— Эта твоя мазня когда-нибудь принесёт нам деньги? — Игорь небрежно кивнул на мою новую картину, стоявшую на мольберте.
Я замерла с кистью в руке. Было странно слышать такие слова от человека, который когда-то восхищался моими работами. Пять лет назад он говорил о свете и воздухе в них, теперь же в его взгляде читалось только раздражение.
— Я продала две картины на прошлой неделе, — ответила я спокойно.
— И куда ушли деньги? — он скрестил руки на груди. — Снова на этих сирот?
— Детям они нужнее, чем нам, — я отложила кисть, понимая, что вдохновение улетучилось.
Игорь поморщился:
— У нас сегодня гости, коллеги с жёнами. Постарайся выглядеть… прилично.
Последнее слово он выделил особенно, взглядом окинув мой домашний комбинезон, заляпанный красками.
Когда дверь за ним захлопнулась, я глубоко вздохнула. Картина — пейзаж с рекой и полевыми цветами — словно вопрошала: что происходит? Когда всё изменилось?
Телефон завибрировал. Сообщение от Марии: «Анна, Совет директоров одобрил расширение производства! Игорь отлично сработал над логистикой. Повысить его, что ли?»
Я улыбнулась. Если бы он только знал, что его повышения и премии проходят через меня. Что компания, где он так гордится должностью младшего директора, наполовину принадлежит его «никчемной» жене.
Я выбрала эту игру сама. Когда мы познакомились, я уже знала, кто он — амбициозный сотрудник моей компании.
Мария предупреждала, что обман до добра не доведёт. Но я хотела быть уверенной, что меня любят не за деньги.
От воспоминаний меня оторвал звонок в дверь. Быстро сменив заляпанную одежду на скромное бежевое платье, я поспешила на кухню, где утка в духовке источала аромат специй.
— Вот мы где живём, — Игорь обвёл рукой нашу небольшую гостиную.
В дверях стояли четыре пары — коллеги Игоря с жёнами. Дамы были одеты словно на приём — дорогие платья, украшения, безупречные причёски.
— Мило, — протянула одна из них, но в голосе слышалось снисхождение.
— Это картины твоей жены? — спросил кто-то из мужчин, кивая на стены. — Необычная техника.
— Да, Анна у нас художница, — Игорь издал смешок, от которого у меня внутри всё сжалось. — Тратит время на холсты вместо нормальной работы.
Гости вежливо улыбались, но в их взглядах читалось превосходство. Я почувствовала, как краска заливает щёки. Эти люди судили меня, совершенно не зная, кто я.
За столом разговор быстро перешёл на работу, новые проекты компании. Я молча разливала вино по бокалам.
— Как же тебе повезло, что Игорь так хорошо зарабатывает, — шепнула мне супруга главного бухгалтера. — Творческие люди ведь не умеют обращаться с деньгами, правда?
Я натянуто улыбнулась. Мой личный счёт в банке с шестью нулями остался бы для неё загадкой.
— Моя Анна нарисовала уже сотню картин, но толку? — Игорь повысил голос, обращаясь ко всему столу. — Если бы не я, она бы голодала со своим искусством.
По комнате прокатились смешки. Лицо горело, будто от пощёчины. Но я продолжала улыбаться.
— А что там с новым проектом переработки? — спросил кто-то из мужчин. — Мария Сергеевна вчера лично проводила совещание по этому вопросу.
— Эта железная леди опять всех построила, — усмехнулся Игорь. — Я её уважаю, конечно, но иногда она слишком требовательна.
— Зато какой результат! — заметил кто-то из гостей. — Компания растёт как на дрожжах.
— Да какая разница? — Игорь самодовольно откинулся на спинку стула. — Главное, что я скоро получу повышение. Мария меня ценит, в отличие от некоторых…
Он бросил выразительный взгляд в мою сторону, и гости снова засмеялись. Я почувствовала горячую волну, поднимающуюся от шеи к щекам.
Годы безмолвной покорности требовали сохранять улыбку, но что-то внутри меня восставало.
— А ты, Анночка, всё рисуешь? — спросила жена финансового директора, разглядывая мою последнюю работу. — Милое хобби, конечно, но…
— Безнадёжно убыточное, — перебил Игорь, отпивая вино из бокала. — Представьте, она половину своих «доходов» отдаёт на какие-то приюты. Будто у нас лишние деньги.
Я аккуратно положила вилку на тарелку. Вспомнился вчерашний разговор с Марией — квартальная прибыль компании выросла на тридцать процентов.
Мои личные дивиденды составляли сумму, о которой эти люди могли только мечтать.
— Не у всех должна быть «нормальная» работа, — произнесла я, удивляясь собственной смелости.
— Что? — Игорь театрально приложил руку к уху. — Громче, дорогая, тебя никто не слышит.
— Я сказала, — мой голос окреп, — что не у всех должна быть работа, как у тебя.
За столом повисло напряжение. Гости переглянулись — такого они не ожидали. Игорь нахмурился:
— Ну конечно, маленькая художница думает, что её картинки важнее настоящей работы.
— А они и правда уникальные, — вдруг заступился один из гостей, главный инженер. — У моей дочери в детском центре по восстановлению висит такая же. Она говорит, эти картины помогают ей не бояться.
Игорь скривился:
— Антон, не поощряй её. Я каждый день вкалываю, чтобы обеспечивать этот дом, а она играется в богему.
Мой телефон завибрировал. Сообщение от Марии: «Совет утвердил твоё предложение о расширении благотворительной программы! 5 миллионов на новый детский центр! Ты гений, Анна!»
Я спрятала телефон в карман, сдерживая желание показать сообщение Игорю.
— Ты мог бы хотя бы не унижать меня перед гостями, — сказала я спокойно.
— Унижать? — Игорь демонстративно рассмеялся. — Я просто говорю как есть. Твоя живопись – это хобби для домохозяек. Серьёзные люди так не зарабатывают.
— А как зарабатывают серьёзные люди?
— Как я, например, — он выпрямился, явно красуясь перед коллегами. — Ответственность, стратегия, управление персоналом. Мария Сергеевна неспроста повышает мне зарплату уже третий квартал подряд.
Гости одобрительно закивали. Я вспомнила, как сама подписывала распоряжение о его последней премии.
— И что же, тебе нравится работать под началом женщины? — вырвалось у меня.
Лицо Игоря потемнело.
— Мария — другое дело. Она настоящий профессионал, а не… — он запнулся, подбирая слова.
— Не кто? — я подалась вперед. — Договаривай.
— Не нищая художница, которая даже за квартиру заплатить не может, — выпалил он, с вызовом глядя мне в глаза.
Гости замерли с бокалами в руках, не зная, куда деть глаза.
— Ну вот, опять обиделась, — Игорь вздохнул, обращаясь к гостям. — Они, творческие натуры, такие чувствительные.
— Не стыдно? — тихо спросила я.
— А чего мне стыдиться? — он развел руками. — Ты действительно не зарабатываешь. Это просто факт.
Я встала из-за стола.
— Куда ты? — нахмурился Игорь. — У нас гости.
— Мне нужна минута, — ответила я и вышла из комнаты.
В спальне я открыла ноутбук и быстро вошла в систему компании. Несколько кликов — и передо мной открылся личный профиль Игоря с историей его карьеры.
Я сделала глубокий вдох. Пять лет я скрывала правду, надеясь на искреннюю любовь, на отношения, построенные не на деньгах.
Но что я получила? Мужа, который при первой же возможности унижает меня перед другими и насмехается в лицо.
Мой телефон снова зазвонил. Мария.
— Завтра подписываем контракт с китайцами, — сообщила она вместо приветствия. — Анна, это будет прорыв! Кстати, я видела эскизы для детского дома. Потрясающая работа.
Я улыбнулась:
— Спасибо, Маш. Слушай… помнишь, ты говорила, я слишком добрая?
— Что случилось? — мгновенно насторожилась она.
— Кажется, пора перестать прятаться.
За дверью послышались шаги. В комнату вошёл Игорь:
— Ты что, действительно обиделась? — в его голосе звучало раздражение.
Я посмотрела на экран ноутбука, потом на мужа:
— Игорь, а что если я скажу тебе, что зарабатываю больше, чем ты думаешь?
— Да ладно, — фыркнул он. — Свои картинки продаёшь по пять тысяч за штуку, и то — раз в месяц. На что тут разгуляешься?
В дверях появились несколько гостей, привлечённых звуками нашего спора.
— А ты действительно знаешь компанию, в которой работаешь? — спросила я негромко.
— Что за дурацкий вопрос? — он нахмурился. — При чём тут это?
— Просто ответь.
— Ну да, одна из ведущих в отрасли, Мария — блестящий руководитель, выстроила всё с нуля. И что?
Я глубоко вздохнула и впервые за долгое время посмотрела на него не глазами влюбленной женщины, а взглядом делового партнёра:
— А что если я скажу, что Мария не одна её создавала?
Растерянность на лице Игоря сменилась насмешкой:
— О чём ты говоришь? Все знают историю компании.
Я прошла к комоду и достала из нижнего ящика, под стопкой свитеров, папку с документами.
— На самом деле, — мой голос звучал невероятно спокойно, — компанию основали мы вместе. У меня пятьдесят процентов акций. Всегда было.
Игорь замер, затем рассмеялся, оглядываясь на гостей:
— Какая фантазия у художников! Наслушалась бизнес историй?
Я протянула ему документы:
— Учредительный договор. Устав компании. Выписка с моего личного счёта за последний квартал. И, кстати, утверждение твоего последнего повышения — с моей подписью внизу.
Игорь взял бумаги. Его глаза быстро скользили по строчкам, лицо бледнело.
— Этого не может быть, — прошептал он. — Ты? Но как…
— Когда-то я окончила экономический факультет вместе с Машей, там и появилась идея, — пожала я плечами. — До того, как поняла, что живопись — моё истинное призвание. В итоге моя подруга полностью взяла на себя роль босса в компании. Я только подписывала бумаги и получала выплаты.
— Но почему ты молчала? — он выглядел совершенно потерянным. — Зачем весь этот обман?
Гости переглядывались в замешательстве. Антон, главный инженер, что-то шепнул своей жене.
— Я хотела быть уверена, что меня любят за меня саму, — ответила я. — Не за деньги, не за статус, не за связи. За меня — такую, какая есть.
Игорь опустился на край кровати, всё ещё сжимая бумаги:
— Я не понимаю… Мы живём в этой квартире… ездим на моей машине… Почему?
— Потому что я не хотела, чтобы деньги меняли нас, — я села рядом с ним, но не прикоснулась. — Когда мы познакомились, ты восхищался моими картинами, говорил, что я талантлива. Помнишь?
Да и большую часть я откладывала, хотела через несколько лет купить нам огромный дом и все рассказать. Оплачивать всё, ты бы жил в шоколаде, Игорь. Мог бы вообще не думать о деньгах до конца жизни.
Он молча кивнул, избегая моего взгляда.
— А потом что-то сломалось. Ты начал стыдиться меня, моего творчества. Стал называть мою работу бесполезной. Мою благотворительность — пустой тратой денег.
— Но я думал…
— Что я нищая? — я горько усмехнулась. — И это давало тебе право унижать меня перед друзьями? Высмеивать то, что для меня важно?
Повисла пауза. Никто из гостей не решался уйти — сцена приковала их к месту.
— Я всё это время поддерживала тебя, — тихо сказала я. — Каждое твоё повышение проходило через меня. Каждая премия. Я гордилась тобой, твоим профессиональным ростом.
Игорь поднял на меня растерянный взгляд:
— Но если у тебя столько денег… зачем мы живём так скромно? Почему ты давно не купила дом?
— Деньги никогда не были самоцелью, — я медленно провела рукой по воздуху, словно очерчивая наше скромное жилище. — Мне комфортно без излишеств.
Да и я уже сказала, что через пару лет мы бы сильно повысили уровень жизни, но ты не дождался.
Часть средств я предпочитаю направлять туда, где они действительно меняют жизни — к детям, оставшимся без родителей. Знаешь, каково расти, не имея семьи?
Игорь поднялся, его лицо исказилось от смеси обиды и недоумения:
— То есть все эти годы ты просто… что? Экспериментировала со мной? Проверяла на прочность, как материал?
— Господи, нет, — я встретила его взгляд без отвода. — Я любила тебя, Игорь. По-настоящему. И мне казалось, что мы строим отношения на чувствах, а не на финансовых выписках. Но теперь я вижу, что ошибалась.
Не говоря больше ни слова, я подошла к шкафу и выдвинула чемодан.
— Ты что задумала? — в голосе Игоря прорезались нотки паники.
— Ухожу, — ответила я. — Сегодня ты перешёл черту. «Нищая художница» больше не будет терпеть унижения.
Я начала складывать вещи, и только сейчас заметила, что гости потихоньку расходятся, бормоча извинения. Только Антон задержался в дверях:
— Анна, — произнёс он тихо, — спасибо за то, что вы делаете для детей. Моя дочь поправляется, и ваши картины… они действительно помогли ей не сдаваться.
Я кивнула, чувствуя, как слёзы наворачиваются на глаза.
***
Когда мы остались одни, Игорь опустился на колени:
— Прости меня, — зашептал он. — Я был дураком. Я всё исправлю, обещаю. Не уходи.
Я застегнула чемодан и посмотрела на него — действительно посмотрела, без иллюзий, без самообмана:
— Дело не в деньгах, Игорь. Дело в уважении. Ты не уважаешь меня, моё творчество, мои ценности.
И, боюсь, даже если бы ты знал правду с самого начала, ничего бы не изменилось — просто твоё отношение ко мне строилось бы на моём банковском счёте, а не на моей личности.
— Я люблю тебя, — его голос дрогнул.
— А я тебя нет, теперь нет.
***
Спустя три месяца я стояла на террасе нового дома. Бумаги о расторжении брака легли на стол между нами — юридический эпилог пятилетней истории, завершившейся без драм и затяжных баталий.
— Игорь караулил меня у офиса, представляешь? — Мария поставила передо мной чашку с дымящимся кофе, в её глазах читалось сочувствие, смешанное с иронией.
— Весь в раскаянии, просил о встрече с тобой. Говорил, что осознал и переоценил.
— А ты что?
— Сказала, что это бесполезно, — Мария улыбнулась. — Кстати, его перевели в другой филиал. Я решила, что так будет лучше для всех.
Я кивнула. Эта глава моей жизни закрылась, и хотя иногда я ещё ощущала боль, но всё чаще — облегчение.
— Твоя новая серия картин потрясающая, — Мария кивнула на холст у стены. — Столько света и свободы.
— Они для нового крыла детского центра, — ответила я. — Открытие через месяц. Придёшь?
— Обязательно.
Я оглянулась на свой новый дом. Он не был огромным или роскошным — просто светлым, уютным и моим. Мой дом, мои решения, мой выбор. Никаких компромиссов с собственной сущностью.
Вечернее солнце таяло за линией деревьев.
— Забавно, — проговорила я, не отрывая взгляда от сияющего горизонта, — только освободившись от иллюзий, я наконец ощутила настоящее богатство.
Мария молча кивнула.
