Год… Целый год пролетел с того ужасного дня, 8 апреля 2024-го, когда оборвалась жизнь Евгения Кунгурова. Помните его? Оперный певец, голос которого проникал в самое сердце, а искренность заставляла верить в чудо.
Его уход – это как будто кто-то выключил свет, оставив нас в недоумении и тоске. Тысячи поклонников, близких и друзей до сих пор не могут смириться. Как такое могло случиться? Почему такой талантливый, полный энергии и планов человек покинул этот мир так рано?
Сестра Жени, Юлия, решилась на откровенный разговор. Она рассказала о его детстве, о семье, о его борьбе с болезнью, которую никто не мог увидеть , и о странных обстоятельствах того трагического дня.
Это не простое интервью. Это попытка понять, кем же был Женя, что терзало его в последние месяцы и почему даже сейчас, год спустя, вопросов остается больше, чем ответов. И мы, признаться, тоже хотим разобраться.
Мальчишка с баяном
Когда Юлия вспоминает о Жене, в ее голосе появляется тепло.
«Я старше его на шесть лет, уже в школу ходила, когда его из роддома принесли. Помню, лежит он в кроватке – маленький такой, забавный, глазенки огромные».
Женя вырос в военном городке Заречный, в семье, где музыка была неотъемлемой частью жизни. Мама получила образование в культпросветучилище, папа – десантник , но с душой романтика. Сестры, Юлия и Анастасия, всегда были рядом, но Женя, как младшенький, всегда выделялся.
«Хулиганом он не был, но озорства хватало, – улыбается Юлия. – Что-нибудь натворит и сразу смотрит: а какая будет реакция? Но главное – он пел. Только по телевизору музыка заиграет, он хватал свой игрушечный баян и устраивал «концерт». Мы с Настей хихикали, а он серьезный такой, «выступает»».
Уже в музыкальной школе, куда его отдали учиться играть на баяне, стало ясно – у мальчика талант. Он пел в хоре , а потом и вовсе решил стать артистом. Ну, кто бы сомневался?
В юности Женя был упрямым, но добрым.
«Он мог спорить с учителями, но никогда по-настоящему не злился, – вспоминает сестра. – Если кого-то обижал, тут же бежал мириться. Это у него на всю жизнь осталось – он зла не помнил».
Вот такой вот парадокс.
Семейные узы
Когда Женя стал взрослым, его отношения с сестрами стали еще крепче. Юлия к тому времени уже жила своей семьей, Анастасия была ближе к брату по возрасту , и они часто болтали о всякой ерунде. Но с Юлией у Жени была особая связь.
«Когда он поступил в консерваторию, мы стали часто созваниваться, – рассказывает она. – Он делился всем: успехами, сомнениями, планами. Иногда просто так звонил поболтать, а иногда совета спрашивал. У нас в семье так: каждый доверяет каждому, но у всех свои «секреты». Я для него была старшей сестрой, почти второй мамой».
Женя всегда говорил о семье с теплотой.
«Он любил повторять, что мы – его тыл, – говорит Юлия. – Даже когда уехал в Москву, всегда находил время позвонить, узнать, как дела. И родители, и мы с Настей, им очень гордились. Не потому, что он звездой стал, а потому, что он человеком остался».
Вот это, знаете ли, дорогого стоит.
Однажды Женя организовал для родителей поездку в Крым.
«Они всю жизнь мечтали увидеть море, но как-то все не складывалось, – вспоминает Юлия. – Женя снял им апартаменты, оплатил лечение, все устроил. И не хвастался этим, просто сделал. Для него это было важно».
Такие поступки были в его стиле: он не кричал о своей заботе , но делал все, чтобы близкие чувствовали себя счастливыми. Без лишнего пафоса, просто от души.
Вера как опора
Женя был человеком глубоким, и вера занимала важное место в его жизни.
«Он нас всех в церковь привел, – делится Юлия. – Уговорил папу, и мы всей семьей крестились в Заречном. Для Жени это было не просто ритуалом, а чем-то большим».
Вера стала его опорой, особенно в трудные моменты.
«Я тогда не до конца понимала, зачем это, – признается Юлия. – Но поддержала. А потом, уже взрослой, сама к Богу пришла. И во многом благодаря Жене».
Вот так вот, брат повлиял на сестру.
В своих интервью он не раз говорил , что вера помогает ему справляться с нагрузкой, сомнениями и страхами.
«Он говорил, что на сцене чувствует себя уязвимым, – рассказывает сестра. – Но в церкви он находил покой. Это было его убежище».
Даже в последние месяцы, когда жизнь стала невыносимо тяжелой , Женя не терял веры.
«Он молился, – тихо говорит Юлия. – Я знаю, что молился».
Невидимый враг
Последний год жизни Жени был окутан тайной. Он жаловался на странные ощущения , которые врачи не могли объяснить.
«Я не хочу вдаваться в подробности, – говорит Юлия, и ее голос становится тверже. – Это было что-то непонятное. Анализы идеальные, а он чувствовал себя плохо».
Врачи разводили руками: то ли последствия перенесенной коронавирусной инфекции, то ли нервное истощение. Женя работал на износ – концерты, телепроекты, гастроли.
«Он выходил на сцену, даже когда сил не было, – вспоминает сестра. – Для него это было как долг».
Ходили слухи о его проблемах с психикой. Юлия категорически отметает эти домыслы:
«Никакой шизофрении, как писали, у него не было. Да, он обращался к специалистам, но это не значит, что он был «больным». Он просто искал помощи».
В 2023 году Женя трижды лежал в платной клинике , но точного диагноза так и не получил.
«Он говорил, что чувствует себя «не в своей тарелке», – делится Юлия. – Но внешне он был тем же Женей: улыбался, шутил, пел».
А что творилось в душе, оставалось за кадром.
Согласитесь, довольно часто , когда человек болен, это видно. А тут… Получается, что невидимая болезнь страшнее всего.
Семейный разлад
Личная жизнь Жени тоже дала трещину. Отношения со второй женой, Ириной, давно шли наперекосяк.
«Они не жили вместе, – подтверждает Юлия. – Последние два месяца с Женей был папа, а Ирина не появлялась».
В марте 2024 года она приехала забрать вещи детей, и это стало последней каплей.
«Женя очень переживал из-за разлада, – говорит сестра. – Он любил детей, Ваню и Аришу, но ему почти не давали с ними видеться».
Последняя встреча с детьми была короткой – всего два часа.
«Они гуляли в центре Москвы, – вспоминает Юлия. – Есть даже фотография: Женя, папа и Ваня. Он был счастлив в тот момент».
Но потом встречи снова прекратились. На день рождения дочери Ариши 23 марта Женя ждал разрешения до последнего.
«Ему разрешили прийти только под конец вечера, – вздыхает Юлия. – Он был просто раздавлен».
Представляете , каково это – любить своих детей и не иметь возможности их видеть?
Алкогольные мифы
В прессе то и дело писали о том, что у Жени были проблемы с алкоголем. Юлия возмущенно опровергает эти слухи:
«Это ложь! Он мог выпить, но не так, как это преподносят».
Она вспоминает случай из 2012 года, когда Женя позвонил ей, и ей показалось, что он немного не в себе.
«Я тогда устроила ему взбучку, – говорит она. – Он передал трубку своей первой жене Наташе, и я у нее спросила: «Это что такое?» Она удивилась: «А ты не знаешь?» Но это был единичный случай».
После этого Женя решил вообще отказаться от алкоголя.
«Он был перфекционистом, – объясняет Юлия. – Если что-то ему не нравилось, он просто вычеркивал это из своей жизни. И справка это подтверждает: в день смерти в его крови не было ни алкоголя, ни наркотиков».
Мама Жени не раз спрашивала , зачем он вообще упоминал об алкоголе в своих интервью.
«Он хотел быть честным, – говорит Юлия. – Но это сыграло против него. Люди любят раздувать сенсации».
И ведь не поспоришь.
Роковой день
8 апреля 2024 года Юлии позвонил друг Жени, Сергей Квач.
«Он сказал: «Юля, это правда…», – вспоминает она, и ее голос дрожит. – Я сразу все поняла».
Давление подскочило, но Юлия старалась держаться ради родителей.
«Они говорили со мной так спокойно, что это пугало, – делится она. – Как будто они были в трансе».
Официальная версия – самоубийство, но Юлия не торопится с выводами.
«Я знаю, что все было не так просто, – говорит она. – И в Следственном комитете тоже рассматривают разные версии».
Что же произошло в тот день? Ирина , по словам Юлии, приехала забрать вещи детей. Вечером Женя отправил ей сообщение с намеком на самоубийство. Она вызвала спасателей, но было уже слишком поздно – его нашли под окнами дома на Зоологической улице.
«Есть новые данные по делу, – осторожно говорит Юлия. – Но я не могу их разглашать, пока следствие не закончится».
Юлия консультировалась с подругой-медэкспертом из Анапы.
«Я показала ей детали, – рассказывает она. – Она сказала: «Так не бывает». Есть вещи, которые просто не сходятся».
Что именно, Юлия не уточняет, но ее слова звучат как намек на то , что все было совсем не так, как нам говорят.
Равнодушие и прощание
Организация прощания с Женей в Москве была странной.
«Люди не знали, куда идти, все держалось в секрете, – говорит Юлия. – Формально Ирина оплатила церемонию, но на этом ее участие закончилось».
В Заречном, где Женю похоронили , все взяли на себя его друзья.
«Они перевезли тело, устроили церемонию, поминки, – вспоминает Юлия. – Мы не потратили ни копейки. Они сказали: «Это наш долг»».
Ирина на похороны в Заречный не приехала. Ну, что тут скажешь…
Проститься с Женей пришли сотни людей.
«Я не ожидала, что будет столько народу, – говорит Юлия. – Он был для них не просто артистом. Он был человеком, который умел затронуть душу».
Поклонники и сегодня приносят цветы к стихийному мемориалу на Зоологической улице.
Память жива
Поклонники Жени не дали его свету погаснуть.
«Они создали движение в его честь, – с гордостью говорит Юлия. – 7 апреля 2025 года мы откроем мемориальную доску в музыкальной школе в Заречном. Еще будет парк его имени, концерты в Москве и Заречном».
Эти проекты – не просто дань памяти , а способ продолжить то, что Женя любил: дарить людям музыку и эмоции.
Юлия признается, что семья до сих пор не может оправиться от потери.
Родители держатся, но я вижу, как им тяжело, – говорит она. – Настя плачет, когда думает, что никто не видит. А я… я просто стараюсь быть сильной».
Она хочет, чтобы Женю запомнили не из-за трагедии, а из-за его доброты.
«Он был светлым, – повторяет Юлия. – Даже когда ему было плохо, он шел к людям. Не за славой, а чтобы подарить им радость».
И мы запомним его именно таким.
