраться самой.
Следующие дни превратились в настоящий детектив. Я начала замечать то, на что раньше закрывала глаза: поздние возвращения с работы, таинственные звонки в ванной, командировки, которые стали слишком частыми. А потом я нашла выписки со счетов – несколько банковских карт, о существовании которых даже не подозревала. Суммы там были внушительные, явно не из нашего семейного бюджета.
Помню, как сидела в нашей спальне, перебирая бумаги. За окном шёл мокрый снег, а в голове крутились воспоминания. Вот мы с Андреем гуляем по парку – молодые, влюблённые. Вот он держит на руках новорождённую Катю, и в глазах столько счастья… Когда всё изменилось? Где я пропустила момент, когда наша жизнь начала идти под откос?
В дверь позвонили – вернулся Андрей. Я поспешно спрятала документы и вытерла слёзы. Он вошёл в комнату, как всегда, с улыбкой, наклонился поцеловать – и я почувствовала лёгкий запах незнакомых духов.
– Как прошёл день? – спросила я, стараясь, чтобы голос звучал обычно.
– Всё отлично, милая. Много работы, устал немного.
Он говорил что-то ещё, а я смотрела на него и не узнавала. Кто этот человек? Когда мой любимый муж превратился в незнакомца, живущего двойной жизнью?
Той ночью я не сомкнула глаз. Лежала, прислушиваясь к его ровному дыханию, и понимала – мой мир рушится. Но страшнее всего было осознавать, что он рушился уже давно, а я просто не хотела этого замечать.
Никогда не думала, что в пятьдесят три года превращусь в шпионку. А ведь именно это со мной и произошло – я начала следить за собственным мужем. Каждый его шаг, каждый звонок, каждая «деловая встреча» – всё подвергалось тщательному анализу. Я завела специальный блокнот, куда записывала время его уходов и возвращений, имена, адреса. Это было унизительно, но я должна была знать правду.
– Светлана Николаевна, вы сегодня какая-то рассеянная, – заметила моя коллега Марина за обедом в школьной столовой. – Может, чаю с лимоном?
Я механически кивнула, продолжая смотреть в окно. Там, через дорогу от нашей школы, стояла машина Андрея. Я точно знала – это его серебристая «Тойота». Но что он делает здесь в разгар рабочего дня? Его офис в другом конце города.
– О, а вот и Наташка идёт, – Марина махнула рукой нашей новой учительнице английского. – Представляете, она недавно развелась, а уже крутит роман с каким-то бизнесменом. Всё скрывает, но я видела, как он её на машине забирает…
Сердце остановилось. Наташа. Молодая, яркая, уверенная в себе. И серебристая «Тойота».
Я начала наблюдать. Каждый раз, когда Андрей говорил о поздних совещаниях, я незаметно проверяла – не стоит ли его машина у школы. И часто находила её там. А потом видела, как Наташа, эта двадцатисемилетняя разведёнка, садится к нему в машину. Они даже не пытались особо скрываться – думали, что здесь их никто не знает.
Но самое страшное ждало впереди. Однажды вечером я задержалась в учительской, проверяя тетради. Уже собиралась уходить, когда услышала знакомые голоса в коридоре.
– Андрюша, ну перестань, – томный голос Наташи. – А вдруг кто-нибудь увидит?
– Здесь никого нет, солнышко. Все давно разошлись…
Я замерла за дверью, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота. «Солнышко» – так он называл меня в первые годы нашей жизни. Потом появилась Катя, навалились заботы, и нежности постепенно ушли из нашей жизни. Но я и подумать не могла, что он теперь говорит эти слова другой.
В тот вечер я просидела в учительской до темноты. Не могла заставить себя выйти, встретиться с ними лицом к лицу. Когда наконец вышла из школы, увидела записку от дочери: «Мам, где ты? Я волнуюсь!»
Дома меня ждал обеспокоенный Андрей: – Где ты была? Я звонил в школу, мне сказали, что все уже ушли…
– Правда? – я посмотрела ему прямо в глаза. – А я думала, ты был слишком занят, чтобы звонить.
Он как-то странно дёрнулся, но быстро взял себя в руки: – О чём ты? У меня действительно было важное совещание…
– Конечно, – я прошла мимо него в ванную. – Очень важное совещание с учительницей английского.
Закрыв дверь, я включила воду на полную мощность, чтобы не слышать его оправданий. Слёзы текли по щекам, руки дрожали. Но я уже знала – это не конец. Наташа была не единственной его тайной.
А через несколько дней я случайно встретила в супермаркете ту самую «М» из телефонных сообщений. Марию – жену его партнёра по бизнесу. Она покупала его любимый коньяк и даже не пыталась это скрывать. Заметив меня, только усмехнулась и демонстративно положила бутылку в корзину.
Вечером того же дня я позвонила дочери: – Катюша, нам нужно поговорить. Приезжай, пожалуйста. Это важно.
Катя приехала через час после звонка. Я встретила её на пороге – осунувшаяся, с покрасневшими глазами. Дочь молча обняла меня и прошла в квартиру.
– Папы нет? – спросила она, оглядывая привычно пустую прихожую.
– Уехал к Марии. К жене своего партнёра, – я горько усмехнулась. – Правда, он думает, что я не знаю об этом.
Мы просидели на кухне до глубокой ночи. Я рассказала ей всё: и про сообщения в телефоне, и про тайные счета, и про Наташу из школы. Катя слушала молча, только желваки ходили на скулах – совсем как у отца, когда тот злится.
– Мам, ты же понимаешь, что так больше нельзя? – наконец сказала она. – Ты же сильная, ты всегда учила меня не позволять никому себя унижать. А сейчас… сейчас ты позволяешь ему растоптать твоё достоинство.
– Я знаю, доченька. Знаю…
Той ночью я не спала, сидела в кресле в темноте и ждала. Андрей вернулся под утро – от него пахло коньяком и чужими духами. Щёлкнул выключатель.
– Господи! – он вздрогнул, увидев меня. – Ты чего не спишь?
– Ждала тебя. Нам нужно поговорить.
– Сейчас? – он нервно глянул на часы. – Уже пять утра…
– Да, сейчас. Присядь.
Он тяжело опустился в кресло напротив, избегая моего взгляда. Утренний полумрак искажал его черты, делая лицо похожим на застывшую маску. Я смотрела на этого чужого человека и не могла поверить, что когда-то знала каждую его морщинку.
– Я всё знаю, Андрей, – мой голос дрожал, но я заставила себя продолжать. – Про Наташу из школы. Про Марию. Про твои тайные счета.
Он вздрогнул всем телом, будто я его ударила: – Что за чушь… Ты что, следила за мной?
– А как ещё я могла узнать правду? – внутри всё кипело, но я говорила тихо, почти шёпотом. – Ты бы сам мне рассказал? Признался бы, как превращаешь нашу жизнь в обман?
– Лена, дорогая, дай мне объяснить…
– Объяснить? – я резко встала, не в силах больше сдерживаться. – Что ты хочешь объяснить? Как двадцать пять лет смотрел мне в глаза и врал? Как я ждала тебя с «совещаний», пока ты развлекался с другими женщинами? Как я верила каждому твоему слову, а ты… ты просто предавал меня снова и снова!
– Это всё не то, что ты думаешь! – он вскочил, протягивая ко мне руки. – Я люблю только тебя, правда! Ты единственная…
– Любишь? – я издала короткий, похожий на всхлип смешок, от которого он отшатнулся.
– Нет, Андрей. Ты даже не знаешь, что такое любовь. Любовь – это уважение. Верность. Честность. А ты… ты просто трус, который не смог быть достойным мужчиной.
– Лена, прости меня, – он шагнул ко мне, пытаясь обнять. – Я всё исправлю, клянусь! Это была ошибка…
– Не прикасайся ко мне! – я оттолкнула его руки. – Ошибка? Нет, Андрей. Ошибка – это случайность. А ты сознательно предавал меня снова и снова. С разными женщинами. Прятал деньги. Лгал мне в глаза. И знаешь, что самое страшное? – я посмотрела ему прямо в глаза. – Ты даже не чувствуешь своей вины. Ты просто боишься, что всё раскроется.
– Что ты хочешь? – он как-то сразу сник, опустился обратно в кресло. – Денег? Я всё отдам, только не устраивай скандал…
– Вот оно что, – я покачала головой. – Ты думаешь, меня интересуют твои деньги? Нет, дорогой. Я хочу другого. Я хочу, чтобы ты ушёл. Прямо сейчас. Собрал вещи и ушёл к любой из своих женщин. К Наташе, к Марии – мне всё равно. Просто убирайся из моей жизни.
– Но как же… это наш дом…
– Был нашим. Теперь это мой дом. И не беспокойся о документах – завтра мой адвокат свяжется с тобой насчёт развода.
– У тебя уже есть адвокат? – он побледнел.
– А ты думал, я буду рыдать и умолять тебя остаться? – я снова рассмеялась. – Нет, милый. Эти времена прошли. Теперь я буду жить своей жизнью. Без лжи. Без предательства. Без тебя.
Он сидел, опустив голову, и молчал. А я смотрела на него и понимала – передо мной чужой человек. Тот Андрей, которого я любила, умер давно. А этот… этот просто должен уйти.
Андрей собрал вещи молча. Только у двери обернулся, словно хотел что-то сказать, но я отвернулась к окну. Щелчок замка прозвучал как выстрел в утренней тишине.
Я простояла у окна, пока его машина не скрылась за поворотом. Внутри была пустота – ни слёз, ни боли, только странное оцепенение. Двадцать пять лет… Четверть века… И вот так всё закончилось.
– Мам? – тихий голос Кати вывел меня из оцепенения. – Ты как?
– Не знаю, – честно ответила я, не оборачиваясь. – Просто… не знаю.
Она подошла, обняла меня сзади – совсем как в детстве, когда я стояла у плиты и готовила ужин. Только теперь она была выше меня, и её руки казались такими надёжными.
– Знаешь, – сказала я, глядя на розовеющее небо, – я всё думаю: как я могла не замечать? Как позволила себе стать такой слепой?
– Ты не слепая, мам. Ты просто любила и верила. В этом нет ничего постыдного.
Первые дни после его ухода слились в один бесконечный туман. Я механически ходила на работу, проверяла тетради, готовила ужин… Только теперь готовила на одну порцию, а не на две. Наташа уволилась из школы – говорят, нашла место в частной гимназии. Что ж, скатертью дорога.
А потом, однажды утром, я проснулась и поняла – хватит. Хватит жить прошлым. Хватит оплакивать то, чего уже не вернуть.
В тот день я впервые за долгое время посмотрела на себя в зеркало – по-настоящему посмотрела. Увидела седые пряди в волосах, морщинки вокруг глаз… Но также увидела что-то новое – силу, которой раньше не замечала.
– Ты знаешь, – сказала я своему отражению, – а ведь жизнь только начинается.
Я записалась в бассейн – всегда мечтала научиться плавать, но всё откладывала «на потом». Начала ходить на курсы английского – теперь у меня была своя группа, где никто не знал меня как «жену Андрея». Впервые за много лет я стала просто Еленой – женщиной, которая заново учится жить.
Деньги? Андрей пытался откупиться, предлагал какие-то суммы. Я отказалась. Моей зарплаты учителя хватало на жизнь, а большего мне не требовалось. Материальное благополучие – не та цена, за которую можно продать самоуважение.
– Мам, ты сегодня какая-то особенная, – заметила Катя, заехав ко мне в гости через три месяца после развода. – Светишься прямо.
Я улыбнулась, разливая чай: – Знаешь, сегодня моя ученица, Машенька из пятого «Б», сказала мне удивительную вещь. Она написала в сочинении: «Когда рушится мир, это не конец. Это начало нового мира – твоего собственного».
– Мудрый ребёнок, – Катя сжала мою руку.
– Да, – я посмотрела в окно, где весеннее солнце золотило верхушки деревьев. – Знаешь, я ведь только сейчас поняла: нельзя построить счастье на лжи. И нельзя найти себя, растворившись в другом человеке. Каждый из нас должен быть целым – сам по себе.
Вечером того дня я достала старый фотоальбом. Столько memories… Свадьба, рождение Кати, отпуска, праздники… Я не стала его прятать или выбрасывать. Это тоже часть моей жизни, моей истории. Но теперь я точно знала – лучшие страницы ещё впереди. И их я напишу сама.
