Он олицетворял главную женскую мечту начала двухтысячных, воплощая на экране образ брутального героя с пронзительным взглядом, звезды бесконечных сериалов. Его гонорары за один съемочный день казались фантастическими даже для коллег по цеху.
Казалось, этот успех высечен в граните навечно. Однако гранит этот покоился на зыбком песке. За несколько лет тщательно выстроенная карьера и безупречный имидж рассыпались, превратив кумира в человека, который с тоской смотрит в объектив камеры с чужой виллы, не понимая, как могло это произойти.
Карьера, выстроенная на отчаянии
Его история началась как классический сценарий преодоления. Детство на Западной Украине, развод родителей и необходимость помогать матери и сестрам заставили его отложить мечту об актерстве. Вместо этого он получил профессию автослесаря и работал на стройке.
Казалось, этот успех высечен в граните навечно. Однако гранит этот покоился на зыбком песке. За несколько лет тщательно выстроенная карьера и безупречный имидж рассыпались, превратив кумира в человека, который с тоской смотрит в объектив камеры с чужой виллы, не понимая, как могло это произойти.
Карьера, выстроенная на отчаянии
Его история началась как классический сценарий преодоления. Детство на Западной Украине, развод родителей и необходимость помогать матери и сестрам заставили его отложить мечту об актерстве. Вместо этого он получил профессию автослесаря и работал на стройке.
Даже поступив сначала в красноярский театральный институт, а затем переведясь в московский ГИТИС, он не смог вписаться в систему. Конфликт с мастером курса и последующее отчисление с четвертого курса за срыв генеральной репетиции обозначили первую, но далеко не последнюю его характерную черту. Было ли это упрямством, самоуверенностью или просто неумением жить по чужим правилам?
Его жизненный путь представляет собой череду радикальных решений, продиктованных безысходностью. Когда зарплаты в театре Станиславского не хватало, он сел за руль такси. Услышав предложение от Леонида Каневского переехать в израильский театр «Гешер», куда к тому моменту уже перебралась его семья, он согласился без раздумий. Последовали упорный труд, изучение иврита и получение гражданства.
И снова провал. Ему доставались лишь роли второго плана, а чтобы сводить концы с концами, приходилось вновь работать таксистом. Он повсюду оставался чужим: провинциалом в ГИТИСе и репатриантом в Израиле.
Взлет на родине, обернувшийся русской сказкой с печальным концом
Парадоксально, но именно возвращение в Россию в середине нулевых создало того самого Сафонова, которого полюбила страна. Сериал «Татьянин день» стал для него социальным лифтом. Его амплуа сильного, молчаливого и страдающего мужчины точно попало в нерв эпохи.
С 2007 по 2022 год он снялся примерно в шестидесяти проектах. Он не просто работал, он царил на съемочных площадках, мог выбирать роли и диктовать условия. Казалось, он наконец обрел свою гавань и искупил все прошлые мытарства.
Его личная жизнь также сложилась в красивую, почти сказочную историю. Мимолетная встреча в караоке с певицей группы «Фабрика» Сашей Савельевой переросла в стремительный роман, свадьбу и рождение долгожданного сына Леона в 2019 году. Он даже взял декретный отпуск, чтобы поддержать жену, что было немыслимым жестом для звезды его уровня. Внешне картина была идеальной.
Израиль как личный кризис, а не убежище
Февраль 2022 года стал переломным моментом. Сафонов не сопровождал свой отъезд громкими заявлениями. Он просто уехал. Сначала один, а позднее к нему присоединились жена и сын. Попытка скрыть сам факт переезда выглядела наивной.
Последовавшие затем действия публика расценила как предательство: обращение к сыну на украинском языке и цитирование песен группы «Океан Эльзы». Его объяснения о свободном владении украинским уже никого не убеждали. Образ «своего парня» был разрушен, и в России о нем быстро забыли.
Однако настоящая драма разворачивалась не в публичном поле, а внутри его семьи и его самого. Интервью 2024 года шокировало поклонниц не содержанием, а видимой трансформацией героя.
Они с трудом узнавали некогда подтянутого красавца в человеке с расплывшейся фигурой и усталым взглядом. Оправдание о смене образа для новой роли звучало неправдоподобно. Стало очевидно, что в Израиле с карьерой вновь не сложилось.
Ностальгия как признание поражения
К 2025 году маска окончательно упала. В новых беседах он произносит вещи, нехарактерные для публичной персоны, признаваясь, что жизнь в Израиле дается ему тяжело.
Он жалуется на непривычно жаркий климат и иной образ мышления окружающих, ощущая себя чужим в реальности, где все устроено наоборот. Это крик души человека, осознавшего роковую ошибку. Он открыто говорит о желании вернуться на родину, но, вероятно, понимает, что дорога назад для него заросла.
